Маяковский сочинил «Мистерию-буфф» как продукт своего времени, пример политической сатиры со всеми положенными признаками: революционной патетикой, экспрессией массовых беспорядков, фарсом площадного балагана.
Реализовать постановку на сцене взялся Мейерхольд. Помогали ему художники Лавинский, Храковский и Киселев. Последний создал серию эскизов костюмов и уникальный макет, который сегодня хранится в собрании Бахрушинского.
Сцену Виктор Киселев разделил чётко на рай и ад, а мизансцены усилил карикатурными фигурками — легко узнаваемыми в советское время образами.
Сегодня Бахрушинский представляет детали макета — деревянных рабочего, генерала, кулака и фабриканта — на выставке «Мем. Маяковский медиа» в Центре «Зотов».
📍 Ходынская улица, 2 стр. 1
Реализовать постановку на сцене взялся Мейерхольд. Помогали ему художники Лавинский, Храковский и Киселев. Последний создал серию эскизов костюмов и уникальный макет, который сегодня хранится в собрании Бахрушинского.
Сцену Виктор Киселев разделил чётко на рай и ад, а мизансцены усилил карикатурными фигурками — легко узнаваемыми в советское время образами.
Сегодня Бахрушинский представляет детали макета — деревянных рабочего, генерала, кулака и фабриканта — на выставке «Мем. Маяковский медиа» в Центре «Зотов».
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
Вновь ненадолго переносимся в Казань на выставку «Пушкин и театр», чтобы посетить пятый зал — «И всюду стpасти роковые…».
Тема человеческой страсти и драматических коллизий, связанных с неодолимым влечением к любви и проявлением воли стала для Пушкина предметом художественных размышлений во многих его поэмах, повестях, стихах.
Сюжеты этих произведений зачастую становились основой для театральных представлений (балетов, опер, драм), а их герои, всходя на русскую сцену, составили богатую галерею запоминающихся образов.
В зале представлены эскизы декораций к балетам «Кавказский пленник» и «Бахчисарайский фонтан», операм «Алеко» и «Дубровский», музыкальным и драматическим версиям «Капитанской дочки», опере Петра Чайковского «Мазепа».
Среди представленных работ — эскизы Клодта, Тихомирова, Коровина, Константиновского, Лушина.
#пушкинитеатр
Тема человеческой страсти и драматических коллизий, связанных с неодолимым влечением к любви и проявлением воли стала для Пушкина предметом художественных размышлений во многих его поэмах, повестях, стихах.
Сюжеты этих произведений зачастую становились основой для театральных представлений (балетов, опер, драм), а их герои, всходя на русскую сцену, составили богатую галерею запоминающихся образов.
В зале представлены эскизы декораций к балетам «Кавказский пленник» и «Бахчисарайский фонтан», операм «Алеко» и «Дубровский», музыкальным и драматическим версиям «Капитанской дочки», опере Петра Чайковского «Мазепа».
Среди представленных работ — эскизы Клодта, Тихомирова, Коровина, Константиновского, Лушина.
#пушкинитеатр
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Ключевыми экспонатами пятого зала «Пушкин и театр» стали эскизы декораций к современным постановкам «Капитанской дочки».
Тема бунта, необузданной страсти и неизбежного столкновения с силами подавления и нравственным законом были необычайно важны для Пушкина. Этот конфликт оказался остро и зримо выявлен в работах сценографов Степана Зограбяна и Станислава Бенедиктова.
Крепость Зограбяна, с одной стороны, раскрывает тему необъятного простора заснеженной России. С другой — представляет собой жёсткую конструкцию, которая как мышеловка захватывает человека. Это своеобразный символ системы, которая ограничивает, обрубает, вводит в жёсткие рамки человеческую страсть.
Крепость Бенедиктова — загон с виселицей, которая ждёт бунтарей. Сценография подчёркивает две полярные системы мира: страсть и бунт, власть и жёсткая система усмирения.
В тот же момент композиции пушкинских спектаклей наводят на мысль о разрушительной силе страсти, способной покуситься на самую основу человечности.
#пушкинитеатр
Тема бунта, необузданной страсти и неизбежного столкновения с силами подавления и нравственным законом были необычайно важны для Пушкина. Этот конфликт оказался остро и зримо выявлен в работах сценографов Степана Зограбяна и Станислава Бенедиктова.
Крепость Зограбяна, с одной стороны, раскрывает тему необъятного простора заснеженной России. С другой — представляет собой жёсткую конструкцию, которая как мышеловка захватывает человека. Это своеобразный символ системы, которая ограничивает, обрубает, вводит в жёсткие рамки человеческую страсть.
Крепость Бенедиктова — загон с виселицей, которая ждёт бунтарей. Сценография подчёркивает две полярные системы мира: страсть и бунт, власть и жёсткая система усмирения.
В тот же момент композиции пушкинских спектаклей наводят на мысль о разрушительной силе страсти, способной покуситься на самую основу человечности.
#пушкинитеатр