Секс, это, конечно, хорошо, но было ли у вас, когда храпящий сосед по купе не успел на поезд после перекура?
Ефремов всё-таки осуждён на восемь лет. Это значит, что где-то через полгода у каждого из вас может зазвонить телефон и приятный, откуда-то до боли знакомый грустный баритон с хрипотцой тепло и проникновенно скажет: Это Сбербанк. Злоумышленники пытались украсть ваши деньги, сообщите три последних цифры вашей карты. А потом начнет читать стихи.
В том, как менты в неизменных масках избивают простых людей на улицах, мелькает какая-то глубинная зависть к роскоши иметь своё человеческое лицо. Люди в широком смысле собственных лиц не имеющие или давно их утратившие будто пытаются стереть, превратить в кашу, раздавить об асфальт, нагнуть в пол, спрятать от света то, что демонстранты гордо выставляют вперёд и что ярче и показательные любого транспаранта - главный признак собственного Я.
Что общего между мной и Франциском? Когда я признаю секс божественным, мне тоже говорят: "спасибо, папа"
Юля: Хватит лежать.Быстро поправляйся.
Алексей: Ну, Юль. Ещё пять минуточек.
Юля: Давай, давай. Расследование "кто отравил Навального" само себя не сделает.
Алексей: Ну, Юль. Ещё пять минуточек.
Юля: Давай, давай. Расследование "кто отравил Навального" само себя не сделает.
Умер Тесак. Оказался перед большими сияющими воротами. Его встречает апостол Пётр. "Здравствуйте, уважаемый. Вы совершили много хороших дел, боролись с содомитами, мужеложцами, педофилами, были мучеником за идею, грехи тоже были, но позитив в итоге перевесил и Вы в раю". "Вот те раз", - отвечает Тесак, "я хоть и атеист, а всё же приятно. Но есть один нюанс: у вас в раю всем заправляет еврей. Поэтому я туда не хочу". "Тогда у нас для Вас есть только ад", - грустно отвечает Пётр. "Но там Вам тоже не понравится. Во-первых, там тоже достаточно много евреев. А во-вторых, это вообще крайне многонациональное место: Чингизхан, Навуходоносор, Пиночет, Иди Амин, Роберт Мугабе... Это только элитный ряд котлов. Гитлер, например, от одной их компании очень страдает, ну, на то и ад, собственно". "Неужели нет такого ада, чтоб только для русских?!" - расстроился Тесак. "Вы же тут всемогущие, может, решите этот вопрос к, договоримся как-то..." Пётр покачал головой, подумал немного и хлопнул в ладоши. У Тесака перехватило дыхание, потемнело в глазах, он стал куда-то лететь по какой-то трубе, и в конце нее вдруг забрезжил свет. "Марцинкевич?!" - услышал он. И вдруг увидел лицо своего удивительно помолодевшего отца. "Марцинкевич?! У вас мальчишка. Четыре и пять. Богатырь будет." Отец улыбнулся: "Максимкой назовём". Тесак помотал головой и увидел смеющуюся мать на больничной койке и календарь на стене. 8 мая 1984 года. Он захотел что-то закричать, но из непослушного горла вырвался лишь пронзительный крик новорождённого.
Не зря Мохито злится,
Прошла его пора —
Глинтвейн в окно стучится
И гонит со двора.
Ещё хлопочет пиво,
Но сочтены деньки:
Холодные порывы
Запить им не с руки.
Приятно сладкий сидр
Цедить в одном белье,
Но здесь иной калибр
Задач для сомелье:
Небес разверзлись хляби;
Спешит на помощь он -
В солдатской битой фляге
Домашний самогон.
Коварна водка злая,
Но и она шутя
В морозы согревает
И старца, и дитя.
Спит инеем на ветках,
Кусает за лицо
Пора напитков крепких,
Как русское словцо.
Зима пускай стенает,
Метелями ворчит,
Но мы переиграем
Промозглый факин шит.
Пусть календарь в России -
Сплошные декабри:
Гори всё синим-синим,
До талого гори.
Прошла его пора —
Глинтвейн в окно стучится
И гонит со двора.
Ещё хлопочет пиво,
Но сочтены деньки:
Холодные порывы
Запить им не с руки.
Приятно сладкий сидр
Цедить в одном белье,
Но здесь иной калибр
Задач для сомелье:
Небес разверзлись хляби;
Спешит на помощь он -
В солдатской битой фляге
Домашний самогон.
Коварна водка злая,
Но и она шутя
В морозы согревает
И старца, и дитя.
Спит инеем на ветках,
Кусает за лицо
Пора напитков крепких,
Как русское словцо.
Зима пускай стенает,
Метелями ворчит,
Но мы переиграем
Промозглый факин шит.
Пусть календарь в России -
Сплошные декабри:
Гори всё синим-синим,
До талого гори.