Помните, недавно русская пропаганда узнала слово "деколонизация"? Так вот.

о единстве астрахани и калмыкии. на днях сидел на лавочке у вернисажа в ереване, подсел местный дедушка, и у нас случился такой диалог:

— ты откуда?
— из астрахани
— о, я там бывал, икру ел, арбузы. у вас ещё первый президент большой шахматист был
— кирсан илюмжинов-то? он в калмыкии был, а не в астрахани
— да какая разница, рядом же, элиста почти астрахань

интересное соображение марка шишкина на круглом столе по татарстанскому регионализму: «меня спросили: „что такое русские в татарстане?“. я ответил, что это точно не татарин, это человек, который живёт в немного необычной ситуации для большинства русских. так вот, если брать русскую составляющую в татарстане, то она не нуждается в каких-то региональных, субэтнических и старых сословных подпорках. потому что русский в сибири — это сибиряк. русский на юге, даже если он не из родовых казаков, — он всё равно казак для остальных. русский на урале — это уралец. русский в самаре и саратове — он волжанин. русский в казани — он русский. просто русский благодаря присутствию соседнего, который очерчивает некие рамки»

на первый взгляд это может показаться имперским отказом в уникальной идентичности татарстанских русских, но я вижу здесь другое — марк признаёт эту уникальность, только видит её истоки в соседстве с татарами, а не в территориальных и природных характеристиках региона или культурной и диалектной самобытности его русского населения. мне нравится эта модель, и она абсолютно применима и к астрахани. ровно этому была посвящена специальная подглавка «местные русские» в моей магистерской диссертации о володарском районе астраханской области, где казахи составляют почти 70% населения. русские старожилы в сёлах этого района знают отдельные казахские слова и выражения, а порой и просто владеют языком. они поздравляют казахских соседей с мусульманскими праздниками так же, как те их — с христианскими, знают особенности быта и национальной кухни соседей. это такое локальное и тесное сосуществование, которое не может не влиять на обе участвующие в нём группы. сами володарские казахи тоже признают, что местные русские отличаются от «чужих» русских из «большой россии» — последние, например, чаще ксенофобны

в других районах области русские соседствуют не только с казахами, но и с ногайцами, татарами, калмыками, туркменами. отразилась эта практика тесного взаимодополняющего соседства и на русских жителях областного центра. сегодня глобализация и русификация стёрла истинные исторические масштабы этого явления, но ещё мой пожилой преподаватель физкультуры в университете рассказывал, как переехал из вильнюса в астрахань ребёнком и за год выучил татарский, просто играя во дворе

да, в отличие от псковичей и вологжан у астраханских русских нет своего традиционного яканья или оканья — это регион поздней колонизации, куда ехали из самых разных мест и привозили разные говоры и традиции, поэтому в этом смысле русские здесь больше похожи на «дефолтных московских» за вычетом хозяйственной специфики дельтовых ловцов и правобережного казачества. но яканье с оканьем и не нужны, потому что астраханцев от других русских отличает опыт жизни в крайне многоэтничной среде и влияние других народов. даже если это не всегда заметно на примере молодых, глобализованных и городских астраханцев, это не могло не отразиться на многих поколениях их предков, и именно в этом «опыте многонациональности» лежит основа русского астраханства, которая может быть крепким подспорьем для развития региональной идентичности. на низовом уровне эти вещи и так осознаются и проговариваются, их нужно только оформить в рамках политического регионализма

подробнее см. мои статьи для «идель.реалий» о володарском районе по мотивам магистерской и об истоках астрахани как переселенческой колонии

русский национализм, каким бы он ни был антисемитским по своей риторике, всегда отчасти построен на зависти евреям. при этом тот волшебный сферический еврей в вакууме, которому завидуют и у которого призывают учиться, зачастую выдуман самим русскими националистами

рассуждая об империалистских высказываниях бродского и классистских заходах лотмана, автор канала anthropologs пишет: «от культурных героев мы ждём какой-то моральной непогрешимости, как будто они прожили свою жизнь в аркадии, а не в своей эпохе». так-то оно так, и проявления снобизма и расизма от светил поэзии и науки не могут не возмущать, но представление о том, что сейчас эпоха какая-то другая, ложное. практически все возможные виды шовинизма по-прежнему цветут и пахнут среди тех, кого принято называть российской интеллигенцией, интеллектуальной элитой или костяком либеральной оппозиции. и ладно бы люди стыдились своих предубеждений и осознавали их как неприятные пережитки — так нет же, они нормализованы, и ими даже гордятся! редкие исключения не меняют общей картины, а низовые движения по популяризации деколониальной оптики, антисексизма и прочего в твиттерах оторваны от established интеллигенции и даже противопоставлены ей. в этом смысле за последние тридцать лет сдвинулось удивительно мало. одной из возможных причин такого расклада посвящено эссе росена джагалова, о котором рассказывало издание «антифа.ру»

увидел в ленте знакомое и любимое место — перекрёсток улицы хрущёва и проспекта остапа бендера в элисте с памятником последнему в окружении двенадцати стульев. совсем рядом, чуть ниже по тому же проспекту, находятся буддийский хурул и отстроенный первым президентом шахматный городок — намёк на американскую субурбию посреди степи, в котором есть консульство монголии. какова символическая нагрузка! вот только придурочный глава республики, известный манкуртизмом и связями с «днр», недавно переименовал уникальный проспект великого комбинатора в честь русского военного, участвовавшего в установлении советской власти в регионе

полностью согласен с рассуждениями ярослава: «обнаружил, что у меня разное отношение к российским мигрантам и ко всем другим. про российских мигрантов я думаю: понаехали и ассимилироваться не хотят, а кто язык учить будет? про любых других я думаю: мигрантам тяжело, нужны государственные или хотя бы некоммерческие программы по интеграции, бесплатному изучению языка, улучшению условий работы и жизни»

вот только ярослав списывает это на свою русофобию, а я бы сказал, что причины шире и оправданнее — здесь играют роль скорее классовые различия. мигранты, которых россияне встречают у себя на родине, обычно приезжают из сельских районов бывших колоний, зачастую страдающих от бедности, неравенства и авторитаризма, на временные рабочие места, не требующие высокой квалификации, чтобы прокормить свою семью. российские же мигранты, которых мы видим в ереване, тбилиси, ташкенте и бишкеке, в большой степени представлены московским и питерским средним классом, то есть, по меркам остальной россии и принимающих стран, настоящими богачами. во многом это аполитичные айтишники, ищущие бытовой комфорт, работающую банковскую систему и прямые рейсы в европу, а не бегущие от репрессий и уж тем более не от нищеты и не из желания выжить. при этом отдельно стоит заметить, что эти люди едут из бывшей метрополии в бывшую колонию, а не наоборот, и зачастую привозят с собой имперское высокомерие, отсутствие уважения к местным жителям и их культуре, ожидание, что все смогут и будут счастливы говорить с ними на их языке. всё это отвратительно, и это можно осуждать, не становясь при этом ксенофобом, а просто держа буружёметр наготове

проблема не в россиянах и не в русских, проблема в богатых и наглых имперцах. уверяю вас, костариканцы и эквадорцы ровно так же плюются от американских «экспатов»-гринго. можно возразить, что по сравнению с американцами россияне сами бедные и несчастные, но тут нужно применять интересек, ведь и постсоветские южный кавказ и центральная азия тоже не коста-рика. для этих регионов россияне и есть те самые гринго

заметили, кстати, слово «экспаты»? господа из стран первого мира любят так себя называть, когда живут за границей. в той же латинской америке над этим словом смеются, потому что на нормальном языке это называется «иммигрант». «экспат» — это просто богатый и белый иммигрант на понтах, который хочет почувствовать себя особенным. ничего не напоминает? неприятные русские в ереване называют себя «релокантами», и это ровно про то же. нормальные — «иммигрантами», так они и язык учат, и интегрируются, к ним вопросов нет

очень нравится (без иронии) формулировка «поставки оружия украине — это антифашистская солидарность»

в продолжение нашей с марком дискуссии о специфике русской идентичности в регионах, где её носители тесно соседствуют и взаимовлияют с другими народами: увидел хороший пост об этом же явлении на примере башкортостана. рад, что эта тема поднимается всё чаще

узнал тут, что у николая миклухо-маклая есть кринжовый потомок, тоже николай, который пару раз съездил в ту часть новой гвинеи, где жил и работал его предок-этнограф, поднял там российский флаг и снял пару пафосных документалок сам о себе в третьем лице. попробовал посмотреть одну из них, впечатления своеобразные

chad маклай 19 века: годами жил и работал в папуасской деревне, выучил её язык и принял местный образ жизни, помогал сообществу, завозя семена и животных из других стран для расширения рациона, доказал западной науке, что папуасы — тоже люди (до него европейские учёные сомневались: вдруг, мол, отдельный биологический вид, переходный от обезьяны к человеку), предлагал провозгласить независимость папуа, чтобы защитить местных от оружия, алкоголя и болезней, которые приходят с белыми колонизаторами

virgin маклай 21 века: приехал покрасоваться на камеру, нашёл потомка друга и проводника своего предка — туя, говорит с ним на русском через переводчика, хотя тот знает английский, и анонсирует эту встречу: «150 лет спустя русский европеец вновь встречается с другой эпохой, с людьми каменного века». тем временем «люди каменного века» ходят в рубашках, говорят по мобильникам и изучают в школе gender equality. да, это буквально показано в его же фильме. ему бы самому, бородачу имперскому, поучиться у папуасов современной жизни

upd: товарищ пишет, что знал об экспедиции маклая-младшего до её начала и связывался с организаторами — предлагал включить в план исследования лингвистический компонент и рекомендовал меня и ещё одну лингвистку с научными интересами в океании в качестве консультантов. говорит, что ответили ему по-снобски и грубо, сказали, что сами разберутся, что им делать. ну вот разобрались

в 19 веке эрзяне переселялись на север армении в поисках религиозной свободы — часть из них практиковала духовное христианство, близкое молоканскому, и переселилась на берег озера севан. в 21 веке на север армении переселился всего один эрзянин, этноязыковой активист арпад валдаж, тоже покинувший саранск в поисках свободы — свободы от мобилизации, политических репрессий и давления ксенофобного общества и государства. я поговорил с арпадом о его пути к своим корням, научных интересах, активистских проектах, политических взглядах, специфике эрзянской эмиграции и жизни в небольшом армянском городе. как обычно, читайте на «идель.реалиях»

второй день нахожусь в атырау. это малая родина моей бабушки и ближайший к астрахани город сопоставимого с ней размера — на четверть ближе волгограда, который считается её основным соседом. вот только между астраханью и атырау лежит государственная граница — тут казахстан. в своей магистерской диссертации об астраханских казахах володарского района я с недоумением писал, что многие мои информанты не бывали в казахстане, живя всю жизнь в считанных километрах от его границы. тогда я, кажется, не заметил бревна в своём глазу, ведь я и сам годами исследовал самые дальние уголки астраханской области, так ни разу и не побывав в казахстане, до которого было всего 45 километров от моего дома. теперь я наконец исправил это недоразумение, и проблема уже другая — я почти год не был в астрахани, поскольку в россию я невъездной, и всё это время я по ней очень скучал

конечно, я догадывался, что поездка в атырау поможет мне поностальгировать по астрахани, ведь эти города рядом и имеют общую историю — в начале имперских времён атырау входил в астраханскую губернию, а в период раннесоветского передела границ львиная доля астраханской области, включая тот самый володарский район, на несколько лет отошла под администрацию киргизской асср — предшественницы казахстана

и всё же об истинных масштабах сходств я не догадывался, пока не долетел. ещё сидя в самолёте, заходящем на посадку, я практически заплакал — если астрахань стоит в дельте волги, то здесь — дельта урала, и снижение выглядит совсем как в нашем нариманово: жёлтая степь, прорезанная расширяющимся в сторону моря зелёным треугольником речных рукавов с многочисленными протоками, ериками, рукавами и зарослями камышей, а среди всей этой красоты — точно такие же пригородные сёла с такими же домами и садами, как будто и нет между этими регионами никакой границы. выйдя из самолёта у маленького двухэтажного аэропорта из синего стекла (точно как в астрахани) на раскалённые плиты лётного поля, я понял — я дома. плоский до самого горизонта пейзаж, сильный каспийский ветер, запах воды, песка и полыни, заросли верблюжьей колючки, тюркская речь, совершенно особенная жара, характерная для степей и полупустынь. в южных горах, в джунглях, в пустынях могут быть те же температуры, но запах, текстура и плотность воздуха — совсем другие, и наши я узнаю с первой секунды с закрытыми глазами

если бы я прилетел из астрахани, может быть, я бы обращал внимание на мелкие отличия, которых не может не быть, но после года вынужденной эмиграции я видел только дом. за пределами аэропорта это ощущение никуда не делось — здесь те же серии советских панелек, та же дореволюционка с кирпичными особняками и деревяшками в наличниках, тот же кричащий капром, только улицы почище, хрущёвки покрашены и не изуродованы самостроем, не видно бродячих собак и уродливых маршруток, а пожилые таксисты ругают назарбаева, токаева, путина и войну и настоятельно просят пристёгиваться. в общем, очень сильные впечатления, и пока у меня нет сил и времени писать больше — хочется ходить, рассматривать каждую травинку и орать. попозже ещё расскажу

Степи - они такие. Никто не предупреждает, что они пахнут, и что именно этого запаха катастрофически недостает тем, кто их покидает. Будто вместе з запахом из тебя вынимают душу, и ты тут, мечешься, опаздываешь, выбираешь сыр в магазине, а она там, зацепилась за сухую полынную ветку и подрагивает, ждёт, когда ты к ней вернёшься.