Если вам нужна помощь - будьте готовы предоставить конкретику. Будьте готовы открыто выступить заявителем. Будьте готовы работать над решением проблемы с волонтёрами и соответствующими органами.

Ни один надзорный орган не тратит время на анонимки. Нужны конкретные факты, конкретные заявители. "Псссс, тут в одной бригаде страшные дела творятся, помогите" - не пойдет. Вы либо вступаете на путь решения проблемы, либо нет. Не получится постоять анонимно в стороне, пока волшебник в голубом вертолете все разруливает.

Реальная ситуация: прямо перед новым годом к нам обратились несколько военнослужащих. Там были серьезные обвинения в адрес командования, ситуация критическая. Кое-как выпытали у них конкретные ФИО, контакты, месторасположение. Мы поднимаем на уши всех на местах: ДВКР, прокуратуру.
И тут ребята делают финт ушами - уходят в самоволку и бродят в лесах. Сотрудники ФСБ готовы их забрать, обеспечить безопасность, разобраться в ситуации. Бойцы не отвечают на их звонки, прячутся, записывают нам голосовые о том, что никому не доверяют. Прекрасно, но мы что тогда можем сделать?

Бойцы вроде обратились за помощью, мы переполошили людей, а в итоге панику как бы зря подняли, потому что от реальной помощи военнослужащие отказались в итоге.

Или бывают ситуации: направляем в военную прокуратуру запрос по проблеме конкретного бойца. Через какое-то время приходит ответ: связались с военнослужащим, состоялась беседа, военнослужащему все понятно, претензий нет, с доводами согласился.
А потом этот самый боец пишет нам: прокуратура не решила мою проблему!
И выясняется, что в беседе с прокурором он все претензии отозвал, сказал, что со всем согласен, но на самом деле - нет. Поэтому, девочки, решите мою проблему как-то сами, а то я прокурору жаловаться постеснялся.

Дорогие наши! Невозможно защитить права пассивного человека, который даже свои ФИО назвать отказывается! Борьба за ваши права начинается с вас самих, с готовности отстаивать свою правоту, свою позицию.

Много раз писали про опасность общения с украинской стороной.

Сегодня расскажем про нюансы интервью Золкину.

Золкин сам выходит на связь с семьёй пленного. Предупреждает, что будет интервью, в ходе которого можно будет пообщаться по видеосвязи. Именно ради этого многие ребята и соглашаются на интервью. Так что не отказывайтесь, это важно для пленных, они должны видеть, что вы все знаете, что вы поддерживаете их.

Но будьте осторожны, думайте, что вы говорите.

Реальный случай: во время интервью жена пленного, даже не дожидаясь никаких вопросов, начала вещать об ужасах войны, о том, что не поддерживает СВО, не поддерживает действия российских властей и т.д. Наш боец был крайне ошеломлен, он пытался заставить супругу замолчать, говорил "не надо об этом", но жену уже понесло.
Выдачу этого пленного до сих пор Украина не одобрила.

И другой случай: к счастью, жена обратилась к нам перед интервью, и мы успели ее проинструктировать. Она не реагировала никак на вопросы о политике, о действиях российской армии и президента: ничего не знаю, ничего не понимаю. Пленного обменяли в январе.

Да, это можно считать совпадением. Но в то же время понятно, что интервью не гарантирует обмен, но и не препятствует ему. Многое зависит от того, что вы скажете.

На всякий случай: сами не пытайтесь связаться с Золкиным или с любыми другими представителями украинской стороны. Если они поймут, что вы готовы к какому-то сотрудничеству - они с вас не слезут, а шансы на скорый обмен вашего пленного растают. Украине нет смысла выдавать тех пленных, чьи семьи работают напрямую или косвенно на украинскую пропаганду.

Снова поднимаем проблему выплат по гибели. В этой сфере законодательство все ещё несовершенно, а страдают, к сожалению, живые люди. Более того, люди, и так переживающие страшное горе - смерть родного.

Пришло такое письмо:

"Я мама погибшего бойца. Передать боль — значит ничего не передать. Просто хочу «кнопочку», чтобы быть рядом с сыном сразу и быстро. Он у меня один единственный и смысл жить просто исчез. Мы жили с сыном вдвоем, но ранее была замужем (фактически 4 года), развелись. Данный гражданин усыновил моего ребенка тогда.
На текущий момент, спустя 16 лет, этот гражданин появился и появился «в тихую» — просто собрал пакет документов на выплаты, положенные бойцам по гибели, и подал в военкомат. Очень удивилась)), узнав об этом — оказывается деньги для некоторых «типа отцов» важнее человеческой чести. Поскольку мы очень плохо расстались и данный гражданин плохо относился к сыну — я решила защитить честь сына, так как я знаю его отношение к этому отчиму. Подала в суд. В суде сказали дело будет сложное, готовьтесь".

И снова даже не недоотец, а недоотчим претендует на выплаты, хотя с погибшим даже не общался почти двадцать лет. Мерзко, неприятно, горько за маму, которая потеряла сына, а теперь ещё будет таскаться по судам. Через суды, кстати, дело иногда решается в пользу горе-отцов, даже несмотря на то, что они не принимали никакого участия в жизни бойца.

На днях пришло письмо от адвоката, которому удалось через апелляцию добиться отмены решения суда о подтверждении выплат очередному папе-кукушке. Да, справедливость восторжествовала, но сколько сил, времени, нервов на это потрачено?

Рекомендации от юриста:

"1. Задавайте вопросы непутевым отца (матерям) и их свидетелям, если знаете ответы на эти вопросы. Вопросы готовьте заранее. Нельзя их задавать с потолка и приходить в суд неподготовленными. Обязательно ведите аудиозапись судебного заседания и делайте дословную расшифровку.
2. Первично допрашивайте ответчика и его свидетелей (если получится), затягивайте их в силки собственной лжи. Только после этого предоставляйте суду доказательства. Не раскрывайте ваши доказательства неисполнения родительских обязанностей, прилагая их к иску.
3. Гоните юристов/адвокатов, которые обещают какой-либо результат.

❗ Кроме того, ребятам, которые воспитывались без отца или матери, желательно сделать заявление, удостоверенное нотариусом или командованием части, что такой-то родитель в содержании, воспитании, развитии участия не принимал. В случае моей гибели прошу положенные выплаты перечислить такому-то родителю.

Данное заявление может очень помочь при лишении родителя прав на выплаты".




✅ В прошлом году Рабочей группе по СВО удалось добиться принятия закона об осуществлении выплат фактическим воспитателям погибших бойцов, которые раньше не имели права на них - бабушкам, дедушкам, старшим братьям и сестрам.

❗Однако мы считаем, что необходимо идти дальше и вносить новые поправки в законодательство, которые так же запретят получение этих выплат тем, кто ненадлежаще относился к родительским обязанностям по отношению к погибшим. Очень много случаев, когда за выплатами обращаются давно уже пропавшие "отцы".

При этом по нашему законодательству, чисто в теории, если бы у погибшего был совершеннолетний ребенок, этому ребенк  бы никаких выплат не сделали. Зато недоотчиму - пожалуйста. Что это, если не верх нелепости?

Прекрасные новости с утра в законодательной сфере.

Наконец-то несправедливость по отношению к совершеннолетним детям погибших бойцов, которым ранее отказывали в выплатах, устранена!

Спасибо большое тем законодателям (в данном случае Яне Лантратовой), которые слышат нас, которые не закрывают глаза на проблемы, а бьются вместе с нами, хотя это бывает и непросто.

Да, закон обратной силы не имеет, то есть пока что нововведения не коснутся тех, у кого отец погиб на фронте до внесения поправок. Но мы знаем, что Лантратова не закрыла для себя эту тему, она продолжит бороться и за перерасчёт. Надеемся, соответствующие изменения так же будут внесены в законодательство в ближайшее время.

https://yangx.top/lantratovaDOBRO/6144?single

Очень серьезная проблема, которая постоянно замыливается, как будто если не говорить о ней, то она сама рассосется - отсутствие адекватной качественной психологической помощи участникам СВО и их семьям. Люди остаются один на один с тяжелейшими проблемами: боевая психическая травма, ПТСР, потеря близкого человека.

Мы долгое время не решались подойти к работе над этим направлением, хотя понимали его важность. Все надеялись, что это будет осуществлено органами с полномочиями, финансированием, реальными инструментами по развертыванию целой системы психологической помощи по всей стране. Пока я видела телефоны психологической помощи в Бурденко - для бойцов. Но в помощи нуждаются и семьи.

К сожалению, на третий год СВО мы видим, что проблема не решена. Психологическую помощь планировали оказывать в фонде "Защитники Отечества". Но, как мы понимаем, пока Фонд с этой темой встрял и пытается ее как-то решить - нехватка кадров, идут делопроизводители из психиатрических больниц на должности психологов и многое другое.

Мы хотим попытаться сделать проект по принципу нашего Юрбата, где юристы со всей страны помогают семьям бойцов СВО и обмениваются практиками для восстановления прав бойцов и членов их семей.

Нам периодически пишут психологи, которые осознают важность работы с участниками СВО и их семьями. Люди, которые прошли профессиональную переподготовку для этого, которые горят желанием помочь. Но почему-то они остаются за бортом государственной машины, которая подсовывает людям, нуждающимся в помощи, специалистов без опыта и навыков. Мы решили попробовать помочь и с этим, несмотря на отсутствие каких бы то ни было ресурсов, так как сами воочию видим в каком состоянии находятся родные женщины погибших или пропавших без вести.

Мы предлагаем такую схему работы: если вы психолог или психиатр, и вы готовы на волонтёрской основе поработать с родственниками участников СВО - напишите нам на почту вашу специализацию, опыт, город проживания, сколько человек вы готовы взять в работу.

Мы организуем чат специалистов, а так же будем связующим звеном между теми, кто нуждается в помощи, и профессионалами, готовыми помочь.
Предпочтение, конечно, оффлайн работе, но мы понимаем, что сразу у нас не получится развернуть обширную сеть по стране. Поэтому онлайн формат так же актуален.

Если вы боец или родственник бойца, и вы чувствуете, что вам нужна психологическая помощь специалиста, так же напишите нам, пожалуйста. Будем работать.

Наша почта: [email protected]

Наш ПсихБат приступил к работе. Несколько десятков специалистов разных направлений и подходов, но одинаково неравнодушных к проблемами участников СВО и их семей, готовых помогать бесплатно, - это чистый восторг.

Уже началась работа с первыми обратившимися. Изначально мы делали упор на помощь родным участников СВО, но квалификация и опыт некоторых специалистов из ПсихБата позволили брать в работу и самих бойцов. Часто ребята стесняются обращаться к психологу, стыдятся этого, но видим, что эта тенденция постепенно уходит в прошлое.

Но тут важное уточнение. Чтобы психолог мог помочь человеку, должен быть запрос от самого человека!

Недавно прилетела претензия от жены бойца, вернувшегося со спецоперации. Он ведёт себя агрессивно, распускает руки, пьет. Специалисты готовы работать с ним, но при уточнении выяснилось, что он не хочет обращаться к психологу. Но мы не можем приехать к нему домой, скрутить, связать и насильно усадить в кресло к психотерапевту.
В такой ситуации мы можем предложить только психологическую поддержку самой супруге.

Не забывайте, есть принудительная психиатрическая госпитализация, если человек опасен для себя и окружающих. Есть полиция. Но мы - ни то, ни другое. Мы помогаем тем, кто готов принять помощь (и это касается не только психологии, кстати).

Если вам или вашему бойцу нужен психолог, если вы чувствуете апатию, упадок сил, депрессию, нежелание жить, если вы не можете справиться с горем или тревогой - напишите нам на почту [email protected]

Если вы предлагали свою помощь как психолога, но вам не ответили, пожалуйста, напишите ещё один раз, возможно, письмо затерялось.

Когда украинская сторона пишет про соблюдение Женевской конвенции, на глазах у нас выступают скупые слезы умиления.

Возможно, при переводе конвенции на мову, были внесены какие-то изменения в текст документа, иначе мы не можем объяснить, как Киев умудряется кичиться соблюдением этих международных норм содержания военнопленных.

Наши ребята из плена возвращаются с весом 40-50 кило. Одному из вернувшихся пришлось Скорую помощь вызывать - после обмена он впервые за долгое время увидел нормальную еду, и не мог остановиться.

Ранения, полученные на поле боя, в ужасном состоянии. Да, украинские врачи могут провести ампутацию, но далее никто не ухаживает, не предоставляет медикаментов, не обеспечивает лечением. Ребята возвращаются с нефункицонирующими конечностями, запущенные, в летней форме зимой, в рванине, обносках.

Жена одного из вернувшихся пишет: "Муж в Сумах долгое время содержался в подвальном помещении, вода по щиколотку, лягушки прыгали. И клопы просто съедали".

Странное толкование международных норм содержания пленных, не так ли?

Ну и главное, конечно же. Украинская сторона выставляет списки якобы пленных, пишет про Женевскую конвенцию, при этом мы доказали, что их списки не достоверны.

Более того, не менее половины пленных, которые совершенно точно в плену, не имеют возможности выйти на связь с родными, к ним не пускают Красный крест. Некоторые наши бойцы содержатся не в СИЗО или лагерях для военнопленных, а в СИЗО с обычными украинскими преступниками, что так же нарушает международные нормы. Красный крест никаких механизмов воздействия на Киев не имеет. Так же как и наша УПЧ, несмотря на ее постоянные письма, заявления и красивые отчёты.

Мы продолжаем настаивать на том, что у Украины есть единственный способ подтвердить достоверность своих списков и показать готовность реально, а не на словах, соблюдать Женевскую конвенцию. Необходимо дать возможность всем, перечисленным в списках якобы пленных, связаться с семьями.

Когда Украина выкладывает списки пленных, которых, якобы, Россия забирать не хочет, она лукавит не только в "чистоте" этих списков, но и в толковании обменных процессов.

Для тех, кто не понимает, как проходят переговоры, это может звучит убедительно, но на самом деле не может быть такого, что Россия отказывается кого-то забрать.

Дело в том, что во время обсуждения обмена, наши переговорщики отправляют укр стороне список запрашиваемых пленных. А далее - внимание - Киев должен одобрить выдачу каждого бойца! Если украинская сторона его вычёркивает из списков - отказывается выдавать - то как Россия может его забрать?

Списки запрашиваемых нашей стороной меняются от одного обмена к другому. Никого не запрашивают упорно каждый раз, чтобы укр сторона не решила, что конкретно этот боец принципиально важен для нас, ведь тогда обмен ему точно не светит.

Ну и отдельно хочется подчеркнуть, что именно Киев сейчас в очередной раз стопорит обменный процесс. Вместо того, чтобы согласовывать списки на обмен, украинцы предпочитают снова поднимать шумиху, выкладывая недостоверные списки пленных.

Зачем это делается? Как вы могли заметить, нынешняя переговорная команда уникальна тем, что не идёт на поводу Украины. Нарушил Киев обязательства по выдаче 75 пленных из-за возвращения Азова из Турции - наши стояли на своем. Обязательства должны быть выполнены. Хочет Киев забирать своих офицеров и азовцев, взамен выдавая только наших рядовых - наши стоят на своем. Обмены должны быть равноценными.

Конечно, такая твердая позиция переговорщиков украинской стороне не нравится. Поэтому будут давить, пытаясь вынудить российское руководство сменить членов переговорной группы на кого-то более уступчивого и мягкого, удобного Киеву. Надеемся, этого не произойдет.

Вопрос: родственника призвали по мобилизации, контракт не подписывал. Пропал без вести/попал в плен. Денежное довольствие переоформили на члена семьи, но не можем понять, должны ли продолжать выплачивать социальную выплату мобилизованным (158тр)?

Ответ:
Согласно пункту 2 приказа министра обороны #780 социальную выплату (158. 000 рублей) начисляют всем мобилизованным с дня назначения на должность до дня освобождения от нее.
Но командование части имеет право временно вывести за штат отсутствующего бойца. В частях есть штатное расписание, а так же боевые задачи, которые не снижаются по объему из-за того, что часть личного состава пропала или попала в плен.
Пока боец в штате - ему выплачивают и оклад, и социальную выплату (всего получается от 180.000 рублей).
После того, как его выведут из штата, выплачивают только базовый оклад (в районе 30.000-40.000 рублей). Плюс,
положенное по званию и выслуге лет.

Какие-то части выводят пропавших бойцов за штат через месяц, какие-то - через год. Уточнять этот момент нужно в отделе кадров части, напрямую или, если контактов нет, через военкомат.

Семьям пропавших/пленных контрактников и добровольцев выплачивают оклад, а так же выплаты по званию/выслуге лет. Командировочные и боевые не начисляются.

Приносим свои искренние соболезнования всем пострадавшим в теракте в Крокус Сити Холл и их семьям.

Специалисты Психбата готовы оказать психологическую помощь. Пишите на [email protected]

Если вам нужна какая-либо другая помощь от нас - также напишите. Сделаем все, что в наших силах.

Часто родственники пропавших пишут: нам не дают никакой информации, бойца не ищут.

Будет очень неприятный пост, но мы всё-таки не можем не разъяснить ситуацию.

Поймите, там военные действия. Вам не дают информацию, потому что её может и не быть! Пошли бойцы на штурм, одного контузило, другой чуть отстал, третий вперёд ушел, грохот обстрелов, крики, птички сверху летают - все, даже внутри одной группы ребята могут быть дезориентированы, не знать, где сослуживец, что с ним. Командование части, которое не находилось непосредственно в этом штурме, тем более не может обладать полной информацией - собирает информацию со слов, по крупицам.

С поисками тоже все сложно. Тут наши стоят, а за тем кустом уже непонятно, то ли наши, то ли противник, то ли никого. Не могут идти полноценные розыски человека в условиях боевых действий, когда столкновения продолжаются, когда боевые задачи никто не снимает!

Часто родственники считают, что если боец пропал и на месте его последнего нахождения не нашли тело, то он в плену. В данном случае, к сожалению, могут быть другие варианты: прибился к другой группе и другому подразделению; был ранен и эвакуирован бригадой; был ранен, пошел дальше, спрятался и погиб; погиб и тело утащили ВСУшники; погиб от прямого попадания и останков не осталось. Поэтому основываясь только на том, что тело не найдено, нельзя считать, что боец попал в плен.

По погибшим. Бывает, что известно конкретное место гибели человека. Родственники просят у нас поскорее эвакуировать его.
Но если в этом месте продолжаются интенсивные бои, это невозможно сделать. Поймите, у подразделения остаются непосредственные боевые задачи. Эвакуировать тела под обстрелом - значит, рисковать личным составом. Кому будет легче и лучше, если при попытке вытащить тело, там ещё три человека лягут рядом?

Может быть и такое, что населенный пункт наши заняли, вытеснили оттуда врага, но недалеко. Обстрелы интенсивные продолжаются. А если ещё местность открытая - то совсем тяжко. И в таких условиях эвакуация так же осложнена, придется ждать, когда наши бойцы смогут оттеснить ВСУ ещё дальше, чтобы даже отдаленные окраины населенного пункта не были зоной непосредственного соприкосновения.

Были случаи, когда передали в штаб, а штаб далее не передал. Где-то информация затерялась. Свидетелей гибели или плена уже самих нет в живых, или они на задании. Много факторов.

Мы неоднократно уже поднимали о вопрос о необходимости создания СПЕЦИАЛЬНОГО эвакуационного подразделения, в чьи задачи будет входить исключительно работа по эвакуации тел павших. Пока что эти предложения не нашли отклика наверху.

При этом мы подтверждаем, что бывают ситуации, когда родных запутывают и держат в постоянном напряжении - разные сведения приходят из МО, из воинской части, из военкомата, непосредственно от командира и сослуживцев. Были свидетелями, когда людей попросту посылали матом - это полное отсутствие коммуникационных навыков и бардак в бумагах. Это недопустимо.