#Аста_пишет #черновик #сеттинг #что_почитать

Внесу ясность насчет локации второй части своего романа.
Несомненно, глядя на горные вершины, испещренные снежными расщелинами, и буйную дикорастущую зелень, вы, очевидно, подумали о Японском архипелаге, жители которого обожествляют горы, или о Камчатских сопках и вулканах. Что ж, догадки были близки к истине - фото гор и фауны острова Сахалин.

Я воспользовалась приемом альтернативной истории, благодаря которому в один момент ХIХ века коренные народы острова получили возможность жить в более светлом будущем, чем та печальная реальность, которую описывал А.П. Чехов в своих путевых записках.

Кстати, о книге "Остров Сахалин". Написанная в 1891—1893 годах в жанре путевых записок после путешествия писателя на остров Сахалин летом —осенью 1890 года, она включает в себя как личные путевые впечатления А.П. Чехова, так и собранные им обширные статистические данные. Вот отрывок, в котором Чехов отплыл на пароходе "Байкал" из Николаевска-на-Амуре в сторону острова Сахалин.

"День был тихий и ясный. На палубе жарко, в каютах
душно; в воде +18°. Такую погоду хоть Черному морю
впору. На правом берегу горел лес; сплошная зеленая
масса выбрасывала из себя багровое пламя; клубы дыма
слились в длинную, черную, неподвижную полосу,
которая висит над лесом… Пожар громадный, но кругом
тишина и спокойствие, никому нет дела до того, что
гибнут леса. Очевидно, зеленое богатство принадлежит
здесь одному только богу.

После обеда, часов в шесть, мы уже были у мыса Пронге.
Тут кончается Азия, и можно было бы сказать, что в
этом месте Амур впадает в Великий океан, если бы
поперек не стоял о. Сахалин. Перед глазами широко
расстилается Лиман, впереди чуть видна туманная
полоса — это каторжный остров; налево, теряясь в
собственных извилинах, исчезает во мгле берег,
уходящий в неведомый север. Кажется, что тут конец
света и что дальше уже некуда плыть. Душой овладевает
чувство, какое, вероятно, испытывал Одиссей, когда
плавал по незнакомому морю и смутно предчувствовал
встречи с необыкновенными существами. И в самом
деле, справа, при самом повороте в Лиман, где на отмели
приютилась гиляцкая деревушка, на двух лодках несутся
к нам какие-то странные существа, вопят на непонятном
языке и чем-то машут. Трудно понять, что у них в руках,
но когда они подплывают поближе, я различаю серых
птиц.

— Это они хотят продать нам битых гусей, — объясняет
кто-то."