Многословный роман Николая Чернышевского превращен в лаконичный и динамичный спектакль. Длится менее двух часов, но остается верен духу и букве романа: Могучий не избегает и жанровой составляющей текста, тех любовно-криминальных наворотов, которыми Чернышевский — сколько бы сам над ними не иронизировал — вдохновенно увлекается, и идеологии, и снов-фантасмагорий, и прямого, порой издевательского, но никогда не заискивающего диалога с читателем/зрителем.

Спектакль-диспут, спектакль — вопросительный знак, исчезнувший из заголовка, сюрреалистическое видение, глобальный перформанс, демонстрирующий исполинский масштаб сцены, спектакль-игра, в которой активно задействован Автор, задирающий публику в абсолютном согласии с Чернышевским,

«Что делать» — первая моя работа в Большом драматическом театре. В спектакле я играю Рахметова, а по роману Чернышевского, это такой сверхчеловек, который спит на гвоздях. Я предлагал Андрею Анатольевичу Могучему сделать тахту с гвоздями — говорю, давайте я не буду сидеть, а тахту вывезут на сцену, я разденусь по пояс, лягу и буду на гвоздях лежать. Могучий сказал, нет, это уже чересчур — впрямую будет не очень интересно. А сам персонаж немного на Штирлица похож.

Я выхожу где-то в середине спектакля и три-четыре сцены сижу внутри. Помню, как я сидел так в первый раз: смотрю на зрителя — и понимаю, что мне так страшно! Страшно, что эти тысячи глаз от меня чего-то ждут. Было ощущение: сейчас я, наверное, умру на сцене. И когда подошло время что-то говорить, я вспомнил слова своего педагога по речи Евгении Ивановны Кирилловой: ты, главное, начни. Произношу первые слова – меня начинает отпускать, я включаюсь в ситуацию и начинаю играть,

Совершенно невероятны в этом спектакле сценические приемы: поражает игра света и теней, особый вклад делают видеопроекции, дающие отдельный мощный второй план, превращающие спектакль в параллельное немое черно-белое кино. Метко и точно здесь работают с пространством — на сцене ничего лишнего, сценографию можно с полным правом назвать истинно аскетичной. Простые черные наряды героев здесь — не знак упаднического траура, но однотонный холст, не отвлекающий от самого главного, от сути и смыслов,

«Главные вопросы Чаадаева и Чернышевского все еще звучат актуально. Продолжаем искать ответ... Спасибо, БДТ, за новую попытку разобраться!»

«Впечатление.... ошеломляющее. Спектакль сложный, вечером с воодушевлением рассказывала о нем мужу. Утром проснулась с желанием посмотреть другие спектакли БДТ!»

«Бесконечные аплодисменты! Браво! Потрясающая работа всей команды!»

«Девушка, играющая главную роль, произносит такой искренний монолог о свободе... Я слушала ее и думала о своей жизни, что я делаю не так, что я действительно хочу делать, делать для самой себя, для людей. Ну и, конечно, здесь играет мой любимый после "Материнского сердца" артист Феськов и он совсем другой, холодный что ли, но все равно он завораживает своей игрой...»

«Сын несколько раз смотрел. Назвал этот спектакль лучшим спектаклем года»,