История с отказом фракции КПРФ голосовать за кандидатуру Михаила Мишустина на пост премьер-министра является частью партийной стратегии, которая, впрочем, все менее удачна.

В 2018 году фракция КПРФ голосовала против Дмитрия Медведева как кандидата в премьеры. В 2020-м она уже воздержалась при голосовании за кандидатуру Михаила Мишустина. Эволюция КПРФ в сторону все большей умеренности происходила в течение долгого времени – и голосование 2020 года (еще за пару лет до начала СВО) стало очередным свидетельством этого процесса. И сейчас, воздержавшись от голосования, КПРФ одновременно продемонстрировала, что одобряет вполне очевидные результаты деятельности правительства – Геннадий Зюганов заявил, что фракция поддерживает усилия премьера «по развитию промышленности, сельского хозяйства, наполнению бюджета для развития образования и здравоохранения».

Возможна ли дальнейшая эволюция компартии в направлении умеренности и аккуратности? Исключать ее в рамках общей эволюции политической системы нельзя, но не сейчас. Ядерный электорат КПРФ, сохранивший верность партии даже на президентских выборах 2024 года и проголосовавший за нехаризматичного Николая Харитонова, хочет от коммунистов более отчетливой оппозиционности в вопросах, которые не относятся к «сплочению вокруг флага» - в первую очередь, это социальная сфера.

То же самое – пожалуй, в еще большей степени – свойственно и партийному активу, который состоит в основном из людей, участвовавших в массовых протестных акциях коммунистов 90-х и нулевых годов. Предельно осторожная избирательная кампания Харитонова вызвала разочарование как активистов, так и оставшихся партийных избирателей. В этих условиях КПРФ воспроизводит свое голосование 2020 года, чтобы подчеркнуть, что остается оппозиционной партией.

Есть и аппаратная составляющая – коммунисты своим голосованием дают понять, что могут быть полезны для сторонников мобилизационного курса, сворачивания рыночной экономики и перехода от умеренного дирижизма к советским командно-административным методам. Партия в своем позиционировании становится все более «силовой», что неудивительно, если принимать во внимание национал-патриотическую идентичность КПРФ, сформировавшуюся еще в 1990-е годы.

Тем более, что либеральные избиратели больше за КПРФ не голосуют. Раньше часть из них скрепя сердце голосовали за коммунистов в рамках так называемого «стратегического голосования» (то есть за наименее неприятную из «проходных» партий), но с появлением «Новых людей» и с началом СВО это стало неактуальным. Поэтому партии можно демонстрировать свою приверженность советским практикам, не боясь потерять голоса, которые и так уже потеряны.

Впрочем, ресурс КПРФ сейчас невелик. Времена массовых демонстраций давно прошли. Рейтинги партии упали. Многие наработанные в прошлые годы связи с гражданским обществом стали для коммунистов токсичными – и они их сворачивают, сохраняя верность образам Ленина-Сталина, которые не только импонируют ядерному электорату, но и политически безопасны. Остается партийный бренд, что немаловажно в условиях крайней ограниченности количества таких брендов. И небольшая, мало на что влияющая, но способная на некоторые осторожно-демонстративные действия фракция в Думе.

Алексей Макаркин

Себя не похвалишь - никто не похвалит )
Хорошие прогнозы у Трезвого политолога.

Один когда-то инсайдерский канал написал, что в правительство лоббировали кандидатуры Шувалова и Костина.
И беда тут не в отсутствии инсайдов.
А в полном непонимании внутриэлитных реалий.

Итоговый состав правительства максимально консервативен.

И в этом плане самое интересное его рассматривать, исходя как раз из теорий, который вокруг него клубились. Так, многие ожидали (причем в выражениях как будто это уже свершившийся факт) появления целых двух новых министерств — по делам воспитания и молодёжи, а также по делам национальностей. В случае реализации инициативы, фактически можно было бы говорить о появлении в правительство целого политического блока. И тогда бы вставал вопрос о его потенциальном вице-премьере руководителе (новом или старом). Однако план не реализован. Получается, что, это не просто консервативный сценарий, а отказ от реформы. Значит, и все проекты в этой сфере останутся примерно на той же стадии, что и были.

То же самое и с другими сценариями. Все уже были готовы к уходу Трутнева и ставили на то, кто же будет новым куратором Дальнего востока. В итоге без изменений.

Ну, и все другие персоналии, которые обсуждались в тусовке, но в свет правительства так и не выведены.

В общем будем ждать структуры АП

⚡️В Белгороде на улице Щорска обрушился целый подъезд многоэтажки – источник 112.

Губернаторы на повышение

Антон Алиханов, Калининградская область. Человек «Ростеха», эффективный технократ. Что немаловажно - один из немногих представителей поколения Y во власти. Хорошо провёл подготовку к будущему назначению, накачивая федеральную узнаваемость вирусными информповодами.
Сергей Цивилев, губернатор Кемеровской области-Кузбасса. Мощная федеральная поддержка, по родственной линии и со стороны группы Геннадия Тимченко. Успешно перезагрузил регион после эпохи Амана Тулеева, выстроил отношения со всеми энергетическими группами, представленными в регионе и угольной отрасли в целом.
Роман Старовойт, Курская область. Исторически из группы Ротенбергов. Один из наиболее эффективных глав прифронтовых регионов.
Михаил Дегтярев, Хабаровский край. Ученик Жириновского. Единственный публичный политик, не скрывающий этого, среди глав российских регионов. Смог за короткое время поменять отношение жителей края с неприятия на горячую поддержку. Регион при Дегтяреве вошёл в топ-5 по инвестиционной привлекательности. Гармоничные отношения со всеми элитными группами, имеющими интересы в регионе, - Тимченко, Ротенберги, Сечин, Чемезов. Перевод на Минспорта с неясным предметом деятельности выглядит серьезным вызовом. Разве что попробовать кардинально поменять задачи - со спорта больших достижений на здоровый образ жизни и физкультуру.

Все, кстати, в «зелёной зоне» в Рейтинге политической устойчивости глав регионов «Госсовет 2.0» от «Минченко консалтинг».
Алиханов и Цивилев были в списке кандидатов на повышение на федеральный уровень. Старовойту предстояли выборы в этом году, Дегтяреву - в следующем. То есть, в отличие от планового повышения Алиханова и Цивилева, эти два решения принимались в последний момент.

@GosSovet

Ужасно...

Пострадавший от взрыва дом, скорее всего, придется сносить, он явно потерял прочностные характеристики конструкций.
И вызывает серьезные вопросы версия о попадании снаряда или ракеты от РСЗО "Vampire" или "Ольха", взрыв и разрушения слишком масштабны для подобного боеприпаса.
Это либо ракета из оперативно-тактического ракетного комплекса или бомба с очень большой массой взрывчатого вещества...

Момент обрушения крыши у многоэтажки в Белгороде. Плиты упали на спасателей, которые разбирали завалы.

Коммуникационная компания КРОС в рамках исследования «Национальный индекс тревожностей» проанализировала для «Ъ» главные страхи жителей каждого субъекта РФ.

Методология исследования
КРОС выявляет и ранжирует страхи на основе новостей в СМИ и сообщений в социальных сетях. Их сила измеряется в медиаюнгах — специальных единицах, при расчете которых учитывается количество публикаций со словами-триггерами, их охват, число авторов, коэффициенты дюрации и вовлеченности, а также другие факторы.

Итак, что в первые месяцы 2024 года вызывало у россиян самые сильные страхи и опасения от Владивостока до Калининграда?

Боязнь финансового мошенничества вошла в топ-3 страхов в 70 регионах. Столько же раз туда попала и боязнь терактов. Сразу обе тревожности присутствуют в лидирующей тройке 40 субъектов.
Остальные страхи не так повсеместны. Например, коммунальные аварии оказались в топ-3 в 35 регионах, диверсии и атаки БПЛА — в 31, всплеск инфекций — в 20, возврат смертной казни — в 15.
В 11 субъектах в тройку вошли опасения, связанные с поведением мигрантов, а в Воронежской области и Северной Осетии — с попытками сорвать президентские выборы. Наконец, в Ямало-Ненецком автономном округе среди трех главных тревожностей оказалась боязнь грызунов.

Топ-3 страхов в разных регионах России
Самые значительные страхи в рамках «Индекса» зафиксированы в Москве. Сильнее всего жителей столицы напугала угроза терактов — эта тревожность достигла максимальных 319 медиаюнгов. В Санкт-Петербурге боязнь террористических атак в 4,5 раза слабее — всего 72 медиаюнга. А в Подмосковье, где находится атакованный «Крокус Сити Холл»,— 49 медиаюнгов.
Диверсии и атаки БПЛА тоже сильнее всего волновали жителей столицы. На втором месте по интенсивности этого страха оказалась Белгородская область, которая подвергается регулярным обстрелам со стороны ВСУ. Вместе с ней в топ-10 вошли и другие «прифронтовые» регионы — Курская, Брянская и Воронежская области, а также Севастополь.
Третьей тревожностью, вызвавшей у жителей столицы максимальную озабоченность, стали мигранты. Также по этому поводу серьезно переживали петербуржцы, новосибирцы и белгородцы.

Очень интересное исследование. Остальное можно прочитать по ссылке.

Люди руками передвигают автомобили от места обрушения подъезда в Белгороде, освобождая проезд для специальной техники, необходимой для быстрого разбора завалов, чтобы спасти людей под ними.

А это не коррупция часом? И использование служебного положения губернатора?

Главная интрига в подмороженных переназначениях, куда подевался Максим Орешкин? Помощнику президента сулили высокую должность, чуть ли не второго-первого вице-премьера, но пока что ни в один расклад он не попал. Интересно, стало ли это результатом чересчур заметного пиара (в начале года Орешкин делал довольно много серьезных заявлений) или все же чересчур небольшая квота на обновление правительства не позволила втиснуть нового «идеолога» взамен покинувшего исполнительную власть Андрея Белоусова?

В остальном сбылся прогноз о ротациях, которые не превысили 15-30%. То есть фактически изменения оказались скорее дизайнерскими, чем фундаментальными. Что и логично, при сохранении позиции премьер-министра. Супер-элиты сохранили контроль за профильными направлениями (Патрушев – АПК, Ротенберги – строительство, Ковальчуки – образование, Трутнев – Дальний Восток, Чемезов – ВПК и т.д.), а куда им деваться? Ротации связанные с появлением среди министров вчерашних губернаторов – намек на «кадровые лифты». Минспорта, в котором не совсем понятно чем заниматься без полноценного допуска на мировые площадки, Минтранспорта со сложным парком не обновляемой авиа и жд техники. Все это скорее проблемные зоны, чем «окно возможностей». Про Минпром и Минэнерго – совсем другая история, конечно.

Еще один штрих – финансово-экономический блок. Он остается без серьезных изменений и теперь фактически варится в собственном соку Силуанова-Набиуллиной, даже без кураторства того же Белоусова. Новый первый вице-премьер, разумеется, будет его курировать, но похоже, что выживание отечественной экономики продолжает оставаться делом монетаристов. Очевидно, что ни идеи Орешкина, ни кого другого не нашли поддержки среди тех, кто проводил консультации относительно нового состава кабмина.