Год назад, двадцать пятого января я прилетел с Бали в Москву. Остановился на Садовом у метро Смоленская, спустился в подземный цветочный ларёк. Обвёл взглядом на удивление скудные прилавки - вот это всё заверните, да, прям всё, только чётными. А продавщицы в ответ - самые обычные бабы: Высоцкому, что ль?
А кому же? Восемьдесят лет, соберите букет на свой вкус, на кладбище отвезу. А, ну ты, мол, парень, не первый такой за сегодня. Собрали мгновенно - огромный букет из всего что было; и хотели бы, может, получше, да лучшего уже почти и не осталось. Значения это, впрочем, конечно же, не имело - какая сегодня разница-то, ёлки или палки? О цене, ясное дело, даже не спрашивал, да и им тоже в голову не пришло - просто молча и скомканно прокатали карточку; наспех, словно раздосадованные неуместной процедурой. Понятно было по лицам: могли бы - не взяли бы ни копейки. Нормально абсолютно. Никто не взял бы.
Запихнув вязанку в машину, впервые в сознательном возрасте поехал на Ваганьковское. В детстве-то, конечно, бывал раза два, мамка пацаном возила на экскурсию, когда к бабушке в деревню проездом через Москву ездили. А в сознательном - ну не могу, простите: с чем угодно у меня Высоцкий ассоциируется, но только не с кладбищем. Но на 80-летие - словно клещами за десять тысяч километров за шиворот схватило, и - вытащило. С хрустом прям. Не смог бы я там в этот день один сидеть.
Приехал. Второе главное кладбище страны. Могила Высоцкого, одна из самых блатных локаций: двадцать шагов от главного входа. Слева - вор в законе. Справа - вор в законе. Между ними - главный поэт нескольких поколений. Россия!
Насилу продравшись через толпу юродивых непромытых мудаков с гитарами, положил в огромную гору - а, вот же они все, скупленные аж с Садового! - свою вязанку, сразу же пробился обратно, и свалил на Малую Грузинскую, к его дому, Ну, там ещё пара минут, и - уехал допивать. А потом всю ночь на репите громко и уверенно, в раскрытое настежь окно на все насквозь промёрзлые Патриаршие звучал его Гамлет. До утра. Соседи даже мимолётного замечания не сделали.
А ранним утром отправился в аэропорт и улетел назад. Холодно.
А кому же? Восемьдесят лет, соберите букет на свой вкус, на кладбище отвезу. А, ну ты, мол, парень, не первый такой за сегодня. Собрали мгновенно - огромный букет из всего что было; и хотели бы, может, получше, да лучшего уже почти и не осталось. Значения это, впрочем, конечно же, не имело - какая сегодня разница-то, ёлки или палки? О цене, ясное дело, даже не спрашивал, да и им тоже в голову не пришло - просто молча и скомканно прокатали карточку; наспех, словно раздосадованные неуместной процедурой. Понятно было по лицам: могли бы - не взяли бы ни копейки. Нормально абсолютно. Никто не взял бы.
Запихнув вязанку в машину, впервые в сознательном возрасте поехал на Ваганьковское. В детстве-то, конечно, бывал раза два, мамка пацаном возила на экскурсию, когда к бабушке в деревню проездом через Москву ездили. А в сознательном - ну не могу, простите: с чем угодно у меня Высоцкий ассоциируется, но только не с кладбищем. Но на 80-летие - словно клещами за десять тысяч километров за шиворот схватило, и - вытащило. С хрустом прям. Не смог бы я там в этот день один сидеть.
Приехал. Второе главное кладбище страны. Могила Высоцкого, одна из самых блатных локаций: двадцать шагов от главного входа. Слева - вор в законе. Справа - вор в законе. Между ними - главный поэт нескольких поколений. Россия!
Насилу продравшись через толпу юродивых непромытых мудаков с гитарами, положил в огромную гору - а, вот же они все, скупленные аж с Садового! - свою вязанку, сразу же пробился обратно, и свалил на Малую Грузинскую, к его дому, Ну, там ещё пара минут, и - уехал допивать. А потом всю ночь на репите громко и уверенно, в раскрытое настежь окно на все насквозь промёрзлые Патриаршие звучал его Гамлет. До утра. Соседи даже мимолётного замечания не сделали.
А ранним утром отправился в аэропорт и улетел назад. Холодно.
Сурков снова какую-то никакую статью написал - низачем. В связи с этим вспомнилось, как в 2010 году Владислав Юрьевич всё пытался вытащить меня на публичную полемику, прямо влобовую - через свой журнал (внизу ссылка). Всё бы ничего, но от меня требовалось публично признать его за годного литератора! Ситуация усугублялась тем, что был я тогда оглушительно нищ, плюс почитал Суркова за плюс-минус бога, то есть он, по идее, мог бы из меня верёвки вить. Но даже в такой конфигурации поступиться святым - русской литературой - мне и в голову не пришло. Даже в шутку. Не пишите, пожалуйста, Владислав Юрьевич. Ничего и никогда.
https://bagirov.livejournal.com/tag/surkov
https://bagirov.livejournal.com/tag/surkov
Livejournal
bagirov, posts by tag: surkov - LiveJournal
Interesting posts by tag: surkov. Read on the LiveJournal blog bagirov
Forwarded from Караульный Z
Опусу Багирова остро недостаёт завершения: "Мы любили вас не за это".
Forwarded from Максим Кононенко 🇷🇺
Честно говоря поражен реакцией на очень точную, очень красивую и совершенно бесконфликтную статью Суркова.
Ну ладно там володинские и примкнувший к ним Чадаев. Долг, я понимаю.
Но Минаев, Багиров, Потупчик, попрекающие Суркова поверхностностью (раза с четвертого написал слово) - это даже не то чтобы смешно выглядит. Это выглядит некрасиво.
Глеб Олегович может спорить с Сурковым. А мы не можем с ним спорить. Просто потому, что мы ему многим обязаны.
Ну да ладно, я тут не о вопросах нравственности. Я о том, что статья эта правильная и филигранная. Она четко резонирует с моим представлением о России - вот именно такой вот центр Помпиду, с вывороченными наружу институтами (которые вовсе и не институты) и с прячущимся глубоко внутри золотым писсуаром, в котором вся суть. Только в России это не писсуар никакой и не золотой, а дыра в земле, из которой смердит.
Я ничего более точного о России не читал вообще никогда со времен "Москва-Петушки". Какой там Пелевин, ну что вы. Виктор Олегович фиксирует мимолетное мгновение истории. Сурков же описал вам историю России как таковую.
А путинизм там или хуинизм - это вообще дело восьмидесятое. Не про это же всё.
Ну ладно там володинские и примкнувший к ним Чадаев. Долг, я понимаю.
Но Минаев, Багиров, Потупчик, попрекающие Суркова поверхностностью (раза с четвертого написал слово) - это даже не то чтобы смешно выглядит. Это выглядит некрасиво.
Глеб Олегович может спорить с Сурковым. А мы не можем с ним спорить. Просто потому, что мы ему многим обязаны.
Ну да ладно, я тут не о вопросах нравственности. Я о том, что статья эта правильная и филигранная. Она четко резонирует с моим представлением о России - вот именно такой вот центр Помпиду, с вывороченными наружу институтами (которые вовсе и не институты) и с прячущимся глубоко внутри золотым писсуаром, в котором вся суть. Только в России это не писсуар никакой и не золотой, а дыра в земле, из которой смердит.
Я ничего более точного о России не читал вообще никогда со времен "Москва-Петушки". Какой там Пелевин, ну что вы. Виктор Олегович фиксирует мимолетное мгновение истории. Сурков же описал вам историю России как таковую.
А путинизм там или хуинизм - это вообще дело восьмидесятое. Не про это же всё.
"Попрекать" Суркова поверхностностью - это избивать детей. Детдомовских. Голых. На морозе. Веригами. Я просто в очередной (миллионный с 2010 года) раз заметил, что писать (тем более - литературу) Владиславу Юрьевичу не надо. Потому что пишет он - хуету. Хуету. Из-под ногтей. Хуету на рыбьем жире.
И это моё мнение известно Владиславу Юрьевичу довольно много лет, и не понаслышке, а от первого лица. А все эти завёрнутые фамилии всяких еборылых ебланов из его текстов я и вообще впервые слышу. Хотя бы просто потому, что мне на них глубоко поебать - было, есть и будет. Вот и весь хуй до копейки.
И это моё мнение известно Владиславу Юрьевичу довольно много лет, и не понаслышке, а от первого лица. А все эти завёрнутые фамилии всяких еборылых ебланов из его текстов я и вообще впервые слышу. Хотя бы просто потому, что мне на них глубоко поебать - было, есть и будет. Вот и весь хуй до копейки.
Forwarded from АНТОН ВЯЧЕСЛАВОВИЧ (Антон Красовский)
Первое Лицо, Эдуард Исмаилович, и у Вас, и у меня, и уж тем более у Владислава Юрича — другое.
Что это вы такое хотите сказать, Антон Вячеславович? Что Карл, Маркс и Энгельс это таки три разных человека?
А, сорри. Обчитался слегонца. Бывают в жизни огорченья: просишь хуй - дают печенье.
Forwarded from НЕЗЫГАРЬ
Верный признак: все, кто всерьез обсуждают очередное «творение» кокаиниста Суркова - биогумус старческой элиты в статусе «на выход». И Багиров тут прав. https://yangx.top/bagirov/6
Telegram
Эдуард Багиров
Сурков снова какую-то никакую статью написал - низачем. В связи с этим вспомнилось, как в 2010 году Владислав Юрьевич всё пытался вытащить меня на публичную полемику, прямо влобовую - через свой журнал (внизу ссылка). Всё бы ничего, но от меня требовалось…
Прошло пять лет, как я дал этот лютейший комментарий сайту доверенных лиц ВВП. И вот только сейчас этот законопроект рассматривается. Зато вовсю. И уже скоро все эти анонимные бляди уйдут в историю. Или в тюрьму.
"Приравнивание блогов к СМИ это полумеры. Топового блоггера всегда можно наказать за умышленную дезинформацию, потому что такие люди вполне себе развиртуализированы. Куда важнее исключить в Интернете анонимность. Чтобы под псевдонимом человек не имел возможности даже зарегистрироваться в какой-нибудь соцсети или блогосфере. Интернет давно уже превратился в помойку, куда противно заходить. Мне это известно на собственном примере - когда я набираю свою фамилию в поисковике, то порой хватаюсь за голову: в каких-то совершенно немыслимых местах обо мне пишут такую безумную дичь, что просто в голову не укладывается. Даже в Википедию может зайти любой анонимный болван и править там всё, что угодно, по своему усмотрению. Надо ли уточнять, что девяносто процентов этой "информации" - высосанная из пальца лажа? А ведь это читают люди, и за это никто никогда не ответит. Вот с этим беспределом и надо бороться в первую очередь, в том числе и самыми жесткими мерами. Вплоть до уголовной ответственности."
Телеграм-каналов это вряд ли коснётся, конечно. Но это не одно и то же, что какая-нибудь википедия.
"Приравнивание блогов к СМИ это полумеры. Топового блоггера всегда можно наказать за умышленную дезинформацию, потому что такие люди вполне себе развиртуализированы. Куда важнее исключить в Интернете анонимность. Чтобы под псевдонимом человек не имел возможности даже зарегистрироваться в какой-нибудь соцсети или блогосфере. Интернет давно уже превратился в помойку, куда противно заходить. Мне это известно на собственном примере - когда я набираю свою фамилию в поисковике, то порой хватаюсь за голову: в каких-то совершенно немыслимых местах обо мне пишут такую безумную дичь, что просто в голову не укладывается. Даже в Википедию может зайти любой анонимный болван и править там всё, что угодно, по своему усмотрению. Надо ли уточнять, что девяносто процентов этой "информации" - высосанная из пальца лажа? А ведь это читают люди, и за это никто никогда не ответит. Вот с этим беспределом и надо бороться в первую очередь, в том числе и самыми жесткими мерами. Вплоть до уголовной ответственности."
Телеграм-каналов это вряд ли коснётся, конечно. Но это не одно и то же, что какая-нибудь википедия.
Вчера самоубился не просто какой-то там очередной панк из суперзвёзд некогда планетарного масштаба. Умер чувак, который, натурально, сторчал как минимум пару-тройку поколений - в абсолютно всех уголках земного шара. Едва не свёл он в могилу и меня самого: фанатом «Продиджи» я был абсолютным, и в 97-м, когда мне было ещё и двадцати двух, впервые попробовал героин; бахнулся пару раз по вене, если проще выражаться. И не нужно быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, что меня на это сподвигло. Но ладно я: у меня достало разума и яиц остановиться вовремя, то есть сразу же (такого рода заигрываний героин не поддерживает и не прощает: третий-четвёртый раз подряд, и ты, как правило, всё). Но так повезло, как ныне уже давно понятно, отнюдь не всем. Далеко не всем. Далеко.
Вымерли тогда от героина, который в прекрасной ельцинской России и лужковской Москве не продавался разве что в книжных магазинах, практически все мои друзья. Натурально - до единого. Ясное дело, что в какой-то момент карма настигла и самого Флинта. Не могла не настичь. Всех настигает. Даже умер как-то пошловато: сыграл в малашенко из-за какого-то ебучего раздела каких-то ссаных тряпок с какой-то бессмысленной бабой, о существовании которой о вчерашнего дня даже не подозревал никто. Ну да и похуй. Кого это вообще волнует?
Давай, чувак. Спи спокойно, если получится. Выживших после тебя осталось не слишком-то много, но кто выжил, те не забудут. Потому что это было охуенно.
https://youtu.be/f0Olyr9zRto
Вымерли тогда от героина, который в прекрасной ельцинской России и лужковской Москве не продавался разве что в книжных магазинах, практически все мои друзья. Натурально - до единого. Ясное дело, что в какой-то момент карма настигла и самого Флинта. Не могла не настичь. Всех настигает. Даже умер как-то пошловато: сыграл в малашенко из-за какого-то ебучего раздела каких-то ссаных тряпок с какой-то бессмысленной бабой, о существовании которой о вчерашнего дня даже не подозревал никто. Ну да и похуй. Кого это вообще волнует?
Давай, чувак. Спи спокойно, если получится. Выживших после тебя осталось не слишком-то много, но кто выжил, те не забудут. Потому что это было охуенно.
https://youtu.be/f0Olyr9zRto
YouTube
The Prodigy - Mindfields (Live in Russia)
The Prodigy - Mindfields (Live in Russia May 17)
Video made by Renegade Cinema: http://renegadecinema.ru Respect to: Roman and Kseniya Kamenskikh, Andrey Yavorsky
Tour Dates -http://www.theprodigy.com
Stream or buy all music by The Prodigy - https://pr…
Video made by Renegade Cinema: http://renegadecinema.ru Respect to: Roman and Kseniya Kamenskikh, Andrey Yavorsky
Tour Dates -http://www.theprodigy.com
Stream or buy all music by The Prodigy - https://pr…
Позавчера, восьмого марта, погибла одна из ярчайших женщин моей жизни. Вышла из окна одиннадцатого этажа. Уже возникли всякие версии: мол, поссорилась с кем-то там; перепила, мол; прочая чушь. Не слушайте идиотов. Никакой случайностью это не было.
Не помню даже нашей первой встречи, настолько это было давно, мгновенно и без вариантов. До меня мгновенно дошло, насколько редкий и абсолютно бесценный передо мною бриллиант. Невероятного таланта поэт, обезоруживающей красоты женщина. Я очень быстро сделался одним из самых преданных и последовательных почитателей её таланта.
Любил я её до отстрела головы. Она была из тех, которым не то что романы - жизнь можно беззаветно посвящать. И я, разумеется, решительно начал это делать.
До начала наших отношений (омерзительное слово, ни к ней, ни ко мне отношения никогда не имевшее, но так понятнее) у неё периодически в полушутку проскальзывало: вот бы, мол, ничего не делать, не ходить на работу, просто валяться на диване и писать. Я тогда думал - господи, да это ведь вообще самое простое, что можно сделать. О чём вообще речь, мать твою? Я ж не просто какой-то там восторженный ромео, я - взрослый и более чем обеспеченный мужик, для которого это вообще само собой разумеющееся. Просто предоставь шанс.
Предоставила. Через какое-то время мы уже жили вместе, даже едва не дошло до загса; в моей жизни таких женщин почти нет. И это было самое первое, что я с удовольствием для неё сделал: валяйся! И не делай, пожалуйста, ни хрена! Пей по утрам шампанское, прогуливайся неспешно по Патрикам, ходи на все эти ваши маникюры хоть каждый день, а я встречу тебя в пять утра из твоего паршивого Омска, куплю твоему кривоногому коту корм и даже задам, и даже дышать рядом с тобой буду осторожно. Пиши только. Только, пожалуйста, пиши. Пожалуйста.
Дураки наивные оба. Нам ли, писателю и поэтессе, не знать доподлинно, что всё это фуфло никогда не работает.
Разумеется, ей не нужно всего этого было и даром. В этом разрезе мы были просто зеркальными отражениями друг друга: она вообще материальными категориями не мыслила, кроме, разве что, сапог, да и то, скорее, для порядка; единственное, что она утащила при расставании, это мой свитер, который очень любила. Всё, что было ей нужно по-настоящему, имелось у неё в избытке, но в этой безграничной вселенной материального не было ничего, конфигурация там была сильно иная, но именно эта-то конфигурация и не подходила, причём жёстко и обоим. Мы просто были почти одинаковыми. А таким людям вместе быть невозможно.
В итоге пара последних лет ушла у меня на то, чтобы попытаться её забыть. И у меня даже уже почти получилось. Ну или мне было удобнее так считать: довольно смешно всерьёз пытаться забыть женщину, которых не забывают. Вот вроде взрослый уже, а всё туда же… Третьего февраля ей исполнилось двадцать девять лет, а сегодня утром мне о ней напомнили уже в самый последний раз. Жила, как должно жить поэту, и умерла ровно так же.
Спасибо, что была, Александра. Этот город был наш с тобою абсолютно полностью, вообще всё время, но никакого города нам недостаточно, и никогда не будет достаточно, так что всё ты правильно сделала, и оглушительно вовремя; я тобой горжусь. Спи спокойно, Александра, Лола Льдова, самая красивая, самая талантливая, самая яркая, абсолютно великолепная женщина, блистательный русский поэт.
https://www.stihi.ru/avtor/lolalo03
Не помню даже нашей первой встречи, настолько это было давно, мгновенно и без вариантов. До меня мгновенно дошло, насколько редкий и абсолютно бесценный передо мною бриллиант. Невероятного таланта поэт, обезоруживающей красоты женщина. Я очень быстро сделался одним из самых преданных и последовательных почитателей её таланта.
Любил я её до отстрела головы. Она была из тех, которым не то что романы - жизнь можно беззаветно посвящать. И я, разумеется, решительно начал это делать.
До начала наших отношений (омерзительное слово, ни к ней, ни ко мне отношения никогда не имевшее, но так понятнее) у неё периодически в полушутку проскальзывало: вот бы, мол, ничего не делать, не ходить на работу, просто валяться на диване и писать. Я тогда думал - господи, да это ведь вообще самое простое, что можно сделать. О чём вообще речь, мать твою? Я ж не просто какой-то там восторженный ромео, я - взрослый и более чем обеспеченный мужик, для которого это вообще само собой разумеющееся. Просто предоставь шанс.
Предоставила. Через какое-то время мы уже жили вместе, даже едва не дошло до загса; в моей жизни таких женщин почти нет. И это было самое первое, что я с удовольствием для неё сделал: валяйся! И не делай, пожалуйста, ни хрена! Пей по утрам шампанское, прогуливайся неспешно по Патрикам, ходи на все эти ваши маникюры хоть каждый день, а я встречу тебя в пять утра из твоего паршивого Омска, куплю твоему кривоногому коту корм и даже задам, и даже дышать рядом с тобой буду осторожно. Пиши только. Только, пожалуйста, пиши. Пожалуйста.
Дураки наивные оба. Нам ли, писателю и поэтессе, не знать доподлинно, что всё это фуфло никогда не работает.
Разумеется, ей не нужно всего этого было и даром. В этом разрезе мы были просто зеркальными отражениями друг друга: она вообще материальными категориями не мыслила, кроме, разве что, сапог, да и то, скорее, для порядка; единственное, что она утащила при расставании, это мой свитер, который очень любила. Всё, что было ей нужно по-настоящему, имелось у неё в избытке, но в этой безграничной вселенной материального не было ничего, конфигурация там была сильно иная, но именно эта-то конфигурация и не подходила, причём жёстко и обоим. Мы просто были почти одинаковыми. А таким людям вместе быть невозможно.
В итоге пара последних лет ушла у меня на то, чтобы попытаться её забыть. И у меня даже уже почти получилось. Ну или мне было удобнее так считать: довольно смешно всерьёз пытаться забыть женщину, которых не забывают. Вот вроде взрослый уже, а всё туда же… Третьего февраля ей исполнилось двадцать девять лет, а сегодня утром мне о ней напомнили уже в самый последний раз. Жила, как должно жить поэту, и умерла ровно так же.
Спасибо, что была, Александра. Этот город был наш с тобою абсолютно полностью, вообще всё время, но никакого города нам недостаточно, и никогда не будет достаточно, так что всё ты правильно сделала, и оглушительно вовремя; я тобой горжусь. Спи спокойно, Александра, Лола Льдова, самая красивая, самая талантливая, самая яркая, абсолютно великолепная женщина, блистательный русский поэт.
https://www.stihi.ru/avtor/lolalo03
stihi.ru
Лола Льдова / Стихи.ру
Портал предоставляет авторам возможность свободной публикации и обсуждения произведений современной поэзии.