Стихи заместителя главного редактора интернет-журнала "Z-Поэзия" Оксаны Москаленко "Я спряду тебе счастье" опубликованы в легендарном ежегодном альманахе "День поэзии" за 2024 год.

Я СПРЯДУ ТЕБЕ СЧАСТЬЕ

Я спряду тебе счастье в лучах серебристых –
На простой синей прялке, где время – кудель.
Перед Господом Богом и ликом Пречистой
Я молитву творю. За окошком – метель…

Прялка тихо поёт – о судьбе предвещает –
И со мною ведёт непростой разговор.
А любовь моя светлая только крепчает
И вплетается нить в неизбывный узор.

Я спряду тебе счастье. Оно – разноцветно –
Будто радуга – летом и солнце – зимой,
В моём сердце любовь озаряется Светом,
И с тобой мы едины в Любви неземной.

© Оксана Москаленко, член Союза писателей России

Напомним, альманах-ежегодник "День поэзии" выходит с 1956 года и собирает под своей обложкой лучших авторов времени. По словам издателей, «День поэзии» служит зеркалом интересов и переживаний поэтов своего времени.

Главным редактором антологии является русский поэт, философ, литературный критик, литературовед, кандидат филологических наук, доктор философских наук Константин Александрович Кедров. В разное время в альманахе публиковались Марина Цветаева, Роберт Рождественский, Лев Ошанин, Павел Васильев, Николай Заболоцкий и др. За богатую историю антологии в редколлегию входили Николай Старшинов, Лев Ошанин, Евгений Евтушенко, Степан Щипачёв, Александр Твардовский, Константин Симонов, Сергей Михалков и др.

#ZСтихиОксаныМоскаленко #СтихиОксаныМоскаленко

***
Не скулишь
и не пишешь прошений,
просто служишь Отчизне своей.
Здесь на каждую сажень траншеи
по десятку великих людей.

Нервно курит
столичная роскошь,
где под вечер, шагая с крыльца,
обязательно локтем порвешься
о фарфоровый бок подлеца.

Хорошо здесь.
Окопная копоть
петербургского снега белей.
Только свистнешь, увидишь укропа
в обоссатом от страха белье.

Натянув
керамический панцирь,
за бабахом услышишь бабах.
Здесь великие мысли роятся
у великих людей в головах.

Бедолага
с жетоном на шее,
рядом с теми, кто лучше и злей,
не скулишь и не пишешь прошений,
просто служишь Отчизне своей.

© Дмитрий Артис, участник СВО

#ZСтихиДмитрияАртиса #СтихиДмитрияАртиса #ZЛирика

На две недели я уехал от войны.
Туда, где сон и тишина ещё не роскошь.
Где ночью свет не от ракет, а от луны.
Остались где-то позади Оскол и Россошь.

Остался где-то позади сирены вой...
Но сам не знаю, как такое получилось,
Что взял в дорогу я лишь Белгород с собой,
Увы, не весь, а то, что в сердце поместилось.

© Евгений Харитонов

#ZСтихиЕвгенияХаритонова #СтихиЕвгенияХаритонова #ZЛирика

ОНА ГОВОРИЛА С ТВОРЦОМ…

155-й отдельной ордена Жукова гвардейской бригаде морской пехоты Тихоокеанского флота Российской Федерации посвящается

Она говорила с Творцом. Нет, шептала. Шептала.
На ветер слова отпускала. Созревшие листья
Так ясень снимает с ветвей, и летят покрывалом,
Что было не сшито, что было навеки не сшито.

Лоскутья несутся по воздуху – всполохи лисьи –
Едва различимы, стираются у горизонта.
Вот горстка любви, щепоть боли и верность гранита
Вскипают на теле земли линией фронта.

Он здесь. Мiръ прицелом его окольцован,
Зачеркнут и после – исчерпан – всполохом лисьим.
Вернется. Его сберегут наши сопки,
Спирали тайфунов, и море, и детские письма.

Вернется и спросит: – Молилась? Ответит: – Шептала.
Шептала – и голос срывала, как будто от громкого пенья.
И ясень раскинет над ними свое покрывало,
Зеленое, с нитями верности, боли, любви и смиренья.

© Татьяна Краюшкина

#ZСтихиТатьяныКраюшкиной #СтихиТатьяныКраюшкиной #ZЛирика #ZПосвящения

Поют кадеты Оренбургского Президентского кадетского училища 🇷🇺

Спасибо за глаза, за преданность Отчизне!✊🏻

Стихи Сергея Ефимова сегодня в ежедневной рубрике "Поэтические плакаты СВО":

Картина маслом: блиндажи, траншеи,
Воронками изрытые поля...
Врагов простим и даже пожалеем,
Когда на каждом стянется петля.

© Сергей Ефимов, полковник полиции в отставке, ветеран специального отряда быстрого реагирования «РЫСЬ» МВД России, член Союза писателей России

#ZСтихиСергеяЕфимова
#СтихиСергеяЕфимова
#ПоэтическиеПлакатыСВО
#поэзияZ #ZаРоссию #ZПодмосковье #ZДухоподъëмная

ДМИТРИЙ ФИЛИППОВ: «МОЙ ПОЗЫВНОЙ – ВОЖАК»

Доцент Литинститута им. А.М. Горького, член Союза писателей России, научный сотрудник Издательского Совета Русской Православной Церкви, главный редактор интернет-журнала «Правчтение» Сергей Арутюнов побеседовал с участником Специальной военной операции, поэтом, прозаиком и публицистом, членом Союза писателей России, одним из лучших сыновей нашего Отечества, – ушедших в зону проведения СВО добровольцами, и одним из любимых авторов интернет-журнала Z-ПОЭЗИЯ Дмитрием Филипповым о литературе, о СВО и о нашей будущей Победе.

Дмитрий Филиппов (1982 г.р.) – участник СВО, Второй Чеченской войны, но так же он автор романа «Я – русский» (2015 г.), сборника рассказов и повестей «Три времени одиночества». В серии ЖЗЛ вышло его документальное исследование «Битва за Ленинград» и «Герои Курской битвы». В 2015-м году - лауреат русско-итальянской премии «Радуга».

- Дмитрий, ты уходил на войну прозаиком, но там начал писать отличные стихи. Кем ты себя больше ощущаешь сегодня, прозаиком или поэтом?

- Скажем так, я ощущаю себя прозаиком, пишущим стихи. Просто для прозы необходимо долгое дыхание, которого у меня пока нет в силу разных причин: от нехватки времени, условий, до незавершенности конфликта и моей личной истории в нем. Стихи точнее, быстрее и ярче могут выразить душевное переживание, именно поэтому, столкнувшись с войной, у меня полились стихи. Это было неожиданно для меня самого, но уж как есть.

- Как ты считаешь, справляется ли наша «культура (хочется поставить кавычки) с «вызовами», обрушившимися на её безоблачное некогда бытие?

- Нет, конечно, не справляется, но она и не может справиться. Это все равно как инвалида без ног заставить пробежать стометровку. После развала Советского Союза все системные силы (за редким исключением) были направлены на утверждение образа человека-потребителя, на высмеивание традиционных ценностей. А тут вдруг понадобился человек-созидатель, человек-творец, человек-воин. А откуда его взять в культуре, если у руля до сих пор стоят люди, искренне ненавидящие все достижения Советского Союза и все, с ним связанное? Театральная и киношная среда на 99% состоят из людей, тоскующих по утерянному западному миру и его ценностям, искренне ненавидят нас с вами, ватников и колорадов, презирают СВО, а иногда в открытую донатят на нужды ВСУ. В литературе с началом СВО наметились тенденции к оздоровлению, но и там все сложно, неразрешимый конфликт между правыми и левыми в патриотическом стане. А самое главное, я не вижу, чтобы для государства вопросы культуры, культурного кода нации стояли хотя бы на пятом месте. Вопрос смены культурных элит болезненный, он неизбежно будет затянут во времени, но важно понимать одно: как раньше уже не будет.

- Некоторых напрягает буква «Z», предваряющая и поэзию, и прозу, и публицистику, и маркирующая реальность людей, принявших беду Отечества как свою. Тебя – напрягает?

- А как она может меня напрягать, если Z – у меня на шевроне, на бронике, на шлеме? Z – это не просто буква латинского алфавита. Это символ сопротивления однополярному миру, сатанизму, это, если хотите, нынешняя скрепа, втягивающая в свою орбиту все здоровые силы нашего государства. Это как пятиконечная звезда для СССР! Это символ русской Победы. И я убеждён, что даже после завершения СВО этот символ должен остаться в нашем бытие.

- Какие стихи читают на передовой, если там вообще хотя бы изредка читают стихи? Что лучше воспринимается, сочувственные проведению Специальной военной операции поэтические монологи или отвлечённая от боевых реалий «чистая лирика»? Нужно ли везти на передовую книжки, или, как считает Даниэль Орлов, один дрон заменит и тысячу, и десять экземпляров словесных источений?

- Дрон, конечно, не заменит хороших книг, но на передовой стихи читают мало, это факт. Там все очень просто и прозаично: дожил до вечера, и слава Богу. А из книг в цене качественная фантастика, фэнтэзи. После боевых хочется отвлечься и ни о чем не думать. А стихи больше нужны дома, в тылу. А вот что ценится – это живые концерты поэтов.

Любое творческое мероприятие – это как глоток свежего воздуха. В нашем подразделении свои стихи читали Даниэль Орлов, Дмитрий Мурзин, Александр Пелевин, приезжали с гитарой Джанго и Чичерина, давали скрипичные концерты Петр Лундстрем и Марианна Васильева. Вот это было, как глоток свежего воздуха!

- Насколько важно для поэта-фронтовика видеть свои стихи опубликованными?

- Для меня не важно. На фронте ты пишешь не для славы и не для признания, а чтобы освободить душу от боли, чтобы просто кукуха не поехала от пережитого. А публикации… Об этому буду думать после войны.

- Как ты относишься к нервным и зачастую несправедливым «выяснениям отношений» в стане патриотической словесности? Стан и раньше был, мягко говоря, неоднородным, но какие линии разделения ты наблюдаешь, кроме исключительно эгоцентрических?

- Вот, это то, о чем я говорил в начале. Четкое разделение на левых и правых в патриотическом блоке играет на руку только нашим врагам. Либералы всегда выступали и выступают единым фронтом, а у нас разброд и шатание. Правые терпеть не могут Прилепина и все советское, левые старательно не замечают правых, хотя в обоих условных лагерях есть как и талантливые писатели, так и поймавшие волну с начала СВО. Не вижу, чтобы этот вопрос мог решиться в ближайшем будущем и стороны пожали бы друг другу руки, или хотя бы сохранили вооруженный нейтралитет.

- Кого из фронтовых поэтов ты бы посоветовал прочесть?

- Из фронтовых поэтов, коих не так много – советую Дмитрия Артиса, Алексея Шорохова (у обоих и проза достойная об этой войне), Наталию Курчатову (она не то, чтобы воин, но безвылазно практически находится на Донбассе, занимается гуманитаркой, абсолютно в теме реалий), Александра Сигиду-младшего, а также погибшего при выполнении боевого задания петербургского поэта Сергея Семенова. Это если из фронтовиков. Но нельзя пройти мимо стихов Александра Пелевина, Анны Долгаревой, Анны Ревякиной, Марии Ватутиной, Игоря Караулова. Я не считаю, что только фронтовики имеют право писать об этой войне. Все поэты, у которых болит внутри этот братоубийственный конфликт, могут и должны говорить об этом стихами.

- В Великую Отечественную любой натурализм из фронтовой поэзии и прозы «вычищался» цензурой. Теперь, когда и так все видят боевую хронику с её ультра-натурализмом, насколько, как ты считаешь, следует исповедовать его в словесности?

- В поэзии, да и в прозе тоже натурализм боевых действий может иметь место, когда это единственный вариант выразить то, что автор задумал. Во всех остальных случаях можно и должно использовать более тонкие инструменты. Задача военной литературы не ввергнуть читателя в кромешную тьму, а заставить сквозь боль почувствовать свет и вселенскую правду. Русский язык богат и многогранен. Можно писать жестко, честно и при этом обойтись без кровищи, без смакования ужасов войны.

- Каким опытом после двух с половиной лет ведения Специальной военной операции сейчас обладаешь ты сам, и какой опыт приобрела вся наша страна?

- Если говорить о моем опыте, то я могу сделать самодельное взрывное устройство из говна и палок, могу прятаться от дронов-камикадзе, могу услышать прилет мины за секунду до взрыва, и вовремя среагировать, могу работать из различного стрелкового оружия, из РПГ и АГС… Много чего могу, связанного с войной, но не думаю, что этот опыт пригодится мне в гражданской жизни. А об опыте страны говорить пока рано. Самое главное, мы вдруг поняли, что несмотря на годы потребления и оголтелого капитализма внутри страны еще хватает здоровых сил. И это вселяет надежду.

- Касательно сопротивления теме СВО в гуманитарной области, «пятой колонне» - как ты думаешь, будет когда-нибудь это сопротивление сломлено окончательно? Одна победа, говорят многие, не мыслима без другой… как ты относишься к саботажу в тылу, попытке и словесников, и обычных людей «жить, будто ничего не происходит»?

ХЕРСОН

Помнишь, Сань, хотели мы в Херсон
В бархатный отправиться сезон?..
Вот – Херсон, но, как в хреновом сне,
Мы с тобой в Херсоне на войне.

Воли видев вдоволь, по Днепру
Волны вниз, раскованные, прут;
Вместо лодок давешних и струг
Горы горя тянутся на юг.

Там, где солнце падает в степях,
Ворожит, ворочается враг;
Брат Мыкола с вечера чудит –
По Херсону «хаймарсом» палит.

Сумерки, потёмки на земле.
Князь Потёмкин мается во мгле,
Князь Суворов оком не ведёт,
В наш не веря нынешний отход…

Всякий, посягнувший на Херсон,
Сном смертельным будет опалён,
Потому что – правильно! – за ним
Только море, только русский Крым.

© Александр Ананичев, Секретарь Союза писателей России, руководитель Сергиево-Посадского отделения Союза писателей России, кандидат педагогических наук

#ZстихиАлександраАнаничева
#СтихиАлександраАнаничева
#ZЛирика #ZПодмосковье
#поэзияZ

А я в пробитом котелке,
Свечу пасхальную зажгу.
На кровоточащей строке
И на ноге ослаблю жгут.

Над головой кипит земля,
Трясёт в ознобе блиндажи.
В ответ на наши «Тополя»,
Их «Град» в истерике визжит.

Пиши, пиши в тяжёлый час,
Когда совсем невмоготу.
Нет в мире лучшего врача,
Чем слово у тебя во рту.

Как Богородицы покров,
Строкой закрученная песнь,
И нет на свете выше слов,
Чем-«Хлеб насущный дашь нам днесь»

Безумный голубь у плеча,
Не гоношись сиди пока,
И тèплится ещё свеча
В пробитых бронхах котелка.

© Андрей Звягин

#ZСтихиАндреяЗвягина #СтихиАндреяЗвягина #ZПоэзия #ОкопнаяПравда #ФронтоваяПравда

Солёный ветер, капли на руках,
Твои глаза, туманные спросонок.
Из моря вырастает Кара-Даг,
И мы – одно: ты, я и наш ребёнок.

И этот кадр цел и невредим,
Он тяжелей военного билета.
И мы с тобою отвоюем Крым
У прошлого, у памяти, у лета.

Но я сейчас пишу тебе о том,
Что вижу утром, выпрыгнув с КамАЗа,
Не Кара-Даг вдали, а террикон
Израненного минами Донбасса;

Что путь домой лежит сквозь смерть,
сквозь снег,
И в этом не упрямство виновато.
Он не меняется из века в век –
Путь русского мужчины и солдата.

Но верь, душа моя, наступит срок,
Когда не будет ни тревог, ни страха.
И мы с тобою ляжем на песок
Под ласковою тенью Кара-Дага

И будем слушать, как шумит волна:
Из года в год, из века в век, по кругу.
И будем твёрдо знать, что жизнь дана,
Чтоб никогда не отпускать друг друга.

© Дмитрий Филиппов, член Союза писателей России, участник СВО

#ZСтихиДмитрияФилиппова #СтихиДмитрияФилиппова

🇷🇺 флейта и русский ветер 🇷🇺

Кто сказал, что надо бросить песни на войне? "Прощание славянки" как обещание Победы! ✊🏻

Жди, русский город-герой Одесса!

С ДНЁМ ПАРТИЗАН И ПОДПОЛЬЩИКОВ!

Это видео художники АРТ-БЕГМА создали ко дню рождения легендарного командира партизанского отряда генерал-майора дважды Героя Советского Союза Сидора Артемьевича Ковпака.

Стихи Данила Гайфуллина сегодня в рубрике «Поэтические плакаты СВО»:

Мы дойдём, доживём и долюбим сполна,
Если только, конечно, жить будем,
Но уверены точно — жить будет страна!
Мы Победу одержим, добудем!

© Данил Гайфуллин, член Союза писателей России, гвардии капитан ВДВ СВО

#ZСтихиДанилаГайфуллина
#СтихиДанилаГайфуллина
#ПоэтическиеПлакатыСВО #ZДухоподъёмная
#поэзияZ #ЛетящееПеро #МастерскаяЛетящееПеро

НАД РОССИЕЙ — МОЛИТВЕННЫЙ ЩИТ

Подборка стихотворений заместителя главного редактора интернет-журнала Z-ПОЭЗИЯ, члена Союза писателей России Оксаны Москаленко с предисловием доцента Литинститута им. А.М. Горького, члена Союза писателей России, научного сотрудника Издательского Совета Русской Православной Церкви, главного редактора интернет-журнала «Правчтение» Сергея Арутюнова опубликована на портале православной литературы "Правчтение".

Напрасно считают патриотическое чувство чем-то «слишком личным», недостойным высокой поэзии. Оно, естественно, разнится для каждого, кто преисполнен жажды высказать любовь к Отечеству, но некоторым чрезвычайно смущённым им в стихах стоит заглянуть в себя поглубже – а не стесняется ли в глубине души такой смущённый ценитель своего Отечества, не мнит ли его второсортным по сравнению с другими отечествами? Если так, то не внушили ли этому человеку стыд и смущение извне, не заставили ли его стать беспрекословным рабом эмоции, не имеющей права на существование после неслыханных жертв, принесённым нашим народом всему миру?

В стихотворениях Оксаны Москаленко (Пушкино) чувство любви не просто на поверхности – оно вообще не подразумевает никаких иных толкований, скрытых подтекстов, тщательно укрываемых саркастических смыслов. Что в сердце, то и на языке. Эстеты отведут глаза – как же без подтекстов? А так. Без них. Не всему в звонкости языка, его точности и особенно его прямоте они положены.

Открытость и прямота – тот самый дар, на который господами эстетами наложено самое глухое проклятие: они больше всего боятся, что языковая власть бесконечных умолчаний перетечёт в одно прекрасное утро к тем, кто привык бросаться в поэзию, как в горный поток, и упиваться ею не как эзоповыми извивами, но как боевой песней, зовущей жить, а не дряхлеть.

Пришло, кажется, время вчитаться в ничего не таящих, подразумевающих одно и только одно – любовь к Родине и ко Христу

Сергей Арутюнов

ВАСИЛЬКОВАЯ РУСЬ

Васильки – отражение Неба,
Васильково-любимая Русь.
Мы – потомки Бориса и Глеба,
Страстотерпцам я кротким молюсь!

Не впервой мир держать православным.
Над Россией – молитвенный щит.
И, подобно князьям богонравным,
Русский воин за веру стоит.

Соберу васильки и ромашки.
У иконы поставлю букет.
И молюсь я за друга в тельняшке
И его васильковый берет.

СЕРËГА

Моему другу, боевому лейтенанту Сергею Лобанову

Друг, вернувшийся с фронта на несколько дней,
Рассказал мне, как с украми бились:
«Если ты на войне, то врага не жалей,
К пленным мы ж, как к своим, относились.

Знаем мы наизусть девяностый псалом,
И совсем отказались от мата,
Каждый чувствовал Бога, и знал – рядом Он,
И собой прикрывает солдата.

Мы не кланялись смерти, но знали мы смерть.
Подвести лишь друг друга боялись.
Обретали пред Господом мëртвые твердь
И для Вечности снова рождались».

И молчали мы каждый о чëм-то своëм,
Он курил, я вздыхала тихонько.
Он вернëтся на фронт молодым стариком.
Я дарю на прощанье иконку.

За тебя я земные поклоны кладу,
Поминая всех воинов в храме.
Знаю, ты под защитой на фронте в аду,
И горит свет Господень над нами.

СЫНОЧЕК

Всем матерям, проводившим своих сыновей на войну

Провожаю тебя на войну,
Я не знала, что это случится.
И тебе на прощанье шепну,
Что я буду отныне молиться –

Не как раньше, – слова на бегу, –
А молитвой с душой обнажëнной.
По-другому я жить не смогу –
В полночь снова встаю на поклоны.

Я боюсь, мой сыночек, боюсь,
Опасаюсь я даже бояться.
Но тебе говорю: «Я горжусь!»
И ты, знаю, не сможешь остаться.

Потому что растила тебя
Я, как воина и как мужчину.
И поэтому плачу, любя,
Материнское горе отринув.

МОЛИТВА О МУЖЕ

Меня ты не обманывал ни разу –
И огорошил сразу напрямик:
«С женой не обсуждаются приказы,
Военный перед Родиной – должник.

Я улетаю завтра на рассвете –
Уже собрал походный вещмешок.
Ты для меня – одна на белом свете,
И нам с тобой во всём поможет Бог!»

Я верю провиденью или чуду –
И будет безопасен твой полёт.
Любимый, день и ночь молиться буду. –
Молитва на войне тебя спасёт.

Я буду ждать наперекор ненастью,
И за тебя я Господа молю,
Чтоб вместе быть и в горести, и в счастье,
И видит Бог, как я тебя люблю!

ПИСЬМО НА ФРОНТ

Моим друзьям Виктории Б. и Сергею Л.

Я вышиваю крестиком покой,
Подсолнухи и небо голубое.
Пока ты бьёшься на передовой,
Я вышиваю мир, где мы с тобою.

Где жив твой друг, где рана не кровит,
Где храм звенит в молитве тишиною.
Я крестиками, как бронёй любви,
Тебя в бою заботливо укрою.

И каждый крест – молитва, слëзы, свет,
Я за тобой в бою иду по следу.
И знаю, что тебя роднее нет.
Я крестиками вышила Победу.

РУССКИЙ КРЕСТ

В окно глядит кровавая Луна,
Как будто дьявол сам мне смотрит в душу.
Куда ни глянь – кругом идёт война.
И чей-то дом, и чей-то мир разрушен.

Отверста бездна, мир – сплошная боль,
И ненависть – сочащаяся рана.
И закипает праведников кровь.
И раздаётся рык Левиафана.

И души мëртвых вопиют к живым.
А кто живой, тот молится о смерти.
И стал отец вдруг мертвенно-седым.
А в преисподней радуются черти.

"Сынок, скажи, когда ты повзрослел?
Когда решил, что Русь за мир в ответе?
И с малых лет отчаян был и смел,
Ушёл на фронт ты в голубом берете.

Не ты ли с Богом Крест голгофский нёс?
И как тебя отныне именуют?
Победу нашу освятит Христос,
И правда, и любовь восторжествуют!"

В ДОЗОРЕ

Нет, не умрёт моя Россия,
Страну не тронет смертный тлен.
И будет вновь державой сильной,
Не дрогнет крепь Кремлёвских стен!

В дозоре против святотатства,
Я под защитою креста.
И я, крестясь, вступаю в братство –
В святое воинство Христа.

ЦАРЮ-СТРАСТОТЕРПЦУ НИКОЛАЮ

Нельзя Россию уничтожить,
Растлить и по миру пустить,
Но за грехи нам кары Божьей
Пришлось заслуженно вкусить.

Моя страна-цареубийца!
Ну, где ж твой покаянный плач?
Кровавая расправа снится?
Покайся же, народ-палач!

Но искупительную чашу
До дна испил державный Царь –
Себя он за Россию нашу
Принёс на жертвенный Алтарь.

И Царский Скипетр с Державой
Ты, Богородица, взяла,
Своей десницей величавой
На Русь набросив покрова.

С Россией Бог. И Он всесилен.
Прости своих заблудших чад!
Верни Царя! Спаси Россию!
Дай нам войти в Небесный Град!

Я СПРЯДУ ТЕБЕ СЧАСТЬЕ

Я спряду тебе счастье в лучах серебристых –
На простой синей прялке, где время – кудель.
Перед Господом Богом и ликом Пречистой
Я молитву творю. За окошком – метель...

Прялка тихо поёт – о судьбе предвещает –
И со мною ведёт непростой разговор.
А любовь моя светлая только крепчает
И вплетается нить в неизбывный узор.

Я спряду тебе счастье. Оно – разноцветно –
Будто радуга – летом и солнце – зимой,
В моём сердце любовь озаряется Светом,
И с тобой мы едины в Любви неземной.


МОЙ БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИЙ ДЕД

Посвящается моему деду Вениамину Акимовичу Степанову

Он был ещё жив, но войною распятый,
Лежал на разорванной в клочья земле,
И смертью своей приближал сорок пятый, –
Стал Воином Света в чудовищной мгле.

Слеза, как предвестник несчастья, скатилась,
Но молятся дома, – родные не спят.
И Вечность в застывших глазах отразилась,
О, где же ты без вести сгинул, солдат?..

В Смоленской земле, без креста, без могилы,
Родился для Вечности юный мой дед…
Любовь побеждает бесовские силы,
Все живы для Господа, – и смерти нет!

Молюсь Богородице в храме Смоленском
За деда и воинов, павших в бою.
Мой дед перед Господом в Царстве Небесном
Несёт свою службу в бессмертном строю.

СВЯТОЙ ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИЦЕ ВЕЛИКОЙ КНЯГИНЕ ЕЛИСАВЕТЕ ФЕОДОРОВНЕ

Ангел, сброшенный в шахту, – ты не ведала злости.
Ты страдала от боли, закусив губы в кровь...
Херувимскую пела. Переломаны кости,

Но во взоре угасшем воссияла Любовь.

Озарённая светом и в парче золотистой
Возвратилась в Обитель, где заждался Отец.
Перед Богом предстала непорочной и чистой.
И душа убиенной там стяжала венец.

Монастырь Гефсиманский. Запах мёда с жасмином –
И к мощам притекает православный народ.
Предстоит перед Богом он в моленье едином,
И покровом молитвы – голубой небосвод.

Ты для нас – утешенье, мати Елисавета.
Ты – душевная радость и духовный родник.
Ты – источник Любви, – негасимый луч света.
И мучительный путь твой перед Богом велик!

ПРАВОСЛАВИЕ ИЛИ СМЕРТЬ!

Нет! Я не женщина теперь! –
Во всеоружии Креста,
Я не боюсь земных потерь!
Я славлю воинство Христа!

И вот, как греческий монах,
Пишу на чёрном золотым.
И, растворив себя в Псалмах,
Я славу воспою Святым.

Да! – «Православие иль смерть!» –
На флаге кровью начертать.
Мне легче будет умереть,
Чем Православие предать!

ПАСХА

Весь мир в молчанье погружён,
В душе темно, лишь пламя свечки...
Стоим тихонько на крылечке
И ждём, когда воскреснет Он!

Пока что запечатан храм,
И храм, как гроб... И мы в смятенье...
Свершилось чудо Воскресенья!
И вот Господь вернулся к нам!

Звон колокольный, крестный ход!
«Христос воскресе!» – ликование!
И Богу – всякое дыханье
Хвалу и славу воздаёт!

ПРОБУЖДЕНИЕ

В седой полыни дремлют облака,
Туманом обрамлён спросонья лес,
В кофейном поле – крынка молока,
Разлитая до краешка Небес.

Я босиком задумчиво бреду,
Вдыхаю пряный запах горьких трав.
Сорву душицу, мяту, череду,
Букет цветов целительных собрав.

В тумане млечно-вязком утону,
Росой умоюсь в омуте зари.
Но вмиг я сброшу дрёмы пелену! –
Меня зовут к молитве звонари.

И я спешу под сень монастыря,
Там тишина, неяркий свет лампад,
И у дверей святого алтаря
Меня пронзит небесно-светлый взгляд.

Листаю с именами помянник –
Ах, сколько ж слёз за годы утекло...
За каждым из имён – Господень лик...
Болящим сердцем чувствую тепло.

ОТРАЖЕНИЕ

Солнце отражается в чистых водах, а небо – в чистом сердце.
Святитель Николай (Велимирович)

Солнце укатилось с небосвода,
Соскользнув в морскую глубину.
Я смотрю на Небо через воду,
Понимая, что в грехах тону.

И с обрыва в омут я срываюсь,
И душою пламенной мечусь,
Но в грехах содеянных раскаюсь,
А иначе просто задохнусь.

В чистом сердце Небо отразилось,
Плачу... как разбойник на кресте...
И душа моя преобразилась,
Я нашла спасение в Христе.

© Оксана Москаленко, член Союза писателей России

Читать подборку на сайте: https://pravchtenie.ru/sovremennaya-poeziya/nad-rossiey-molitvennyy-shchit/

#ZСтихиОксаныМоскаленко #ZСтатьиСергеяАрутюнова #ZДуховная