Андрей Белый
Маг
Упорный маг, постигший числа
И звезд магический узор.
Ты — вот: над взором тьма нависла…
Тяжелый, обожженный взор.
Бегут года. Летят: планеты,
Гонимые пустой волной, —
Пространства, времена… Во сне ты
Повис над бездной ледяной.
Безводны дали. Воздух пылен.
Но в звезд разметанный алмаз
С тобой вперил твой верный филин
Огонь жестоких, желтых глаз.
Ты помнишь: над метою звездной
Из хаоса клонился ты
И над стенающею бездной
Стоял в вуалях темноты.
Читал за жизненным порогом
Ты судьбы мира наизусть…
В изгибе уст безумно строгом
Запечатлелась злая грусть.
Виси, повешенный извечно,
Над темной пляской мировой, —
Одетый в мира хаос млечный,
Как в некий саван гробовой.
Ты шел путем не примиренья —
Люциферическим путем.
Рассейся, бледное виденье,
В круговороте бредовом!
Ты знаешь: мир, судеб развязка.
Теченье быстрое годин —
Лишь снов твоих пустая пляска;
Но в мире — ты, и ты — один,
Всё озаривший, не согретый,
Возникнувший в своем же сне…
Текут года, летят планеты
В твоей несчастной глубине.
1904
Маг
Упорный маг, постигший числа
И звезд магический узор.
Ты — вот: над взором тьма нависла…
Тяжелый, обожженный взор.
Бегут года. Летят: планеты,
Гонимые пустой волной, —
Пространства, времена… Во сне ты
Повис над бездной ледяной.
Безводны дали. Воздух пылен.
Но в звезд разметанный алмаз
С тобой вперил твой верный филин
Огонь жестоких, желтых глаз.
Ты помнишь: над метою звездной
Из хаоса клонился ты
И над стенающею бездной
Стоял в вуалях темноты.
Читал за жизненным порогом
Ты судьбы мира наизусть…
В изгибе уст безумно строгом
Запечатлелась злая грусть.
Виси, повешенный извечно,
Над темной пляской мировой, —
Одетый в мира хаос млечный,
Как в некий саван гробовой.
Ты шел путем не примиренья —
Люциферическим путем.
Рассейся, бледное виденье,
В круговороте бредовом!
Ты знаешь: мир, судеб развязка.
Теченье быстрое годин —
Лишь снов твоих пустая пляска;
Но в мире — ты, и ты — один,
Всё озаривший, не согретый,
Возникнувший в своем же сне…
Текут года, летят планеты
В твоей несчастной глубине.
1904
Юнна Мориц
***
О жизни, о жизни – о чем же другом? –
Поет до упаду поэт.
Ведь нет ничего, кроме жизни кругом,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, о жизни – о, чтоб мне сгореть! –
О ней до скончания дней!
Ведь не на что больше поэту смотреть –
Всех доводов этот сильней!
О жизни, о ней лишь, – да что говорить!
Не надо над жизнью парить?
Но если задуматься, можно сдуреть –
Ведь не над чем больше парить!
О жизни, где нам суждено обитать!
Не надо над жизнью витать?
Когда не поэты, то кто же на это
Согласен – парить и витать?
О жизни, о жизни – о чем же другом?
Поет до упаду поэт.
Ведь нет ничего, кроме жизни, кругом,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, голубчик, сомненья рассей:
Поэт – не такой фарисей!
О жизни, голубчик, твоей и своей
И вообще обо всей!
О жизни, – о ней лишь! а если порой
Он роется: что же за ней? –
Так ты ему яму, голубчик, не рой,
От злости к нему не черней,
А будь благодарен поэту, как я,
Что участь его – не твоя:
За штормами жизни – такие края,
Где нету поэту житья!
Но только о жизни, о жизни – заметь! –
Поэт до упаду поет.
А это, голубчик, ведь надо уметь –
Не каждому бог и дает!
А это, голубчик, ведь надо иметь,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, о ней, не ломая комедь,
Поет до упаду поэт.
О жизни, о жизни – и только о ней,
О ней, до скончания дней!
Ведь не на что больше поэту смотреть
И не над чем больше парить!
1975
***
О жизни, о жизни – о чем же другом? –
Поет до упаду поэт.
Ведь нет ничего, кроме жизни кругом,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, о жизни – о, чтоб мне сгореть! –
О ней до скончания дней!
Ведь не на что больше поэту смотреть –
Всех доводов этот сильней!
О жизни, о ней лишь, – да что говорить!
Не надо над жизнью парить?
Но если задуматься, можно сдуреть –
Ведь не над чем больше парить!
О жизни, где нам суждено обитать!
Не надо над жизнью витать?
Когда не поэты, то кто же на это
Согласен – парить и витать?
О жизни, о жизни – о чем же другом?
Поет до упаду поэт.
Ведь нет ничего, кроме жизни, кругом,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, голубчик, сомненья рассей:
Поэт – не такой фарисей!
О жизни, голубчик, твоей и своей
И вообще обо всей!
О жизни, – о ней лишь! а если порой
Он роется: что же за ней? –
Так ты ему яму, голубчик, не рой,
От злости к нему не черней,
А будь благодарен поэту, как я,
Что участь его – не твоя:
За штормами жизни – такие края,
Где нету поэту житья!
Но только о жизни, о жизни – заметь! –
Поэт до упаду поет.
А это, голубчик, ведь надо уметь –
Не каждому бог и дает!
А это, голубчик, ведь надо иметь,
Да-да, чего нет – того нет!
О жизни, о ней, не ломая комедь,
Поет до упаду поэт.
О жизни, о жизни – и только о ней,
О ней, до скончания дней!
Ведь не на что больше поэту смотреть
И не над чем больше парить!
1975
Юнна Мориц
Осень
Чем безнадежней, тем утешнее
Пора дождей и увяданья,
Когда распад, уродство внешнее –
Причина нашего страданья.
Тоска, подавленность великая
Людей тиранит, словно пьяниц,
Как если б за углом, пиликая,
Стоял со скрипкой оборванец!
Но явлена за всеми бедствами,
За истреблением обличья
Попытка нищенскими средствами
Пронзить и обрести величье.
Во имя беспощадной ясности
И оглушительной свободы
Мы подвергаемся опасности
В определенный час природы.
Когда повальны раздевания
Лесов и, мрак усугубляя,
Идут дожди, до основания
Устройство мира оголяя.
Любови к нам – такое множество,
И времени – такая бездна,
Что только полное ничтожество
Проглотит это безвозмездно.
1968
Осень
Чем безнадежней, тем утешнее
Пора дождей и увяданья,
Когда распад, уродство внешнее –
Причина нашего страданья.
Тоска, подавленность великая
Людей тиранит, словно пьяниц,
Как если б за углом, пиликая,
Стоял со скрипкой оборванец!
Но явлена за всеми бедствами,
За истреблением обличья
Попытка нищенскими средствами
Пронзить и обрести величье.
Во имя беспощадной ясности
И оглушительной свободы
Мы подвергаемся опасности
В определенный час природы.
Когда повальны раздевания
Лесов и, мрак усугубляя,
Идут дожди, до основания
Устройство мира оголяя.
Любови к нам – такое множество,
И времени – такая бездна,
Что только полное ничтожество
Проглотит это безвозмездно.
1968
Долетел до Луганска новый номер журнала "На русских просторах". Номер (3-й за этот год) очень содержательный. Много знакомых имён. Многие авторы публикуются и в наших луганских "Крыльях". В этом номере я опубликовал очерк, посвященный "Климу", Сергею Литвину, одному из активных участников Русской весны в Донбассе. Также есть тут моя рецензия на один сборник, увидевший свет в Свердловске (ЛИТО "Забой"). Вообще, "На русских просторах" всегда много внимания уделяют Донбассу и Новороссии. Почти в каждом номере есть материалы авторов из новых регионов. В этом номере, кстати, кроме моих, есть ещё очерк Лены Заславской и статья Нины Ищенко. Журнал интересный, жаль только, что почти недоступен, ведь в библиотеки новых регионов он не поступает.
Игорь Северянин
Что нужно знать
Ты потерял свою Россию.
Противоставил ли стихию
Добра стихии мрачной зла?
Нет? Так умолкни: увела
Тебя судьба не без причины
В края неласковой чужбины.
Что толку охать и тужить –
Россию нужно заслужить!
1925
Что нужно знать
Ты потерял свою Россию.
Противоставил ли стихию
Добра стихии мрачной зла?
Нет? Так умолкни: увела
Тебя судьба не без причины
В края неласковой чужбины.
Что толку охать и тужить –
Россию нужно заслужить!
1925
Ольга Берггольц
* * *
Во имя лучшего слова,
одного с тобою у нас,
ты должен
влюбиться снова,
сказать мне об этом сейчас.
Смотри, ты упустишь время!
Тяжелой моей любви
счастливое, гордое бремя,
не медля, обратно зови.
Ты лучшей не сыщешь доли,
высот не найдешь других,
ибо в ней – последняя воля,
последний воздух Двоих.
1949
* * *
Во имя лучшего слова,
одного с тобою у нас,
ты должен
влюбиться снова,
сказать мне об этом сейчас.
Смотри, ты упустишь время!
Тяжелой моей любви
счастливое, гордое бремя,
не медля, обратно зови.
Ты лучшей не сыщешь доли,
высот не найдешь других,
ибо в ней – последняя воля,
последний воздух Двоих.
1949
Образовательные круги в ЛНР придумали в этом году целую программу, направленную на формирование патриотизма у школьников (пардон, "обучающихся"). Назвали это "Луганский характер". Подобрали даже ряд лиц, которые, по идее создателей программы, олицетворяют этот самый луганский характер. Так вот, сегодня был в музее Владислава Титова, решал ряд оргвопросов, связанных с подготовкой юбилея писателя. И вот выяснилось, что Титов не входит в список людей с луганским характером. Я не поверил, признаюсь. Пришел домой и проверил по своему школьнику. Действительно, Титов - это не луганский характер. Запихнули туда некоего Кирилла Губарева (понятия не имею, кто это), а вот человека невероятного мужества Титова не внесли. Вот такие вот чиновники от образования в ЛНР. И такими вот программами они будут формировать патриотизм у "обучающихся".
Михаил Лермонтов
И скучно и грустно
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят – все лучшие годы!
Любить... но кого же?.. на время – не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? – там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
Что страсти? – ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг –
Такая пустая и глупая шутка...
1840
И скучно и грустно
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят – все лучшие годы!
Любить... но кого же?.. на время – не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь? – там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и всё там ничтожно...
Что страсти? – ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг –
Такая пустая и глупая шутка...
1840
Друзья прислали вчера подборку небольших информационных карточек, представляющих собой визуализацию персон, утвержденных министерством образования ЛНР в качестве примеров "луганского характера". Вот, например, карточка, посвященная Тарасу Рыбасу. Обратите внимание, дорогие друзья, на второй пункт. Я не совсем понял вклад Рыбаса в дело продолжения поэтических вечеров в Луганске. Они прекращались? Вообще, что это? Вместо того, чтобы написать, что Рыбас создал писательскую организацию Луганской области, написали что-то непонятное и туманное. Да что там, просто второстепенное. В философии есть понятия атрибута и модуса предмета. Атрибут - основное свойство, модус - второстепенное. Вот почему-то авторы этих карточек выбрали не основной вклад Тараса Михайловича, а что-то несущественное. Но, признаюсь, я теперь встревожен: что же угрожало авторским поэтическим вечерам в Луганске в 1960-е годы?
Два дня "Крылья" штормит. Есть определенные проблемы, как субъективные, так и объективные. Поэтому вполне вероятно, что у нас будут определенные изменения. Прежде всего изменится состав редколлегии. До конца года сообщим об этом нашим авторам и читателям.
Борис Пастернак
* * *
Я рос. Меня, как Ганимеда,
Несли ненастья, сны несли.
Как крылья, отрастали беды
И отделяли от земли.
Я рос. И повечерий тканых
Меня фата обволокла.
Напутствуем вином в стаканах,
Игрой печальною стекла,
Я рос, и вот уж жар предплечий
Студит объятие орла.
Дни далеко, когда предтечей,
Любовь, ты надо мной плыла.
Но разве мы не в том же небе?
На то и прелесть высоты,
Что, как себя отпевший лебедь,
С орлом плечо к плечу и ты.
1913, 1928
* * *
Я рос. Меня, как Ганимеда,
Несли ненастья, сны несли.
Как крылья, отрастали беды
И отделяли от земли.
Я рос. И повечерий тканых
Меня фата обволокла.
Напутствуем вином в стаканах,
Игрой печальною стекла,
Я рос, и вот уж жар предплечий
Студит объятие орла.
Дни далеко, когда предтечей,
Любовь, ты надо мной плыла.
Но разве мы не в том же небе?
На то и прелесть высоты,
Что, как себя отпевший лебедь,
С орлом плечо к плечу и ты.
1913, 1928
Юнна Мориц
* * *
Язык обид – язык не русский,
А русский – не язык обид.
И никакой перезагрузкой
Не будет русский с толку сбит.
Загрузкой пере или недо
Такой язык свихнуть нельзя.
Он не сдаёт страну и недра,
Ни перед кем не лебезя.
Он не сдаёт и не сдаётся –
Звезда такая у него
Во мгле небесного колодца,
Где русской речи Рождество.
И этот праздник русской речи
Высокой глубью сотворён –
Как путь, где трепетные свечи
Ведут над пропастью времён.
Не мы – обиды инвалиды.
Мы на вселенском сквозняке
От Арктики до Антарктиды
На русском дышим языке.
* * *
Язык обид – язык не русский,
А русский – не язык обид.
И никакой перезагрузкой
Не будет русский с толку сбит.
Загрузкой пере или недо
Такой язык свихнуть нельзя.
Он не сдаёт страну и недра,
Ни перед кем не лебезя.
Он не сдаёт и не сдаётся –
Звезда такая у него
Во мгле небесного колодца,
Где русской речи Рождество.
И этот праздник русской речи
Высокой глубью сотворён –
Как путь, где трепетные свечи
Ведут над пропастью времён.
Не мы – обиды инвалиды.
Мы на вселенском сквозняке
От Арктики до Антарктиды
На русском дышим языке.
Поздравляю прекрасного писателя и ученого Андрея Юрьевича Лустенко с высокой наградой – золотым дипломом XV-го Международного Славянского литературного форума «Золотой Витязь».
Андрей Юрьевич награждён в номинации «История славянских народов» за книгу «Древняя Русь: социум, хронотоп, порядок» (2023).
Отмечу, что в списке лауреатов и дипломантов «Золотого Витязя» в этом году Андрей Лустенко единственный представляет новые регионы России.
Андрей Юрьевич Лустенко – постоянный автор литературно-художественного альманаха «Крылья». С нашим альманахом Андрей Юрьевич сотрудничает уже более 15 лет. В 19-м номере «Крыльев», который готовится к изданию в этом году, будет опубликован рассказ А. Лустенко «Марфа».
Поздравляю Андрея Юрьевича Лустенко с высокой и заслуженной наградой. Желаю новых успехов и новых достижений. Так держать!
Андрей Юрьевич награждён в номинации «История славянских народов» за книгу «Древняя Русь: социум, хронотоп, порядок» (2023).
Отмечу, что в списке лауреатов и дипломантов «Золотого Витязя» в этом году Андрей Лустенко единственный представляет новые регионы России.
Андрей Юрьевич Лустенко – постоянный автор литературно-художественного альманаха «Крылья». С нашим альманахом Андрей Юрьевич сотрудничает уже более 15 лет. В 19-м номере «Крыльев», который готовится к изданию в этом году, будет опубликован рассказ А. Лустенко «Марфа».
Поздравляю Андрея Юрьевича Лустенко с высокой и заслуженной наградой. Желаю новых успехов и новых достижений. Так держать!