Съезд в Китае: следим за фигурами (часть 1)

Если бы не война, мы говорили бы о ХХ съезде Компартии Китая куда больше. Настройка конфигурации верховной власти во второй сверхдержаве — событие, которое будет иметь большое значение для очень многих явлений в мире. Особенно учитывая, что соперничество КНР и США — это основной нерв мировой политики на многие годы вперед.

На мой взгляд, нынешний съезд уступает по значению предыдущему, XIX. Именно в 2017 году был по сути сломан оформившийся в 1990-е механизм передачи верховной власти в Китае. Тогда Си Цзиньпин сделал так, что ни один из потенциальных преемников моложе его на 10 лет не попал в постоянный комитет Политбюро. После этого третий срок, на который Си переизберут на следующей неделе, превратился в самый вероятный вариант развития событий — о чем тогда писали многие китаисты, включая Вашего покорного слугу (不才) .

Сказанное не означает, что съезд будет проходным. Для сложившейся Си-центричной системы это будет важный этап консолидации и все большего замыкания ключевых решений на самом лидере. При этом, пусть кадры решают и не все, но императора все же во многом играет свита. Даже в условиях, когда никаких альтернативных группировок/кланов в партии нет уже как минимум пять лет, все высшие сановники давно присягнули на верность товарищу Си, а гиперцентрализация означает все большее личное вовлечение лидера в принятие даже тактических решений, компетентность тех или иных лиц на различных должностях, их возможность воздействовать на решения императора, а также умение работать в команде и брать на себя какую-то ответственность имеют значение.

Перед прошлым съездом мы с дорогим коллегой Иваном Зуенко делали ставки на состав ПК Политбюро. Иван тут приоткрывает внутреннюю кухню нашего пари, а еще делает свою ставку на новый расклад. Пять лет назад мы сделали каждый по одной ошибке: у меня в ПК попал Ван Цишань (он в итоге не вошел в ЦК, но стал вице-председателем КНР и неформально восьмым членом ПК Политбюро), но не попал Хань Чжэн.

Сейчас прогнозы делать сложнее из-за ограниченного ковидом и чистками доступа к информации. С другой стороны, и само занятие имеет чуть меньше значения: все люди в Политбюро будут членами команды Си. И все же, свой вариант я тоже дам. Не удивлюсь, если будет много "мимо". Нам всем не лишним будет скромно признать ограниченность возможностей, почему сейчас предсказать расклад сложнее, чем пять лет назад. Итак:

1. Си Цзиньпин (1953)
2. Ван Ян (1955), сейчас — глава Народного политического консультативного совета
3. Ван Хунин (1955), сейчас — первый секретарь в Секретариате ЦК
4. Чжао Лэцзи (1957), сейчас — глава Центральной комиссии по проверке дисциплины
5. Чэнь Миньэр (1960), сейчас — глава парткома Чунцина
6. Дин Сюэсян (1962), сейчас — глава Канцелярии ЦК КПК
7. Ху Чуньхуа (1963), сейчас — вице-премьер Госсовета КНР

Если ПК Политбюро расширится до девяти человек, я бы ожидал появления там главы горкома Пекина Цай Ци (1955) и главы парткома провинции Гуандун Ли Си (1956). Понимаю, почему многие ждут попадания в ПК Ли Цяна (1959) — все же очень близкий к товарищу Си кадр. Но не удивлюсь, если его не повысят из-за апрельских событий.

Некоторые пояснения в следующей весточке.

Съезд в Китае: следим за фигурами (часть 2)

Что важно понимать при обсуждении кадровых раскладов в новом Политбюро?

1. Все люди, которые попадут и в Политбюро, и в ПКПБ — члены одной большой команды Си Цзиньпина. Тот факт, что кто-то на заре карьеры выдвигался по комсомольской линии благодаря связям с экс-генсеком Ху Цзиньтао или уходящим на покой премьером Ли Кэцяном, значит сейчас куда меньше, чем то, как тот или иной руководитель проявил себя за десятилетку под началом товарища Си и как выстроились его отношения с самим "ядром партии". Это не значит, что руководство Китая полностью монолитно — в нем есть противоречия, но проходят они уже по другим линиям, чем лояльность прежним генсекам. Мое впечатление, что разногласия в партии связаны с борьбой за влияние и ресурсы внутри членов команды Си, а также с разными взглядами на узловые вопросы развития страны вроде экономического курса, стратегии противостояния с США, а также политики по ковиду.

2. В ПК Политбюро обязательно появятся лидеры, родившиеся в 1960-е и являющиеся выдвиженцами Си. Не стоит думать, что кто-то из них будет через пять лет преемником — хотя и это не исключено. У Си сейчас много контроля, а потому и много вариантов, какую конструкцию власти строить в будущем. Ему не обязательно сейчас иметь четкий план на 2027 год, достаточно организовать кадровый расклад так, чтобы к следующему съезду держать наготове несколько опций. Например, в 2027 году он сможет уйти с постов генсека КПК и председателя КНР, сохранив пост главы Центрального военного совета КПК (как это в свое время делал Дэн Сяопин). А может и сохранять все три поста после 2027 — если позволит здоровье и будет нужно. Здоровье Си — один из главных рисков для устойчивости всей конструкции, поэтому так важно именно сейчас ввести в ПК своих лояльных протеже, которые в случае, если в ближайшую пятилетку лидер приболеет и не сможет быть активен, смогут подменить Си, сохранив его влияние и наследие (в теории, конечно).

3. Важно, чтобы потенциальный преемник был не один "тот самый", а сразу несколько. А значит в ПК окажутся хотя бы два человека с задатками будущего преемника — Чэнь Миньэр и Дин Сюэсян (Ху Чуньхуа подходит по возрасту, но явно будет заниматься экономикой в Госсовете — и станет премьером либо в 2027 году, либо даже уже сейчас). Дин — самый близкий к императору миньон, поскольку долгое время возглавлял его аппарат, но при этом он никогда не руководил провинцией — а с конца 1980-х этот опыт нужен для того, чтобы стать кандидатом в генсеки. Формальных правил тут нет, и у Си большая свобода опций. Логичным для Дина выглядит должность главы ЦКПД — внутрипартийной спецслужбы, которую можно доверить только самому близкому кадру. Чэнь Миньэр уже был главой парткома в Чунцине и Гуйчжоу, Си бросил его на Чунцин в ответственный момент после ареста прошлого главы горкома Сунь Чжэнцая, так что этот товарищ пользуется большим доверием императора. Впрочем, важно, что фигуры поколения 1960-х могут видеться для Си переходными. Чего он точно не хочет, так это появления кого-то, похожего на него самого — компромиссного выдвиженца разных партийных групп, который потом в 2012-2017 году лихо зачистил пространство и оставил своих предшественников не у дел, превратившись в самодержца. Скорее всего, Си будет двигать еще более молодых людей, которым он будет готов передать настоящую власть в 2030-х. Так что надо внимательно смотреть и за ЦК, и за Политбюро нового 20-го созыва в поисках этих товарищей.

Съезд в Китае: следим за фигурами (часть 3)

4. Очень важная проблема — это кадры для управления экономикой. Лояльность здесь должна сочетаться с компетентностью, поскольку маячащий экономический кризис — главная угроза для сохранения партии у власти, даже более острая, чем технологическое противостояние с США или ситуация в Тайваньском проливе. Свой второй срок Си советовался с вице-премьером Лю Хэ, самым близким к генсеку из компетентных экономистов, но ему 70 и он уходит на покой (максимум на церемониальную теперь должность вице-председателя КНР). В этих условиях нужен авторитетный лидер, который будет заниматься только экономикой и не перечить императору, но при этом знает Госсовет и сможет работать в команде. Это делает вероятным назначение следующим премьером как Ван Яна, который в 2012-2017 был очень успешным вице-премьером и до сих пор пользуется огромным уважением рынков, так и Ху Чуньхуа — нынешнего вице-премьера. Назначение Вана на один срок вполне возможно — и это позволит соблюсти принцип иерархического старшинства в ПК Политбюро, не парашютируя Ху сразу на второе место в иерархии без опыта работы в ПКПБ. Но, возможно, Си сейчас необходим человек, которому вообще не нужно освежать навыки по руководству Госсоветом — либо Ху Чуньхуа, либо нынешний первый вице-премьер и член ПКПБ Хань Чжэн.

5. Одна из долгосрочных проблем, которую отмечают многие мои собеседники, работающие в Китае (как владельцы крупных местных компаний, так и топы глобальных корпораций) — за последние пять лет из экономической бюрократии КНР начал вымываться слой звездных технократов в возрасте 40-50 лет. Важное слагаемое успеха Китая последних лет — это рост профессионализма мандаринов от экономики и финансов, которые приходили на госслужбу или в госбанки с лучшими мировыми дипломами, опытом работы в глобальных компаниях, имеющие широкий кругозор и понимание сложности мировой экономики и supply chain. Близкий к Си замглавы китайского биржевого регулятора Фан Синхай — типичный представитель этой группы. Но вот теперь из-за антикоррупционной кампании, общего курса на закручивание гаек и ковидной политики многие молодые люди такого калибра либо не идут на госслужбу, либо уходят из нее в частный бизнес — а то и эмигрируют семьями. Поэтому для того, чтобы оценить устойчивость китайской системы в будущем, важно смотреть не только на первые ряды высших сановников, но и на весь корпус выдвиженцев ХХ съезда, особенно членов ЦК из мира экономики, финансов и технологий.

Фотография с сегодняшнего подготовительного заседания к открытию ХХ съезда Компартии Китая. Си Цзиньпин в одиночестве на сцене Дома народных собраний, остальные делегаты, включая членов Политбюро, в зале. Слова излишни.

Как объяснила мне @eschulmann, «приехал в Берлин — сразу иди в студию к @kournikov, тут так принято». С Екатериной Михайловной не особо поспоришь, так что приехал и пришёл. Разговор о многом сразу, есть что-то интересное: про съезд в Китае и о том, как администрация Байдена смотрит на риски ядерной эскалации.

https://youtu.be/QVf2O9Jp6RQ

Перед началом съезда поболтали с легендарным китаистом-практиком Альбертом Крисским @papahuhu о том, как изучать внутреннюю политику КНР в условиях ковида и постепенного закрытия системы, почему попытки понять расклады в китайской элите все больше напоминают гадания на пуэрной гуще, и почему эти попытки все же очень нужны — при наличии интеллектуального смирения. Разговор вышел с кучей деталей, для 中国通, но в нем много занятного из внутренней кухни китаистов.

https://yangx.top/laowaicast_official/19

Идут, идут процессы-то! Перед заключительной речью Си Цзиньпина из Зала народных собраний какие-то товарищи неожиданно выводят под руки бывшего генсека Ху Цзиньтао, который явно уходить никуда не хочет (убеждают его уйти сам Си, а также сидящие рядом Ли Чжаньшу и Ван Хунин). Скоро узнаем, что это все значит.

Опубликован список нового ЦК партии 20-го созыва. И в нем нет не только Ли Кэцяна, но и Ван Яна (то есть одна часть моего прогноза уже не сбылась — как, впрочем, я и прогнозировал 🙈 ). Неформальная норма, согласно которой в ЦК на съезде не могут попасть люди, которым уже исполнилось 68 лет, соблюдается не строго. Например, попали в ЦК глава МИД Ван И, которому на неделе как раз исполнилось 69 (он вероятно теперь попадет в Политбюро и будет куратором внешней политики вместо не попавшего в новый ЦК Ян Цзечи), и даже 72-летний генерал Чжан Юся, вошедший в 2017-м в Политбюро и бывший вторым военным заместителем Си в Центральном военном совете партии (Чжан вообще, пожалуй, ближайший к Си из генералов).

Запасаемся рисовыми чипсами с перцем чили и ждем появления великолепной семерки (девятки?) постоянных членов Политбюро.

👹🇨🇳 Император Си (часть 1)

Новый состав Политбюро и его постоянного комитета (ПКПБ), предъявленный миру, как и вообще итоги ХХ съезда партии, говорят о глубоких изменениях в конструкции китайской власти. Если честно, у меня они вызывают беспокойство относительно долгосрочной устойчивости второй державы мира и крупнейшего соседа России.

Сейчас известны состав Политбюро и иерархический список ПКПБ, а также ряд назначений в структуре КПК. Партийные должности эти люди разделят в ближайшие дни, а государственные — только в марте по итогам сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП), высшего законодательного органа Китая. В целом расклад такой:

1. Си Цзиньпин (1953) — по-прежнему генсек КПК, глава Центрального военного совета партии, председатель КНР;
2. Ли Цян (1959) — сейчас глава горкома Шанхая, в марте станет премьером Госсовета КНР;
3. Чжао Лэцзи (1957) — глава Центральной комиссии по проверке дисциплины (ЦКПД), в марте станет главой ВСНП;
4. Ван Хунин (1955) — сейчас первый в секретариате ЦК, в марте станет главой Народного политического консультативного совета Китая;
5. Цай Ци (1955) — глава парткома Пекина, стал первым номером в секретариате ЦК;
6. Дин Сюэсян (1962) — глава канцелярии ЦК, новая должность пока непонятна. Может стать либо первым вице-премьером Госсовета, либо, возможно, главой политико-правовой комиссии ЦК (курирует гражданских силовиков, суды и прокуратуру);
7. Ли Си (1956) — сейчас глава парткома 126-миллионной провинции Гуандун, избран главой ЦКПД, главной внутрипартийной спецслужбы.

О чем говорит этот расклад? Прежде всего, о сломе устоявшихся неформальных практик, которые позволяли Китаю быть успешной авторитарной системой, сочетающей единство стратегического курса и ритмичную сменяемость власти с элементами меритократии.

1. Си сформировал Политбюро и ПКПБ полностью под себя, в основном из людей, с которыми работал в провинциях Фуцзянь и Чжэцзян, либо из давних знакомых вроде генерала Чжана Юся (их отцы воевали вместе в гражданскую). Никаких "кланов" прежних лидеров, которые они формировали из своих протеже ("шанхайцы" Цзян Цзэминя или "комсомольцы" Ху Цзиньтао). Теперь это полностью Си-центричная система. Расклад говорит о силе Си, который смог везде посадить своих людей, а людей Ху Цзиньтао выкинуть из Политбюро. Но в то же время расклад говорит и о слабости — Си доверяет только своим выдвиженцам, а от компетентных руководителей, сделавших карьеру при Цзяне и Ху, он поспешил избавиться как от неблагонадежных — хотя последние 10 лет они играли по новым правилам и демонстрировали полную лояльность "ядру партии".

2. Остался в прошлом принцип возрастных ограничений "семь вверх, восемь вниз" (в 67 на момент съезда можно получить повышение, а в 68 уже надо на выход), хотя атака на эту практику началась еще в 2017. Задуманный в свое время для регулярного омоложения руководства, теперь этот принцип не будет работать страховкой от засиживающихся во власти товарищей — начиная с самого Си.

3. Назначение Ли Цяна премьером Госсовета рушит практику, согласно которой будущий глава правительства должен поработать в Госсовете хотя бы 5 лет. Ли не работал там ни дня. Поэтому работу правительства изнутри ему придется постигать в режиме "с марша в бой" — на фоне стагнации ВВП, технологической войны с США, ковидного кризиса и преддефолтного состояния все большего количества застройщиков и банков. Если первым вице-премьером станет Дин Сюэсян, то тандем во главе Гососвета будет впервые будет состоять из людей без какого-то опыта работы в кабинете министров. Ключевой фигурой в экономблоке станет новый член Политбюро Хэ Лифэн, нынешний глава Госкомиссии по развитию и реформам (экс-Госплан) и будущий вице-премьер по макроэкономике и финансам. Его роль будет напоминать роль ближайшего к Си экономиста, вице-премьера Лю Хэ в 2017-2022, перегруженность которого уже приводила к серьезным провалам.

👹🇨🇳 Император Си (часть 2)

4. Единственный "страховочный вариант" преемника на случай проблем со здоровьем у Си — это Дин Сюэсян, самый младший член ПКПБ (моложе генсека на 9 лет). Он явно не является финальным преемником, поскольку Си собирается остаться у власти и после 2027 и у него много опций, как формировать конструкцию на XXI съезде. Но и сам факт предпочтение Дина другому фавориту, нынешнему главе горкома Чунцина Чэнь Миньэру говорит о многом. Прежняя практика поиска преемников для высшего лидера подразумевала, что потенциальный генсек должен поруководить хотя бы парой провинций. Теперь же "страховочный преемник" вообще не обладает этим опытом — Дин карьеру сделал как глава аппарата Си и канцелярии ЦК (аналог администрации президента РФ).

5. В такой конфигурации власти, вероятно, можно забыть о продуктивных дискуссиях в руководстве и способности членов Политбюро отбивать начальственную дурь. То, как Ли Цян реализовывал наказы Си Цзиньпина о локдаунах во вверенном ему Шанхае, может стать грозным предзнаменованием куда более серьезных управленческих косяков. В экономике можно ожидать куда большего количества волюнтаристских решений вроде регуляторного убийства ed-tech или заравнивания Alibaba. Внешней политикой и военным строительством тоже рулят люди, ловящие каждое слово Си.

Китай входит в новую десятилетку с гораздо более жесткой конструкцией власти, свинченной вокруг стареющего и не встречающего возражений лидера. К молитвам о мире впору присовокупить молитву о благоразумии властителей китайских.

Пришло время подвести итоги нашего с Иваном Зуенко (@china80s) интеллектуального соревнования "Угадай семерку постоянных членов Политбюро ЦК КПК". Мы вновь оказались единственными русскоязычными китаистами, кто такой расклад рискнул предложить — на сей раз публично, а не в рамках внутрицехового пари.

Пять лет назад мы каждый верно определили 6 из 7 (сделали по одной ошибке, хотя и разной). На сей раз я попал в 4 из 7 случаев, а Ваня — в 5 из 7, так что победа безоговорочно присуждается ему. В моем расширенном списке были попавшие в итоге в ПКПБ товарищи Ли Си и Цай Ци, но совсем не было Ли Цяна. Единственный мой прогноз, который сбылся полностью, звучит так: "Не удивлюсь, если будет много "мимо". Нам всем не лишним будет скромно признать ограниченность возможностей, почему сейчас предсказать расклад сложнее, чем пять лет назад" 🙈🙈🙈

Работа над ошибками полезна и помимо тренировки интеллектуального смирения: позволяет найти изъяны в своем анализе прошлого, подумать, что и почему ты упустил, сделать выводы на будущее. Моя ошибка заключалась в желании видеть примат компетентности и преемственности над безоговорочной лояльностью при подборе новых членов ПКПБ. Казалось, что Си уже может себе позволить двигать не только любимчиков и экс-адъютантов, но и рукастых технократов, выдвинувшихся до его воцарения, но многократно присягнувших на верность новому императору.

Также я ошибся, полагая, что в "семерке" должны оказаться несколько человек 1960-х годов рождения, чтобы не было иллюзии наличия "преемника". Роль "подстраховщика" на случай ухудшения здоровья к 2027-му играет Дин Сюэсян, причем это вовсе не гарантирует, что он когда-то станет даже слабым императором при Си-регенте. Впрочем, Чэнь Миньэра и Ху Чуньхуа включили в свои списки не только мы с Ваней, но и очень многие уважаемые глобальные китаисты. Ближе всех к итоговому раскладу среди глобальных коллег попал мудрый Виктор Ши, а СМИ с наибольшим количеством сбывшихся эксклюзивов про расклад в Политбюро стал Wall Street Journal.

Задают вопросы, что же получит победитель пари. Пять лет назад мы с Иваном после ничьей отправились в любимый секретный бар в Москве, стойка которого и кухонька повара Го были ареной многочисленных китаеведных дискуссий, слышали шутки на китайском (смешные!) бывшего австралийского премьера Кевина Радда и видели dance moves дивы международной китаистики Марии Репниковой. Думаю, что это пари закончится тем же, только оплачивать бамбуковую долговую дощечку буду я на правах проигравшего, пока коллеги будут бесконечно цитировать первую строчку "Бесед и суждений" старика Конфуция.

На фото мы не в Москве, а вовсе даже в Тамбове, откуда корни одной из главных веток русской части моей семьи. Так получилось, что с Владивостоком, откуда Иван родом, я оказался связан не только через учебу в Китае и потом знакомство с Ваней и его семьей, но и семейной историей — причем со времен Первой мировой (вот она в изложении моей мамы). А летом 2021 года история закруглилась, когда мы с Иваном приехали в Тамбов на защиту диссертации по отношениям центра и регионов в КНР. Еще не раз, Бог даст, туда съездим.

Поболтать с Таней Фельгенгауэр (@tanya_f) всегда радость, даже если только-только прилетел в Вашингтон и борешься с джетлагом, читая материалы ХХ съезда. https://youtu.be/dgEbvT4nZBs

"ХХ съезд подводит черту под периодом, когда Си Цзиньпин был занят переформатированием китайской системы власти под себя. Старые правила больше не действуют, а новые не предъявлены, кроме, пожалуй, одного — место на вершине иерархии можно заслужить только беспрекословным повиновением императору. Это означает, что в ближайшие годы курс Си во внутренней политике, экономике и военном строительстве все больше будет воплощением его собственных представлений о прекрасном".

Давно не брал в руки косточки для мацзяна и не писал длинные тексты о китайской политике, а тут наконец-то дошли руки между самолетами и встречами — причем для нового ресурса нашей команды Карнеги @carnegiepolitika (на тг-канал тоже стоит подписаться), которым будут рулить умнейшие @baunovhaus и Максим Саморуков.

Вдогонку к разбору полетов поболтали с командой RTVI, которая сделала самый классный в русскоязычных медиа проект о ХХ съезде. Автор и вдохновитель Андрей Федотов собрал мнение многих классных коллег, и самого его читать интересно.

Выходит, что в последние 10 лет на русском к каждому съезду Компартии выходит что-то масштабное, причем иногда веселое. Накануне XIX съезда Михаил Коростиков выпустил в "Ъ" прекрасный проект "Силы Поднебесные", многие материалы которого до сих пор не утратили актуальность. В 2012 году, прямо перед XVIII съездом, в "Ъ-Власти" мы делали проект "Четыре масти китайской власти", в которой группировки в руководстве КНР условно делились на альянс "золотой молодежи" и "шанхайских" (♣️), "комсомольцев" (♥️), "силовиков" (♠️) и "молодых технократов" (♦️). Был совместный сюжет с "Дождем", и смотреть на это без хохота сложно. Мы даже напечатали бумажные карты и раздавали их большим начальникам и олигархам для того, чтобы коротать время в полетах Москва-Пекин, разучивая лица и имена новых властителей Китая. Интересно, конечно, как все повернулось.

Таня Фельгенгауэр, помимо многих её талантов, обладает редкой способностью поймать между самолетами и поговорить о чем-то интересном - например, о протестах в Китае. Плохо, что пишу сюда редко, но самолетов под конец года меньше не становится, да и детали пазла «Что творится в мире», который я собираю с 24 февраля, все чаще теперь попадаются в мрачной расцветке или запачканные кровью. Такое иногда лучше носить в себе, чем делиться. Но делиться тоже буду. Как только самолеты станут чуть менее частыми. https://yangx.top/tanya_f/5917

Последние два месяца командировок не добавляют веселья, так что и делиться порой не очень хочется — чтобы не погружать в профессиональную депрессию знакомых и незнакомых читателей. Приятель в администрации США недавно поведал своё правило на этот счет: с экспертами, которые видят ситуацию трезво и потому мрачно, лучше встречаться один на один, без подчиненных — поскольку младшим коллегам для успешной работы нужно быть оптимистами и видеть свет в конце тоннеля, до которого "осталось совсем чуть-чуть" и надо просто вкалывать.

"Просто вкалывать" надо в любом случае, так что продолжим продолжать. Задача этого канала — подкидывать читателям кусочки паззла, который собирается в ходе самой долгой в жизни командировки, чтобы мозаика событий была красочней (на исчерпывающую полноту, конечно, не претендую).

Доехав в очередной раз до Берлина, пришел в гости к прекрасному Максиму Курникову обсудить, что поменялось за три месяца с нашего последнего разговора. О каких-то сюжетах буду рассказывать подробнее в ближайшее время: картина меняется, паззл дополняется, а 🐆, например, вот-вот вырвутся из клетки имени Олафа Шольца.

https://www.youtube.com/watch?v=UnO4_DzTY4g&t=1783s

Дедолларизация в пользу стремительной юанизации финансовой системы РФ — это правда про укрепление экономики и самостоятельности России? Подробный текст эксперта по политической экономии РФ Александры Прокопенко, которая до начала войны работала советником в Банке России, дает много пищи для размышлений .

"Экономическая независимость — один из краеугольных камней суверенитета в картине мира Владимира Путина. Запад, вводя финансовые санкции, продемонстрировал уязвимость России в этой области, а значит, первостепенная задача для российских властей теперь — создать такое решение, которое позволит производить расчеты с другими странами, минуя доллар (то есть корреспондентские счета в американских банках). А еще лучше, если механизм расчетов в принципе будет независимым от традиционных каналов передачи финансовой информации — тогда ему не страшны санкции, внимание журналистов и прочие неприятные вещи. Однако на деле выходит так, что пока Кремль фантазирует о независимости от доллара, отсутствие альтернатив толкает российские фирмы наращивать операции в китайском юане".

Ключевая проблема для России с юанем, на мой взгляд, та же, что была до 24 февраля — китайская валюта, хоть и входит в корзину SDR МВФ, не является свободно конвертируемой. Вывести полученную юаневую выручку из КНР непросто, Народный банк Китая не очень охотно приоткрывает форточки в своей великой стене контроля за счетом капитальных операций, и делает это на своих условиях. А значит, самый простой способ распоряжаться юанями — это тратить их в КНР на китайскую продукцию. В условиях технологических и торговых санкций Запада, собственно, это самая логичная линия поведения. И тут возникает вопрос: если США научились превращать свою финансовую систему в геоэкономическое оружие, то где гарантия, что этим не будет заниматься Пекин? А он уже и занимается, и количество кейсов растет. О механике процесса можно почитать, например, у отличного коллектива китаистов из ВШЭ под руководством Василия Кашина (эта работа вышла в 2020-м, но направление усилий КНР из не понятно) или у моего коллеги Эвана Файгенбаума.

Когда экономике приходится выживать в условиях санкций, все средства хороши, и особых альтернатив у России нет. Только вся ситуация мало общего имеет с укреплением самостоятельности — ведь если раньше зависимость от доллара было можно хеджировать другими валютами и инструментами, включая и юаневые, то теперь диверсификация внешних инструментов постепенно сводится к юаню (картина станет яснее через несколько лет, но вряд ли, учитывая меняющуюся географию торговли РФ, рупия или дирхам будут серьезной альтернативой). Так, эта война не только маргинализирует Россию, сокращая ее пространство для маневра и развития, но и помогает юаню превратиться в резервную валюту от Мурманска до Гонконга, причем даже без открытия Китаем счета капитала.

Вот вдумчивый (и грустный) текст моего коллеги Максима Саморукова на Carnegie.Politika о параллелях между судьбой республик бывшей Югославии и возможным будущим Украины и России после войны. Не во всем далеко согласен с автором (мне, например, описание нынешнего положения Хорватии кажется слишком мрачным, учитывая альтернативные варианты развития событий), но зато хорошо сложенные в текст буквы справляются с главной задачей — будят мысль.

Как США борются с поставками чипов из Китая в Россию? (часть 1)

Изложил для "Коммерсанта" некоторые соображения, как США могут пытаться перегородить все более широкую реку, которой китайская технологическая продукция течет в Россию после начала войны. Здесь напишу подробнее и с важными деталями. Заодно призываю восхититься формулировкой, появившейся на этапах шлифовки колонки в "Ъ": "Товары, важные для широкого круга не только потребительских отраслей". Примета времени.

Российская таможня свои данные закрыла с прошлой весны, но цифры Главного таможенного управления КНР открыты, как и данные других торговых партнеров РФ. Из их сопоставления видно, что Китай за 2022 год нарастил поставки технологической продукции в РФ и превратился в ключевой источник чипов, полупроводников и прочих товаров, которые могут использоваться как для гражданских, так и для военных нужд. Хорошие сравнения делает команда IIF во главе с Элиной Рибаковой, а у Silverado недавно вышел весьма подробный и полезный разбор с хорошими кейсами (правда, данные там до декабря).

Разумеется, США эта ситуация беспокоит. Еще в марте 2022 на встрече советника президента по нацбезопасности Джейка Салливана с курировавшим тогда внешнюю политику КНР членом Политбюро Ян Цзечи американцы четко озвучили красные линии, переход за которые будет означать для Пекина отдельную порцию болезненных санкций:
1) поставка России каких-либо видов вооружения, расходников и т.д.
2) нарушение первичных финансовых санкций и мер экспортного контроля.

Китайцы к предупреждению отнеслись довольно серьезно: как на уровне государства, так и на уровне корпораций. Насколько я знаю, несколько титанов китайского бигтеха создали специальные должности ревизоров для офисов на Ближнем Востоке, Южном Кавказе и в Центральной Азии, чтобы пресечь появление каналов масштабного экспорта в Россию через эти юрисдикции (условно, чтобы гоняли втихую и мало, а не внаглую и много). По крайней мере, весь год китайцам отдельных санкций за "помощь России" от OFAC не прилетало.

И тут перед визитом Энтони Блинкена в Пекин начались утечки, что какие-то нарушения разведсообщество США все же обнаружило и китайским товарищам конфиденциально предъявило (оба автора статьи в Bloomberg — люди с хорошей репутацией, в лаже замечены не были, и пишут скрупулезно и аккуратно — этот текст тому пример). Украинская тема на переговорах Блинкена не центральная, но важная, так что разговор на уровне больших начальников наверняка состоится.

Как США могут пресечь подобные нарушения? Пока конкретные объявления никому не предъявлены, так что мы не знаем, как именно будет действовать Белый дом. Но в параллель с этой историей... (см. продолжение)

Как США борются с поставками чипов из Китая в Россию? (часть 2)

...параллельно с этой историей американские чиновники рассказали Financial Times, что Минторг США больше не будет выдавать Qualcomm, Intel и другим американским компаниям лицензии на продажу своих решений для Huawei. Когда в 2019 году Трамп ввел санкции против гордости китайского бигтеха, под жесткий запрет попало все, что относилось к стандарту 5G, а вот решения, используемые в прежних стандартах связи, поставлять было можно, если получить специальную лицензию. Теперь эта ниточка тоже будет обрезана. Эффект для бизнеса Huawei пока сложно оценить: компания только на днях заявила о выходе из кризисного режима, и снова привет. До 2019 и особенно после Huawei вливала миллиарды в импортозамещение, но останется ли она на переднем краю разработок без американских элементов в своей supply chain пока неясно.

Прямой связи между блокировкой доступа Huawei к американским технологиям и поведением компании на российском рынке чиновники США не проводят (хотя могут сделать это позже, если речь дойдет до официальных объявлений). Но, разумеется, в случае чего на кейс Huawei можно будет указывать всем остальным драконам, тиграм и цилиням китайского бигтеха, обсуждая их линию в отношении РФ. Huawei предприняла несколько шагов, чтобы дистанцироваться от России после начала войны — приостанавливала официальные продажи, реорганизовывала бизнес в РФ и Беларуси, увольняла сотрудников. Но полностью не уходила, сохраняя и расширяя продажи на фоне ухода конкурентов (причем как в розничном сегменте, так и в B2B), а также удерживая важную для себя команду исследователей и разработчиков.

В коротком горизонте подход США может оказаться эффективным: с 7 октября прошлого года на крючке лицензий Минторга висит абсолютное большинство заметных компаний КНР, ведущих передовые разработки и потому зависимых от США. Впрочем, основной вал контрактов 2022 года с Россией приходится не на драконов и цилиней бигтеха, а на зверей куда меньше и незаметнее, которые поставляют решения более проверенные временем и простые, а потому сами эти звери к санкциям США менее чувствительны. Да и крупные создания, памятуя о судьбе Huawei, явно увеличат вложения в свою разработку: все прекрасно понимают, что США взяли курс на удушение китайского хайтека, и война России против Украины далеко не единственный фактор. Как и в живой природе, где насекомые в ходе эволюции адаптируются к пестицидам, к американским санкциям учатся адаптироваться. Посмотрим, какие монстры появятся в итоге.

🎈🇨🇳🇺🇸

Пока китайский, предположительно, разведывательный аэростат (по крайней мере мы скоро узнаем окончательную официальную версию американского правительства, поднимающего обломки со дна морского) парил над США. Пока МИД КНР признавал, что шарик, и правда, китайский, но не шпионский, а метеорологический, и летал он над Тихим океаном, поскольку, там, кажется, дождь собирается, а потом заблудился, потерялся, просим вернуть. Пока вчерашние эксперты по танкам "Леопард" перековывались в экспертов по шпионским шарам, а настоящему вашингтонскому эксперту в дейтинговом приложении спустя два месяца ответила девушка, потому что в её рабочем чате обсуждают его твиты. Пока хищный F-22, час которого в воздухе стоит свыше $85 тыс., стал первым в мире боевым самолетом, выигравшим схватку против воздушного шара. Пока все это происходит, а сеть генерит все новые мемы, один смешнее другого, можно пропустить два важных последствия этой истории.

Во-первых, отмена визита Энтони Блинкена в Пекин (при Байдене госсекретарь США еще ни разу не был в Китае, последний раз глава американской дипломатии был в КНР в далеком 2018-м еще при Трампе!) с большой долей вероятности означает, что ноябрьская попытка установить какой-то минимально приемлемый уровень отношений США-КНР закончилась. Оставшиеся два года байденовской администрации пройдут в условиях спирали конфронтации — а тут и новое расследование Wall Street Journal с конкретными примерами того, как государственные гиганты китайского ВПК поставляют компоненты для российской оборонки. Ждем теперь порции санкций уже в адрес Китая. Не удивлюсь, если Джо Байден станет первым президентом США, при котором отдельного двустороннего саммита с лидером Китая вообще не случится.

А во-вторых, важно посмотреть, как буря в соцсетях, где сенаторы и члены Конгресса соревнуются в грозности своих требований к администрации по поводу Ужасного Шпионского Шара, все жестче очерчивает рамки коридора возможностей для политики США. В 2001-м году, когда около острова Хайнань китайский истребитель неудачно перехватил самолет-разведчик США (пилот ВВС КНР погиб, экипаж ЕР-3 провел 11 дней в китайском плену и затем был возвращен домой), сенаторы еще не писали в Twitter, поэтому у правительств была возможность регулировать температуру общественного возмущения и заниматься конфиденциальной дипломатией (власти КНР помогали возмущенным патриотам добраться до посольства США на специально организованных автобусах, но после окончания инцидента быстро пресекли антиамериканские выступления). Теперь такой возможности нет. А техники, которую, в отличие от шпионского шара, пилотируют люди, в огромной зоне соприкосновения интересов двух сверхдержав будет все больше и больше.