Возвращаясь к аланам, отметим, что в характеристике, данной им Аммианом Марцеллином, интересно еще одно обстоятельство. «Нет у них (алан - Ф. Г.) ни храмов, ни святилищ… но они втыкают в землю по варварскому обычаю обнаженный меч и благоговейно поклоняются ему, как Марсу, покровителю стран, в которых они кочуют» (Аммиан Марцеллин 1994, с. 494).
То же самое в отношении ираноязычных кочевников повторил Помпоний Мела: «Марс у всех главный бог; вместо изображений посвящают ему мечи и пояса, а вместо жертвенных животных убивают людей» (Аланика 1999. № 2, с. 230).
Специалисты подметили «преемственность от скифов до алан» в преклонении «перед 'марсовым мечом' …или gladius nudus, вонзенным в землю» (Ньоли 2002, с. 40, примеч. 140). Анализ материала «царского» погребения могильника Дачи привел Т. А. Прохорову к выводу о том, что меч в мифоритуальной практике древних иранцев являлся кумиром военного божества, имя которого у скифов и сарматов было табуировано. Воткнутый в землю или в гору хвороста меч символизировал Мировое древо, мировую ось, соединяющую три части Вселенной в единое целое. «Царь в скифо-сарматских кочевых обществах, как и во всем арийском мире, считался воплощением бога войны /грозы/. Меч являлся сакрализованной инсигнией царя» (Прохорова 2002, с. 39-40).
Касаясь социальной структуры аланского общества, Аммиан писал: «О рабстве они не имели понятия: все они благородного происхождения, а начальниками они и теперь выбирают тех, кто в течение долгого времени отличался в битвах» (Аммиан Марцеллин 1994, с. 494).

Ф. Х. Гутнов. Горский феодализм. Часть I, 2007.

«В составе федерации».

Художник: Магомед Дибиров

Слово "мышь" на разных языках с этимологией

Либералы чувствуют себя изолированными личностями, ни перед кем не ответственными. Они не разделяют традиций нации, безразличны к ее прошлому и не имеют амбиций в отношении ее будущего. Они ищут в настоящем только свою личную выгоду... Их мечта — великий Интернационал, в котором будут стерты различия народов и языков, рас и культур.

Артур Меллер ван ден Брук

“Горцы потерпели страшное бедствие: в этом нечего запираться, потому что иначе и быть не могло... Мы не могли отступить от начатого дела и бросить покорение Кавказа потому только, что горцы не хотели покориться. Надо было истребить горцев наполовину, чтоб заставить другую половину положить оружие. Но не более десятой части погибших пали от оружия; остальные свалились от лишений и суровых зим, проведенных под метелями в лесу и на голых скалах. Особенно пострадала слабая часть населения – женщины, дети. Когда горцы скопились на берегу для выселения в Турцию, по первому взгляду была заметна неестественно малая пропорция женщин и детей против взрослых мужчин."

Р. А. Фадеев. Письма с Кавказа к редактору московских ведомостей. СПб., 1865

​​Юлиус Эвола против современной войны

«Впрочем, любящие сравнивать прошлое с настоящим — также и в военной области — должны учитывать и то, что было уничтожено современной цивилизацией. С уровня, еще хранящего некоторое благородство, произошел переход на ступеньку вниз: воин, сражающийся во имя чести и права своего господина, стал простым “солдатом”, а из идеи войны исчезли все трансцендентные и даже религиозные элементы. Война “на пути к Богу” стала “средневековым фанатизмом”; но священным делом стало сражаться за “патриотические”, “националистические” и другие мифы, которые в наше время наконец были разоблачены как инструменты иррациональных, материалистических и деструктивных сил. Постепенно становится ясным, что там, где в романтическом ключе говорят о “стране”, часто подразумеваются планы аннексии или угнетения, а также интересы промышленных монополий; можно видеть, что о “героизме” говорили преимущественно те, кто провожал солдат до железнодорожных станций, а сами солдаты шли на фронт, чтобы испытать войну как нечто иное — как кризис, который почти всегда оказывался не подлинным героическим преображением личности, а деградацией индивида на план диких инстинктов, “рефлексов” и реакций, в которых сохранялось очень мало от собственно человека, что понижало, а не повышало его уровень»

Юлиус Эвола, «Восстание против современного мира»

В поисках национальной идеи

"Многослойное в социально-имущественном, образовательном и культурном аспектах современное осетинское общество разобщено в силу различия своих витальных потребностей. Знакомство с историческими фактами прошлого подводит нас к крамольной мысли, что так бывало и раньше, если не сказать всегда. В этом смысле объединить все социальные слои и прослойки осетинского общества единой национальной идеей весьма затруднительно, однако возможно. Необходимость тщательных разработок, направленных на выявление сокрытого вектора внутри этнической интеграции, сегодня актуальна как никогда раньше... "

Вилен Уарзиати "Между вечным и преходящим"

Статья осетинского этнолога Вилена Уарзиати (1952–1995) «Между вечным и преходящим». Написанная несколько десятилетий назад, она не потеряла актуальности и в наши дни.
https://telegra.ph/VS-Uarziati-Mezhdu-vechnym-i-prehodyashchim-02-02