Тем временем
https://nplus1.ru/news/2021/07/23/etna-so2

Ещё раз о мусоросжигательных заводах в России

В 2018 году компания «РТ-Инвест», входящая в госкорпорацию «Ростех», начала строительство пяти новых мусоросжигательных заводов. Сейчас их возводят в Казани и подмосковных городах – Воскресенске, Ногинске, Солнечногорске и Наро-Фоминске, запуск ожидается в 2022-2024 годах.

Весной 2020-го Росатом, ВЭБ.РФ и «Ростех» подписали соглашение о сотрудничестве и заявили о строительстве еще 25 МСЗ по всей стране. В феврале в Государственной думе прошло совещание, посвященное развитию отрасли термической переработки отходов. Там «РТ-Инвест» представила список регионов, где могут быть построены новые заводы. Вероятнее всего, МСЗ, или, как их еще называют, мусорные теплоэлектростанции (МТЭС), появятся на черноморском побережье в районе Сочи, Кавминвод и в Крыму.

В плане также значились Петербург и Ленинградская область, Нижний Новгород, Самара, Тольятти, Ростов-на-Дону, Таганрог, Челябинск, Волгоград, Екатеринбург, Новосибирск, Уфа, Пермь. Список предварительный, но серьезные намерения госкорпораций ясны. По их расчетам, строительство новых заводов поможет закрыть более 25 существующих свалок и предотвратить появление 80 мусорных полигонов.

Возводимые сегодня в Казани и Московской области заводы в совокупности смогут сжигать 3,35 млн тонн отходов в год, а 25 будущих предприятий возьмут на себя утилизацию еще порядка 15 млн тонн. Если строительство состоится, то к 2030 году в России будет как минимум 30 МТЭС, которые смогут обрабатывать 15-20% образующихся в стране отходов. Строительство заводов идет в рамках «мусорной» реформы, а «РТ-Инвест» позицио­нирует себя и борцом за чистоту, и производителем «зеленой» энергии – только первые пять предприятий компании будут вырабатывать 2320 млн кВт*ч в год.

«РТ-Инвест» строит не только МСЗ, но и комплексы сортировки отходов, а также владеет несколькими региональными операторами Подмосковья и Татарстана. На первый взгляд, компания занимается благим делом – стремится сократить объемы полигонного захоронения, внедряет раздельный сбор отходов в регионах, сор­тирует мусор. Однако с каждым годом недоверие к ней со стороны населения и экологических организаций растет.

Дело не столько в «РТ-Инвесте», сколько в общенародных настроениях (например, люди не верят «мусорной» реформе и решениям правительства в целом; см. семинар «Беллоны» «Мусоросжигание. Что может пойти не так. Взгляд из Европы»). Начиная с 2017 года в стране постоянно проходят протесты, так или иначе связанные с темой отходов. Жители недовольны созданием полигонов, строительством мусоросжигательных заводов и высокой платой за вывоз ТКО. Масло в огонь подливают и всевозможные изменения в законодательстве.

Так, в 2019 году в Федеральный закон № 89-ФЗ «Об отходах производства и потребления» была внесена поправка, которая приравняла сжигание мусора к переработке, а отходы, после извлечения из них полезных компонентов на объектах обработки, были признаны возобновляемым источником энергии. Эта игра с терминами насторожила активистов, экологов и ученых, а мусоросжигание стало обсуждаться как никогда громко.

Возможно, строительство МСЗ не стало бы такой горячей темой, если бы не странное решение федеральных властей поднять термическое обезвреживание отходов в списке госприоритетов (подробности – в онлайн-конференции «Сжигание отходов как наилучшая доступная технология? Риски и альтернативы»).

Сжигание – предпоследняя ступень пирамиды, на которую стоит спускаться лишь в том случае, если не удалось применить знаменитый принцип 3R (reduce, reuse, recycle): предотвратить и сократить отходы, подготовить их для повторного использования или переработать в новые материалы.

Минстрой планирует внедрение датчиков и технологии «умный дом» в сфере ЖКХ за 375 миллиардов рублей

И всё это на фоне отсутствия банальных сведений о том, куда же исчезают миллионы тонн бытовых отходов.

«Чтобы развязать узел цифровизации, нужно определиться с целью — каков наш образ идеального города? Единственный образ, который транслируется сверху — город, нафаршированный датчиками.

Интернет уже полон обзоров „умных квартир”, главная проблема в которых — как найти пульт, чтобы открыть штору. „Умный” дом, квартира или город не синоним улучшения качества среды и такой задачи никто не ставит.

Что мы имеем в наших городах сейчас?

Российский город-миллионник это:
— реально большие данные;
— от 5 до 40 разрозненных информационных систем;
— отсутствие культуры принятия решений на данных;
— отсутствие компетенций грамотного технического заказчика даже на простую автоматизированную информационную систему;
— неприспособленность муниципалитетов заниматься развитием, оно случается, но интервальное и героическое или полностью локализовано на развитии отставших.

С учетом этого короткого списка особенностей, внедрять еще один слой низовых датчиков — это лишь усиление хаоса, которое не приведет ни к чему, кроме увеличения штата рядовых сотрудников муниципальных администраций, перекладывающих данные из одной АИС в другую по требованию региона или одного из вышестоящих ведомств.

Здесь нечему удивляться, каждое ведомство мечтает освоить свою строку „на цифровизацию” так, чтобы получить квартальную премию и повышение, но никто не занимается системой, архитектурой, созданием ценности и увеличением блага для конечного потребителя — горожанина.

Решение лежит там, где его никто не ищет. Город должен стать платформой для развития сервисов, а развивать их должны те, кто способен и заинтересован в создании потребительской ценности, в заработке на этом. Сегодня мы находимся в рамке, где поставщикам ресурсов проще увеличить тариф на размер потерь, чем сделать сети эффективными. Думаю, что именно так ресурсники покроют и в этот раз новые расходы на датчики — за счет горожан.

Умные города должны умереть, людям нужно жизни качество, а не бесконечные поиски мифической кнопки». – @KartashevAlex

https://yangx.top/starshijpodomu/808

​​А давайте поможем Стерлитамаку дышать свежим воздухом?

Активисты движения «Стерлитамак, дыши!» 1,5 месяца арендуют особый прибор для замера качества воздуха — газоанализатор ГАНК.

Завод-производитель специально сделал его под ситуацию с воздухом в регионе. Замеры проводятся в Стерлитамаке, Салавате, Наумовке, также планируем в Ишимба, и, к сожалению, везде есть превышения.

Активисты ежемесячно выплачивают аренду в размере 60 тысяч рублей. Сам прибор стоит 600 тысяч. Активисты хотят выкупить его, чтобы тот полностью стал их, и можно было бы проводить замеры регулярно. И в этом мы можем им помочь.

Назначен сбор средств:

— Номер счета: 42301810700005250385
Банк-получатель: АО «Тинькофф»
Получатель: Салаватов Рустам Илдарович

— Номер карты: 5536914004058305

— По номеру телефона: 89625238149 (указать «пожертвования»)

— Онлайн-переводом (перевод с карты Сбербанка и Тинькофф без комиссии): https://www.tinkoff.ru/sl/1HiuPSwkZ3m

Почему из российских городов исчезает экологичный транспорт?

В 1960-1970-е годы европейские города пережили массовую ликвидацию электрического пассажирского транспорта – приоритет был отдан частным автомобилям. Тогда казалось, что будущее за ними. Сейчас же городские администрации осознали ошибки прошлого и начинают возвращать в города трамваи и троллейбусы.

В России дело с электрическим пассажирским транспортом обстоит иначе, чем в европейских городах. С каждым годом наземный электрический транспорт в российских городах теряет пассажиров. Согласно данным Росстата, городскими автобусами люди пользуются в четыре раза чаще, чем трамваем или троллейбусом. Если сравнивать 2015 и 2019 годы, то количество перевезенных пассажиров сократилось на 16% для трамваев и на 29% для троллейбусов.

Сокращение пассажиропотока происходит в первую очередь по причине деградации транспортных систем. Троллейбус полностью исчез в 16 городах России – в 2005 году троллейбус ходил в 90 городах, в 2020-м – в 83. Последним городом, где ликвидировали троллейбусную сеть, стала Москва, это произошло в августе 2020-го.

За 15 лет, с 2005 года, трамвай полностью исчез из шести городов, с 1991 года – из 12 городов России. Только в одном случае это произошло по причинам, не связанным напрямую с недофинансированием: в Грозном трамвайная сеть была разрушена во время войн в 1990-е годы.

О кризисном состоянии можно судить и по возрасту подвижного состава. По данным Росстата, 59% трамвайных вагонов в городах России старше 25 лет, в 2010 году эта цифра составляла 29%. Схожая ситуация и у троллейбусов – на 2019 год 22% подвижного состава старше 25 лет. В целом по стране инфраструктура городского электротранспорта изношена более чем на 70%.

Проблема развития городского электротранспорта заключается не только в недостаточном финансировании, но в неумении распоряжаться деньгами и непоследовательной транспортной политике. Как отмечает Павел Зюзин, доцент факультета городского и регионального развития Высшей школы урбанистики им. А. А. Высоковского (НИУ ВШЭ), деньги на общественный транспорт есть всегда, однако встает вопрос о распределении этих средств.

По его словам, у городских администраций нет достаточных компетенций, а текучка кадров становится одной из самых сложно решаемых проблем. Частая смена специалистов характерна в первую очередь для Центральной России, где трудовые ресурсы перетягивает на себя Москва.

«В целом я бы назвал наиболее кризисным периодом отрасли электротранспорта с 2009 по 2017 год, когда самая массовая закупка техники прекратилась и шла только деградация, – говорит эксперт. – С 2017 года начали появляться лидеры, я бы назвал Москву по трамвайному сегменту и Санкт-Петербург – по троллейбусному».

Обзор российских городов - по ссылке.

​​❗️Напоминаем, что во вторник, 3 августа в 19.00 на нашем канале @TrashEconomy мы проводим очередную дискуссию в прямом эфире, тема которой – «Опасные отходы».

Речь об отходах I и II класса опасности - агрохимикатах, растворителях, ртутных лампах и термометрах, батарейках, аккумуляторах и пр. Ежегодно, только по официальной статистике, образуется около 350 тыс. т таких отходов. Перерабатывается из них всего 1,5%. Что происходит с остальными в точности не известно. Как работает этот рынок – тоже.

Что уже изменилось с появлением Федерального экологического оператора (входит в структуру госкорпорации «Росатом»), назначенного главным по опасным отходам в России, и что изменится в ближайшем будущем, когда заработает созданная им госинформационная система для образователей и утилизаторов. Чего ждать обычным гражданам, до сих пор не понимающим, почему нельзя выбрасывать градусник вместе с остальным мусором. Как будут устроены отношения между ФЭО и региональными операторами. Уйдут ли с рынка те, кто сейчас утилизирует опасные отходы.

Обо всем этом поговорим с нашими спикерами, из которых участие в беседе уже подтвердили:

Андрей Лебедев – директор направления по реализации государственных и отраслевых программ в сфере экологии госкорпорации «Росатом»;

Владимир Мацюк – директор и основатель челябинской группы компаний «Мегаполисресурс», одного из главных переработчиков батареек в России;

Александр Пестерев – глава федеральной инфраструктуры Duracell Russia, российской «дочки» мирового лидера среди производителей щелочных и специальных батареек и аккумуляторов.

Мы также ожидаем подтверждения от переработчиков свинцовых аккумуляторов и ртутьсодержащих отходов, а также образователей химикатов.

Все предыдущие вопросы, которые вы прислали в комментариях, мы прочитали и постараемся задать во время беседы. В комментариях к этому анонсу можете задавать персональные вопросы спикерам.

В Кувейте горит крупнейшая в мире свалка автомобильных шин
Не дышим, пока смотрим на этот черный столб дыма🤭

Зачем сдавать шины на переработку:

▪ автомобильная покрышка будет разлагаться сотни лет, выделяя при этом вредные вещества в почву, воду и атмосферу;
▪ в старых шинах очень любят селиться комары (да-да, те самые, что потом будут вас кусать). А еще свалки старых покрышек обожают крысы;
▪ в случае возгорания свалки с автомобильными покрышками земля и воздух в округе мгновенно становятся отравленными;
▪ для изготовления одной покрышки для легкового автомобиля в среднем требуется 35 литров нефти, а при переработке из 1 тонны старых покрышек получается 600 кг материала, который затем можно использовать для изготовления новых колес.