Причины формирования позиционного тупика (часть VI): качество человеческого ресурса
Как было сказано ранее, вопросы влияния качества человеческого материала на военное строительство слабо отрефлексированы; исключением не является и качество рядового состава. Пожалуй, данную тему не стоило бы относить непосредственно к тематике позиционного тупика – тем не менее, она чрезвычайно важна в контексте проведения крупномасштабных операций и ведения масштабных войн как таковых.
Что общего между портовым грузчиком из Балтимора, шахтером из Уэльса, крестьянином из Рязани, рабочим в винодельне Бургундии и сталеваром с Рейна? Можно было бы ответить, что это суровые люди, привычные к тяжелой жизни – и ответ был бы верным, но не полным. Это люди, привычные к тяжелому коллективному труду и самодисциплине – не только выносливые и стойко переносящие трудности, но и умеющие коммуницировать и организовывать масштабные работы, требующие слаженности и обязательного соблюдения определенных правил и мер.
Ведение боевых действий, тем более в рамках крупного конфликта – это непрерывная организационная деятельность вкупе с тяжелым трудом. Это, без преувеличения, чудовищный объем логистических и строительных работ (если даже не вести речь о фортификации, то практически любая война требует ремонта или строительства новых железных и автомобильных дорог). И с данной позиции солдаты мировых войн были прекрасным ресурсом, по степени своего качества и компетенций многократно превосходящим качество и компетенции тех, кто ими руководил. Это были люди, составляющие механизм, приводивший в единовременное действие десятки тысяч сложнейших операций технического характера, которые конвертировались в стратегические изменения на фронте; при этом сформированы эти люди были задолго до того, как попали в армию – наличие военной формы мало влияло как на их характеры, так и дисциплину (следует понимать, что военные ведомства большинства стран стремились привлекать на военную службу по мобилизации преимущественно мужчин старше двадцати лет – по крайней мере, военные ведомства большинства стран стремились именно к этому. Солдаты в возрастном диапазоне от 22 до 37 имели жизненный опыт, что лучшим образом сказывалось на их выживаемости, и хорошую физическую форму – это выгодно отличало их как от совсем «зеленых» 18-летних новобранцев, так и от солдат старшей возрастной категории. Естественно, такой подход был распространен не повсеместно, а где-то, как в СССР, реалии диктовались стратегией тотальной мобилизации.
В целом, механизм функционирования армий эпохи мировых войн работал с высокой степенью эффективности (недоступной, будем честны, современным армиям) в основном именно из-за высококлассного человеческого ресурса, без которого реализация вошедших в историю масштабных военных операций стала бы попросту невозможной.
В данном отношении еще более понятной и аргументированной становится американская военная реформа, предпринятая по окончанию Войны во Вьетнаме с целью перехода на добровольческий принцип комплектования вооруженных сил. Мы часто смотрим на нее, обосновывая данное событие причинами технического характера – якобы новейшая военная техника стала слишком сложна, чтобы ее мог обслуживать человек с военным стажем в 2-3 года. Стоит взглянуть на это и под другим углом – людской ресурс претерпел существенные изменения спустя годы после конца WWII, и с каждым десятилетием ситуация менялась все больше и больше. То, что было естественно для потенциального солдата в эпоху мировых войн, стало требовать нескольких дополнительных лет подготовки в современности (прим.: написанное не означает, что современные люди плохи – наши качества диктует среда обитания, а она в корне отличается от первой половины XX века; это означает лишь то, что в современных условиях люди требуют иного подхода, а многие устоявшиеся догмы должны подвергнуться пересмотру и осмыслению).
Данный фактор определенно оказывает серьезное влияние на вопросы военного строительства, и должен быть тщательно осмыслен в рамках военной социологии.
@atomiccherry 💯
Как было сказано ранее, вопросы влияния качества человеческого материала на военное строительство слабо отрефлексированы; исключением не является и качество рядового состава. Пожалуй, данную тему не стоило бы относить непосредственно к тематике позиционного тупика – тем не менее, она чрезвычайно важна в контексте проведения крупномасштабных операций и ведения масштабных войн как таковых.
Что общего между портовым грузчиком из Балтимора, шахтером из Уэльса, крестьянином из Рязани, рабочим в винодельне Бургундии и сталеваром с Рейна? Можно было бы ответить, что это суровые люди, привычные к тяжелой жизни – и ответ был бы верным, но не полным. Это люди, привычные к тяжелому коллективному труду и самодисциплине – не только выносливые и стойко переносящие трудности, но и умеющие коммуницировать и организовывать масштабные работы, требующие слаженности и обязательного соблюдения определенных правил и мер.
Ведение боевых действий, тем более в рамках крупного конфликта – это непрерывная организационная деятельность вкупе с тяжелым трудом. Это, без преувеличения, чудовищный объем логистических и строительных работ (если даже не вести речь о фортификации, то практически любая война требует ремонта или строительства новых железных и автомобильных дорог). И с данной позиции солдаты мировых войн были прекрасным ресурсом, по степени своего качества и компетенций многократно превосходящим качество и компетенции тех, кто ими руководил. Это были люди, составляющие механизм, приводивший в единовременное действие десятки тысяч сложнейших операций технического характера, которые конвертировались в стратегические изменения на фронте; при этом сформированы эти люди были задолго до того, как попали в армию – наличие военной формы мало влияло как на их характеры, так и дисциплину (следует понимать, что военные ведомства большинства стран стремились привлекать на военную службу по мобилизации преимущественно мужчин старше двадцати лет – по крайней мере, военные ведомства большинства стран стремились именно к этому. Солдаты в возрастном диапазоне от 22 до 37 имели жизненный опыт, что лучшим образом сказывалось на их выживаемости, и хорошую физическую форму – это выгодно отличало их как от совсем «зеленых» 18-летних новобранцев, так и от солдат старшей возрастной категории. Естественно, такой подход был распространен не повсеместно, а где-то, как в СССР, реалии диктовались стратегией тотальной мобилизации.
В целом, механизм функционирования армий эпохи мировых войн работал с высокой степенью эффективности (недоступной, будем честны, современным армиям) в основном именно из-за высококлассного человеческого ресурса, без которого реализация вошедших в историю масштабных военных операций стала бы попросту невозможной.
В данном отношении еще более понятной и аргументированной становится американская военная реформа, предпринятая по окончанию Войны во Вьетнаме с целью перехода на добровольческий принцип комплектования вооруженных сил. Мы часто смотрим на нее, обосновывая данное событие причинами технического характера – якобы новейшая военная техника стала слишком сложна, чтобы ее мог обслуживать человек с военным стажем в 2-3 года. Стоит взглянуть на это и под другим углом – людской ресурс претерпел существенные изменения спустя годы после конца WWII, и с каждым десятилетием ситуация менялась все больше и больше. То, что было естественно для потенциального солдата в эпоху мировых войн, стало требовать нескольких дополнительных лет подготовки в современности (прим.: написанное не означает, что современные люди плохи – наши качества диктует среда обитания, а она в корне отличается от первой половины XX века; это означает лишь то, что в современных условиях люди требуют иного подхода, а многие устоявшиеся догмы должны подвергнуться пересмотру и осмыслению).
Данный фактор определенно оказывает серьезное влияние на вопросы военного строительства, и должен быть тщательно осмыслен в рамках военной социологии.
@atomiccherry 💯
Давно не публиковал анонсов статей из блога на Boosty и, думаю, следует исправить этот недочет. В этом тексте я постараюсь не только осветить новинки, но и по возможности дать некоторое понимание тематик материалов, которые будут опубликованы в ближайшее время.
Я стараюсь постепенно развивать и продолжать циклы статей, которые были основной блога с момента его появления, попутно затрагивая темы, которые видятся мне наиболее острыми и, как представляется, имеют интерес и для читателя – в частности, читателя, владеющего профессиональными знаниями или же просто желающего лучше понять механизм функционирования процессов ведения боевых действий.
Прежде всего, был обновлен и продолжен цикл «Противовоздушная оборона» – но уже в рамках подцикла «Бомбардировщик всегда прорвется»:
– Бомбардировщик всегда прорвётся (часть I)
– Бомбардировщик всегда прорвётся (часть II)
Данное название было выбрано не случайно – статьи посвящены истории и развитию концепций воздушной войны в годы Интербеллума и Второй Мировой, а также стратегии развития ПВО в условиях стратегических бомбардировок. В ближайшие 2-3 дня я планирую закончить и опубликовать третий материал подцикла; далее публикации будут продолжены уже в рамках «Противовоздушной обороны».
Далее идет ряд материалов, посвященных злободневным вопросам военного строительства:
– У войны не юное лицо (часть I): «Почему рекрутинг находится в кризисе?»
– У войны не юное лицо (часть II): изменение возрастной структуры личного состава и его влияние на вопросы военного строительства
– Зона смерти: проблемы медицинского обеспечения в реалиях современного поля боя
Как несложно догадаться, все три статьи достаточно тесно связаны друг с другом – они посвящены вопросам набора и сохранения личного состава, которые становятся проблемой для большей части стран мира. Средний возраст солдат неуклонно растет даже в мирное время, а качество человеческого ресурса лишь падает – и все это происходит в условиях торжества стратегии аннигиляции, которая, судя по всему, станет основным способом ведения боевых действий в ближайшие 10 лет.
Следующий цикл посвящен вопросам и осмыслению проблем современного военного строительства на примере Вооруженных сил Украины. В данный момент он содержит следующие материалы:
– Украинское военное строительство: взгляд с Запада и реальное положение дел (часть I)
– Украинское военное строительство: взгляд с Запада и реальное положение дел (часть II)
Статьи выстраивают логически взаимосвязанную цепь взглядов на ВСУ до начала Запорожской наступательной операции и по ее окончанию. В частности, второй текст посвящен анализу основных элементов обеспечения боеспособности украинской армии – ж/д логистике, артиллерийским бригадам и системе тотальной мобилизации.
Что планируется к публикации на Boosty в ближайшей перспективе?
1) Материал, посвященный системам массовой подготовки и формирования резервов;
2) Продолжение цикла «Бездушные хищники неба» – за прошедшие месяцы беспилотные летательные аппараты и управляемые боеприпасы дали много новой информации для осмысления, и это определенно требует внимания;
3) Статья о материально-технических ресурсах мобилизационного резерва.
На канале же продолжим тему позиционного тупика – рассмотрим ее с точки зрения стратегии аннигиляции, по новому кругу пройдем тему ошибок и военной несостоятельности НАТО на текущий момент времени, еще что-нибудь про Иран и международную политическую обстановку. В общем, опять будет очень много скучных текстов в стиле зубодробительной канцелярщины, не переключайтесь.
P.S.: спасибо всем читателям, кто долгие недели и месяцы ждет новых текстов. Я бы хотел обновлять канал чаще, но пока что делать это более стабильно у меня не выходит – буду думать, как можно исправить данную ситуацию. Отдельно благодарю всех, кто подписан на Boosty – благодаря вашему участию и интересу у меня есть стимул копаться в материалах и писать что-то новое и объемное.
@atomiccherry 💯
Я стараюсь постепенно развивать и продолжать циклы статей, которые были основной блога с момента его появления, попутно затрагивая темы, которые видятся мне наиболее острыми и, как представляется, имеют интерес и для читателя – в частности, читателя, владеющего профессиональными знаниями или же просто желающего лучше понять механизм функционирования процессов ведения боевых действий.
Прежде всего, был обновлен и продолжен цикл «Противовоздушная оборона» – но уже в рамках подцикла «Бомбардировщик всегда прорвется»:
– Бомбардировщик всегда прорвётся (часть I)
– Бомбардировщик всегда прорвётся (часть II)
Данное название было выбрано не случайно – статьи посвящены истории и развитию концепций воздушной войны в годы Интербеллума и Второй Мировой, а также стратегии развития ПВО в условиях стратегических бомбардировок. В ближайшие 2-3 дня я планирую закончить и опубликовать третий материал подцикла; далее публикации будут продолжены уже в рамках «Противовоздушной обороны».
Далее идет ряд материалов, посвященных злободневным вопросам военного строительства:
– У войны не юное лицо (часть I): «Почему рекрутинг находится в кризисе?»
– У войны не юное лицо (часть II): изменение возрастной структуры личного состава и его влияние на вопросы военного строительства
– Зона смерти: проблемы медицинского обеспечения в реалиях современного поля боя
Как несложно догадаться, все три статьи достаточно тесно связаны друг с другом – они посвящены вопросам набора и сохранения личного состава, которые становятся проблемой для большей части стран мира. Средний возраст солдат неуклонно растет даже в мирное время, а качество человеческого ресурса лишь падает – и все это происходит в условиях торжества стратегии аннигиляции, которая, судя по всему, станет основным способом ведения боевых действий в ближайшие 10 лет.
Следующий цикл посвящен вопросам и осмыслению проблем современного военного строительства на примере Вооруженных сил Украины. В данный момент он содержит следующие материалы:
– Украинское военное строительство: взгляд с Запада и реальное положение дел (часть I)
– Украинское военное строительство: взгляд с Запада и реальное положение дел (часть II)
Статьи выстраивают логически взаимосвязанную цепь взглядов на ВСУ до начала Запорожской наступательной операции и по ее окончанию. В частности, второй текст посвящен анализу основных элементов обеспечения боеспособности украинской армии – ж/д логистике, артиллерийским бригадам и системе тотальной мобилизации.
Что планируется к публикации на Boosty в ближайшей перспективе?
1) Материал, посвященный системам массовой подготовки и формирования резервов;
2) Продолжение цикла «Бездушные хищники неба» – за прошедшие месяцы беспилотные летательные аппараты и управляемые боеприпасы дали много новой информации для осмысления, и это определенно требует внимания;
3) Статья о материально-технических ресурсах мобилизационного резерва.
На канале же продолжим тему позиционного тупика – рассмотрим ее с точки зрения стратегии аннигиляции, по новому кругу пройдем тему ошибок и военной несостоятельности НАТО на текущий момент времени, еще что-нибудь про Иран и международную политическую обстановку. В общем, опять будет очень много скучных текстов в стиле зубодробительной канцелярщины, не переключайтесь.
P.S.: спасибо всем читателям, кто долгие недели и месяцы ждет новых текстов. Я бы хотел обновлять канал чаще, но пока что делать это более стабильно у меня не выходит – буду думать, как можно исправить данную ситуацию. Отдельно благодарю всех, кто подписан на Boosty – благодаря вашему участию и интересу у меня есть стимул копаться в материалах и писать что-то новое и объемное.
@atomiccherry 💯
👆👆👆
Юлиан Рëпке – известный немецкий журналист и военный обозреватель таблоида Bild – устроил «срыв покровов», сообщив широкой публике «неожиданные подробности» о том, что большая часть современных западных артиллерийских систем оказалась непригодна для интенсивной эксплуатации в артиллерийской же войне (несколько удивляет, что такой именитый специалист не был в курсе этого маленького нюанса еще до начала боевых действий – не то чтобы это были некие секретные данные, но, кажется, для современной «военной аналитики» отсутствие тяги к знаниям и ненависть к чтению стали обыденной тенденцией).
Но оружие – это не некая абстракция, существующая в изоляции от иных элементов функционирования армии. Как правило, проявление недостатков вооружений – это лишь верхушка айсберга, под которой скрывается целый ряд системных, структурных проблем и недостатков, о чем мы и поговорим ниже.
@atomiccherry 💯
Юлиан Рëпке – известный немецкий журналист и военный обозреватель таблоида Bild – устроил «срыв покровов», сообщив широкой публике «неожиданные подробности» о том, что большая часть современных западных артиллерийских систем оказалась непригодна для интенсивной эксплуатации в артиллерийской же войне (несколько удивляет, что такой именитый специалист не был в курсе этого маленького нюанса еще до начала боевых действий – не то чтобы это были некие секретные данные, но, кажется, для современной «военной аналитики» отсутствие тяги к знаниям и ненависть к чтению стали обыденной тенденцией).
Но оружие – это не некая абстракция, существующая в изоляции от иных элементов функционирования армии. Как правило, проявление недостатков вооружений – это лишь верхушка айсберга, под которой скрывается целый ряд системных, структурных проблем и недостатков, о чем мы и поговорим ниже.
@atomiccherry 💯
Чтобы лучше понимать, почему западные САУ и буксируемые гаубицы проявили себя в подобном свете, нужно в очередной раз обратиться к истории.
Вся военная доктрина НАТО с начала 1980-ых строилась следующим образом: самолеты-неведимки прорывают ПВО противника, «Томагавки» волнами уничтожают его инфраструктуру, следом бравые пилоты «Апачей» выкашивают танковые армады ракетами, после чего солдаты механизированных дивизий, покуривая «Лаки Страйк», бодро направляются вглубь территории врага, дабы принять у него капитуляцию.
Где в этом всем роль артиллерии? Где-то на заднем фоне вяло и редко она ведет огонь по уцелевшим системам ПВО и штабам, разбитым, рассредоточенным подразделениям и особо упертым опорным пунктам (это был максимально сжатый, тезисный и красочный пересказ AirLand Battle, не благодарите).
Привело это к очень простым последствиям – ни одно западное орудие, произведенное после 80-ых, не рассчитано на 10-20к выстрелов. Ни ствол. Ни электроника. Ни шасси. В условиях интенсивной боевой работы их узлы быстро выходят из строя – предполагалось, что запас прочности им не нужен (даже если выдерживает ствол, как на PzH 2000, то изнашиваются другие узлы). Во все те же 1980-ые начался бум «умных снарядов», очень быстро переродившийся в очередной объект технофетишизма – и он, само собой, тоже оказал прямое влияние на заложенные в орудия того времени ресурс. «Стреляй мало, стреляй сверхточно, стреляй в условиях полностью функционирующей логистики».
А теперь перенесемся из светлого прошлого во мрачное настоящее.
На вооружении ВСУ в данный момент находится 56 артсистем – разных годов производства, стран-производителей, калибров, баллистики, степени износа. Эти САУ и БО обладают невзаимозаменямыми боеприпасами даже в пределах одного калибра и одного «стандарта НАТО» (FH-70 не будет стрелять американскими снарядами, M777 – итальянскими и т.д.). К части из них давным-давно не выпускается запчастей, а сами они были приведены в пригодное к использованию состояние методом каннибализации (AS-90 яркий пример).
Ко всему этому в комплекте идут подготовленные в экстремально короткие сроки расчеты (3-4 недели), которые могли освоить основные моменты в эксплуатации артсистем, но не обслуживать их должным образом – и все это в рамках сколоченных наспех подразделений с офицерами-отставниками и полным отсутствием полноценной технической базы (и не стоит забывать, что все это в условиях низкой мотивации личного состава, который в большинстве своем не заинтересован в том, чтобы вникать в какие-либо технические нюансы).
Ремонт западных артсистем невозможен на территории Украины – все более-менее серьезные работы проводятся в Польше и Прибалтике. Это создает дополнительную логистическую нагрузку, занимает много времени, в течение которого расчет орудия может успеть переквалифицироваться в пехоту и погибнуть.
Итак, подытожим. Плохая логистика. Плохая подготовка. Плохое техническое обслуживание. Нагрузки за пределами допустимого порога.
Перечисленное скверно характеризует даже не сами орудия, а систему, в рамках которой они оказались на данный момент. И речь идет не о ВСУ, а о системе материально-технического обеспечения, выстроенной НАТО для Киева – и еë по результатам двух лет боевых действий в лучшем случае можно мягко охарактеризовать как «неэффективную».
P.S.: отдельно стоит сказать и о снарядах – точнее, их качестве. Несмотря на громкие заявления, программа увеличения производства боеприпасов в странах НАТО фактически провалилась. Объем поставок в таких условиях обеспечивается очень просто – ЕС и США покупают снаряды в Пакистане и Египте. Естественно, в условиях дефицита на рынке стоит это недешево, при этом обе страны продают боеприпасы исключительно в рамках заключения контрактов на производство новых – т.е. они не передаются одномоментно со складов стран, а производятся новыми партиями. А так как заказчик требует продукцию в короткие сроки, то выпуск идет в 3 смены – с соответствующим «экстренным» качеством, вполне сопоставимым с северокорейским. Стоит ли говорить, как это влияет на орудия?
@atomiccherry 💯
Вся военная доктрина НАТО с начала 1980-ых строилась следующим образом: самолеты-неведимки прорывают ПВО противника, «Томагавки» волнами уничтожают его инфраструктуру, следом бравые пилоты «Апачей» выкашивают танковые армады ракетами, после чего солдаты механизированных дивизий, покуривая «Лаки Страйк», бодро направляются вглубь территории врага, дабы принять у него капитуляцию.
Где в этом всем роль артиллерии? Где-то на заднем фоне вяло и редко она ведет огонь по уцелевшим системам ПВО и штабам, разбитым, рассредоточенным подразделениям и особо упертым опорным пунктам (это был максимально сжатый, тезисный и красочный пересказ AirLand Battle, не благодарите).
Привело это к очень простым последствиям – ни одно западное орудие, произведенное после 80-ых, не рассчитано на 10-20к выстрелов. Ни ствол. Ни электроника. Ни шасси. В условиях интенсивной боевой работы их узлы быстро выходят из строя – предполагалось, что запас прочности им не нужен (даже если выдерживает ствол, как на PzH 2000, то изнашиваются другие узлы). Во все те же 1980-ые начался бум «умных снарядов», очень быстро переродившийся в очередной объект технофетишизма – и он, само собой, тоже оказал прямое влияние на заложенные в орудия того времени ресурс. «Стреляй мало, стреляй сверхточно, стреляй в условиях полностью функционирующей логистики».
А теперь перенесемся из светлого прошлого во мрачное настоящее.
На вооружении ВСУ в данный момент находится 56 артсистем – разных годов производства, стран-производителей, калибров, баллистики, степени износа. Эти САУ и БО обладают невзаимозаменямыми боеприпасами даже в пределах одного калибра и одного «стандарта НАТО» (FH-70 не будет стрелять американскими снарядами, M777 – итальянскими и т.д.). К части из них давным-давно не выпускается запчастей, а сами они были приведены в пригодное к использованию состояние методом каннибализации (AS-90 яркий пример).
Ко всему этому в комплекте идут подготовленные в экстремально короткие сроки расчеты (3-4 недели), которые могли освоить основные моменты в эксплуатации артсистем, но не обслуживать их должным образом – и все это в рамках сколоченных наспех подразделений с офицерами-отставниками и полным отсутствием полноценной технической базы (и не стоит забывать, что все это в условиях низкой мотивации личного состава, который в большинстве своем не заинтересован в том, чтобы вникать в какие-либо технические нюансы).
Ремонт западных артсистем невозможен на территории Украины – все более-менее серьезные работы проводятся в Польше и Прибалтике. Это создает дополнительную логистическую нагрузку, занимает много времени, в течение которого расчет орудия может успеть переквалифицироваться в пехоту и погибнуть.
Итак, подытожим. Плохая логистика. Плохая подготовка. Плохое техническое обслуживание. Нагрузки за пределами допустимого порога.
Перечисленное скверно характеризует даже не сами орудия, а систему, в рамках которой они оказались на данный момент. И речь идет не о ВСУ, а о системе материально-технического обеспечения, выстроенной НАТО для Киева – и еë по результатам двух лет боевых действий в лучшем случае можно мягко охарактеризовать как «неэффективную».
P.S.: отдельно стоит сказать и о снарядах – точнее, их качестве. Несмотря на громкие заявления, программа увеличения производства боеприпасов в странах НАТО фактически провалилась. Объем поставок в таких условиях обеспечивается очень просто – ЕС и США покупают снаряды в Пакистане и Египте. Естественно, в условиях дефицита на рынке стоит это недешево, при этом обе страны продают боеприпасы исключительно в рамках заключения контрактов на производство новых – т.е. они не передаются одномоментно со складов стран, а производятся новыми партиями. А так как заказчик требует продукцию в короткие сроки, то выпуск идет в 3 смены – с соответствующим «экстренным» качеством, вполне сопоставимым с северокорейским. Стоит ли говорить, как это влияет на орудия?
@atomiccherry 💯
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘 pinned «Давно не публиковал анонсов статей из блога на Boosty и, думаю, следует исправить этот недочет. В этом тексте я постараюсь не только осветить новинки, но и по возможности дать некоторое понимание тематик материалов, которые будут опубликованы в ближайшее время.…»
В свете последних событий на Ближнем Востоке и весьма инертной реакции на них со стороны США и прочих стран западного блока стало привычным слышать фразы в духе «в эпоху Рейгана и Тэтчер такого бы не случилось». 80-ые стали неким маяком в «светлом прошлом», примером того, как когда-то велась правильная западная политика.
Пребывает ли западная стратегическая мысль в тупике, застое и деградации? О да. Вошла ли она в него при Буше? Может, при Обаме? Или, может, в этом повинен дедушка Байден, плохо понимающий, в каком он измерении находится?
Отнюдь. Этот кризис начался как раз в «благословенные 80-ые», в эпоху тех самых «сильных лидеров».
Американская внешняя политика при Рейгане действительно производит впечатление некого яркого взрыва событий, которые можно описать как «крестовый поход на Ось Зла». Ронни объявил войну всем, кому только мог – безбожникам-коммунистам, фашистам из ЮАР, наркокартелям, религиозным фанатикам и террористам из Тегерана и, конечно, вскормил щедрой рукой целую плеяду союзников в Ираке, Афганистане и Китае. Но есть маленький нюанс – объявить войну это одно, но дождаться её завершения и увидеть плоды – совсем другое.
Стратегию действий администрации Рейгана можно поделить на следующие направления:
1) Борьба с Ираном. Ради того, чтобы задавить исламскую революцию, США пошли на масштабное сотрудничество с Саддамом Хуссейном, который на протяжении долгих лет вел масштабную войну против Тегерана. Результат – Иран устоял, стал абсолютно бескомпромиссным антизападным государством, которое целеустремленно готовится и идет к большой войне на Ближнем Востоке.
Саддам Хуссейн в конечном итоге усилился настолько, что спустя несколько лет после публичных заверений Конгресса США в его безоговорочной поддержке в 1991 году сами же американцы вынуждены были вести против Ирака боевые действия, а в 2003 году оккупировать территорию страны и начать кровавую, безрезультатную и длительную военную кампанию, которая закончилась появлением печального известной террористической организации ИГИЛ. В настоящий момент территория Ирака в значительной степени контролируется рядом проиранских группировок.
Все перечисленное – результат в первую очередь очень громких, и при этом глубоко ошибочных решений Рейгана, решившего поиграть в крестовый поход против «зеленой чумы» руками Ирака.
2) Борьба с Советами в Афганистане, выраженная в поддержке местных реакционных элементов в виде многочисленного пласта религиозных сельских жителей. Если в момент самой Афганской войны на территории страны действовали различные группировки, то по ее окончанию в ходе последовавшей гражданской войны победу одержали религиозные фундаменталисты – те самые талибы. Чем закончилась история последовавшего героического противостояния США и Талибана, думаю, повторять не стоит – фотографии со взлетных полос аэропорта в Кабуле многие наверняка ещё помнят.
3) Борьба с Советским Союзом в Азии. Администрация Рейгана пошла на сближение с, пожалуй, самой антисоветской страной того времени – Китаем, стремясь заручиться поддержкой Пекина на случай начала большой войны в Европе. Очень быстро из сугубо политических и военных отношения США и КНР переросли в масштабные экономические, и... и теперь US Navy героически сдерживает «красную чуму, готовую поглотить Тихий океан».
4) Борьба с наркокартелями. Наркобизнес в Латинской Америке окреп и поднял голову еще во второй половине 70-ых, но когда Дядюшка Сэм все-таки это заметил, США бросили огромные ресурсы на войну с наркоимпериями. Результат? У Netflix получилось снять отличный сериал про Пабло Эскобара, по скромным прикидкам медслужб больше 20% населения США в настоящий момент потребляет наркотики в том или ином виде, наркокартели живут, здравствуют и контролируют целые регионы в таких странах, как, например, Мексика.
Громкие лозунги не равнозначны хорошей стратегии – и внешнеполитический кризис на Западе идет вот уже более 40 лет. В настоящий момент мы начинаем наблюдать лишь второй эшелон последствий и эффектов решений, принятых еще при Рейгане – и они, замечу, все ещё имеют очень мягкий формат.
@atomiccherry 💯
Пребывает ли западная стратегическая мысль в тупике, застое и деградации? О да. Вошла ли она в него при Буше? Может, при Обаме? Или, может, в этом повинен дедушка Байден, плохо понимающий, в каком он измерении находится?
Отнюдь. Этот кризис начался как раз в «благословенные 80-ые», в эпоху тех самых «сильных лидеров».
Американская внешняя политика при Рейгане действительно производит впечатление некого яркого взрыва событий, которые можно описать как «крестовый поход на Ось Зла». Ронни объявил войну всем, кому только мог – безбожникам-коммунистам, фашистам из ЮАР, наркокартелям, религиозным фанатикам и террористам из Тегерана и, конечно, вскормил щедрой рукой целую плеяду союзников в Ираке, Афганистане и Китае. Но есть маленький нюанс – объявить войну это одно, но дождаться её завершения и увидеть плоды – совсем другое.
Стратегию действий администрации Рейгана можно поделить на следующие направления:
1) Борьба с Ираном. Ради того, чтобы задавить исламскую революцию, США пошли на масштабное сотрудничество с Саддамом Хуссейном, который на протяжении долгих лет вел масштабную войну против Тегерана. Результат – Иран устоял, стал абсолютно бескомпромиссным антизападным государством, которое целеустремленно готовится и идет к большой войне на Ближнем Востоке.
Саддам Хуссейн в конечном итоге усилился настолько, что спустя несколько лет после публичных заверений Конгресса США в его безоговорочной поддержке в 1991 году сами же американцы вынуждены были вести против Ирака боевые действия, а в 2003 году оккупировать территорию страны и начать кровавую, безрезультатную и длительную военную кампанию, которая закончилась появлением печального известной террористической организации ИГИЛ. В настоящий момент территория Ирака в значительной степени контролируется рядом проиранских группировок.
Все перечисленное – результат в первую очередь очень громких, и при этом глубоко ошибочных решений Рейгана, решившего поиграть в крестовый поход против «зеленой чумы» руками Ирака.
2) Борьба с Советами в Афганистане, выраженная в поддержке местных реакционных элементов в виде многочисленного пласта религиозных сельских жителей. Если в момент самой Афганской войны на территории страны действовали различные группировки, то по ее окончанию в ходе последовавшей гражданской войны победу одержали религиозные фундаменталисты – те самые талибы. Чем закончилась история последовавшего героического противостояния США и Талибана, думаю, повторять не стоит – фотографии со взлетных полос аэропорта в Кабуле многие наверняка ещё помнят.
3) Борьба с Советским Союзом в Азии. Администрация Рейгана пошла на сближение с, пожалуй, самой антисоветской страной того времени – Китаем, стремясь заручиться поддержкой Пекина на случай начала большой войны в Европе. Очень быстро из сугубо политических и военных отношения США и КНР переросли в масштабные экономические, и... и теперь US Navy героически сдерживает «красную чуму, готовую поглотить Тихий океан».
4) Борьба с наркокартелями. Наркобизнес в Латинской Америке окреп и поднял голову еще во второй половине 70-ых, но когда Дядюшка Сэм все-таки это заметил, США бросили огромные ресурсы на войну с наркоимпериями. Результат? У Netflix получилось снять отличный сериал про Пабло Эскобара, по скромным прикидкам медслужб больше 20% населения США в настоящий момент потребляет наркотики в том или ином виде, наркокартели живут, здравствуют и контролируют целые регионы в таких странах, как, например, Мексика.
Громкие лозунги не равнозначны хорошей стратегии – и внешнеполитический кризис на Западе идет вот уже более 40 лет. В настоящий момент мы начинаем наблюдать лишь второй эшелон последствий и эффектов решений, принятых еще при Рейгане – и они, замечу, все ещё имеют очень мягкий формат.
@atomiccherry 💯
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
В свете последних событий на Ближнем Востоке и весьма инертной реакции на них со стороны США и прочих стран западного блока стало привычным слышать фразы в духе «в эпоху Рейгана и Тэтчер такого бы не случилось». 80-ые стали неким маяком в «светлом прошлом»…
Так как меня стремятся поправить относительно того, что отношения США и КНР были-де налажены ещё при Никсоне, а не Рейгане, думаю, нужно пояснить этот пункт более развернуто.
Действительно, отношения Пекина и Вашингтона начали формироваться еще в 70-ые, однако именно администрация Рейгана значительно их углубила в ходе реализации стратегии «накачки периферии». Еще в далеком 2021 году я писал о ней на примере Турции – аналогичного рода процессы происходили и в отношении Китая. Западные страны были заинтересованы в том, чтобы китайское руководство открыло второй фронт на Дальнем Востоке в случае начала войны в Европе, и прилагало к этому большие усилия.
На территории КНР начали появляться объекты американской разведывательной инфраструктуры (в том числе стратегической – были построены несколько масштабных радиолокационных станций и объектов радиотехнической разведки, которые вели наблюдение за советской территорией в Средней Азии и на Дальнем Востоке), китайская армия была привлечена для снабжения и подготовки афганского сопротивления в Афганистане, сам же Китай стал получать огромное количество технологий и производственных мощностей (первоначально военного назначения, но как только западный крупный бизнес ощутил вкус наживы – начались масштабные вливания и в промышленность гражданскую).
Администрация Рейгана, несомненно, непричастна к «открытию Китая» – это заслуга его предшественников. Но формирование Китая в текущем виде – стратегический проект именно что его периода.
P.S.: раз уж речь зашла про Китай, то отдельно стоит сказать и о ситуации с Тайванем как об очередном весьма опрометчивом решении американских политиков. Наверняка многие не в курсе, но материковый Китай долгое время не признавался мировым сообществом как, собственно, настоящий Китай – в ООН он был представлен Тайванем. Но после потепления отношений с КНР никому не нужный на тот момент остров быстренько списали в утиль, выкинули из ООН, объявили непризнанным государством и частью материкового Китая (кстати, американская администрация и по сей день регулярно высказывается о Тайване именно в таком ключе), и-и-и... и теперь американцы готовятся спасать маленький демократический клочок суши от вторжения очередной Империи Зла. Словом, взаимоисключающие решения без попыток просчитать перспективу – лейт-мотив «благословенных 80-ых».
@atomiccherry 💯
Действительно, отношения Пекина и Вашингтона начали формироваться еще в 70-ые, однако именно администрация Рейгана значительно их углубила в ходе реализации стратегии «накачки периферии». Еще в далеком 2021 году я писал о ней на примере Турции – аналогичного рода процессы происходили и в отношении Китая. Западные страны были заинтересованы в том, чтобы китайское руководство открыло второй фронт на Дальнем Востоке в случае начала войны в Европе, и прилагало к этому большие усилия.
На территории КНР начали появляться объекты американской разведывательной инфраструктуры (в том числе стратегической – были построены несколько масштабных радиолокационных станций и объектов радиотехнической разведки, которые вели наблюдение за советской территорией в Средней Азии и на Дальнем Востоке), китайская армия была привлечена для снабжения и подготовки афганского сопротивления в Афганистане, сам же Китай стал получать огромное количество технологий и производственных мощностей (первоначально военного назначения, но как только западный крупный бизнес ощутил вкус наживы – начались масштабные вливания и в промышленность гражданскую).
Администрация Рейгана, несомненно, непричастна к «открытию Китая» – это заслуга его предшественников. Но формирование Китая в текущем виде – стратегический проект именно что его периода.
P.S.: раз уж речь зашла про Китай, то отдельно стоит сказать и о ситуации с Тайванем как об очередном весьма опрометчивом решении американских политиков. Наверняка многие не в курсе, но материковый Китай долгое время не признавался мировым сообществом как, собственно, настоящий Китай – в ООН он был представлен Тайванем. Но после потепления отношений с КНР никому не нужный на тот момент остров быстренько списали в утиль, выкинули из ООН, объявили непризнанным государством и частью материкового Китая (кстати, американская администрация и по сей день регулярно высказывается о Тайване именно в таком ключе), и-и-и... и теперь американцы готовятся спасать маленький демократический клочок суши от вторжения очередной Империи Зла. Словом, взаимоисключающие решения без попыток просчитать перспективу – лейт-мотив «благословенных 80-ых».
@atomiccherry 💯
Давно хотел написать об этой параллели, и, кажется, сегодня для неё действительно подходящий момент.
Уважаемый читатель так или иначе неоднократно встречал упоминания о схожести между украино-российским конфликтом и Ирано-иракской войной 1980-1988 годов. Помимо очевидных аналогий военного содержания, данный эпизод нес аналогии и политические.
Саддам Хусейн имел в своем распоряжении не столь уж большое количество экономических и политических активов – в противовес социалистическим стран Ближнего Востока, он стал разыгрывать карту антикоммунизма (несмотря на тесные взаимоотношения с ГДР, которой Ирак был очень многим обязан), но одно лишь преследование красных не могло обеспечить Багдаду столь желанных лидирующих позиций в региональном политическом поле. Шанс подвернулся, когда в Иране произошла революция, крайне сильно всколыхнувшая и испугавшая Европу, США и СССР. Здесь-то Саддам Хусейн и почуял выгоду.
Украинская внешняя политика строилась аналогичным образом – Киев активно продавал себя в качестве военного (!) противовеса соседу, как это сделал в своё время и Багдад. Незамысловатый актив для того, чтобы перескочить в «элитный клуб» – только вот билет в него необходимо оплачивать не исключительно лозунгами, но и кровью.
Саддам Хусейн был по-настоящему хорош. Он был тонким, коварным политиком – если Зеленский занимается тем, что клянчит оружие и деньги, словно попрошайка с улицы, то Саддам играл свою партию так, что все необходимое ему давали и партнеры, и формальные противники: США обеспечивали разведдаными, ГДР – военными советниками, монархии Залива – деньгами, СССР и КНР – огромными объемами вооружений, а Европа строила производства химического оружия (которое впоследствии стало поводом для оккупации Ирака).
В конечном итоге Саддам Хусейн смог построить эффективную военную машину, которая стала одерживать победы над иранской армией. Он вообще смог сделать чертовски многое, сформировав, пожалуй, самые сильные и многочисленные вооруженные силы на Ближнем Востоке, и вынудив многих искать дружбы с ним – словом, перешагнул в столь желанную «высшую лигу».
За это же он в конечном итоге и поплатился.
Украинское военно-политическое руководство в данный момент устремленно идет той же дорогой, какую в свое время прошел Саддам Хусейн. Они становятся опаснее, агрессивнее, амбициознее – и сильнее. Не стоит думать, будто бы эти люди не намерены победить – это огромное заблуждение. У них нет стратегического изящества и тонкого мышления, но они более чем беспощадны ко всем окружающим – и не менее целеустремлённы.
Вопрос заключается в другом – не испугают ли они в конечном итоге своих «союзников» так же сильно, как это сделал Саддам Хусейн?
@atomiccherry 💯
Уважаемый читатель так или иначе неоднократно встречал упоминания о схожести между украино-российским конфликтом и Ирано-иракской войной 1980-1988 годов. Помимо очевидных аналогий военного содержания, данный эпизод нес аналогии и политические.
Саддам Хусейн имел в своем распоряжении не столь уж большое количество экономических и политических активов – в противовес социалистическим стран Ближнего Востока, он стал разыгрывать карту антикоммунизма (несмотря на тесные взаимоотношения с ГДР, которой Ирак был очень многим обязан), но одно лишь преследование красных не могло обеспечить Багдаду столь желанных лидирующих позиций в региональном политическом поле. Шанс подвернулся, когда в Иране произошла революция, крайне сильно всколыхнувшая и испугавшая Европу, США и СССР. Здесь-то Саддам Хусейн и почуял выгоду.
Украинская внешняя политика строилась аналогичным образом – Киев активно продавал себя в качестве военного (!) противовеса соседу, как это сделал в своё время и Багдад. Незамысловатый актив для того, чтобы перескочить в «элитный клуб» – только вот билет в него необходимо оплачивать не исключительно лозунгами, но и кровью.
Саддам Хусейн был по-настоящему хорош. Он был тонким, коварным политиком – если Зеленский занимается тем, что клянчит оружие и деньги, словно попрошайка с улицы, то Саддам играл свою партию так, что все необходимое ему давали и партнеры, и формальные противники: США обеспечивали разведдаными, ГДР – военными советниками, монархии Залива – деньгами, СССР и КНР – огромными объемами вооружений, а Европа строила производства химического оружия (которое впоследствии стало поводом для оккупации Ирака).
В конечном итоге Саддам Хусейн смог построить эффективную военную машину, которая стала одерживать победы над иранской армией. Он вообще смог сделать чертовски многое, сформировав, пожалуй, самые сильные и многочисленные вооруженные силы на Ближнем Востоке, и вынудив многих искать дружбы с ним – словом, перешагнул в столь желанную «высшую лигу».
За это же он в конечном итоге и поплатился.
Украинское военно-политическое руководство в данный момент устремленно идет той же дорогой, какую в свое время прошел Саддам Хусейн. Они становятся опаснее, агрессивнее, амбициознее – и сильнее. Не стоит думать, будто бы эти люди не намерены победить – это огромное заблуждение. У них нет стратегического изящества и тонкого мышления, но они более чем беспощадны ко всем окружающим – и не менее целеустремлённы.
Вопрос заключается в другом – не испугают ли они в конечном итоге своих «союзников» так же сильно, как это сделал Саддам Хусейн?
@atomiccherry 💯
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
👆Иран – отличный пример того, насколько хорошо работает такой метод ведения внешней политики. Тегеран ищет самых отчаявшихся, самых безнадежных, самых потерянных и забытых. Они получают технологии, оружие, деньги, компетенции – и взамен отдают свою лояльность.
И работает это очень просто – хуситы готовы атаковать американские военные и торговые корабли, иракское ополчение готово атаковать американские военные базы, сирийцы готовы обстреливать территорию Израиля, а Ливан – вести полномасштабную войну.
Политика – это не всегда взаимовыгодная торговля, обмен хай-теком, совместная борьба с организованной преступностью и соблюдение «зелёной повестки». Иногда это что-то очень простое и грубое, вырвавшееся прямиком из Средневековья.
Взять, скажем, Британию, которая последние несколько лет усиленно перетасовывает цепочку военных союзов, в которых Лондон безуспешно пытается занять лидирующее положение. Готова ли хотя бы одна из принимающих в них участие стран (навскидку – Польша, Норвегия, Нидерланды) без лишних вопросов атаковать завтра военный флот сверхдержавы и принять последствия данных действий на своей территории? Вопрос риторический (как здесь, кстати, не вспомнить Фолклендскую войну, когда все союзники Британии по НАТО отказались оказывать Лондону военную помощь).
А хуситы готовы в рамках своей взаимосвязи с Ираном атаковать кого и что угодно – и мы видим это прямо сейчас. И не только атаковать, но и держать ответный удар.
@atomiccherry 💯
И работает это очень просто – хуситы готовы атаковать американские военные и торговые корабли, иракское ополчение готово атаковать американские военные базы, сирийцы готовы обстреливать территорию Израиля, а Ливан – вести полномасштабную войну.
Политика – это не всегда взаимовыгодная торговля, обмен хай-теком, совместная борьба с организованной преступностью и соблюдение «зелёной повестки». Иногда это что-то очень простое и грубое, вырвавшееся прямиком из Средневековья.
Взять, скажем, Британию, которая последние несколько лет усиленно перетасовывает цепочку военных союзов, в которых Лондон безуспешно пытается занять лидирующее положение. Готова ли хотя бы одна из принимающих в них участие стран (навскидку – Польша, Норвегия, Нидерланды) без лишних вопросов атаковать завтра военный флот сверхдержавы и принять последствия данных действий на своей территории? Вопрос риторический (как здесь, кстати, не вспомнить Фолклендскую войну, когда все союзники Британии по НАТО отказались оказывать Лондону военную помощь).
А хуситы готовы в рамках своей взаимосвязи с Ираном атаковать кого и что угодно – и мы видим это прямо сейчас. И не только атаковать, но и держать ответный удар.
@atomiccherry 💯
Telegram
𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
Хорошо, но здесь возникает вопрос – зачем РФ что-либо вкладывать в Африку или Ближний Восток?
Начать стоит с того, что после распада СССР Москва в корне (и вполне здраво) пересмотрела свои взаимоотношения со странами в удаленных регионах. Советский Союз…
Начать стоит с того, что после распада СССР Москва в корне (и вполне здраво) пересмотрела свои взаимоотношения со странами в удаленных регионах. Советский Союз…
Коротко о ситуации со сбитым в Белгороде Ил-76.
Данный борт на протяжении всего периода действий занимался транспортировкой военнопленных, запрашиваемых Украиной в рамках обмена. Его перемещения были строго согласованы по графику в рамках переговоров с третьими сторонами, о чем, естественно, знало украинское руководство и с чьей подачи данный график также получал одобрение и утверждение.
Борт всегда разгружался на одном и том же аэродроме – данный момент также был зафиксирован и утверждался в рамках переговоров по обмену военнопленными.
Это был не случайный самолет в зоне боевых действий – маршрут и время его прибытия было полностью известно Украине, как стороне, принимающей участие в обмене.
Предварительно, по «Ильюшину» было выпущено три зенитных ракеты (этот момент еще уточняется) силами Харьковской бригады ПВО ВВСУ.
Самолет не мог быть сбит в ходе некой «трагической случайности» – нужно понимать, что в ПВО есть цепочка согласования на удар по воздушной цели, и украинская система в данном случае полностью идентична советской, включая утверждение на командном пункте количества зенитных ракет, которые должен был поразить крупный летательный аппарат.
Невозможно случайно выпустить три зенитных ракеты, не пройдя согласование и утверждение атаки командирами батареи и дивизиона – которые, в свою очередь, не могли не быть извещены о прибытии борта со своими же военнопленными.
Почему и зачем это произошло – лично я могу лишь теряться в догадках. Определенно можно сказать только одно – обмен пленными после подобного, надо подозревать, будет приостановлен.
@atomiccherry 💯
Данный борт на протяжении всего периода действий занимался транспортировкой военнопленных, запрашиваемых Украиной в рамках обмена. Его перемещения были строго согласованы по графику в рамках переговоров с третьими сторонами, о чем, естественно, знало украинское руководство и с чьей подачи данный график также получал одобрение и утверждение.
Борт всегда разгружался на одном и том же аэродроме – данный момент также был зафиксирован и утверждался в рамках переговоров по обмену военнопленными.
Это был не случайный самолет в зоне боевых действий – маршрут и время его прибытия было полностью известно Украине, как стороне, принимающей участие в обмене.
Предварительно, по «Ильюшину» было выпущено три зенитных ракеты (этот момент еще уточняется) силами Харьковской бригады ПВО ВВСУ.
Самолет не мог быть сбит в ходе некой «трагической случайности» – нужно понимать, что в ПВО есть цепочка согласования на удар по воздушной цели, и украинская система в данном случае полностью идентична советской, включая утверждение на командном пункте количества зенитных ракет, которые должен был поразить крупный летательный аппарат.
Невозможно случайно выпустить три зенитных ракеты, не пройдя согласование и утверждение атаки командирами батареи и дивизиона – которые, в свою очередь, не могли не быть извещены о прибытии борта со своими же военнопленными.
Почему и зачем это произошло – лично я могу лишь теряться в догадках. Определенно можно сказать только одно – обмен пленными после подобного, надо подозревать, будет приостановлен.
@atomiccherry 💯
У происходящих в мире событий есть одна очень характерная историческая закономерность – упрощение производства высоких технологий и их массовое, повсеместное распространение.
По итогам анализа уроков Войны Судного дня 1973 года американское сообщество приверженцев внедрения кибернетики в военном деле разработали совершенно передовую концепцию военно-технологического доминирования через управляемую эволюцию передовых технологий.
Если описывать её в грубой и упрощенной форме, то предполагалось, что военно-промышленный комплекс США каждые 10-15 лет будет задавать новый стандарт военных технологий, держа постоянный научно-технический разрыв со своими конкурентами и потенциальными противниками, вынужденными бесконечно находиться в положении «догоняющих» и воздерживаться тем самым от прямых актов военной агрессии.
В конце 1970-ых данная концепция имела революционный характер – и она сработала. Цифровая микроэлектроника была роскошью, доступной ограниченному кругу передовых государств, а без неё производство новейших образцов вооружений не представлялось возможным.
Подобные условия гарантировали обеспечение технологического разрыва длиною в годы – закупать крупные партии чипов в обход существовавших тогда ограничений (как CoCom, например) было по-настоящему проблематично, а промышленный шпионаж сам по себе являлся процессом медленным и не давал стабильных результатов.
Но с окончанием Холодной войны стройная и логичная концепция стратегического опережения в науке и технике перестала функционировать. Прежде всего, связано это было с тем, что Европа и США самостоятельно передали возможность производства высоких технологий в руки третьих стран (как здесь не вспомнить Китай?). Большую роль сыграло и то, что западные государства ощутили себя победителями – в России очень любят сетовать на погром вооруженных сил, связанный с распадом СССР, и мало кто понимает, что ничуть не меньший погром происходил в то же время и в НАТО (с уничтожением военных заводов, стратегических запасов, массовыми сокращениями кадровых военных и т.д.).
Модель инвестиций в научно-технические проекты стратегического характера сменилась на инвестиции в гражданский технологический сектор. Опережающее развитие и военное доминирование уступили место для концепций глобального экономического влияния и «мягкой силы».
Результат этого подхода можно было наблюдать на вчерашних фото с горящим британским танкером, в который попала противокорабельная ракета хуситов. Еще 30 лет назад ПКР были уделом небольшого клуба стран, имеющих доступ к продвинутым военно-морским технологиям, а сегодня их массово производит... повстанческое движение. Более того, большая часть государств пресловутого «первого мира» не в состоянии достигнуть качественного (прежде всего) и количественного уровня даже, например, ВПК Ирана (оцените уровень иронии: Германия не может собирать баллистические ракеты, а «дикие» йеменцы – собирают).
7-10 лет назад было модно рассуждать о том, как страны Запада ловко сменят модель боевых действий и будут расправляться с накатывающими на них «ордами с востока и юга» при помощи геймеров-операторов, дистанционно управляющих беспилотниками из теплых офисов. В настоящий момент «орды с востока» демонстрируют аналогичные технические возможности – это уже не просто людские массы с устаревшими советскими вооружениями, но армии с собственными дронами различных типов, ракетными системами, спутниками-разведчиками, «москитным» флотом и проработанной защищенной инфраструктурой – как военной, так и промышленной.
Сейчас мы можем наблюдать ренессанс классического военного искусства, которое предполагает наличие активной адаптации, постоянного интеллектуального напряжения, ресурсной и материально-технической базы – одним словом, всем тем, что необходимо в условиях, когда противник равен или даже превосходит ваши собственные возможности. Время военно-полицейских операций уже ушло – и вчерашние военные гегемоны могут оказаться поразительно некомпетентными в условиях современных вызовов.
@atomiccherry 💯
По итогам анализа уроков Войны Судного дня 1973 года американское сообщество приверженцев внедрения кибернетики в военном деле разработали совершенно передовую концепцию военно-технологического доминирования через управляемую эволюцию передовых технологий.
Если описывать её в грубой и упрощенной форме, то предполагалось, что военно-промышленный комплекс США каждые 10-15 лет будет задавать новый стандарт военных технологий, держа постоянный научно-технический разрыв со своими конкурентами и потенциальными противниками, вынужденными бесконечно находиться в положении «догоняющих» и воздерживаться тем самым от прямых актов военной агрессии.
В конце 1970-ых данная концепция имела революционный характер – и она сработала. Цифровая микроэлектроника была роскошью, доступной ограниченному кругу передовых государств, а без неё производство новейших образцов вооружений не представлялось возможным.
Подобные условия гарантировали обеспечение технологического разрыва длиною в годы – закупать крупные партии чипов в обход существовавших тогда ограничений (как CoCom, например) было по-настоящему проблематично, а промышленный шпионаж сам по себе являлся процессом медленным и не давал стабильных результатов.
Но с окончанием Холодной войны стройная и логичная концепция стратегического опережения в науке и технике перестала функционировать. Прежде всего, связано это было с тем, что Европа и США самостоятельно передали возможность производства высоких технологий в руки третьих стран (как здесь не вспомнить Китай?). Большую роль сыграло и то, что западные государства ощутили себя победителями – в России очень любят сетовать на погром вооруженных сил, связанный с распадом СССР, и мало кто понимает, что ничуть не меньший погром происходил в то же время и в НАТО (с уничтожением военных заводов, стратегических запасов, массовыми сокращениями кадровых военных и т.д.).
Модель инвестиций в научно-технические проекты стратегического характера сменилась на инвестиции в гражданский технологический сектор. Опережающее развитие и военное доминирование уступили место для концепций глобального экономического влияния и «мягкой силы».
Результат этого подхода можно было наблюдать на вчерашних фото с горящим британским танкером, в который попала противокорабельная ракета хуситов. Еще 30 лет назад ПКР были уделом небольшого клуба стран, имеющих доступ к продвинутым военно-морским технологиям, а сегодня их массово производит... повстанческое движение. Более того, большая часть государств пресловутого «первого мира» не в состоянии достигнуть качественного (прежде всего) и количественного уровня даже, например, ВПК Ирана (оцените уровень иронии: Германия не может собирать баллистические ракеты, а «дикие» йеменцы – собирают).
7-10 лет назад было модно рассуждать о том, как страны Запада ловко сменят модель боевых действий и будут расправляться с накатывающими на них «ордами с востока и юга» при помощи геймеров-операторов, дистанционно управляющих беспилотниками из теплых офисов. В настоящий момент «орды с востока» демонстрируют аналогичные технические возможности – это уже не просто людские массы с устаревшими советскими вооружениями, но армии с собственными дронами различных типов, ракетными системами, спутниками-разведчиками, «москитным» флотом и проработанной защищенной инфраструктурой – как военной, так и промышленной.
Сейчас мы можем наблюдать ренессанс классического военного искусства, которое предполагает наличие активной адаптации, постоянного интеллектуального напряжения, ресурсной и материально-технической базы – одним словом, всем тем, что необходимо в условиях, когда противник равен или даже превосходит ваши собственные возможности. Время военно-полицейских операций уже ушло – и вчерашние военные гегемоны могут оказаться поразительно некомпетентными в условиях современных вызовов.
@atomiccherry 💯
Небольшой комментарий по поводу организации новых поставок материально-технического имущества из Греции для Украины.
Большинство свежих заметок о данной новости пестрят общеизвестными, поверхностными фактами, которые доступны любому, кто пожелает узнать хоть что-то об остатках советского военного имущества в распоряжении Афин. Акцент в них справедливо делается на комплексах противовоздушной обороны: С-300ПМУ1, «Оса-АКМ», «Тор-М1». Данные комплексы не дают ПВО Украины каких-то новых возможностей – это достаточно старые модификации ЗРК, не проходившие глубокой модернизации. В контексте данной новости куда бóльшее значение играет то, что Греция имеет существенный запас ЗИП и зенитных ракет к системам ПВО этого типа (Российская Федерация участвовала в обслуживании ЗРК, поставке всех необходимых комплектующих и расходников для греков на протяжении нескольких десятилетий) – справедливо сказать, что ресурсов для обслуживания и обеспечения боевой работы у ВВСУ и ПВО СВ Украины не хватает еще больше, чем самих зенитно-ракетных комплексов.
Но есть и еще один важный актив, о котором необходимо помнить в контексте наличия советских вооружений у Греции – это 82 единицы Т-80У, размещенные на Кипре (без малого, бригадный комплект). Власти острова в последние два года неоднократно заявляли, что хотят заменить данные танки на более современные модели – словом, стоит ожидать, что в скором времени они также отправятся в Украину.
Данное предположение имеет свои основания, учитывая анонсированную Кувейтом передачу 100 единиц югославских танков М-84АВ – в сочетании с кипрскими Т-80У мы можем наблюдать весьма серьезный пакет тяжелой бронетехники в составе 6 танковых батальонов.
В остальном военно-техническое обеспечение ВСУ в последний год имеет ряд любопытных тенденций, но об этом – в отдельном тексте.
@atomiccherry 💯
Большинство свежих заметок о данной новости пестрят общеизвестными, поверхностными фактами, которые доступны любому, кто пожелает узнать хоть что-то об остатках советского военного имущества в распоряжении Афин. Акцент в них справедливо делается на комплексах противовоздушной обороны: С-300ПМУ1, «Оса-АКМ», «Тор-М1». Данные комплексы не дают ПВО Украины каких-то новых возможностей – это достаточно старые модификации ЗРК, не проходившие глубокой модернизации. В контексте данной новости куда бóльшее значение играет то, что Греция имеет существенный запас ЗИП и зенитных ракет к системам ПВО этого типа (Российская Федерация участвовала в обслуживании ЗРК, поставке всех необходимых комплектующих и расходников для греков на протяжении нескольких десятилетий) – справедливо сказать, что ресурсов для обслуживания и обеспечения боевой работы у ВВСУ и ПВО СВ Украины не хватает еще больше, чем самих зенитно-ракетных комплексов.
Но есть и еще один важный актив, о котором необходимо помнить в контексте наличия советских вооружений у Греции – это 82 единицы Т-80У, размещенные на Кипре (без малого, бригадный комплект). Власти острова в последние два года неоднократно заявляли, что хотят заменить данные танки на более современные модели – словом, стоит ожидать, что в скором времени они также отправятся в Украину.
Данное предположение имеет свои основания, учитывая анонсированную Кувейтом передачу 100 единиц югославских танков М-84АВ – в сочетании с кипрскими Т-80У мы можем наблюдать весьма серьезный пакет тяжелой бронетехники в составе 6 танковых батальонов.
В остальном военно-техническое обеспечение ВСУ в последний год имеет ряд любопытных тенденций, но об этом – в отдельном тексте.
@atomiccherry 💯
Как, вероятно, известно читателю, за последние 3 месяца американские военные объекты на Ближнем Востоке более 150 раз подвергались атакам. Большая часть результатов данных огневых налетов нам неизвестна – военная цензура в вооруженных силах США представляет собой крайне эффективный инструмент, позволяющий скрывать большие объемы критически важной информации. Последняя атака на базу в Иордании получила столь широкий резонанс в первую очередь потому, что этот объект инфраструктуры находился в ведении Сил специальных операций США.
В период Холодной войны сеть американских военных баз являлась чрезвычайно мощным элементом военно-политического влияния – она позволяла в кратчайшие сроки проводить оперативное развертывание больших масс войск, тем самым проецируя силу Вашингтона во все уголки земного шара.
Даже 20 лет назад такая модель убедительно транслировала свою работоспособность в ходе оккупации Ирака: многослойные железобетонные заграждения, система наземного и воздушного патрулирования вкупе с рядом высокотехнологичных инструментов (как, например, системы видеонаблюдения) обеспечивали крупным военным объектам безопасный периметр на вражеской территории. Атаковать их представлялось возможным разве что миномётами и кустарными реактивными снарядами – у всего прочего не хватало ни дальности, ни времени на развертывание. При этом, при всех преимуществах, масштабные военные базы были относительно дешевы – они не требовали задействования специализированных строительных технологий или же сложных защитных систем.
Таковые просто-напросто не требовались в условиях противоповстанческих войн с противником, который не имел ничего, кроме легкого стрелкового оружия.
При таких вводных данных было легко реализовать военно-полицейский неоколониализм – ибо безопасный, недосягаемый для нищих и плохо вооруженных толп аборигенов «форт» давал возможность беспрепятственного контроля целых регионов.
Но спустя 20 лет ситуация изменилась. Из «островов безопасности» военные базы стали идеальной целью для баллистических ракет, самолётов-снарядов и дронов-камикадзе – в сущности, складывающаяся в данный момент ситуация рискует подорвать американскую модель военно-политического проецирования. Развертывание удаленных изолированных баз будет требовать все больше ресурсов – в первую очередь технического характера – систем ПВО и ПРО, строительства защищенных подземных сооружений, увеличения качественной и количественной сенсорной нагрузки.
Словом, бюджетным и безопасным процесс больше не будет – в перспективе он может обернуться в т.ч. сокращением численности зарубежных военных объектов США.
Способность содержать военные контингенты войск в любой точке земного шара долгое время была ярким маркером американской гегемонии. Теперь, когда возможности Вашингтона сократились, а существующая модель «опоясывания» планеты поставлена под вопрос, США придётся искать новые стратегические подходы – или же постепенно уступать свои позиции региональным игрокам, теряя своё влияние.
@atomiccherry 💯
В период Холодной войны сеть американских военных баз являлась чрезвычайно мощным элементом военно-политического влияния – она позволяла в кратчайшие сроки проводить оперативное развертывание больших масс войск, тем самым проецируя силу Вашингтона во все уголки земного шара.
Даже 20 лет назад такая модель убедительно транслировала свою работоспособность в ходе оккупации Ирака: многослойные железобетонные заграждения, система наземного и воздушного патрулирования вкупе с рядом высокотехнологичных инструментов (как, например, системы видеонаблюдения) обеспечивали крупным военным объектам безопасный периметр на вражеской территории. Атаковать их представлялось возможным разве что миномётами и кустарными реактивными снарядами – у всего прочего не хватало ни дальности, ни времени на развертывание. При этом, при всех преимуществах, масштабные военные базы были относительно дешевы – они не требовали задействования специализированных строительных технологий или же сложных защитных систем.
Таковые просто-напросто не требовались в условиях противоповстанческих войн с противником, который не имел ничего, кроме легкого стрелкового оружия.
При таких вводных данных было легко реализовать военно-полицейский неоколониализм – ибо безопасный, недосягаемый для нищих и плохо вооруженных толп аборигенов «форт» давал возможность беспрепятственного контроля целых регионов.
Но спустя 20 лет ситуация изменилась. Из «островов безопасности» военные базы стали идеальной целью для баллистических ракет, самолётов-снарядов и дронов-камикадзе – в сущности, складывающаяся в данный момент ситуация рискует подорвать американскую модель военно-политического проецирования. Развертывание удаленных изолированных баз будет требовать все больше ресурсов – в первую очередь технического характера – систем ПВО и ПРО, строительства защищенных подземных сооружений, увеличения качественной и количественной сенсорной нагрузки.
Словом, бюджетным и безопасным процесс больше не будет – в перспективе он может обернуться в т.ч. сокращением численности зарубежных военных объектов США.
Способность содержать военные контингенты войск в любой точке земного шара долгое время была ярким маркером американской гегемонии. Теперь, когда возможности Вашингтона сократились, а существующая модель «опоясывания» планеты поставлена под вопрос, США придётся искать новые стратегические подходы – или же постепенно уступать свои позиции региональным игрокам, теряя своё влияние.
@atomiccherry 💯