"ОБГРЫЗЛИ СТРАНУ..."

В грошовых статейках блистая,
Давай, полиглот, опиши:
История, в общем, простая -
Предательства, подкупа, лжи. 
Куда ж ты спешишь, торопыга?
Кислит, что ли, профит с Руси? 
Страдавших от нашего ига
Сперва обо всем расспроси.
Довольно болтаться в грязнулях,
Решился один баловник - 
Дробить на пятнадцать республик, 
А позже чтоб не было их.
Кто жрал в ресторанах миногу,
А тюрю лишь помнил едва,
Обгрызли страну понемногу,
Чтоб стала она нулева - 
Пылай, исступленная топка,
Лей слёзы да пей допьяна,!
Ни славы, ни чести, ни долга,
А чуть огрызнешься - война.
Сгорая в азарте плешивом,
Наври нам про нас, крепостных,
Давай, полиглот, опиши нам, 
Как русский был проклят язык,
И что в переделанном гимне
Такого, что кровь из ушей,
И кто нам нацисты такие,
Скажи нам, пресветлый виджей.
Галдишь про отпор иноземцам, 
Аж лезут глаза из орбит,
Но что ж ваш священный Освенцим
У нас перед взором стоит?
Музей он? Да нет - указанье
На участь блуждающих орд,
Чьё место передне, чьё задне,
Великая ль плата за вход, 
И если не в Китеж, то в омут,
Когда домяучит попса...
Поскольку нам ясно, кого тут
Кирпичные ждут корпуса.

© Сергей Арутюнов, член Союза писателей России, доцент Литературного института им. А. М. Горького

#ZСтихиСергеяАрутюнова #СтихиСергеяАрутюнова #ZЛирика #ПоэзияZ

Отныне так: Россия есть Москва.
Провинция – подножий корм двуглавой,
Ведь лишь в Москве звенят колокола –
Зовут на подвиг, обещают славу.

Провинцию же надо понукать,
Хлестать плетьми за лень и разгильдяйство.
Провинция не любит воевать,
Не видя дальше личного хозяйства.

Она встаёт на утренней заре
До петухов, чтоб обрядить скотину.
Она торит дорогу в январе
Полдня до обветшавшего овина.

И города провинции не рай:
То нет воды, то нет тепла в морозы.
Провинция – глухой, угрюмый край,
Московские здесь засыхают розы.

И пьёт провинция, не то чтоб день и ночь,
Но эпохально с крепким мордобоем,
Кляня Москву, что «не хотит помочь»,
Кичась такой ухоженной собою.

Провинция свою лишь видит пядь,
Но, слыша голос русского набата,
Провинция уходит воевать
До самого последнего солдата.

© Игорь Гуревич, член Союза писателей России

#СтихиИгоряГуревича #ZСтихиИгоряГуревича
#ZЛирика #ZДуховная #поэзияZ

До слёз...

Стихи Елены Величко сегодня в рубрике «Поэтические плакаты СВО»:

Триколор над горизонтом –
Как затейлива заря!
Понимаю, что для фронта
Мы стараемся не зря.

Все молитвы, сборы, строки
Не напрасны: добрый знак,
Если небо на флагштоке
Поднимает русский флаг!

© Елена Величко

#ZСтихиЕленыВеличко #СтихиЕленыВеличко #ПоэтическиеПлакатыСВО

ДРУЗЬЯ

По рассказу Сергея Козлова «Человек друга»: https://dzen.ru/a/Y-tFa9jr6HYax9MD

Его все звали – просто «Пёс».
Он был без лапы и без глаза.
При встрече сторонились сразу,
Брезгливо воротили нос.

Пёс понимал людскую речь,
Смотрел на небо ночью звёздной,
Затем – когда совсем уж поздно,
Он уходил подвал стеречь.

В один из мокрых, серых дней,
Когда на сердце было гадко,
К нему малыш пришёл украдкой,
И стало Псу на миг теплей.

Мальчишке не было пяти,
Ребёнок – с добрым, умным взглядом...
Увидел пёс, присевший рядом,
Что нет у мальчика руки…

Чужую боль Пёс осознал,
Что больше собственной казалась,
Пронзила Пса к ребёнку жалость,
Ему он щёку облизал.

Мальчишка крепко Пса обнял
И засветился от восторга.
Вот так они сидели долго,
Затем ребёнок Псу сказал:

«Тебя мне разрешили взять…
Теперь… мне много разрешают…
Тебя здесь сильно обижают,
Я ж – обещаю защищать.

Я расскажу тебе о том,
Как жизни радоваться надо.
С тобой отныне буду рядом,
Идём скорее в тёплый дом!»

В ответ Пёс плакал и вздыхал,
И счастью своему не верил,
Скулил протяжно, был растерян
И слёзы горькие глотал.

Когда разделишь с другом боль,
То будет каждому – полгоря.
Но если делишь счастья море, –
Двойная радость и любовь!

© Оксана Москаленко, член Союза писателей России

#СтихиОксаныМоскаленко #ZЛирика

Апостол Петр хранит Петра-солдата,
их связь не просто именна, но свята
и в Пост Петров утроена поди,
Петр держит штык и думает о рае,
когда живет и паче умирает
полей освобожденных посреди.
В саду Апостол рубит Малху ухо,
пока солдат апостольский Петруха
латает прошлогоднюю кирзу,
и вопрошает Петр: «Камо грядеши,
когда отрытый угол всяк медвежий,
и не пришествует вновь Иисус,
когда я мал в масштабах макрокосма,
в твоих масштабах, тезка мой Апостол,
что я для мира, тонкий душка твой,
хранишь ключи, а я – дмн память
и письма шлю жене, а чаще – маме,
что ворочусь когда-нибудь живой?».
Апостол тих, следит за подопечным –
одним в одном из вверенных отечеств
и думает, что счастлив тот вполне,
кладет в карман ключи от поднебесья,
Апостол Петр бредет по божьим весям,
пока Петр остается на войне…

© Динара Керимова, кандидат филологических наук, заведующая отделением журналистики, старший преподаватель кафедры печатных СМИ филологического факультета Дагестанского государственного университета

#СтихиДинарыКеримовой #ZСтихиДинарыКеримовой #ZЛирика #ZДуховнаяЛирика

ГОЛОС ФРОНТА

На дне окопов выкован войной.
Натуженный, задумчивый, стальной,
Не всем понятный, хриплый голос фронта,
Глаголами застрявший в горле чьём-то,
Стихами вдруг прорезался во мне
В прокуренной блиндажной тишине.

Он – голоса товарищей моих,
Которых больше нет среди живых.

Он – минный свист и реактивный вой,
И рваный голос всей передовой.

Он – шёпот матерей и гнев отцов.
Он – тысячи солдатских голосов.

Он – голос тех, кого я не сберёг,
Но сделал пульсом этих дымных строк.

© Сергей Лобанов, член Союза писателей России, участник СВО

#СтихиСергеяЛобанова #ZСтихиСергеяЛобанова #ZЛирика #ZОкопнаяПравда #ПоэзияZ

***
Памяти гвардии матроса Лукина Ивана (1998 – 2022), разведчика-пулемётчика 810-й Отдельной Гвардейской ордена Жукова Бригады морской пехоты, погибшего в Мариуполе 14.03.2022, и всех его боевых товарищей, павших в боях по освобождению Украины от неонацизма

Над твоей могилой флаги…
Вот Бригады гордый стяг.
У морпехов от присяги
и до славы – только шаг.

Вот Разведки полотнище
со слоганом: «Там, где мы,
Там – Победа!» Вас не тыщи –
единицы… Жизней миг.

Знаю, ангелом ты кружишь
над братишками в сей час,
Гонишь смерть… Морпехи сдюжат!
Ты их вновь прикрыл сейчас.

Крыльями прикрыл… Как прежде
с пулемётом прикрывал…
С ними Вера и Надежда
и улыбка на устах…

Над твоей могилой стяги…
И почётный залп звучит.
Так давно была Присяга –
Жизнь назад… Чтоб вечно жить!

©Борис Лукин, член Союза писателей России

#СтихиБорисаЛукина #ZСтихиБорисаЛукина #ПоэзияZ #ZЛирика

ВОЛОНТЁРСКИЙ МАРШ - ПРЕМЬЕРА
Стихи - Даниэль Орлов
Музыка, исполнение - Илья Оленев.
Видео - народное.

Стихи Геннадия Иванова сегодня в рубрике «Поэтические плакаты СВО»:

Небо Новороссии прекрасно!
И леса прекрасны, и поля!
Это всё Россия, это ясно.
Это наша русская земля!

© Геннадий Иванов, поэт, первый секретарь Правления Союза писателей России

#СтихиГеннадияИванова #ZстихиГеннадияИванова #ZЛирика #ZПлакаты #ПоэтическиеПлакатыСВО #поэзияZ #ZДуховная #ZПодмосковье

ЛЕРМОНТОВ

Рассказ

История эта началась в конце 90-х, когда я работал учителем истории в сельской средней школе. Одному моему толковому ученику Ивану Дмитриеву тяжело давалась история России первой половины XIX века. Точнее – всё, что было после декабристов, ещё точнее – всё, что было после смерти Пушкина. А знать он хотел, потому как собирался поступать в Московский пограничный институт Федеральной службы безопасности, а там нужны были при поступлении история и обществознание. В общем – и поступить, и знать ученик хотел. Мотивация на генетическом уровне – отец офицер, старший брат служил в пограничных войсках, военная романтика в сознании ещё не развеяна сермяжным армейским бытом…

– Не заходит мне это время… – жаловался мне на вторую треть девятнадцатого века Ваня.

Я же, как человек родившийся в день пограничника, историк по образованию, посчитал делом чести поступление моего ученика в данный вуз. В какой-то момент вспомнил, что и у меня в университете это время, как говорит нынешняя молодёжь, «не заходило». Единственная четверка в дипломе, именно за этот период отечественной истории. И мне в своё время, и Ване спустя десять лет требовалась какая-то точка опоры. И я вдруг вспомнил, что такой точкой для меня стало прочтение лермонтовского «Героя нашего времени», романа, который я в школе «прочитал» по диагонали, потому как тогда лучше читались Рэй Брэдбери и Пьер Буль, Иван Ефремов и Алексей Казанцев…

– А прочитай-ка ты, Иван, «Героя нашего времени», – посоветовал я без особых надежд своему целеустремлённому ученику.

Он посмотрел на меня с сомнением и недоверием:

– Так нам его по программе, вроде, в следующем году…

– Мне помогло, – опередил я его дальнейшие вопросы. – Честно. Но это было уже после армии, на третьем курсе… Кстати, я потом вообще стал перечитывать русскую классику, особенно Достоевского. Но тебе рано. Достоевского – точно рано. До сих пор не могу понять, зачем вам дают «Преступление и наказание»? А надо бы «Идиота». Какой идиот в педагогике совершил это преступление перед Достоевским?.. – начал я иронично размышлять о школьном курсе русской литературы, но Иван поморщился:

– Сергей Сергеевич, а зачем это всё вообще будущему русскому офицеру?

Я вздохнул. На дворе были смутные 90-е, и русская литература вообще была не ко двору. Долгие философские сентенции, как говорила молодёжь, не прокатывали, и я ответил просто:

– «Герой нашего времени» – это про русских офицеров того времени…

И мотивация сработала.

– Понял, принял, – как военный связист ответил мне будущий курсант Дмитриев.

Он пришёл ко мне через неделю с томиком Лермонтова.

– Ну вот, Сергей Сергеевич, прочитал… Вот только не понял, Печорин вроде не мажор по родству, а ведёт себя как мажор. Эту люблю, эту не люблю, эту полюблю от нечего делать, тут постреляюсь… Лермонтов с себя что ли писал? Язык, кстати, так себе… Всё же мне больше стихи у Михаила Юрьевича нравятся.

– Мне тоже, – признался я в ответ.

– Но время почувствовал… Вот прямо почувствовал, а ещё понял, почему через сто лет всё рухнуло.

– Почему же?

– Элита так и разлагалась. В том числе военная. Подвиги от скуки совершать? Или покрасоваться? И этот, как его, фатализм… Вот точно, Лермонтов про себя писал. Тоже ведь на дуэли погиб…

– Все авторы отчасти пишут про себя, из своего опыта, – согласился я. – С фатализмом ты тоже отчасти прав. – Я глубоко вздохнул. – Выходит, ты пожалел о потраченном на чтение времени?

– Нет-нет, я уже понял, что жалеть потом придётся о том, что не успел прочитать…

И эпоху первой трети и середины XIX века Ваня действительно почувствовал. Эпоха Николая Первого стала ему понятна. Как и сам император, которого незаслуженно в историографии долгое время называли реакционером. А император может быть только императором. И умер он под солдатской шинелью.

Ваня позвонил мне ещё из Москвы, когда сдал вступительные экзамены, позвонил и хохотал, потому как достались ему именно кавказские войны.

– Фатализм! – крикнул он в трубку.

ЕГЭ введут буквально через год, и потому абитуриенты ещё не тыкали в листы с квадратиками гелевыми ручками, а развёрнуто отвечали преподавателю-экзаменатору и должны были быть готовы отвечать на развёрнутые дополнительные вопросы. В общем, помог «Герой нашего времени» моему ученику. Иван ещё прислал пару фотографий в форме курсанта, а потом, как водится, ушёл в свою жизнь. Однажды лейтенант Дмитриев зашёл в школу, когда был в отпуске, но говорили мы уже о не об истории, не о Лермонтове, а о той самой жизни, потому что страна мало-помалу начинала подниматься с колен, на которые добровольно упала перед теми, кого завсегда побеждала. Я ещё пошутил, что он уже обошёл меня, сержанта советской армии, по званию, а он постучал себе в лоб указательным пальцем:

– Здесь бы догнать… Чтобы не поддерживать своим бравым видом поговорку «чем больше в армии дубов, тем крепче наша оборона».

Через какое-то время я ушёл из школы преподавать в вуз, Ивана бросало где-то по границам урезанной империи да по локальным конфликтам. То в Среднюю Азию, то на Кавказ – на современные кавказские войны, тоже, своего рода, фатализм… И, наверное, я бы никогда особо не вспомнил про героя уже нашего времени, уж тысячи учеников выпустил, если бы он сам не напомнил о себе сам летом 2023 года.

Пришла смс-ка: «лежу в госпитале, что посоветуете почитать?».

Ну да, где же ещё мог быть герой нашего времени, всю юность мечтавший стать офицером…

Я, к тому времени, знал, что многие мои ученики уже сражаются в зоне специальной военной операции как добровольцы, так и мобилизованные, а некоторые погибли… Многие из них писали мне в «телеграмм» или даже звонили. Рядовой и сержантский состав представляли собой те самые троечники, двоечников у меня не было. Принципиально не ставил двойки, потому что «двойка» – это не только оценка ученику, но и самому себе. Да, самую тяжелую лямку войны тянули «троечники».

«Интересно, он сейчас майор или уже подполковник?» – подумал я, чтобы понять, зачем взрослый состоявшийся мужчина спрашивает у престарелого учителя, что ему почитать…

Но тут случилась оказия, друг мой, который часто ездил в зону СВО с различными грузами и гуманитарной помощью, засобирался в очередной раз «к ленточке». Я спросил будет ли у него возможность и по пути ли подхватить пару коробок книг для госпиталя. Он глянул на номер госпиталя и кивнул:

– Сделаем, крюк небольшой. – Все места на карте у ленточки товарищ мой знал от и до, потому как мотался туда минимум раз в месяц. – Напиши – кому…

Книг он увёз не две, а несколько коробок, которые мы собрали с друзьями за какие-то пару дней. Причем не сказал ни слова против, наоборот, заботливо надув щёки, решил, что выгрузит пару коробок с таблетками от диареи, потому как даже в окопах с ними перебор. А вот книги давно надо начать возить. Так что досталось отправленной литературы не только госпиталю, но и некоторым библиотекам Луганщины. Я же написал Ивану, что отправил книжную посылку в госпиталь и просил сообщить о получении. «А ваши книги там есть?» – спросил он в ответ. Я ответил утвердительно, порадовавшись, что возможно дойдут глаза бойца и до моего скромного творчества, а сам снова погрузился в нашу тыловую суету, хотя порой с тоской вспоминаю окопное братство, потому как нигде более такого братства не встретишь. Как у Гоголя, в словах Тараса Бульбы о товариществе.

Прошла неделя, а вестей от Ивана не было. Впрочем, даже в самом глубоком тылу все уже давно поняли: оттуда звонят и пишут, когда могут, а не тогда, когда мы ждём. А потом вернулся мой друг и рассказал:

– Слушай, а нет уже твоего ученика в госпитале.

– Как нет? – удивился я.

– Такие, как он, там не засиживаются, не залёживаются, мне так главврач сказал: только подлатали, и обратно. А куда – обратно, сам знаешь – никто нам не скажет, хотя оно и правильно. Но книги я оставил. Ту, что ты с дарственной надписью отправил, передал главному, он найдёт способ доставить адресату.

– Спасибо…

– Что-то мне подсказывает, – грустно улыбнулся мой товарищ, – что Иван твой ещё не раз в этом госпитале побывает. Если не сам, то бойцов своих привезёт… Ни дай Бог, конечно… Он же и там успел отличиться…

– В каком смысле? – нахмурил я лоб.

– В хорошем. Там один боец, когда у него друг от ранений умер, умудрился напиться… где только алкоголь взял?! Там сейчас с этим строго. И заперся с боевой гранатой в морге. Такой отдельный домик во дворе всего с двумя окнами… Гранату-то проще найти, чем бутылку, но вот у этого и то, и другое получилось.

– Зачем в морге-то?

– Ну, рядом с телом друга своего. Они же там как реальные братья становятся. Даже больше, чем родные.

– Знаю, – угрюмо подтвердил я. – Так зачем?

– Требовал, чтобы ему пленных «немцев» из той части, которую они штурмовали, привели на суд. Он одного такого из палаты пленных умудрился с собой прихватить…

– Отчего ж просто гранату в эту палату не швырнул? – спросил я.

Друг пожал плечами:

– Кто ж пьяную голову разберёт, да ещё контуженную? Ведите, говорит, судить буду… Его и главврач, и сёстры уговаривали, и сослуживцы… Ни в какую! А тут вышел во двор твой Иван, махом ситуацию просёк, велел всем отойти, потому как по званию он старший был. Короче принял командование на себя. Главный ему говорит, что сейчас военная полиция приедет, мол, что удумал, Иван Андреевич? А тот говорит: граната не бутылка, упадёт – не разобьётся, продолжайте говорить с ним через дверь, а мы сейчас опровергнем фатализм девятнадцатого века…

На этих словах рассказа я улыбнулся. Мелькнули в сознании образы Печорина, Казбича, есаула, и добрейшего Максима Максимовича… «жаль не Сергея Сергеевича», улыбнулся я своим мыслям. А товарищ мой продолжал:

– Доктор ему тихо, что, мол, всякое может случиться. А вояка ваш: хуже смерти ничего не случится – а смерти не минуешь! Я, говорит, это с девятого класса знаю. «Откуда в девятом-то классе такое знать?», усомнился главный врач, а Иван ему: «От героя нашего времени, то бишь, от героев былых времён»… В общем, броник и каску надел, под окно подполз, пока доктор уговаривал бойца через дверь, один нырок – и он в морге. В морге – среди живых и мёртвых. Через полминуты уже вывел бойца разнюненного. И – граната в кулаке. Импортная оказалась… И пленный – трясущийся и бледный, весь в бинтах, за ними выполз… Герой твой Ваня.

– Герой нашего времени, – улыбнулся я.

– Что? – не расслышал или не совсем понял мой друг.

– Да ситуация почти как в романе Лермонтова…

Товарищ мой вдруг захохотал. Я смотрел на него с выжидательным изумлением, пока он не успокоился и не смог объяснить причину своего смеха.

– Позывной у твоего Ивана знаешь какой?

– Да откуда мне знать?

– Лермонтов…

История эта не кончится, пока есть герои нашего времени, пока есть Лермонтов.

© Сергей Козлов, русский писатель, член Союза писателей России c 1999 года, член Союза журналистов России. С февраля 2011 года — главный редактор журнала «Югра». Сергей Сергеевич — литературный редактор газеты «Тюменская область сегодня» и сопредседатель общества русской культуры Тюменской области.

Художник — Владимир Киреев

#ПрозаСергеяКозлова #ZпрозаСергеяКозлова #ZДуховная

***

Терзаясь тем, что многих отпугнул, 
Намерившись прервать рыданье вдовье,
Ещё я здесь. Не собран мой баул.
Вещей немного. Список наготове -

Но чувствую, что, пламенем звуча,
Наперекор водительству иллюзий
Горит по мне окопная свеча,
Мерцает, ждёт она, когда явлюсь ей.

Мерцай же, полномочный атташе,
И разгорайся ярче к приближенью - 
В ряду сертификатов о душе 
Гражданство поверяется лишь ею. 

© Сергей Арутюнов, член Союза писателей России, доцент Литературного института им. А. М. Горького

#ZСтихиСергеяАрутюнова #СтихиСергеяАрутюнова #ZЛирика #ПоэзияZ

Я опять возьму автомат,
И буду, конечно, вынужден.
Стрелять из его плоскостей
И таинственных полуокружностей.

Аккуратнейше воевать,
Убивать, и беречь патроны,
Земляную броню копать,
И сурка случайного из окопа – гнать.

Дырявить мундиры и все величия,
Целясь для удобства в знаки отличия,
Терпеливо сносить огонь
Получать конечный восторг.

А потом сброшу ствол
Когда смолкнет ор,
прекратится боль,
И победит наконец:
Царь, бог, или герой.

Покой на краю равнины,
С милой.
Косы у нее – в пояс,
как ковыль в степи – по пояс.

Она смотрит вбок,
думая,
что все вечно.
И бровь, и козелок у нее безупречны.
Начало начал,
Исходник ада,
дорога в рай.

Я обречен, на востоке,
Который меня не бросил.
Остаться пока.
И развести жизнь.
Камень на камень.
Камень на камень.
Бросив.

Не знаю откуда придет,
Беда последнего случая.
Но, так или иначе, мне милее не лес,
И не кустарник во всяком случае.

Не пущу никого в свою степь,
не стволом, так косой отмахаюсь,
Помогите мне кто-нибудь.
Это все, что у нас осталось.

© Владимир Ключников, участник СВО

#ZЛирика #ZСтихиВладимираКлючникова #СтихиВладимираКлючникова #ОкопнаяПравда

Художник – https://yangx.top/art_arta

ВОДА

Напомни мне, когда я все забуду:
Про дом над обмелевшею рекой,
Куда иду я и пришел откуда,
Напомни мне о том, кто я такой.

Напомни мне дождем и снегом мокрым.
Пускай колючий, хлесткий и косой
Стучит порой осенний ливень в окна,
А летом ноги холодит росой.

Я вспомню все, ведь ты, всего бездонней,
Напомнишь мне, забытое храня:
Я горсть воды у мира на ладонях
И целый мир в ладонях у меня.

© Егор Перцев

***
Вы думали, мы тлен, мы пыль, мы грязь,
А мы из стали!
Вы верили, что победили нас,
А мы восстали!
Хотели нас согнуть, скрутить, сломить,
А мы не гнёмся!
Надеялись легко нас победить,
А мы дерёмся!
Тяжёлый бой идёт и смерть близка.
Но всем - по вере:
Мы в Рай уйдём и в память навсегда.
А вы – к Бандере.
На карту посмотрите, вороньё:
Куда вы прёте?
Не предадим Отечество своё!
Мы плоть от плоти!
Пытались нашу память растоптать,
Но деды – с нами!
И снова будет в небесах сиять
Победы знамя!

© Любовь Сердечная, член Союза писателей России

#ZСтихиЛюбовиСердечной #СтихиЛюбовиСердечной

Храни Господь наших мальчишек

Стихи Игоря Витюка сегодня в рубрике «Поэтические плакаты СВО»:

Врагу запомнить пора бы
Пословицу эту простую:
«Не злите русский корабль,
А то ведь откалибрует!»

© Игорь Витюк, Секретарь Союза писателей России, заслуженный работник культуры Российской Федерации, ветеран боевых действий, полковник запаса

#ZСтихиИгоряВитюка
#СтихиИгоряВитюка
#ПоэтическиеПлакатыСВО
#поэзияZ #ZаРоссию #ZДухоподъëмная