Продолжу тему взаимодействия с артиллерией, чтобы завершить мысль...

Как мы преодолевали барьеры, выстроенные армейской системой, когда ломали мариупольскую оборону? Только за счёт налаживания горизонтальных связей и при помощи некоторых безобидных уловок. Помните историю с моим взаимодействием с чеченским воинством? Тогда мной руководил трезвый расчёт: нам, местным шарамыгам, хрена с два кто что даст, а вот уважаемым чеченским парням дадут всё, что они ни попросят. Так и вышло: выстроив с ними союз, под чеченских парней я получил два с половиной десятка "Краснополей", Солнцепеки и даже авиацию, не считая обычного типа боеприпасов, при том, что моя собственная артиллерия состояла всего из трёх сто двадцатых миномётов....

Но получить мало - нужно ещё правильно применить. Поэтому мы загрузили багажники всякими "ништяками" и поехали ловить артиллеристов и наводчиков. Мы брали их за руку, рисовали им схемы, сопровождали их работу, корректировали сами - и результатом стала не стрельба по площадям и в направлении, а реальное подавление огневых точек противника и нанесение ему огневого урона. Но это, на самом деле, цирковая эквилибристика, хотя должно быть нормой.

Ну, если так каждый потянет на себя ресурс - его скоро на других не останется, - скажете вы, и будете правы. Но достаток или нехватка ресурса - это уже другой вопрос, требующий отдельного рассмотрения.

- Однако, — сказал он, — ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.

— Да, — сказал князь Андрей, — только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, — сказал он, — что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.

— А от чего же?

— От того чувства, которое есть во мне, в нем, — он указал на Тимохина, — в каждом солдате.

Л. Н. Толстой "Война и мир"

Сегодня пообщался с человеком, который, по счастью, меня не знал, и потому разговор получился непринуждённый. Это был молодой парень, только две недели, как перебравшийся из Украины на нашу сторону. Оказывается, это возможно: теневые коридоры работают, хоть процесс и сопряжён с риском.

Незрелые рассуждения о причинах войны я пропустил, делая скидку на молодость, сформировавшуюся в украине. Куда больше меня заинтересовал вопрос, почему парень оттуда сбежал... На языке вертелось спросить: смылся от мобилизации? Но пожалел самолюбие, и услышал его собственную версию. Оказывается, он не верит в будущее этой страны; не понимает, что может ждать там молодёжь, кроме потенциальной эмиграции.

Я впервые общался с типичным представителем украинской молодёжи, выросшем при последних восьми годах противостояния. Он не является носителем никаких идей, как и подавляющее большинство молодых людей по обе стороны баррикад, но его прагматичная оценка ситуации наилучшим образом иллюстрирует будущее украины. Будущее, которого нет.

Первая реакция, когда я узнал, что Стрелков пытался прорваться через Крым на фронт по поддельным документам, но был задержан - сочувствие. Еще не включились никакие соображения, никакая логика - первой сработала эмоция, и я взял её за основу.

Но ни в отношении меня, ни в отношении кого-либо ещё государство никогда не руководствовалось иррациональным сочувствием - только голым прагматизмом. Конечно, попадание Стрелкова в зону боевых действий, независимо от того, какую роль он бы там играл, резко усилило бы его позиции, которые строятся на антивластной основе, и государство не могло не отреагировать.

В этой ситуации столкнулись два начала: человеческая потребность внести свой вклад в общее дело, и принцип, когда общее дело делается сообща. Мне сложно назвать эмоциональную позицию Стрелкова в отношении власти конструктивной: я считаю, что критиковать - допустимо, дискредитировать - нет. Иначе принцип "сообща" не соблюдается. Поверьте, в наше время самый большой подвиг для тех, кому есть, что сказать - прикусить язык.

Когда кто-то невзначай называет меня экспертом - я непроизвольно поеживаюсь. Единственное, в чем я являюсь экспертом - это в сушке сухарей из черствеющего хлеба. А чтобы быть экспертом в военном деле - нужно иметь хотя бы военное образование, не говоря уже о военных знаниях. Но у меня есть какой-никакой опыт - в первую очередь моих ошибок, осознанных и проанализированных, - и некоторая наблюдательность вместе с упомянутой уже способностью анализировать. Плюс к этому - непосредственное участие в процессе, что делает мои выводы нацеленными на собственное применение.

На что ещё раз хочу обратить внимание? Есть такая незримая полоса, которая обеспечивает баланс на фронте. Географически это - серая зона, - но тут больше, чем география: тут расстановка сил, целая совокупность факторов, определяющая положение сторон. И когда кто-то вклинивается в пространство, нарушая баланс - следует расплата. Влез противник в нашу зону, - он попадает под раздачу, и сколько сидит - столько и попадает. Влезли мы - мы попадаем. Захотелось военному начальству доложить, что мы где-то продвинулись на двести метров - мы вздули прыщ на линии обороны, и получаем неприятности...

Так что, - стать и не воевать? Нет, воевать на широком участке, продвигая вперёд кусок фронта, а не выпячивать отдельные позиции, которые тут же становятся объектом пристального внимания и фокусировки всего ресурса - как будто под расстрел подвели.

Тактически такой "успех" не даёт ничего, но он превращается в мясорубку, в которую сколько ни бросай - всё перемелится. А если мы не готовы идти куском фронта в несколько километров - значит мы в принципе не готовы к наступлению, и нужно готовиться и ждать момента. А чтобы не было скучно - есть артиллерия, есть дрг, есть снайпера, - можно воевать и в состоянии стояния. Но когда противник вылез и закрепился пехотой впереди от своих позиций, вы наваливаете по нему и перемалываете - наваливайте и перемалывайте. А если он поймёт, что свалял дурака и побежит - не торопитесь принять его положение, заняв оставленную позицию: эффект от доклада будет коротким, а геморрой долгим. Не подменяйте тактический успех разовыми поводами для доклада.

Едем вдоль линии фронта, впереди близкий прилёт, даю команду головной машине сдавать задом, а потом резкий бросок вперёд, выжимая акселератор до предела. Пытаясь проскочить опасную зону, навстречу на полных парах мчит БМП с десантниками.

Только вынырнули из облака пыли, как пришлось резко давить на тормоза: перед самым носом, не обращая внимания на разрывы, мерно тарахтел новенький синий тракторец, редкий в это время в этих краях. В кабине сидел невозмутимый дядька в футболке пчелиной раскраски - с крупными жёлтыми полосами - и спокойно крутил баранку. А вокруг всё до горизонта укрывали неубранные пшеничные поля.

Вот так одномоментно в одной точке сошлись две жизни, два мира и два предназначения.

Сегодня в разговоре задали вопрос: смогут ли пропагандисты быстро настроить население на освобождённых территориях Запорожья и Херсонщины на симпатии и лояльность к нам? Ответил, что пропагандисты - нет, но экономисты - да. Люди словам больше не верят - верят делам. Когда заходят комбайны и помогают убирать урожай - верят. Когда урожай скупается по цене, близкой к рыночной, а не за бесценок - верят. Когда кормят разговорами о будущей счастливой жизни - не верят.

Они не плохие и не хорошие - они обыватели, которые плывут по течению и приспосабливаются к окружающей действительности. Им бы выжить сейчас. Помогите им выжить - и дальше выстраивайте долгосрочную программу по ликвидации последствий украинизации. Но параллельно с этим украину нужно вытравить из самой России.

В армейской системе управления происходят назревшие кадровые перестановки, призванные оптимизировать процессы принятия решений и повысить эффективность собственно управленческой системы, а в перспективе и армии. Но старые тенденции цепляются за жизнь и не торопятся уступать, превращая зачастую высокий статус новых выдвиженцев в полуноминальный. Удивительно слышать, когда речь заходит о том или ином перспективном генерале, новая позиция которого звучит солидно, что он мало что решает.

Одна из основных бед замкнутой системы, формировавшейся десятилетиями и пронизанной нитями влияния клубов по интересам - паника перед негативными докладами. Честно признавая те или иные проблемы в узком кругу, иной значительный генерал на вопрос, - а почему не докладываете? - отвечает: так ведь снимут...

Есть мнение, что эта война - война нового типа. Наблюдая её изнутри, я это мнение не разделяю: те же способы уничтожения, причём, при наличии более современных, основными остаются вполне архаичные, та же боль, тот же страх... О страхе: если бы мы перешли на дистанционное управление средствами поражения - создали бы так называемые кибервойска - тогда эта война стала бы войной иного типа, потому что упразднился бы страх, как самый главный фактор, влияющий на эффективность.

Когда танкист, пилот или артиллерист управляет своим оружием - он в первую очередь думает о сохранении своей жизни. Все боятся, и это категорически влияет на результат. Но если оператор сидит в бункере и джойстиком управляет танком - это совершенно иной уровень. Будет азарт, будет желание обыграть противника - компьютерная игра переместится в реальность. Но пока есть страх, увечья и смерть - независимо от сложности и совершенства техники война останется с перекошенным лицом.

За прошедшие восемь лет мы привыкли, что война зависит от политики. Все эти годы война выступала как бы средством поддавливания, когда нужно было склонить противоположную сторону к нужной модели поведения, и существовала в тлеющем режиме, когда на политическом фронте шёл поиск путей развития ситуации.

Когда поиск более щадящих путей выхода из тупика завершился ничем - война стала последним аргументом, и постепенно её самостоятельное значение возросло настолько, что теперь политика зависит от войны - редкий в современном мире случай. Все политические перспективы зависли сейчас в ожидании военного развития, но теперь войну сложно вписать в политический конструкт - политике придётся адаптироваться.

В марте, по-моему, я написал, что где бы мы ни остановились - я приму результат. Тогда же, в марте, я написал, что если результат не оправдает наших ожиданий, я судить свою Родину не стану - мы можем ровно столько, сколько можем, а чтобы мочь больше, нужно расти над собой.

Сейчас движение замедлилось - и это нормально. Внимание к происходящему снижается - и это тоже нормально. Мы победим Украину - это неизбежно, - но не так и не тогда, как и когда хотят скорые и нетерпеливые. Нужно беречь людей. Нельзя разменивать жизни наших бойцов на лайки в соцсетях.

Процесс даётся нелегко. Вчера в разговоре житель Донецка сказал, что был бы счастлив, если бы всё вернулось в дофевральское состояние... Представьте: человек уже забыл о довоенных мире и тишине, и хочет вернуться в войну, но в ту, которая потише - так тяжело сейчас людям. Поэтому тем, кто просто чем-то там разочарован, советую спрятать своё разочарование поглубже.

Я хочу, чтобы были те самые либералы, которые против нас. Хочу, чтобы в кафе не пускали людей в военной форме, чтобы кто-то радовался нашей смерти. Я не хочу всеобщего одобрямса и притворных улыбок - мы должны видеть, что война везде, и война эта не против Украины, а за наше будущее. Тогда всем будет понятно, что нас убивает не обученный и натасканный террорист или агент- нас убивает среда, которая поддерживает и одобряет этого агента.

Я стоял в феврале четырнадцатого, ровно за восемь лет до начала операции, на крыше дома профсоюзов в Киеве и смотрел на майдан. По левую руку бесновались сотни оголтелых боевиков, стрелявших в правоохранителей, швырявших в них камни и бутылки с зажигательной смесью. А по правую руку стояла огромная толпа тех, кто ничего не швырял, но кто своим стоянием там демонстрировал поддержку швырявшим, без которой эти швырявшие не продержались бы и дня.

И такие же в России, кто тогда, до операции, поддерживал Украину, способствовали тому, что Украина не шла навстречу требованиям России, но упорно шла к войне. Именно они давали и дают западу надежду, что стоит надавить на Россию, и либералы, и прочие по аналогии с Болотной, побегут свергать власть - и Запад давит, поддерживает Украину, вводит санкции... А перед этим отказался рассматривать любые инициативы России по вопросам коллективной безопасности. И сейчас эти выступают против войны, которую на деле сами и "приближали, как могли", и я хочу видеть их в лицо - так спокойнее.

Дмитрий Стешин побывал у нас в гостях. Читал с большим удовольствием и удивлялся, как рутинная жизнь в руках мастера начинает играть разноцветными красками.

https://www.kp.ru/daily/27434/4636140/

Как вы могли наблюдать, я уже давно начал готовить свою аудиторию к осознанию того, что наши темпы замедляются, но приводил ряд собственных объяснений, - почему. Министр обороны России Сергей Шойгу подтвердил мои слова, обьяснив снижение темпов наступления желанием избежать лишних жертв среди гражданского населения... Что же, причина, как минимум, заслуживающая внимания.

Сегодня в разговоре я привёл такой пример: на заре становления Формулы 1 некоторые умники пытались проехать дистанцию на одной резине, чтобы не терять время на переобувку,, но в итоге ничего не выигрывали. Нужно тормозить и брать паузу на "переобувку", чтобы продолжить движение и не слететь с трассы на уставшей резине. Повторю: Украина уже проиграла, только пока не хочет этого признавать.

Помните выражения: афганский или чеченский синдром? Это про парней-инвалидов со сломанной психикой. Война ничего не оставляет без последствий, и прогнав через страх и ужас войны большую часть своего мужского населения - Украина в перспективе получит очень тяжёлое наследие. Людской ресурс на исходе, экономика пока дышит, но на искусственной вентиляции... В России последствия пока ещё себя не сильно проявили, но проявят, - и тем не менее: Россия не допустила неконтролируемых процессов и сохранила возможность воспроизводства ресурсов, необходимых войне. Так что без всякого скептицизма можно сказать, что в игре в долгую мы запад переиграем в этой партии.

В "Поколении убийц" есть такая фраза: "Ну, у каждого своя работа. Задача у мастера-сержанта Сиксты быть гадом, и он отлично с ней справляется". Я иногда так описываю своё поведение, и сегодня как раз был такой случай - вызвал на ковёр толкового специалиста и устроил ему встряску.

Бывает, что отличные люди вдруг начинают пробуксовывать, а время такое, что расслабляться нельзя - вот и есть у меня в запасе такой турборежим для повышения мотивации, после которого человек выходит, как из бани. Но я не про свою методологию - понравилась реакция человека, когда температура дошла до точки кипения: я вообще доброволец!

Подразумевалось, что нечего тут меня распекать: я, дескать, сам пришёл - сам могу и уйти. Не тут-то было - меня так просто не возьмёшь, - доброволец ? Так и я доброволец, и вот он, напротив, - тоже доброволец... А ты знаешь, что это не даёт тебе права на привилегии? Наоборот! Раз доброволец - значит отвечаешь за всё! Потому что сознательный; потому что мог не пойти, но пошёл; потому что у добровольца нет должностных обязанностей и прописанного функционала.... Проняло, вернуло внутрь себя к истокам своего решения. Да... у добровольцев зона ответственности - вся вселенная.

В чем генеральное отличие этой войны от Великой Отечественной? Тогда вся страна являлась участником войны, а сейчас большая часть страны выступает в роли зрителя. Да, переживающего за результат, но в роли зрителя. Это определяет отношение к происходящему и реакции на него.

Даже воюя уже в Европе, Советская армия попадала в очень тяжёлые ситуации, хотя казалось, что противник сломлен, а наш каток неостановим. Сколько сейчас упрёков в том, что мы не помогли Варшавскому восстанию, и немцы задавили его? Мы не хитрили тогда, чтобы "не наше" восстание захлебнулось - мы выползли на рубеж истощенными. Кому из наших придёт в голову обвинять Советскую армию в том, что она не бодрячком подкатила к плацдарму, а выдохлась в тяжелейших боях и требовала восполнения ресурса? Никому.

А чем ситуация сейчас отличается от той? Степень кровопролития сопоставима, степень сопротивления "немцев" высокая, их оснащение почти не уступает нашему.... Одна наша очень отважная бригада прошла трудный путь, побывав и под Гостомелем, и в Попасной, и в ходе боёв потеряла половину своего боевого состава, из которых только двухсотых - сто восемьдесят. Зритель кричит: давай! Командармы командуют: вперёд! А вперёд уже и мало есть кому в таких частях, которые с первых дней операции воюют без ротации...

Первый период больно ударил по войскам. Сейчас всё приходит в норму, но потери трудно восполняются - нужно время. И такие паузы в войне, как сейчас, дают это время. Нужно только терпение, - запасайтесь.

Конечно, я мог подредактировать фото и обрезать поля, но именно в них-то и дело... В фойе главного корпуса нашей части есть аллея памяти - два стенда примерно по девяносто фотографий каждый. Они про четырнадцатый год, они заполнены. Теперь появился третий стенд - он про двадцать второй, и он не заполнен. Поля - это место для тех, кому суждено переместиться из нашей жизни в нашу память, потому что война ещё будет. Дай Бог, чтобы хватило этих полей...

Я далёк от любых фанатских движений, но пришлось в наше неспокойное время и мне столкнуться с этой культурой. Увлечения, даже захватывающие, отходят на второй план, когда происходят такие события, которые мы с вами переживаем. А на первый план выходит то, что в тебе есть базового - либо сидеть у печки, либо принять трудное решение и окунуться в гущу событий.

Многие парни из фанатских клубов пришли к мысли, что их место с нами на войне. Я рад этому, рад, что совесть жива, что в людях сохранился стержень, и современная жизнь не смогла вытравить из человеческого сознания понятия чести и долга.

Мы запустили пробную программу по подготовке и введению в боевой режим добровольцев из России именно из этой непростой среды, за взаимодействие с которой отвечает доброволец с позывным Испанец. Если есть желание понаблюдать за процессом - парни гостеприимно приглашают к себе: https://yangx.top/spainrus

Есть категория, кому отчаянно некуда уезжать. В медблоке нашей части, пока бойцы воюют, живут эвакуированные из зоны боевых действий. Кого-то мы передали в пункты временного проживания - тех, у кого были дети, - бездетные задержались у нас и имеют крышу над головой и тарелку супа в столовой. Но не всех мы можем приютить - очень многие, например, из наших мариупольских крестников свои разбитые дома покидать не собираются, а среди них полно детей.

Мы с ними на связи, хоть сейчас осваиваем другие направления. На днях справлялся, как у них дела и есть ли какие-нибудь перспективы встретить зиму со светом, водой и теплом - или хотя бы с чем-нибудь из перечисленного. К сожалению, несмотря на работы, производимые в городе, очень много жилого фонда остаётся в зиму без самого необходимого - это очень тревожит. При этом очевидно снижается поток гуманитарки, потому что считается, что жизнь налаживается.

По имеющимся данным город может предоставить сегодня не более шести тысяч рабочих мест при том, что потребность в десятки раз выше, - а это значит, что нужно поддерживать людей всеми доступными способами. . Нужно всерьёз озаботиться подготовкой условий для зимовки - стыдно будет, если мы совокупными усилиями не справимся с решаемой задачей.

Мало кто может понять, как сознание русских людей на Донбассе отличается от сознания русских людей в России. Я сейчас не о патетике - о конкретном. Восемь лет неопределённости, непризнанности, угрозы экспериментами, где "минск" утверждался, как незыблемая и единственно возможная дорожная карта... А потом стремительный бросок вперёд и поголовная мобилизация с усилением обстрелов на долгие месяцы, окончания которых пока не предвидится. Этот затянувшийся вступительный экзамен, ставший образом жизни, выводит людей на другой уровень восприятия, в том числе и России.

Когда платишь такую цену за своё желание - объект желания осмысливается по-другому. Это уже не импульс, не порыв - это как растить ребёнка: пять минут удовольствия, а потом вся жизнь ответственности и переживаний. Но и оценка другая: строгая, внимательная, непредвзятая. Когда враждебные нам западные аналитики рисуют радостную картинку происходящего, рассуждая, как Россия проиграла в том, что не смогла с наскока овладеть Украиной, - я поражаюсь, насколько они плохо знают нашу природу и нашу историю.

Глядя незамыленными глазами на ситуацию и став в этом вступительном экзамене за долгие годы больше экзаменаторами, чем экзаменуемыми, мы вопреки поверхностной логике видим в происходящем огромный шанс для России. Ситуация поставила Россию в такое положение, что никакие ухищрения, никакие политтехнологии, никакое маневрирование между блефом и реальностью не приведут сейчас к результату - только честный бой, прежде всего с самой собой. Государство должно превратиться в Родину, как куколка в бабочку - и вот этого запад не понимает. Не понимает, что нельзя мерить Россию обычными мерками, и то, что для немца смерть - для русских благо.