Венецианский фестиваль стартовал новой картиной Тима Бартона «Битлджус Битлджус». Как оказалось, Бартона мы поспешили похоронить, он, как и главные герои фильма, вернулся из мира теней, да ещё и сильно влюбленным, ибо трудно расценивать Битлджус Битлджус» иначе чем предложение руки и сердца Монике Белуччи. Она, собственно, тоже восстает из мертвых, собирая себя в кадре по частям степлером под «Tragedy» Bee Gees. Музыки у Бартона вообще через край, причем это сплошная дискотека восьмидесятых - логично, ведь Моника с Тимом влюблены, как школьники. Можно было бы подумать, что режиссер решил реанимировать бренд давно минувших дней за счет вливания свежей модной крови (Дженна Ортега, перекочевавшая даже не переодевшись из «Wednesday»). Но нет, молодежь в «ББ» скорее на вторых (глупых) ролях, а в центре сюжета взрослые со своими возрастными проблемами - как жить после сорока, как не жалеть о прошлом, как верить в будущее и смотреть вперед, несмотря на все физические и моральные потери. Вайнона Райдер подросла и снова в невестах. Майкл Китон явно может подвинуть Хоакина Феникса - Битлджус поинтереснее и пободрее Джокера с его нелепым левачеством. Джастин Теру играет прилипчивого мудака, но самый классный персонаж у мачехи Вайноны Кэтрин О’Хара - ей досталась партия условной Марины Абрамович, превращающей даже похороны мужа в перформанс для МОМА. В общем, в кои-то веки отличный фильм открытия, в котором Бартон высмеял современность - с нынешней жизнью и с неминуемой смертью может примирить только любовь, то есть Моника в парадном Дольче.

А вот и она, провожаем лето с Моникой!

Главное событие второго дня фестиваля - док про Лени Рифеншталь - эта вещь будет посильнее «Фауста» Гете. Казалось бы, что можно нового сказать про авторку «Триумфа воли», но ведь и по сей день многие восхищаются, например, творчеством ее приятеля Шпеера. Последний раз я слышала восторги в адрес конкретно Рифеншталь, находясь естественно в своем родном городе. Кто только из ленинградских декадентов не воспевал композиционные решения фильма о нюрнбергском слете, взять хотя бы «Новых академиков». Выходит тема по-прежнему актуальная, тем более что использована масса неопубликованного материала. Особенно впечатляет интервью 1993 года, в ходе которого фрау Рифеншталь устраивает истерику, потому что журналист начал считать сколько раз она посещала апартаменты Геббельса. Нога моя туда не ступала - кричит Лени, срывая петлички. Но за минуту до этой сцены она хвасталась, что дважды Геббельс у себя дома ее грязно домогался. Невероятно смотрится и ток-шоу конца семидесятых. Рифеншталь там сидит рядом со сверстницей, простой немкой из рабочего класса, обвиняющей ее в коллаборационизме. А Лени отнекивается - ну я же снимала по заказу Гитлера, попросил бы Сталин или Рузвельт сделала бы не хуже, я ничего не знала. Самое прекрасное, что после этой передачи она получила тысячи писем от поклонников, корреспонденцию сортировала по нескольким категориям: 1 - Записки в поддержку, 2 длинные письма 3 - письма с денежными пожертвованиями от национал-социалистов 4 письма от евреев и коммунистов. Нет более захватывающего зрелища чем отчаянные и безуспешные попытки преступника переписать историю. Спасибо режиссеру Андресу Вейелю за этот поучительный спектакль.

Анджелина Джоли уже в первой сцене поет чужим голосом Ave Maria, шевеля обнаженными плечами, из-за которых, кажется, сейчас выйдет Юрий Шефлер с купчей на Chateau Miraval.

https://republic.ru/posts/113521

Довольно интересный случай представляет из себя картина «Тихая жизнь», где в главных ролях снялись Чулпан Хаматова и Григорий Добрыгин. Греческий режиссер Авранас решил, используя эмигрантов из России, покритиковать знаменитое западное лицемерие. Эмигранты, кстати, довоенные, ибо по сюжету герой Добрыгина в 2017 году распространяет в школе, директором которой является, запрещенную литературу - за что его пытается среди бела дня умертвить ФСБ. Не очень ясно какая литература была запрещена в РФ 7 лет назад, «Поваренная книга анархиста» или «Моя борьба», но как бы там ни было Чулпан с Григорием и детьми вынуждены бежать в Швецию, где никто не верит в их диссидентство и третирует бюрократией. А когда одна из дочерей впадает в знак протеста против капиталистического беспредела в кому и вовсе стартует «1984». Авранас явно уважает своего брата Лантимоса и большого брата Ханеке, а также слышал, что жанр «социально ответственного хоррора» сейчас в чести, но желая, наверное, соригинальничать вместо афганцев взял русских, толком про них ничего не понимая. Чуть понятнее ему стало накануне премьеры, когда присутствием Чулпан Хаматовой возмутились украинцы. Впрочем, не об этом ли фильм - Запад Востоку действительно не товарищ. И даже использование песен Кирилла Иванова рядом с ариями из «Любовного эликсира» не внушает интернациональных надежд.

Газета Libération наконец-то уважила Павла, поместив на обложку. В тексте, впрочем, сплошные претензии: за плохой вкус, за то, что проглядел атаку русских хакеров на тг аккаунты команды Макрона в 2017, за французский паспорт, за Айн Рэнд (ну так у него же плохой вкус), за дружбу с Ксавье Нилем, владельцем конкурентов Le Monde, который выполнял у Дурова, Маска и Цукерберга в Париже обязанности вип-консьержа- бронировал мишленовские рестораны и вызывал скорую. Возлюбленная Павла журналистам тоже не понравилась, ещё бы, ведь в момент задержания у нее в руках была сумка Dior. Скоро Дурова научат, как правильно любить родину: в Ritz не жить, на LVMH деньги не тратить.

Кстати, про адвоката Дурова - Давида-Оливье Камински. Он учился у отменившего смертную казнь Бадинтера. Первым его крупным делом был иск против Apple, поскольку они позволили разместить в ITunes приложение под названием «Еврей - не Еврей», распознававшее евреев среди сильных мира сего. Камински обвинил Apple в антисемитизме. В остальном Камински обычно защищает французских рэперов, которые любят сквернословить и драться в аэропортах. На сайте у Камински вместо визитки цитата из Шатобриана: «справедливость - это хлеб для народа, но народ всегда голоден».

Николь Кидман совсем не порадовала в «Малышке». Все эти попытки взрослых женщин мастурбировать по просьбе молодежи, как в последний раз, выглядят жалкой попыткой обрести себя прежнюю (в основном, до пластики). Логично, что реперными точками выбраны «Догвиль» и «С широко закрытыми глазами» - ее героиня опять раздевается на фоне шикарных интерьеров (только играет не Шостакович, а Джордж Майкл) и опять чего-то бормочет про секты, оправдывая детскими травмами адюльтер. Любопытно, как все повернулось - раньше хорошие женщины терпели в кино от плохих мужчин, а месседж гласил: вот, когда женщинам дадут волю, мир заиграет светлыми красками. Теперь, вырвавшись на свободу, женщины поступают не лучше мужчин, а иногда и хуже - только почему-то их действия все равно являются социально одобряемыми. Изменила Бандерасу с малолетним стажёром? Так Бандерас сам виноват, не хотел во время коитуса включать порно. В общем, пока из «богинь» держится Кейт Бланшетт, хотя и она снялась в ужасном сериале «Дисклеймер» в роли мамочки, которая все же оказалась не шлюхой.

https://republic.ru/posts/113528 подробнее о «Малышке» и «Дисклэймере»

«Волки» с Питтом и Клуни - абсолютно дедывоевальское кино. Надеюсь, на съемках они хорошо провели время, ведь очень трудно объяснить зачем заслуженным артистам нужны подобные фильмы в википедии. С деньгами у них вроде полный порядок, с личной жизнью тоже устаканилось. Сценарий настолько ленивый, что любой выключил бы «Волков» даже в самолете, примерно через полчаса после взлета. С другой стороны приятно, когда старость в радость. Это вам не Кидман, решившая, что с ботоксом может повторить. Программа «Голливудское долголетие» пока рассчитана лишь на мужчин.

Сытому капиталисту выживший еврей — не товарищ, не исполнитель и даже не придворный шут, а игрушка, что с легкость можно сломать, вдоволь натешившись. Бруталистом в итоге оказывается не Ласло Тот, с годами превратившийся в обезумевшего от отчаяния героиномана, а Ван Бурен, зарвавшийся от собственной власти монстр, при этом ревнующий свою жертву к Богу. Евреи ближе к нему, единому в трех лицах, потому-то и обречены на вечное страдание, что в Центральной Европе, что на Восточной побережье США. Желание обладать богоизбранностью, талантом, подталкивает Ван Бурена к акту прямого сексуального насилия. И в этом сюжетном повороте трудно не заметить самокритики режиссера, скромно надеющегося, что интеллектуальными виньетками он сможет записать себя в сонм великих, но догадывающегося, что гениями рождаются, а не становятся, пусть и прочитав все первые издания мировых шедевров, как герой Гая Пирса.

https://republic.ru/posts/113545

Отдельно хотелось бы рассказать про роман, на основе которого Педро Альмодовар снял свой англоязычный фильм «The room next door» (премьера этим вечером). «What are you going through» Сигрид Нунез - воистину выдающийся текст о банальности страдания и уникальности сострадания, где в жанре эссеистики (как такового сюжета нет - от онкологии у рассказчика умирает подруга, решившая взять судьбу в свои руки и совершить эвтаназию) автор рассуждает, а больше вспоминает свои чувства и мысли по поводу разных людей, столкнувшихся с неизлечимой болезнью и одновременно с болью от невозможности объяснить этот опыт тем, кто находится в соседней комнате. Как писал Генри Джеймс, мир делится на тех, кто при виде чужого несчастья думает «господи, это же могло произойти и со мной» и на тех, кто в этой же ситуации говорит себе «со мной этого точно не случится». Благодаря первым жизнь имеет смысл, благодаря вторым жить не хочется. Ну а название романа, кажущееся слоганом из поп-психологии, взято из произведения Симоны Вайль «В ожидании Бога». Очень интересно, как Альмодовар перенес этот гимн/некролог эмпатии на экран. Пока похожие катарсические эмоции от литературного текста я лично испытывала только после прочтения «Уничтожить» Уэльбека.

Самому порядочному человеку в Голливуде Киану Ривзу сегодня 60! Как принято говорить, была у меня на эту тему колонка.

https://daily.afisha.ru/cinema/22091-kianu-voobsche-zinaida-pronchenko-priznaetsya-v-lyubvi-k-kianu-rivzu/

Неприятно признаваться, но Педро Альмодовар с экранизацией близкой к гениальности (см.выше) книги Сигрид Нунез не справился. Получилось кино про страх смерти на фоне чемоданов Римова и сумок Боттега Венета. Все самое важное обозначено сервисными диалогами, зато герои бесконечно жонглируют именами из прошлого (Вирджиния Вулф, Джон Хьюстон, Эдвард Хоппер) и совершенно зазря пускаются в политические дебри (Босния и Ирак). Педро зачем-то сделал Тильду Суинтон военным корреспондентом (в книге она просто ученый гуманитарной направленности) и заставил обсуждать однополую любовь, которой не страшны даже истребители ВС США (онкологии в качестве сюжета ему не хватило). Ну и Джулианна Мур в этой пьесе на дизайнерских стульях неуловимо напоминает Сати Спивакову из спектакля «Канарейка», она слышала какой-то перезвон и наобум решила, что это Джон Донн, не меньше. В общем, на тему эвтаназии пока изящнее остальных высказался Франсуа Озон с «Все прошло хорошо», у Альмодовара - прошло и ладно.

Картина Луки Гуаданьино «Квир», вокруг которой было столько ажиотажа, поставила меня в тупик. Кажется, это тот самый редкий случай, когда гетеросексуальная женщина (то есть я) не в силах осознать недостатки данного произведения. По крайней мере той его части, что именно про квир, а не аяуаску и связанные с ее приемом внутрь нелепые наркотические приходы. С третьей стороны Берроуз же и сам не особо квир, а одноименный роман написал. Хотя роман плохой и тоже отчасти является попыткой квирбэйтинга. В общем, Дэниэл Крэйг взялся за гуж, от которого недавно отказался Хоакин Феникс и был прав. Как бы Джеймс Бонд не пыхтел, минеты все равно не настоящие, а пенисы плавают в сфумато. Так зачем же тогда называться «Квиром» и вводить в заблуждение сочувствующих? Для красивых однополых страданий есть кинематограф Тома Форда или недоеденные персики Тимоти. В остальное время играет Нирвана, все усердно потеют, городская Мексика снята в павильоне, а джунгли выглядят, как «Джуманджи». Когда очень хочется секса, наверное, подойдет кто угодно, не только модели с показа Loewe, и в этом главная неправда «Квир» - в желании нравиться, а не трахаться.

Через пять лет после однозначного триумфа «Джокер» вернулся на Лидо все с тем же намерением — жечь сердца погрязшей в лицемерии аудитории, но его нервный смех и скупые слезы больше не отзываются, ибо нельзя сойти с ума дважды, как доходчиво объяснил Остап Бендер бухгалтеру Берлаге.

https://republic.ru/posts/113575

Под завязку показали картину «Апрель» про ужасы грузинской глубинки, которой все прочат золотого льва. Главная героиня Нина - гинеколог, а значит на экране неудачные роды и подпольные аборты перемежаются с циклонами и антициклонами, где весенняя капель, там и обильная менструация. Впрочем, не одной натужной буколической поэзией полнится «Апрель», ибо Нина в свободное от работы время снимает на трассе бородатых мужчин и пытается их ублажать орально. «Пианистка» встречается с Кристианом Мунджиу (в Грузии в отличие от Румынии Чаушеску аборты разрешены, но патриархат естественно никто не отменял). К этой теплой компании на огонек заглядывает Мэтью Барни - время от времени в кадре возникает оплывший монстр, похожий на гигантский эмбрион, видимо, символизирующий крайнее отчаяние героини. Что-то подобное уже было в первом фильме Деи Кулумбегашвили - там таскался из сцены в сцену обугленный скелет. Самое возмутительное в такого рода претенциозных произведениях - это эксплуатейшен женской физиологии, рассчитанный, кажется, на бездетных европейских мужчин. Их пугают происхождением мира, словно темными закоулками вселенной. Прекрасно, что режиссер - женщина и в этих закоулках выросла. Однако, вуайеризм остаётся вуайеризмом, пусть и деколониальным. Между тем аборты - это неприятная необходимость, о которой ничего кроме правозащитного слогана давно уже сказать невозможно. Они должны быть разрешены, заглядывать в операционную при этом не стоит, особенно, если больница смахивает на павильон Венецианской биеннале. Постдраматический театр крайне глупо смотрится рядом с щипцами и окровавленными тампонами.

Посмотрела нашумевший док «Русские на войне» якобы канадской режиссерки Анастасии Трофимовой, показанный в Венеции вне конкурса. Трофимова провела 7 месяцев на фронте, сначала в районе Красного Лимана, затем Бахмута. Якобы без разрешения Минобороны. Фиксировала будни батальона, в основном состоящего из контрактников. Безотносительно мотивов (пропаганда?) и условий съемки (направляли/препятствовали?) это уникальный материал, та самая «окопная правда», которую обычно не разглядеть за «туманом войны». В кадре дезориентированные, напуганные люди, задающиеся вопросом, как они туда попали, когда им за это заплатят, кто их обманул, за что они воюют, останутся ли они в живых? Трофимовой ставят в вину, что она очеловечивает русских солдат. Безусловно так оно и есть, потому что в кадре люди, а не только сгоревшие танки, покосившиеся советские транспаранты или воронки от взрывов. Вызывают ли эти люди симпатию, как, допустим, герои «На западном фронте без перемен»? Нет. Глядя на то, как девушка-медик роется в карманах убитого, чтобы найти документы или жетон и тут же подпевает хиту Андрея Губина, ничего кроме страха испытывать невозможно. Слушая монологи двадцатилетнего добровольца из серии «я здесь из-за нацистов, они плохие», ничего кроме отчаяния чувствовать нельзя. На пресс-конференции Трофимова, оправдываясь, заявила, что сейчас не время выбирать сторону. Но получающая гумпомощь бабушка на костылях, утверждает, что «украинцы против Ленина». А мы получается - за? Проблема фильма в том, что он сам себе противоречит. Включая камеру с одной стороны фронта, ты автоматически солидаризируешься с теми, кто ее выбрал чуть раньше и теперь обязан убивать и погибать. Большая часть документалистов по этому вопросу иллюзий не испытывает. В России никто ничего не выбирал до 2022 года. Не помогло. Теперь Трофимова предлагает нас пожалеть, забывая, что мы исторически никого не жалеем.

В Париже начало учебного года называется красивым словом la rentrée, хотя на самом деле за ним ничего особенно интересного не скрывается - загоревшие горожане возвращаются из буколических уголков в свои тесные квартиры, чтобы 10 месяцев оправдывать плохие бытовые условия культурными мероприятиями, про которые они читают в приложении Le Monde Weekend, но никогда не посещают. В Москве тоже закрутилась светская жизнь, о чем сегодня вышла колонка под интригующим названием «Тектоническая работа». Там показы мод и выставки молодого искусства соседствуют с приговорами невиновным, за которые теперь принято благодарить Маргариту Симоньян, словно матушку-природу - у нее нет плохой погоды, только «маленькие сроки». Это и правда тектонический сдвиг, хотя отличные бытовые условия стоят таких культурных мероприятий. Читаем, не посещаем, оправдываем. А также путаем золотую осень с золотым дождем.

Посмотрела глупейший сериал «Идеальная пара», в котором Николь Кидман опять играет не очень хорошую девочку с прямой спиной, помыкающую выводком привилегированных баранов. Действие разворачивается на острове Нантакет, заповеднике WASP, где черным бывает только кофе, ну и злоупотребляющий булочками шериф. Подружку невесты среднего сына Николь находят мертвой накануне свадьбы. Круг подозреваемых растет с каждым днем, потому что у всех, естественно, в кармане пиджака Ральф Лорен кроется страшный секрет. Судя по уровню сценария Нетфликс в таком кризисе, что готов экранизировать любой текст, включая чат садоводства. Отдельно умиляет, что теперь на платформах взялись показывать страсти между героями предпенсионного возраста, приучают нас любить энтропию, можно подумать мы не в курсе, что мир принадлежит пожилым. Они не только начинают войны, но ещё и кончают в постели. Попробуй, глядя на эту унылую порнографию, кончить и ты.