Стихотворение дня
Иосиф Бродский
Сретенье
Анне Ахматовой
Когда она в церковь впервые внесла
дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.
Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.
И только на темя случайным лучом
свет падал младенцу; но он ни о чем
не ведал еще и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.
А было поведано старцу сему
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.
Свершилось. И старец промолвил:
«Сегодня,
реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: он — твое продолженье и света
источник для идолов чтящих племен,
и слава Израиля в нем». — Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,
кружилось какое-то время спустя
над их головами, слегка шелестя
под сводами храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах спуститься.
И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь. Смущена,
Мария молчала. «Слова-то какие…»
И старец сказал, повернувшись к Марии:
«В лежащем сейчас на раменах твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым
терзаема плоть его будет, твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око».
Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле
для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шагал по застывшему храму пустому
к белевшему смутно дверному проему.
И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога
пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами храма.
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою,
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.
1972 г.
Иосиф Бродский
Сретенье
Анне Ахматовой
Когда она в церковь впервые внесла
дитя, находились внутри из числа
людей, находившихся там постоянно,
Святой Симеон и пророчица Анна.
И старец воспринял младенца из рук
Марии; и три человека вокруг
младенца стояли, как зыбкая рама,
в то утро, затеряны в сумраке храма.
Тот храм обступал их, как замерший лес.
От взглядов людей и от взора небес
вершины скрывали, сумев распластаться,
в то утро Марию, пророчицу, старца.
И только на темя случайным лучом
свет падал младенцу; но он ни о чем
не ведал еще и посапывал сонно,
покоясь на крепких руках Симеона.
А было поведано старцу сему
о том, что увидит он смертную тьму
не прежде, чем Сына увидит Господня.
Свершилось. И старец промолвил:
«Сегодня,
реченное некогда слово храня,
Ты с миром, Господь, отпускаешь меня,
затем что глаза мои видели это
Дитя: он — твое продолженье и света
источник для идолов чтящих племен,
и слава Израиля в нем». — Симеон
умолкнул. Их всех тишина обступила.
Лишь эхо тех слов, задевая стропила,
кружилось какое-то время спустя
над их головами, слегка шелестя
под сводами храма, как некая птица,
что в силах взлететь, но не в силах спуститься.
И странно им было. Была тишина
не менее странной, чем речь. Смущена,
Мария молчала. «Слова-то какие…»
И старец сказал, повернувшись к Марии:
«В лежащем сейчас на раменах твоих
паденье одних, возвышенье других,
предмет пререканий и повод к раздорам.
И тем же оружьем, Мария, которым
терзаема плоть его будет, твоя
душа будет ранена. Рана сия
даст видеть тебе, что сокрыто глубоко
в сердцах человеков, как некое око».
Он кончил и двинулся к выходу. Вслед
Мария, сутулясь, и тяжестью лет
согбенная Анна безмолвно глядели.
Он шел, уменьшаясь в значеньи и в теле
для двух этих женщин под сенью колонн.
Почти подгоняем их взглядами, он
шагал по застывшему храму пустому
к белевшему смутно дверному проему.
И поступь была стариковски тверда.
Лишь голос пророчицы сзади когда
раздался, он шаг придержал свой немного:
но там не его окликали, а Бога
пророчица славить уже начала.
И дверь приближалась. Одежд и чела
уж ветер коснулся, и в уши упрямо
врывался шум жизни за стенами храма.
Он шел умирать. И не в уличный гул
он, дверь отворивши руками, шагнул,
но в глухонемые владения смерти.
Он шел по пространству, лишенному тверди,
он слышал, что время утратило звук.
И образ Младенца с сияньем вокруг
пушистого темени смертной тропою
душа Симеона несла пред собою,
как некий светильник, в ту черную тьму,
в которой дотоле еще никому
дорогу себе озарять не случалось.
Светильник светил, и тропа расширялась.
1972 г.
Стихотворение дня — из любимых
Вероника Тушнова
Душная, безлунная,
Наступила ночь.
Все о сыне думала,
А сказали: "Дочь".
Хорошо мечтается
В тишине палат,
Голубые лампочки
У дверей горят.
Ветер стукнул форточкой,
Кисею струя.
Здравствуй, милый сверточек,
Доченька моя!
Ты прости, непрошеный,
Ежик сонный мой,
Я тебя, хорошую,
Отвезу домой.
Для тебя на коврике
Вышита коза.
У тебя, наверное,
Синие глаза.
Ну а если серые,
Маме все равно.
Утро твое первое
Смотрится в окно.
#цитаты_жемчуг
Вероника Тушнова
Душная, безлунная,
Наступила ночь.
Все о сыне думала,
А сказали: "Дочь".
Хорошо мечтается
В тишине палат,
Голубые лампочки
У дверей горят.
Ветер стукнул форточкой,
Кисею струя.
Здравствуй, милый сверточек,
Доченька моя!
Ты прости, непрошеный,
Ежик сонный мой,
Я тебя, хорошую,
Отвезу домой.
Для тебя на коврике
Вышита коза.
У тебя, наверное,
Синие глаза.
Ну а если серые,
Маме все равно.
Утро твое первое
Смотрится в окно.
#цитаты_жемчуг
Пришла пора признаться (и себе в первую очередь): я пишу фантастику.
Не магический реализм, не мистику, а именно добротную, можно сказать, "мягкую" (есть на фантлабе такая градация) научную фантастику.
На этом месте мне хочется зареветь от ужаса и восторга одновременно.
Потому что ну — где я и где наука?
Я с лета кокетничаю, говоря, что ни в чем таком не разбираюсь и даже не представляю, с какого конца за научную фантастику браться. Я открещивалась даже от малейших подозрений в том, что я могу написать что-то стоящее с НФ точки зрения. Я говорила себе (и вам), что это такая игра, что я на самом деле так, рядом постою, по краю похожу.
Первую книгу я написала с громким заявлением, что я-де мечтаю подражать Стивену Кингу. И мир это принял и подтвердил.
Мне бы и в самых самонадеянных мечтах не привиделось писать вторую книгу, подражая, допустим, Стругацким или Лему. Я чувствую себя бесконечно маленькой и бесконечно ничтожной, я даже не понимаю многого из того, о чем они пишут! Я даже "Сумму технологий" прочитать не смогла.
Я умею разве что смотреть на звезды и плакать, а еще я выросла возле САО РАН и немного трогала руками телескопы. На этом мои отношения с наукой, в общем-то, и заканчиваются. Я даже кота назвала Парсеком, а что такое парсек, до сих пор толком не понимаю.
Но вот я стою в одном из корпусов Пулковской обсерватории (в которой я до сих пор не была наяву), слышу через приоткрытую форточку, как в апрельском воздухе орут птицы, слышу гудение аппаратуры, вижу серую панель с кнопками, вижу заваленный стопками документов стол, вижу на стене покосившееся фото в рамке и слышу — ни больше ни меньше — музыку сфер. Вижу кометы, звезды, черноту космоса — все одновременно.
Меня только что сжал в горсти Тот, кто решает, какая история должна прийти в мир через какого писателя.
И Ему неважно, что я не разбираюсь в науке и в научной фантастике. Значит, есть вещи, с которыми мне разобраться под силу.
Не магический реализм, не мистику, а именно добротную, можно сказать, "мягкую" (есть на фантлабе такая градация) научную фантастику.
На этом месте мне хочется зареветь от ужаса и восторга одновременно.
Потому что ну — где я и где наука?
Я с лета кокетничаю, говоря, что ни в чем таком не разбираюсь и даже не представляю, с какого конца за научную фантастику браться. Я открещивалась даже от малейших подозрений в том, что я могу написать что-то стоящее с НФ точки зрения. Я говорила себе (и вам), что это такая игра, что я на самом деле так, рядом постою, по краю похожу.
Первую книгу я написала с громким заявлением, что я-де мечтаю подражать Стивену Кингу. И мир это принял и подтвердил.
Мне бы и в самых самонадеянных мечтах не привиделось писать вторую книгу, подражая, допустим, Стругацким или Лему. Я чувствую себя бесконечно маленькой и бесконечно ничтожной, я даже не понимаю многого из того, о чем они пишут! Я даже "Сумму технологий" прочитать не смогла.
Я умею разве что смотреть на звезды и плакать, а еще я выросла возле САО РАН и немного трогала руками телескопы. На этом мои отношения с наукой, в общем-то, и заканчиваются. Я даже кота назвала Парсеком, а что такое парсек, до сих пор толком не понимаю.
Но вот я стою в одном из корпусов Пулковской обсерватории (в которой я до сих пор не была наяву), слышу через приоткрытую форточку, как в апрельском воздухе орут птицы, слышу гудение аппаратуры, вижу серую панель с кнопками, вижу заваленный стопками документов стол, вижу на стене покосившееся фото в рамке и слышу — ни больше ни меньше — музыку сфер. Вижу кометы, звезды, черноту космоса — все одновременно.
Меня только что сжал в горсти Тот, кто решает, какая история должна прийти в мир через какого писателя.
И Ему неважно, что я не разбираюсь в науке и в научной фантастике. Значит, есть вещи, с которыми мне разобраться под силу.
Доброе утро.
Как в тексте возникают эпизодические, но такие живые персонажи?
Я хорошо знаю правило "эмоциональных качелей" текста: читателю не должно быть постоянно страшно или постоянно смешно, ему не должно быть постоянно грустно или постоянно весело. Эмоции сильнее всего работают на контрасте. Ужас ужасен, когда после него или до него идет смешное. И наоборот.
Вчера я написала сцену на пределе эмоций, у меня созидались и взрывались миры, а закончилось все взглядом прозрачных глаз антагониста (и если вы заподозрите меня в том, что я очередной раз влюбилась в антагониста, вы будете почти правы).
Я думала сегодня писать продолжение сцены, потому как — ну кульминация же, нужно выводить и вывозить героев к финалу ... но нет. В текст пришла Гурбич Натаниэла Егоровна, бывший сотрудник отдела физики звезд Крымской обсерватории, ныне сотрудник Пулковской. Ох.
Кто читал "Обители", помните Панихидкину Розу Фаликовну? 😁 Горжусь ей.
Кстати, откуда у персонажей берутся фамилии и имена, — моя любимая тема, может быть, напишу об этом отдельно.
Как в тексте возникают эпизодические, но такие живые персонажи?
Я хорошо знаю правило "эмоциональных качелей" текста: читателю не должно быть постоянно страшно или постоянно смешно, ему не должно быть постоянно грустно или постоянно весело. Эмоции сильнее всего работают на контрасте. Ужас ужасен, когда после него или до него идет смешное. И наоборот.
Вчера я написала сцену на пределе эмоций, у меня созидались и взрывались миры, а закончилось все взглядом прозрачных глаз антагониста (и если вы заподозрите меня в том, что я очередной раз влюбилась в антагониста, вы будете почти правы).
Я думала сегодня писать продолжение сцены, потому как — ну кульминация же, нужно выводить и вывозить героев к финалу ... но нет. В текст пришла Гурбич Натаниэла Егоровна, бывший сотрудник отдела физики звезд Крымской обсерватории, ныне сотрудник Пулковской. Ох.
Кто читал "Обители", помните Панихидкину Розу Фаликовну? 😁 Горжусь ей.
Кстати, откуда у персонажей берутся фамилии и имена, — моя любимая тема, может быть, напишу об этом отдельно.
Стихотворение дня
Дмитрий Воденников
* * *
.................................
...........................
.............................................
.......................................
..........................................
Так дымно здесь
и свет невыносимый,
что даже рук своих не различить —
кто хочет жить так, чтобы быть любимым?
Я — жить хочу, так чтобы быть любимым!
Ну так как ты — вообще не стоит — жить.
А я вот все живу — как будто там внутри
не этот — как его — не будущий Альцгеймер,
не этой смерти пухнущий комочек,
не костный мозг
и не подкожный жир,
а так как будто там какой–то жар цветочный,
цветочный жар, подтаявший пломбир,
а так, как будто там какой–то ад пчелиный,
который не залить, не зализать...
Алё, кто хочет знать, как жить, чтоб быть любимым?
Ну чё молчим? Никто не хочет знать?
Вот так и мне не то чтоб неприятно,
что лично я так долго шёл на свет,
на этот свет и звук невероятный,
к чему–то там, чего на свете нет,
вот так и мне не то чтобы противно,
что тот, любой другой, кто вслед за мною шёл,
на этот звук, на этот блеск пчелиный,
на этот отсвет — все ж таки дошёл,
а то, что мне — и по какому праву —
так по хозяйски здесь привыкшему стоять,
впервые кажется, что так стоять не надо.
Вы понимаете, что я хочу сказать?
Огромный куст, сверкающий репейник,
который даже в джинсы не зашить —
последний хруст, спадающий ошейник —
что там еще, с чем это все сравнить?
Так пусть — гудящий шар до полного распада,
в который раз качнется на краю...
Кто здесь сказал, что здесь стоять не надо?
я — здесь сказал, что здесь стоять не надо?
ну да сказал — а все еще стою.
Так жить, чтоб быть
ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля —
а кто так сможет жить?
Да кто угодно,
и как угодно — но не я, не я.
#цитаты_жемчуг
Дмитрий Воденников
* * *
.................................
...........................
.............................................
.......................................
..........................................
Так дымно здесь
и свет невыносимый,
что даже рук своих не различить —
кто хочет жить так, чтобы быть любимым?
Я — жить хочу, так чтобы быть любимым!
Ну так как ты — вообще не стоит — жить.
А я вот все живу — как будто там внутри
не этот — как его — не будущий Альцгеймер,
не этой смерти пухнущий комочек,
не костный мозг
и не подкожный жир,
а так как будто там какой–то жар цветочный,
цветочный жар, подтаявший пломбир,
а так, как будто там какой–то ад пчелиный,
который не залить, не зализать...
Алё, кто хочет знать, как жить, чтоб быть любимым?
Ну чё молчим? Никто не хочет знать?
Вот так и мне не то чтоб неприятно,
что лично я так долго шёл на свет,
на этот свет и звук невероятный,
к чему–то там, чего на свете нет,
вот так и мне не то чтобы противно,
что тот, любой другой, кто вслед за мною шёл,
на этот звук, на этот блеск пчелиный,
на этот отсвет — все ж таки дошёл,
а то, что мне — и по какому праву —
так по хозяйски здесь привыкшему стоять,
впервые кажется, что так стоять не надо.
Вы понимаете, что я хочу сказать?
Огромный куст, сверкающий репейник,
который даже в джинсы не зашить —
последний хруст, спадающий ошейник —
что там еще, с чем это все сравнить?
Так пусть — гудящий шар до полного распада,
в который раз качнется на краю...
Кто здесь сказал, что здесь стоять не надо?
я — здесь сказал, что здесь стоять не надо?
ну да сказал — а все еще стою.
Так жить, чтоб быть
ненужным и свободным,
ничейным, лишним, рыхлым, как земля —
а кто так сможет жить?
Да кто угодно,
и как угодно — но не я, не я.
#цитаты_жемчуг
Встретились случайно стихотворения Анны Маншиной, понравились
Стихотворение дня
Фиолетовое Что-то
Поживёт здесь до субботы.
Не пугайтесь, мама с папой —
Я ему помыла лапы.
Фиолетовое Нечто
Нам споёт про дом свой млечный.
Да, мотив немного странный...
Может, это от сметаны?
#цитаты_жемчуг
Стихотворение дня
Фиолетовое Что-то
Поживёт здесь до субботы.
Не пугайтесь, мама с папой —
Я ему помыла лапы.
Фиолетовое Нечто
Нам споёт про дом свой млечный.
Да, мотив немного странный...
Может, это от сметаны?
#цитаты_жемчуг
После того, что я пережила (вместе со своими героями) в последние несколько дней, после беготни по обсерватории, драматических поворотов, после того, как у меня опять ушла из-под ног земля, а сердце перестало биться, после фантасмагоричности нынешнего фантастического допущения в астрофизике ... мне будет очень странно сегодня на экскурсии по Пулковской обсерватории. 😊 Поедем с дочкой.
Стихотворение дня
Борис Пастернак
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, — никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной,
И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдёшь.
Ты появишься из двери
В чём-то белом, без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
#цитаты_жемчуг
Борис Пастернак
Никого не будет в доме,
Кроме сумерек. Один
Зимний день в сквозном проёме
Незадёрнутых гардин.
Только белых мокрых комьев
Быстрый промельк маховой.
Только крыши, снег и, кроме
Крыш и снега, — никого.
И опять зачертит иней,
И опять завертит мной
Прошлогоднее унынье
И дела зимы иной,
И опять кольнут доныне
Неотпущенной виной,
И окно по крестовине
Сдавит голод дровяной.
Но нежданно по портьере
Пробежит вторженья дрожь.
Тишину шагами меря,
Ты, как будущность, войдёшь.
Ты появишься из двери
В чём-то белом, без причуд,
В чём-то впрямь из тех материй,
Из которых хлопья шьют.
#цитаты_жемчуг
For sale, baby shoes, never worn («Продаются детские ботиночки, неношеные») — сверхкороткий рассказ, приписываемый Хэмингуэю.
Версия о происхождении рассказа: Хемингуэй, поспорив с другими писателями, что напишет рассказ из шести слов, написал на салфетке в ресторане «For sale: baby shoes, never worn» — и выиграл по 10 долларов от каждого.
Оказалось, миф. Есть длинное (и нудное) расследование 2012 года, в котором подробно разобран путь фразы про ботиночки — от короткой заметки в газете через статьи с советами писателям и т. д.
Сегодня узнала термин "флэш-фикшн" — сверхкороткая проза.
Версия о происхождении рассказа: Хемингуэй, поспорив с другими писателями, что напишет рассказ из шести слов, написал на салфетке в ресторане «For sale: baby shoes, never worn» — и выиграл по 10 долларов от каждого.
Оказалось, миф. Есть длинное (и нудное) расследование 2012 года, в котором подробно разобран путь фразы про ботиночки — от короткой заметки в газете через статьи с советами писателям и т. д.
Сегодня узнала термин "флэш-фикшн" — сверхкороткая проза.
Forwarded from Dramedy (Анна Федорова)
Я очень сильно люблю "Макбета". На самом деле это единственное, что я прямо ЛЮБЛЮ у Шекспира.
Поэтому должна показать этот кадр из "Трагедии Макбета" 2021 года. Это три ведьмы! Как офигительно сделано, скажите. Один кадр - и про их не-человеческую природу все сразу понятно. Ух.
Поэтому должна показать этот кадр из "Трагедии Макбета" 2021 года. Это три ведьмы! Как офигительно сделано, скажите. Один кадр - и про их не-человеческую природу все сразу понятно. Ух.
Стихотворение дня
Константин Арбенин
Соседи
Июль закончился, и дача опустела.
Машина увезла двух стариков,
Живущих здесь от сотворенья света
И этот тёплый свет в себя впитавших.
Они уехали - и сделалось темней,
Покинули - и сделалось прохладней.
Июль закончился, пространство загустело,
И пасмурное небо налегло.
Те старики, простые дед да баба,
Старик, как говорится, со старухой,
Не в сказке жили, а в соседнем доме
На даче в Солнечном, час ходу до залива,
Ромашковая улица, тупик,
Жизнь прожита, подведены итоги,
Взрослеют внуки, можно отдохнуть.
Они уехали - и стали падать звёзды,
И начался неспешный листопад.
Теперь от них остались две скамейки,
Неровный стол и устные рассказы
О длинной жизни, о большой судьбе,
О детях, о войне и о работе.
Ещё остались свет и теплота,
Которых не сумели одолеть
Гудящие по пятницам-субботам
Автомобили иностранных марок,
Гудящие под стон автомобильный
Лихие дачники - герои уик-эндов,
Их мат и шашлыки под караоке.
Светло и ровно жили старики.
Их радость быта даже не смущала
Живущая в углу радиоточка,
Которая два месяца подряд
Твердила им о новом светлом чуде:
Отныне для обычных стариков -
Вещало радио на разные манеры -
Отменены все льготы. Ибо так
Решили государственные люди,
А им ли, государственным умам,
Ни знать всего о старости. И точка.
Что ж, значит, старикам теперь придётся
В общественных местах по стойке смирно
Стоять и, щурясь в скверные очки,
Считать свою невидимую мелочь.
Им не впервой, они не испугались.
Им нечего и некогда терять.
Ведь жизнь сильней политики, пространство
Верней границ, надежда неподкупна,
И утреннее щебетанье птичье
Даёт поболе мозгу и душе,
Чем все радиостанции планеты,
Запрятанные в ящичек с антенной.
Их выключить легко - нажать на кнопку
Сумеет и старик. А птичье пенье
Не выключит никто и никогда.
На нас они смотрели, уезжая.
Что было в их глазах?
Печаль отъезда. Уверенность,
Что встреч уже не будет.
Надежда, что еще осталось время
Чуть-чуть пожить,
Чуть-чуть переосмыслить
Несправедливость путаной судьбы,
Постичь её логические связи
И вновь прозреть от страшной простоты
Ответа на мудрёные вопросы.
Что было в их глазах ещё?
Наивность. Прямое любопытство. Интерес
По отношенью к нам, иновремёнцам,
Так мирно рядом с ними обитавшим,
Существовавшим под единым сводом
Из неба, солнца, крон больших деревьев,
Жужжанья, дачной лени и дождя.
Им так в тот миг хотелось разглядеть
Во взглядах наших, что же будет дальше -
Уже без них.
Но сами мы не знали,
И как нам ни подсказывали сосны,
Как полдень нам о том ни шелестел,
Не понимали мы, что им ответить,
На что полуулыбкой намекнуть.
Они уехали. Им время не судья.
А мы остались пустовать на даче.
Я сел за их осиротевший столик,
И мне тотчас же рассказали птицы -
И подтвердила их слова листва, -
О чём спокойно думают в машине
Уехавшие наши старики.
О том, что лето прожито достойно,
Что звездопад грядёт неурожайный,
Что хлеб доеден, в комнате порядок,
Закрыты двери, вычищена печь,
Что розданы весенние кредиты,
Истрачена вся мелочь до копейки,
Что август их давно уже просрочен,
И дальше будет только тишина,
К которой даже мудрость не причастна.
Что это лето в високосный год -
Последняя из Богом данных льгот.
Лето 2004, п. Солнечное.
#цитаты_жемчуг
Константин Арбенин
Соседи
Июль закончился, и дача опустела.
Машина увезла двух стариков,
Живущих здесь от сотворенья света
И этот тёплый свет в себя впитавших.
Они уехали - и сделалось темней,
Покинули - и сделалось прохладней.
Июль закончился, пространство загустело,
И пасмурное небо налегло.
Те старики, простые дед да баба,
Старик, как говорится, со старухой,
Не в сказке жили, а в соседнем доме
На даче в Солнечном, час ходу до залива,
Ромашковая улица, тупик,
Жизнь прожита, подведены итоги,
Взрослеют внуки, можно отдохнуть.
Они уехали - и стали падать звёзды,
И начался неспешный листопад.
Теперь от них остались две скамейки,
Неровный стол и устные рассказы
О длинной жизни, о большой судьбе,
О детях, о войне и о работе.
Ещё остались свет и теплота,
Которых не сумели одолеть
Гудящие по пятницам-субботам
Автомобили иностранных марок,
Гудящие под стон автомобильный
Лихие дачники - герои уик-эндов,
Их мат и шашлыки под караоке.
Светло и ровно жили старики.
Их радость быта даже не смущала
Живущая в углу радиоточка,
Которая два месяца подряд
Твердила им о новом светлом чуде:
Отныне для обычных стариков -
Вещало радио на разные манеры -
Отменены все льготы. Ибо так
Решили государственные люди,
А им ли, государственным умам,
Ни знать всего о старости. И точка.
Что ж, значит, старикам теперь придётся
В общественных местах по стойке смирно
Стоять и, щурясь в скверные очки,
Считать свою невидимую мелочь.
Им не впервой, они не испугались.
Им нечего и некогда терять.
Ведь жизнь сильней политики, пространство
Верней границ, надежда неподкупна,
И утреннее щебетанье птичье
Даёт поболе мозгу и душе,
Чем все радиостанции планеты,
Запрятанные в ящичек с антенной.
Их выключить легко - нажать на кнопку
Сумеет и старик. А птичье пенье
Не выключит никто и никогда.
На нас они смотрели, уезжая.
Что было в их глазах?
Печаль отъезда. Уверенность,
Что встреч уже не будет.
Надежда, что еще осталось время
Чуть-чуть пожить,
Чуть-чуть переосмыслить
Несправедливость путаной судьбы,
Постичь её логические связи
И вновь прозреть от страшной простоты
Ответа на мудрёные вопросы.
Что было в их глазах ещё?
Наивность. Прямое любопытство. Интерес
По отношенью к нам, иновремёнцам,
Так мирно рядом с ними обитавшим,
Существовавшим под единым сводом
Из неба, солнца, крон больших деревьев,
Жужжанья, дачной лени и дождя.
Им так в тот миг хотелось разглядеть
Во взглядах наших, что же будет дальше -
Уже без них.
Но сами мы не знали,
И как нам ни подсказывали сосны,
Как полдень нам о том ни шелестел,
Не понимали мы, что им ответить,
На что полуулыбкой намекнуть.
Они уехали. Им время не судья.
А мы остались пустовать на даче.
Я сел за их осиротевший столик,
И мне тотчас же рассказали птицы -
И подтвердила их слова листва, -
О чём спокойно думают в машине
Уехавшие наши старики.
О том, что лето прожито достойно,
Что звездопад грядёт неурожайный,
Что хлеб доеден, в комнате порядок,
Закрыты двери, вычищена печь,
Что розданы весенние кредиты,
Истрачена вся мелочь до копейки,
Что август их давно уже просрочен,
И дальше будет только тишина,
К которой даже мудрость не причастна.
Что это лето в високосный год -
Последняя из Богом данных льгот.
Лето 2004, п. Солнечное.
#цитаты_жемчуг
Когда действительно пишешь каждый день на протяжении месяцев и лет, отрастает внутренняя честность.
Организм перестаёт искать и подсовывать отмазки, реальность подстраивается под писательское НАДО, планеты маршируют таким образом, чтобы у тебя всегда нашлась возможность написать текст, ради создания которого ты проснулся утром.
И этой внутренней честности достаточно, чтобы признать, что иногда ДЕЙСТВИТЕЛЬНО никак не написать норму.
Если я сегодня на работе утром бегала, не присев, и мне немедленно надо идти дальше, и зазор на текст — всего полчаса, значит, я использую эти полчаса.
Мне не надо себя ругать, я не трачу эмоции на расстройство на тему того, что я сегодня продвинулась на абзац, а не на две страницы.
Все в порядке.
Организм перестаёт искать и подсовывать отмазки, реальность подстраивается под писательское НАДО, планеты маршируют таким образом, чтобы у тебя всегда нашлась возможность написать текст, ради создания которого ты проснулся утром.
И этой внутренней честности достаточно, чтобы признать, что иногда ДЕЙСТВИТЕЛЬНО никак не написать норму.
Если я сегодня на работе утром бегала, не присев, и мне немедленно надо идти дальше, и зазор на текст — всего полчаса, значит, я использую эти полчаса.
Мне не надо себя ругать, я не трачу эмоции на расстройство на тему того, что я сегодня продвинулась на абзац, а не на две страницы.
Все в порядке.
Кстати, тут есть небезынтересный нюанс (в том, что касается количества текста за день).
Мозгу для концентрации, для входа в «потоковое» состояние нужно некоторое время: мне встречались данные, что это около 23 минут.
23 минуты только на то, чтобы сосредоточиться и погрузиться в процесс!
Нам всем знакомо потоковое состояние, потому что в нем нет ни времени, ни пространства, ни прошлого, ни будущего, ни проблем, ни других задач, ни-че-го. Тебя, в общем, тоже нет. Когда выныриваешь, обычно смотришь на часы с удивлением.
Так вот, получается при вводных «у меня есть всего полчаса» лучше вообще не ставить задачу измерить количество текста.
Для меня важно хотя бы погрузиться в историю, что-то перечитать, может быть, дополнить, исправить фразу, может, провести быстрый ресерч и что-то уточнить. И создать себе крючок в день следующий, когда точно будет время на полноценное погружение.
Мозгу для концентрации, для входа в «потоковое» состояние нужно некоторое время: мне встречались данные, что это около 23 минут.
23 минуты только на то, чтобы сосредоточиться и погрузиться в процесс!
Нам всем знакомо потоковое состояние, потому что в нем нет ни времени, ни пространства, ни прошлого, ни будущего, ни проблем, ни других задач, ни-че-го. Тебя, в общем, тоже нет. Когда выныриваешь, обычно смотришь на часы с удивлением.
Так вот, получается при вводных «у меня есть всего полчаса» лучше вообще не ставить задачу измерить количество текста.
Для меня важно хотя бы погрузиться в историю, что-то перечитать, может быть, дополнить, исправить фразу, может, провести быстрый ресерч и что-то уточнить. И создать себе крючок в день следующий, когда точно будет время на полноценное погружение.
Стихотворения дня
Ксения Август
***
Вот поле у двора,
рябина, ветла, ясень,
здесь пёс мой умирал,
здесь умирала я с ним,
по краю поля мох
и мусорные урны,
здесь пёс мой встать не смог
на ноги, как-то утром,
покой фонарных ламп,
дорожная щебёнка,
здесь я его несла
под сердцем, как ребёнка,
аптека, детский сад
универмаг, пекарня,
здесь злилась я на пса,
за немощь упрекала,
а он смотрел в глаза
мне так, по- человечьи,
здесь он мне показал
любовь, длинною в вечность,
и краткость бытия,
и горечь слов и сладость,
здесь показала я
ему людскую слабость,
и силу, и борьбу,
паденье рук уставших,
здесь я его судьбу
решала, Богом ставши,
и так и не смогла
простить своё решенье,
здесь миска у стола
стояла, здесь ошейник
лежал, здесь пёс мой пил,
здесь спал, то так, то этак,
я до сих пор ступить
на пол не смею этот,
и маюсь, если пол
тот спрятан под вещами,
себя я до сих пор
виновной ощущаю,
и свет в моей вине,
и свиста позывные
на поле, что во мне
так и болит поныне.
***
Скользнув из киноленты - в киноварь
рассвета, с неба сыплется январь,
янтарным порошком ко мне в ладони,
и плещется забвение в беде,
как сом в незамерзающей воде,
как солнце огнехвостое в бидоне,
наполненном крещеньем до краёв.
От пролитого зарева, вишнёв
январский сад, и липок снег, и сладок
морозный воздух, и ночная стынь
дыханьем серебрит мои листы,
и сглаживает пики снежных складок.
И крестный путь следами осветя,
бежит розовощекое дитя
навстречу неизвестности, глубОко
его печаль под снегом залегла,
но тают золотые купола,
и плачет снег в объятиях у Бога.
***
Бабушка говорит: «Любите меня, пока я жива,
пока не суглинок я, не трава,
не камень гранитный, не восковая свеча,
любите меня сейчас.
Не надо мне памятника, не надо цветов,
не надо мне ничего потом,
ни третьего, ни девятого, ни сорокового дня,
любите живой меня.
Берегите меня как душу свою, как честь,
Любите меня такой, какая я есть,
мою принимайте радость, терпите боль,
любите меня любой,
и сильной, и немощной, в беспамятстве, и в уме,
за всё то, что есть, за то, чего нет во мне,
и эта любовь и вас и меня спасёт,
любовь - есть всё».
#цитаты_жемчуг
Ксения Август
***
Вот поле у двора,
рябина, ветла, ясень,
здесь пёс мой умирал,
здесь умирала я с ним,
по краю поля мох
и мусорные урны,
здесь пёс мой встать не смог
на ноги, как-то утром,
покой фонарных ламп,
дорожная щебёнка,
здесь я его несла
под сердцем, как ребёнка,
аптека, детский сад
универмаг, пекарня,
здесь злилась я на пса,
за немощь упрекала,
а он смотрел в глаза
мне так, по- человечьи,
здесь он мне показал
любовь, длинною в вечность,
и краткость бытия,
и горечь слов и сладость,
здесь показала я
ему людскую слабость,
и силу, и борьбу,
паденье рук уставших,
здесь я его судьбу
решала, Богом ставши,
и так и не смогла
простить своё решенье,
здесь миска у стола
стояла, здесь ошейник
лежал, здесь пёс мой пил,
здесь спал, то так, то этак,
я до сих пор ступить
на пол не смею этот,
и маюсь, если пол
тот спрятан под вещами,
себя я до сих пор
виновной ощущаю,
и свет в моей вине,
и свиста позывные
на поле, что во мне
так и болит поныне.
***
Скользнув из киноленты - в киноварь
рассвета, с неба сыплется январь,
янтарным порошком ко мне в ладони,
и плещется забвение в беде,
как сом в незамерзающей воде,
как солнце огнехвостое в бидоне,
наполненном крещеньем до краёв.
От пролитого зарева, вишнёв
январский сад, и липок снег, и сладок
морозный воздух, и ночная стынь
дыханьем серебрит мои листы,
и сглаживает пики снежных складок.
И крестный путь следами осветя,
бежит розовощекое дитя
навстречу неизвестности, глубОко
его печаль под снегом залегла,
но тают золотые купола,
и плачет снег в объятиях у Бога.
***
Бабушка говорит: «Любите меня, пока я жива,
пока не суглинок я, не трава,
не камень гранитный, не восковая свеча,
любите меня сейчас.
Не надо мне памятника, не надо цветов,
не надо мне ничего потом,
ни третьего, ни девятого, ни сорокового дня,
любите живой меня.
Берегите меня как душу свою, как честь,
Любите меня такой, какая я есть,
мою принимайте радость, терпите боль,
любите меня любой,
и сильной, и немощной, в беспамятстве, и в уме,
за всё то, что есть, за то, чего нет во мне,
и эта любовь и вас и меня спасёт,
любовь - есть всё».
#цитаты_жемчуг
Стихотворение дня
Иван Бунин
Свежеют с каждым днем и молодеют сосны,
Чернеет лес, синеет мягче даль, -
Сдается наконец сырым ветрам февраль,
И потемнел в лощинах снег наносный.
На гумнах и в саду по-зимнему покой
Царит в затишье дедовских строений,
Но что-то тянет в зал, холодный и пустой,
Где пахнет сыростью весенней.
Сквозь стекла потные заклеенных дверей
Гляжу я на балкон, где снег еще навален,
И голый, мокрый сад теперь мне не печален, -
На гнезда в сучьях лип опять я жду грачей.
Жду, как в тюрьме, давно желанной воли,
Туманов мартовских, чернеющих бугров,
И света, и тепла от белых облаков,
И первых жаворонков в поле!
#цитаты_жемчуг
Иван Бунин
Свежеют с каждым днем и молодеют сосны,
Чернеет лес, синеет мягче даль, -
Сдается наконец сырым ветрам февраль,
И потемнел в лощинах снег наносный.
На гумнах и в саду по-зимнему покой
Царит в затишье дедовских строений,
Но что-то тянет в зал, холодный и пустой,
Где пахнет сыростью весенней.
Сквозь стекла потные заклеенных дверей
Гляжу я на балкон, где снег еще навален,
И голый, мокрый сад теперь мне не печален, -
На гнезда в сучьях лип опять я жду грачей.
Жду, как в тюрьме, давно желанной воли,
Туманов мартовских, чернеющих бугров,
И света, и тепла от белых облаков,
И первых жаворонков в поле!
#цитаты_жемчуг
Читаю "О чем кричит редактор" Анны Гутиевой.
Впечатления целиком запишу потом, когда дочитаю, но с первых же страниц хочется закричать ей "да" в ответ.
"Почему так популярны фэнтези, магический реализм, сюрреализм? Они дают персонажам и реальности расширенные возможности. Любое мельчайшее фандопущение позволяет высветить нужную идею, усилить акценты на замысле. Знаете, это выглядит так, словно люди догадываются о том, что мир не есть только реализм. Что реализм, именно сегодняшний реализм не может рассказать в полной мере о процессах жизни.
Если раньше у людей в "реализме" был Бог, как данность реальности. На секунду почувствуйте каково это – отношения с Богом, с великой созидающей, невидимой силой, с чем-то надличностным, мистическим, таинства, молитвы, отсутствие смерти, потусторонняя жизнь, ангелы, бесы, пророки и пророчества – как часть обыденного сознания. То сейчас мы мыслим Бога абстрактно и разумом, как миф.
Ф.Достоевский вел беседы с В.Соловьевым о богочеловечестве, о пути расширения сознания, о прощении и любви человеческих перед всесильными созидающими, а затем развивал в своем "реализме" подобного рода вопросы.
Наш реализм, современный, с его внешне заданными условиями жизни, да еще и суженный интернетом и технологиями до существования на клавишах, то есть реализм настолько убогий на свершения, конфликты, события – не может "накормить" читателя. Наш реализм – глобальная ложь по той причине, что он сузил мир до внешних условий, что психологию человека приравнял к формуле "стимул-реакция" (литература травм), что исторический ракурс не показывает больше свершения сознания человека, а служит просто куда более интересной декорацией, нежели современная жизнь, сосредоточенная в телефоне и интернете.
Сегодняшний реализм – ложь, потому что он украл у человека его возможности, его трансцендентность, его вечные вопросы и незнание о том, кто он и куда идет, его дух и душу, его поиск высшего в себе и мире, оставил лишь отчаяние, ужас и безнадежное положение раба в рамках реальности."
#цитаты_смыслы
Впечатления целиком запишу потом, когда дочитаю, но с первых же страниц хочется закричать ей "да" в ответ.
"Почему так популярны фэнтези, магический реализм, сюрреализм? Они дают персонажам и реальности расширенные возможности. Любое мельчайшее фандопущение позволяет высветить нужную идею, усилить акценты на замысле. Знаете, это выглядит так, словно люди догадываются о том, что мир не есть только реализм. Что реализм, именно сегодняшний реализм не может рассказать в полной мере о процессах жизни.
Если раньше у людей в "реализме" был Бог, как данность реальности. На секунду почувствуйте каково это – отношения с Богом, с великой созидающей, невидимой силой, с чем-то надличностным, мистическим, таинства, молитвы, отсутствие смерти, потусторонняя жизнь, ангелы, бесы, пророки и пророчества – как часть обыденного сознания. То сейчас мы мыслим Бога абстрактно и разумом, как миф.
Ф.Достоевский вел беседы с В.Соловьевым о богочеловечестве, о пути расширения сознания, о прощении и любви человеческих перед всесильными созидающими, а затем развивал в своем "реализме" подобного рода вопросы.
Наш реализм, современный, с его внешне заданными условиями жизни, да еще и суженный интернетом и технологиями до существования на клавишах, то есть реализм настолько убогий на свершения, конфликты, события – не может "накормить" читателя. Наш реализм – глобальная ложь по той причине, что он сузил мир до внешних условий, что психологию человека приравнял к формуле "стимул-реакция" (литература травм), что исторический ракурс не показывает больше свершения сознания человека, а служит просто куда более интересной декорацией, нежели современная жизнь, сосредоточенная в телефоне и интернете.
Сегодняшний реализм – ложь, потому что он украл у человека его возможности, его трансцендентность, его вечные вопросы и незнание о том, кто он и куда идет, его дух и душу, его поиск высшего в себе и мире, оставил лишь отчаяние, ужас и безнадежное положение раба в рамках реальности."
#цитаты_смыслы
"Не в книгу или сюжет мы вставляем идею, чтобы была, а только ради того, чтобы идея прозвучала вслух, пишется книга, рассказывается история, создается целый мир и выдумываются несуществующие жизни, и только для этого."
#цитаты_смыслы
#цитаты_смыслы
«Я видела тексты, написанные правильно, они не работают. Текст – это не свод правил, это душа, его сердце – иррациональность прежде всего. Текст дышит, движется благодаря идее. Даже если нет идеи, но сама история настолько живая, она будет дышать, даже если написано неидеально. Книга – это сердце Данко, это ваше сердце»
#цитаты_смыслы
Книга «О чем кричит редактор», о которой я писала вчера, буду писать сегодня и завтра, пришла ко мне неслучайно именно сейчас. Вряд ли я могла принять ее раньше, когда начинала движение от первых попыток связать два слова — через писательские амбиции — к цели «написать первый роман». Сейчас я читаю Анну Гутиеву и соглашаюсь с ней, смиренно признаю ее правоту во многом, в том числе и в том, что я — никто как писатель, и я останусь никем, если не изменю само понимание того, над чем и для чего я работаю.
Книга Гутиевой со вчерашнего дня служит мне путеводной звездой. Я отложила все «техники» и «практики», я отодвинула «путь героя», передо мной встали простые и ясные вопросы: что болит у моей героини? Чего она боится? Как ей этого избежать?
Я новыми глазами смотрю на остальных персонажей, я попытаюсь найти им — каждому — подходящее место. Я перепишу диалоги, потому что услышу живые голоса. Я соединю все ниточки.
Но пока — и это самое главное — я закончу черновик.
«Что такое черновик? Образно, это первоначальный хаос. Неоформленный, иррациональный поток бессознательного.»
Я попозже напишу отдельный пост про черновики. Про то, каково это — вынимать из себя сердце и шагать с ним вперёд, не оборачиваясь.
Десять тысяч знаков сегодня. И то, пришлось оттащить себя от работы усилием воли. Молчанов много лет учил меня правилам. Пришло время научиться их нарушать.
#цитаты_смыслы
Книга «О чем кричит редактор», о которой я писала вчера, буду писать сегодня и завтра, пришла ко мне неслучайно именно сейчас. Вряд ли я могла принять ее раньше, когда начинала движение от первых попыток связать два слова — через писательские амбиции — к цели «написать первый роман». Сейчас я читаю Анну Гутиеву и соглашаюсь с ней, смиренно признаю ее правоту во многом, в том числе и в том, что я — никто как писатель, и я останусь никем, если не изменю само понимание того, над чем и для чего я работаю.
Книга Гутиевой со вчерашнего дня служит мне путеводной звездой. Я отложила все «техники» и «практики», я отодвинула «путь героя», передо мной встали простые и ясные вопросы: что болит у моей героини? Чего она боится? Как ей этого избежать?
Я новыми глазами смотрю на остальных персонажей, я попытаюсь найти им — каждому — подходящее место. Я перепишу диалоги, потому что услышу живые голоса. Я соединю все ниточки.
Но пока — и это самое главное — я закончу черновик.
«Что такое черновик? Образно, это первоначальный хаос. Неоформленный, иррациональный поток бессознательного.»
Я попозже напишу отдельный пост про черновики. Про то, каково это — вынимать из себя сердце и шагать с ним вперёд, не оборачиваясь.
Десять тысяч знаков сегодня. И то, пришлось оттащить себя от работы усилием воли. Молчанов много лет учил меня правилам. Пришло время научиться их нарушать.
Стихотворение дня
Булат Окуджава
В нашей жизни, прекрасной, и странной,
и короткой, как росчерк пера,
над дымящейся свежею раной
призадуматься, право, пора.
Призадуматься и присмотреться,
поразмыслить, покуда живой,
что там кроется в сумерках сердца,
в самой черной его кладовой.
Пусть твердят, что дела твои плохи,
но пора научиться, пора
не вымаливать жалкие крохи
милосердия, правды, добра.
Но пред ликом суровой эпохи,
что по-своему тоже права,
не выжуливать жалкие крохи,
а творить, засучив рукава.
#цитаты_жемчуг
Булат Окуджава
В нашей жизни, прекрасной, и странной,
и короткой, как росчерк пера,
над дымящейся свежею раной
призадуматься, право, пора.
Призадуматься и присмотреться,
поразмыслить, покуда живой,
что там кроется в сумерках сердца,
в самой черной его кладовой.
Пусть твердят, что дела твои плохи,
но пора научиться, пора
не вымаливать жалкие крохи
милосердия, правды, добра.
Но пред ликом суровой эпохи,
что по-своему тоже права,
не выжуливать жалкие крохи,
а творить, засучив рукава.
#цитаты_жемчуг
Стихотворение дня
Римма Казакова
Было плохо. Другу
позвонила.
Друг не отозвался на звонок.
Улица молчание хранила.
Каждый дом был тих и одинок.
Нет и почтальона даже... Как мне,
как вернуть мне мир счастливый мой?
И пришлось по крохотке, по капле
всё собрать и вновь сложить самой.
#цитаты_жемчуг
Римма Казакова
Было плохо. Другу
позвонила.
Друг не отозвался на звонок.
Улица молчание хранила.
Каждый дом был тих и одинок.
Нет и почтальона даже... Как мне,
как вернуть мне мир счастливый мой?
И пришлось по крохотке, по капле
всё собрать и вновь сложить самой.
#цитаты_жемчуг