Часть IV

Тема два: Херсон. С чем вся проблема? Та же самая проблема, что между республиканцами и демократами. У республиканцев есть политический проект, у демократов ― нету (собственно, у банкиров нету). У Киева есть политический проект: все граждане Украины знают, что, если они победят, то они будут членами Евросоюза, членами НАТО и на деньги от России, которыми она будет компенсировать потери, все будут как сыр в масле кататься. Это политический проект современной Украины, и хохлы в него верят истово. Что предлагает Россия? Покажите мне, что предлагает Россия?

Россия предлагает «Русский мир»? А что это такое? То есть, я понимаю, что, с точки зрения внутренних бюджетов, Русский мир ― это понятно. Сколько там выделено на поддержку Русского мира на Украине? С 2014 года было выделено 9-10 миллиардов долларов, где они все? В том числе украинских олигархов. И это, как бы, всё. Никто не может внятно объяснить, что такое Русский мир. Никто не может объяснить, почему концепция Русского мира в глазах хохла должна перевесить эту замечательную картину, где он как сыр в масле катается? Я даже сейчас не говорю про пропаганду, которая на Украине есть, а у нас нету, про террор, которому подверглись те, кто, все-таки, думал о Русском мире там. И здесь, кстати. И так далее, и тому подобное...

Плюс к этому картинка: на Украине народ поддерживает свою армию, а в России голые, босые солдаты, кровавым режимом гонятся на убой. Фактуры выше крыши! Плюс к этому, внутри страны ведется очень активная работа против тех, кто реально пытается что-то там сделать. Даже против Клуба «Улица Правды»! Только за последний месяц, например, видный израильско-российский провокатор Авигдор Эскин обвиняет меня в том, что я призываю устроить Холокост. Видный представитель либеральной общественности 90-х, вечный депутат Женя Федоров, меня обвиняет в том, что я иноагент, и меня надо обязательно зачислить иноагентом. Ну, про то, что «Аврора» делает, все и так знают. И это я еще не все перечисляю. Почему я? Потому, что Дмитрий Владимирович не так известен. В данном случае атака идет на наиболее медийную фигуру, но атака эта против нас. На самом деле, на Дмитрия Владимировича тоже есть, и на Клуб ― есть, сейчас не буду об этом, поскольку люди, которые это делают, известны как фигуры несерьезные. Но, как известно, вода камень точит. Ну и так далее, и тому подобное.

Вопрос: «Что произошло в Херсоне?» И вот тут я позволю себе сказать, что Украина тут вообще ни при чем. Херсон ― это типичный пример реализации плана Русского мира. В отличие от Мариуполя, который мы брали штурмом, и где нас поддерживает 90% населения, в отличие от Донецка, по которому постоянно стреляют и, где нас не знаю сколько поддерживают, но где мы все больше и больше начинаем раздражать людей потому, что пришла русская бюрократия со всеми ее причиндалами, я уже не говорю про некоторые другие особенности местной власти, которая безжалостно грабит собственное население, Херсон не пострадал. И там осталось то самое украинское население, которое, как мы понимаем, хочет в Евросоюз и в НАТО, и кататься как сыр в масле, и, которое у нас тут кто-то назвал Русским миром. Оценка Русского мира среди населения Херсона колеблется от 5 до 15 %.

И есть у меня гипотеза, что наша армия, которая изначально относилась спорно к этому утверждению, а, столкнувшись с ним, начала к нему относиться с резким негативом, начала объяснять: ребята, вы тут, как бы, дайте нам право зачистить вот это все. Потому, что это надо всех помещать в соответствующие фильтрационные лагеря, и выпускать оттуда далеко не всех, и далеко не сразу, включая детей. Потому, что дети, начиная с 6-7 лет, когда они уже могут телефоны носить, они везде бегают и смотрят: где прошел русский солдат, где проехала русская машина. И тут же туда звонят и докладывают. И что с ними делать? Стрелять? Русский солдат в ребенка стрельнуть не может. #КлубУлицаПравды #Хазин

Часть V

Я не знаю, был ли армейский ультиматум, наподобие «ребята, пока вы нам не разрешите зачистить тылы, мы не будем стоять в Херсоне, где спереди украинская армия, а сзади украинские диверсанты»? Я не знаю, был такой ультиматум. Желающие могут послушать несколько последних обращений Е. Пригожина, где он эту тему развивает. Надо думать, он знает о чем пишет.

Проблема в том, что сегодня в России дикая несуразица. 90% населения ― абсолютные патриоты, у которых слово «либерал» ассоциируется со словом ― «вор». 90% элиты ― абсолютные либералы, у которых слово «патриот» ассоциируется с тотальным ужасом. С этим надо что-то делать! Так страна существовать не может, она не может выдвинуть политический проект. Потому, что либеральный проект не может быть озвучен ― общество его воспримет как предательство. А патриотический ― не может быть реализован. Потому, что он попадает в руки либеральной бюрократии, которая под него напишет «правильные инструкции», и он пропадает. Дмитрий Владимирович только что рассказал, как это делается.

Легенды о том, что Путин ведет тайные переговоры, что он хочет всех предать, что он либерал, еще чего-то ― это в пользу бедных. Никакой либерал никогда бы не начал спецоперацию. Это не-воз-мож-но! Ну, помимо всего прочего, это еще и страшно. По этой причине идут все эти разговоры (а у нас выборы в 2024 году!) и тема о том, что Путин должен уходить или переизбираться ― вот она. При этом, западная пропаганда, в том числе украинская, ― существует, а российская ― не существует. Потому, что либеральное руководство не может вести патриотическую пропаганду, а либеральную оно озвучить не может, потому что это будет очередной виток предательства. Все его так и воспринимают. То есть, делаются попытки либеральной пропаганды: мы это все видим в театре, в кино. И они все утыкаются в общественное бешенство.

Эта ситуация безвыходная в том смысле, что при нынешнем составе элиты решить это противоречие невозможно. Единственный способ ― это частичная зачистка элиты. В истории нашей страны это происходило много раз, поэтому нам не привыкать. Зачистка элиты значит «ликвидируем капиталистов как класс». Это, на самом деле, фраза гуманная. Она не означает физического уничтожения людей, она означает ликвидацию класса с его институтами защиты и поддержки. Так и тут, либералов надо ликвидировать как класс. В нашей стране, может быть, потом их имеет смысл снова вырастить, только ― правильных, патриотических, а не прозападных.

Бессмысленно предъявлять претензии к конкретным лицам. Потому, что у них классовое самосознание. Они дерутся против патриотов по банальной причине. Потому что то, что они украли (общество считает, что они украли) они считают своим. И сама мысль ― уступить место людям, которые считают, что они украли ― невозможна. «Как же так получается? Они у нас отберут то, что наше, на том основании, что они считают, что это мы украли? А кто они такие?» Поэтому они будут сопротивляться, и по этой причине они все контролируют. Русский мир ― это либеральная концепция, и мы видели к чему она привела.

Но нам придется через это пройти. Чем дольше мы будем тянуть, тем более жестко этот процесс будет проходить. Я напомню слова Салтыкова-Щедрина: «Просвещение внедрять умеренно, по возможности избегая кровопролития». Здесь, на Клубе, я говорил год или полтора тому назад, что мы прошли момент, когда можно было «внедрять просвещение в элиты, избежав кровопролития». Теперь вопрос только в масштабе, но, частично, кровопролитие уже на Украине происходит. Поэтому я считаю: то, что произошло в Херсоне ― это внутренняя разборка, которая демонстрирует всем: и обществу, и руководству, что невозможно либеральными руками построить патриотическое счастье. И либо мы оставляем либеральные руки, и тогда будет разрушена патриотическая система, либо мы все-таки начинаем строить патриотическую картину мира. Но тогда придется это строить патриотическими руками. #КлубУлицаПравды #Хазин

Благодарю за внимание. видео

Информационный фронт. Михаил Хазин и Борис Костенко

Часть I

Михаил Хазин: Расскажите нам об агитации и пропаганде!

Борис Костенко: Есть такое подзабытое словосочетание «агитация и пропаганда». В свое время это преподавали на факультете журналистики. Так и называлось – «средства массовой информации и пропаганды». Пропаганда изучалась профессионально. Ее методы, цели, место в системе. Это была достаточно стройная теория и практика, то что мы сегодня называем системой советской пропаганды. Но как это было – это отдельная тема. Что пришло на смену? На смену пришли те самые либеральные законы средств массовой информации, в основе которых были, и сейчас существуют, коммерческие интересы. У нас практически все средства массовой информации – это коммерческие предприятия, созданные и существующие форме обществ с ограниченной ответственностью, где главная задача – извлечение прибыли.

Сегодня очень трудно заставить продюсеров отказаться от форматного подхода к вещанию, потому что это требует пересмотра отношений с коммерческими рекламными агентствами, а это чревато неустойкой. Есть некоторые исключения из этого потока. Например, информационные агентства, которые принадлежат государству: ИТАР-ТАСС, МИА «МИР». Есть частные – Интерфакс, Аргументы и Факты. Но вы не имеете дело с продукцией агентств! Вы имеете дело со вторично или даже третично обработанной информацией.

Продолжая тему, где либерализм сегодня в СМИ, и как можно с ним бороться? Мы сегодня подошли к черте, за которой без легкого кровопускания, в хорошем смысле, ничего не получится. Пересматривать систему отечественных средств массовой информации нужно. Многие, когда началась специальная военная операция, говорили что 20 каналов мультиплекса будут закрыты и, как на Украине, будут созданы 3-5 каналов. Там же нет такого многообразие, как здесь – там очень все жестко, все под контролем! Там даже ресурсы бывших президентов и олигархов были закрыты.

Тут затрагивали тему украинских олигархов. Вадим Новинский, например, – это правая рука Рината Ахметова. Один из ключевых игроков. Он в узких кругах известен как православный меценат. Он не просто диакон, а протодьякон Украинской Православной Церкви. Когда был Собор (вероятно, имеется в виду Поместный собор УПЦ МП, который состоялся 27 мая 2022 г. в Свято-Пантелеймоновском женском монастыре в Феофании - прим.ред.), показывали службу, которая была перед ним, и там как раз служил Вадим Новицкий. Он как зеркало украинской революции - в его поведении есть эта раздвоенность, которая характерна для украинского мышления.

Когда мы говорим о Русском мире, то я напомню, что в документах Центрального разведывательного управления и в СБУ, в официальных документах, названы три главных врага украинства: русский язык, Русская Православная церковь и Русский мир. Прямо так и написано. Все содержится в документах. А в наших документах что-то содержится?

Вот мы сейчас говорим о принятом документе (УКАЗ ПРЕЗИДЕНТА РФ ОТ 9 НОЯБРЯ 2022 Г. N 809 "ОБ УТВЕРЖДЕНИИ ОСНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ ПО СОХРАНЕНИЮ И УКРЕПЛЕНИЮ ТРАДИЦИОННЫХ РОССИЙСКИХ ДУХОВНО-НРАВСТВЕННЫХ ЦЕННОСТЕЙ" - прим.ред.) Там, если вы не читали, небольшой списочек, где прописаны эти ценности.

Сам Закон был предложен Министерством культуры, это «Основы государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей», так он называется. Он был предложен для всенародного обсуждения 4 февраля, а потом 7 февраля он тем же Министерством культуры был снят с обсуждения, по инициативе Союза театральных деятелей. Я сам участвовал в Съезде российской общественности, который проходил в Балчуге (СЪЕЗД РОССИЙСКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ В ПОДДЕРЖКУ ПРОЕКТА УКАЗА ПРЕЗИДЕНТА РФ О ТРАДИЦИОННЫХ ЦЕННОСТЯХ, 5 МАРТА 2022, МОСКВА, ОТЕЛЬ «БАЛЧУГ» - прим.ред.) Задача была простая – попытаться сформулировать мнение общественности в поддержку Указа, оно было сформулировано. Во время слушаний выступали Никита Михалков, Петр Толстой, был Александр Щипков от Патриархии, другие медийные и околомедийные люди. Я тоже там выступал. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть II

Все поддержали срочное принятие этого Закона. Прошло восемь месяцев. Я разговаривал с людьми, которые его писали. И сегодня его смотрел – ничего из предложений, которые были сформулированы в этих обсуждениях. Есть разные мнения: одно заключается в следующем – например, почему там нет слова Бог, и христианство там на первом месте, а православие не упоминается вообще? Аргумент такой – мы живем в светском государстве. У нас законы светские. Поэтому лучше не поддерживать одну из религий как религию большинства. Это аргументы какие-то очень странные. Но с другой стороны Дмитрий Роде прав, пусть Закон лучше будет, чем его не будет.

К традиционным ценностям относятся: жизнь, достоинство, права и свободы человека, патриотизм, гражданственность, служение Отечеству и ответственность за его судьбу, высокие нравственные идеалы, крепкая семья, созидательный труд, приоритет духовного над материальным, гуманизм, милосердие, справедливость, коллективизм, взаимопомощь и взаимоуважение, историческая память и преемственность поколений, единство народов России. Звучит хорошо. Но что с этим дальше делать?

Какому редактору можно предъявить эти пункты, чтобы он реализовал свои конкретные практики? Он скажет: а у меня рейтинг, а у меня формат! Сегодня это может быть только в условиях, когда Координационный совет выполняет определенные функции и может кого-то заставить. А так как элита у нас контролирует средства массовой информации достаточно плотно, это значит – заставлять прослойку, которая не хочет ничего слышать, не хочет менять статус-кво, заняла выжидательную позицию, ждет кто кого пересилит.

А что же народ? Вот вы, как часть народа – для того чтобы разобраться посмотрите на информационное поле. Оно сегментировано: есть государственные СМИ – ВГТРК, частично Первый канал. Остальное – это вольница. Есть частные лавочки, есть интернет как большая помойка, которую мы вообще не контролируем. Зарубежные центры или Украина – не то чтобы полностью там доминируют, но присутствуют в большом объеме.

«Раздвоенность сознания, непонимание того, что происходит, провоцирует равнодушное отношение аудитории к происходящим событиям, что является неприемлемым условием эффективного ведения процессом манипуляции общественного мнения». Это из учебника по пропаганде. Итак, «равнодушное отношение аудитории к происходящим событиям». Продвижение этих ценностей меняет равнодушное отношение. Но и неравнодушное отношение имеет пределы. Если этот порыв не удовлетворить, начинается бунт и, если не объяснить, то начинается раздражение. В лучшем случае это провоцирует потерю доверия к источнику информации. То есть, никто никому не верит. Вот, вы слушаете разговоры, которые мы здесь ведем, и мы своей репутацией заслужили определенное доверие. И то мы рискуем быстро его утратить, если что-то не так скажем или будем глупости говорить.

Получается, что агитация и пропаганда без концепции, без идеологии и без набора мировоззренческих тезисов – невозможна. Это просто распространение информационного шума. Когда-то Патриарх, выступая в Калининграде перед молодежью, на вопрос «Что вы нам пожелаете?» ответил: «Я бы хотел, чтобы вы научились отделять шум от сигналов». И это не только к молодежи относится – это относится к разным стратам. То есть, важно отделять шум от сигналов. А у нас и сигналов-то нет! У нас один шум! Сигналы – это концептуальные вещи, которые звучат, например, с этой кафедры, а в средствах массовой информации их нет.

Есть такое понятие – монополия на эфир, монополия средств массовой информации. Это даже не картельный сговор, а сговор определенного слоя. Этот слой технически контролирует отечественные медиа: это не плохо и не хорошо – это данность. Мы не можем упрекать конкретных менеджеров, они играют по правилам, придуманным 10 лет назад. Но ситуация меняется. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть III

Недавно мы здесь обсуждали итоги Всемирного Русского Народного Собора. Там было два выступления: одно – Сергея Кириенко, а другое – Джамбулата Умарова. Они делают этот Собор знаковым. Кириенко прямо сказал: все, время изменилось, время ушло, теперь все по-другому. Да, мы слышали это неоднократно. Владимир Путин сказал, что либерализм закончился. Мы поняли – закончился. А что началось? Ничего не началось! Получается, что ситуация поменялось, а мы об этом не знаем. Мы только слышим от авторитетных людей и из заслуживающих доверия источников, что что-то поменялось.

Когда-то, много лет назад, обсуждались действия тех слоев, которые тогда контролировали наши отечественные СМИ. Социологи, а я специально об этом спрашивал, сказали, что никаких исследований типа контент-анализа современной прессы не проводилось. Потому, что контент-анализ – это приговор. Первое его успешное применение было в 1941-м году, когда американцы, путем анализа большого массива текстов конкретных изданий, выпускавшихся тогда в Соединенных Штатах, доказали, что эти издания – нацистские. Сегодня это тоже возможно сделать, это несложно, есть машинная обработка. Но таких исследований у нас не было. Если бы они проводились в 90-х годах, то значительная часть наших средств массовой информации показала бы антигосударственную и антинациональную политику.

Сегодня эта антинациональность связана с бизнесом. То есть, они просто зарабатывают деньги: только деньги – ничего личного. В теории прессы есть две функции: СМИ не только развлекают и информируют, они еще воспитывают и просвещают. Так вот, воспитание и просвещение – вычеркнуто. Как бы. Но если ты вычеркнул ценности, о которых говорил В. Путин, тогда все заполняется другими ценностями. Потребляй, наслаждайся, развлекайся, празднуй Halloween! А о тех самых традиционных ценностях только сейчас стали говорить. Дмитрий Роде правильно замечает – там нет христианских ценностей. Там же в этом Указе не написано – что такое традиционные ценности, не сказано что такое традиция!

Что такое нетрадиционные ценности – это мы знаем. А что входит в понятие традиционных? А что говорят представители дружественных конфессий, которых в России, как минимум, четыре? А еще есть «не совсем традиционные». Те же протестанты, лидер которых Сергей Ряховский, сидел сзади Патриарха, когда они встречались с В. Путиным 4 ноября в Манеже. Они обижаются – как же так, почему их не называют традиционными? Например, лютеране живут в России уже 350-400 лет. Многие из них честно служили Отечеству. Мы их знаем – достойные люди, кровь проливали за великую Родину нашу. Вот и получается, что все это повисает воздухе, и народ не понимает, что происходит.

Никита Михалков говорит, что ценности – это не просто то, ради чего можно жить, но и то, за что можно умереть. Сказано красиво. Это он цитировал Ивана Ильина. А сегодня? Солдаты, которые сражаются на Украине, они для себя это решили. Они добивают нацистскую гадину, оставшуюся и еще с 1945-го года, бандеровскую, для них все ясно. Они не с Украиной сражаются, тем более там еще и НАТО потянулась. Рамзан Кадыров и его люди прямо говорят, что они воюют с сатанизмом. Наши почему-то стесняются об этом сказать. Только в последнее время начали. То есть, набор ценностей выходит за рамки того, что нам предложили. Люди-то идут на смерть за это! А в пропаганде этого нет.

Во начале Великой Отечественной были приняты определенные решения с точки зрения организации прессы. Наши лучшие писатели были направлены в войска: А. Твардовский, К. Симонов. Как бы сегодня звучало стихотворение Симонова «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины?» в котором есть слова: «Покуда идите, мы вас подождем»? Только Смоленщину на Херсонщину поменяйте, и сразу родятся ассоциации, от которых вам, конечно, легче не станет, но зато все понятно будет. Эти рассуждения упираются в понятие «сакральный». Есть сакральные смыслы, сакральные ценности. И они не прописаны в этом документе. Ну, хорошо – документ приняли… #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть VI

У нас получается разрыв между народными чаяниями или, проще говоря, интересами аудитории, и совокупным предложением медийного продукта, который сегодня есть на информационном рынке. Я специально употребляю это дурацкое слово «информационный рынок», чтобы было понятно. Потому что нам предлагают: хочешь – покупай, то есть смотри, вместе с рекламой, не хочешь – не смотри. А что нужно обществу – сегодня такие задачи обсуждают только в узких аудиториях. Да, в Указе написано «историческая память», борьба с фальсификациями, но это прописано и в доктрине об информационной безопасности. Так разве это сегодня происходит? У нас где историко-публицистические программы? Есть один исторический канал «История», им Алексей Денисов руководит. Но они показывают документальные фильмы, там нет дискуссий. Историко-публицистических передач сегодня нет. Сергей Петрович Капица, который умер в 2012-м году, перед смертью сказал, что российское телевидение, – это преступная организация. И, если бы у нас было такое телевидение перед Великой Отечественной, мы бы войну проиграли. Человек понимал, что говорит. Да и чего тут стесняться? Оно выродилось, превратилось из структуры, которая удовлетворяет и информационные потребности и духовно нравственные, в систему, которая удовлетворяет просто информационные потребности. Вам предлагают спектакль!

Я в Америке провел всю Первую Персидскую (Война в Персидском заливе 1990-1991 – прим.ред.) в ньюсруме CNN. И наблюдал собственными глазами всплеск успеха CNN, когда они поставили там свои камеры и показывали войну как шоу. Это был пример организации энтертеймента через информацию. Потом появился термин инфотейнмент. То, что вы сегодня видите на экранах отечественных телевизоров, это и есть развлечение через информацию.

Бывают и «запрещенные приемы», например, наши военкоры выдают «оттуда» картинку – и это не развлечение, конечно, но вы оторваться от этого не можете. Почему тема Украины у В. Соловьева не сходит? Потому что продюсеры говорят: народ смотрит! Рейтинги растут! Значит что-то людей цепляет! И они будут это смотреть! Но это тоже спекуляции, так тоже нельзя. Когда мы говорим об особенностях современной пропаганды, то вам предлагают хронику, рассказывают что произошло. Вот, мы зашли на какую-то территорию, вот мы что-то оставили, вот мы ликвидировали столько-то техники и людей наших противников. Вам предлагают хронику: сложить картину из нее невозможно.

Некоторых военкоров обвиняют в том, что они распространяют вещи, которые не должны. Да, должна быть военная цензура. А как же? Война идет! Но получается разрыв между хроникой и комментариями. Все просят прогнозов – что будет на фронте? Да никто вам этого не скажет! Но, что с этим делать с гуманитарной точки зрения – сказать можно. Уже девять месяцев прошло с начало операции. Только ленивый не говорит – а что же деятели культуры? А что же другие деятели, включая СМИ? А ничего. Потому, что из нашего дискурса ушло понятие служения. У нас говорят, что в театре служат, но это их внутреннее цеховое выражение. А в журналистике вообще такого нет.

Военкоры, которые на передовой, они шкурой своей рискуют. Я сам был военным корреспондентом. Там деньги ничего не решают. Какие деньги, какая карьера? Эти люди, когда возвращаются обратно, редко могут сделать карьеру редактора. Это воздействие такое серьезное, что потом тяжело собраться. Я на Балканах был, в Карабахе был, нас там обстреливали. В Кировабаде была ситуация когда нас просто бросили на линию фронта – сами там разберитесь. А там ты как корреспондент ничего не видишь – надо отойти подальше. Люди, которые работают с микрофоном, а раньше с лейкой и блокнотом (Leica - фотоаппарат, популярный в 40-е, прим.ред.) несут тяжелый крест, потому что всей правды они не могут сказать, да и сами не видят всей правды. И потом, когда получают продукт в готовом виде, они видят что-то не то, поэтому возникает недовольство. Не зря говорят, что недовольство связано с позицией редакции. А редакция стеснена обязательствами: то нельзя, это нельзя. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть V

Хорошо, хроника – это одно, но где публицистика? Где образы, которые вдохновляют? Вот, я Симонова здесь упомянул. А что, нельзя показать фильм «Живые и мертвые»? Это тоже 1941-й год. Вы когда его последний раз по телевидению видели? Да вы и не помните! У нас достаточно много культурных объектов, к которым относятся музыкальные произведения, вокальные, художественные образы. Попробуй, покажи картины из Третьяковской галереи! Они авторским правам охраняются. Это большая проблема. Картину Павла Корина показать сейчас не так просто, потому что она защищена законом. Почему многие на время военного положения предлагают приостановить действия закона «О защите авторских и смежных прав»? Это облегчение работы СМИ, чтобы они не бумаги оформляли, а показывали. «Войну и мир», в конце концов. Это я условно говорю, есть огромные пласты отечественной культуры. Показать фильм «Отец солдата». Это, кстати, глубоко христианское кино. Если спокойно разобраться, то у нас в советском кинематографе много фильмов, в которых есть те самые ценности, которые в Указе.

Мы черно-белое кино смотрим, и оно нас трогает. «Два Федора» с В. Шукшиным. Эти образы, ходики там эти замечательные, вроде бы простые, но в совокупности это работает. А фильмы, которые сейчас выходят в прокат, они еще неизвестно как работают. И, вообще, что там исторического, есть ли там историческая правда? Это очень ответственная миссия художника – соответствовать своему времени. И даже идти чуть дальше. Для этого когда-то были художественные советы – сейчас их нет. Сейчас сценарий практически не обсуждается, обсуждаются сценарные заявки. Кстати, на документальное кино то же самое. Это такая лотерея: сработает – не сработает.

Сейчас идет системный кризис отечественной системы средств массовой информации. И пропаганды, как это раньше называлась. В этом процессе исключены целые пласты социально значимой информации. В первую очередь – просветительского плана. Для того, чтобы тот же самый Русский мир или «скрепы» работали, не значит что 4 ноября нужно показать фильм «Минин и Пожарский». Не важно – черно-белый с Жаровым или современный, и на этом все закончится. Это тяжелая кропотливая работа, которую надо проводить и где-то насильно.

Про учебники истории мы слышим уже давно. Что сделано? Ну да, потихонечку… Но как это потихонечку? У нас война идет уже девять месяцев! На нашей территории идут боевые действия – сегодня и сейчас. Это не сопредельное государство, это наши с вами территории, это субъекты Российской Федерации! Что делать? Некоторые говорят: ты Борис говоришь всякие разговоры и ничего не предлагаешь. Неправда! Есть предложение: не надо сейчас большую реформу проводить, сейчас на нее никто не готов, не нужно ломать все подряд и всех сразу, но есть отдельные лакуны, которые можно реформировать.

У нас в мультиплексе сейчас 20 каналов, у каждого из них распространение на 98% Российской Федерации. Что Первый канал, что 20-й – одно и то же. Вот, например, ТВ 3 («первый мистический»). Он имеет возможность вещать. Но это частное предприятие. Если вы хотите его закрыть, значит надо его либо купить, либо подвести под действие закона «О средствах массовой информации». А он национальную рознь не разжигает, не призывает к свержению существующего строя. Но он существует. И заменить его чем-то, что нужно для фронта и для победы – реально. По закону – невозможно, но есть Координационный совет, который сегодня получил огромные полномочия. И премьер-министр, который возглавляет этот совет, может применить определенные санкции. Можно это сделать? Можно! Просто приостановить вещание одного канала. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть VI

Или взять спортивный канал. Я все понимаю, любители спорта не посмотрят Реал Мадрид и Барселону. Как страшно! Кстати, я не противник спорта, и не просто так говорю: был такой канал 7ТВ, если помните. Он первым стал показывать премьер-лигу, биатлон, НХЛ – это я его делал, Борис Костенко. Сделал первый общедоступный российский спортивный канал. Так что спорт – вещь хорошая. Но теоретически без него можно обойтись. Все спортивные телеканалы в мире, как правило, платные. А он занимает сегодня место в мультиплексе, я говорю о МАТЧ ТВ. Поймите правильно, я не против этого конкретного канала и тех, кто им руководит, не против госпожи Канделаки. Это просто пример, какие есть ресурсы и что с ними делать.

Есть Муз ТВ. Вот, если на Муз ТВ появятся «Спят курганы тёмные»? Что здесь плохого? Только сделать клип на другую тему. Или, если покажут Вику Цыганову, которую не все любят, но тексты у нее сегодня очень интересные. Или то, что в интернете у нас сейчас – «Я русский» или «Встанем!» Где вы их видите на центральных каналах? Они все в интернете! Есть и классические жанры: оратория Александра Невского Сергея Прокофьева, которая написана для фильма «Александр Невский», «Москва» – тоже серьезное произведение. Было несколько концертов на площадке Главного храма Вооруженных Сил. Патриотическая музыка, если ее правильно интерпретировать. Раньше выходили Ольга Доброхотова, Ираклий Андроников перед концертами и объясняли тот язык, который большинство нашего населения не понимает – язык музыки. У нас же в школе музыку так учат, что отбивают к ней всякое желание. А это открытие космоса Русской цивилизации, это огромный мир, это и есть задачи телевидения, которое считает себя национальным.

У меня была идея – я ходил по разным кабинетам, по университетам, и говорил: «Давайте сделаем межфакультетскую лабораторию с участием специалистов, которые сосредоточены в гуманитарной области!» Вот, есть наука и техника, а в гуманитарной сфере можно фокусироваться на прорывных направлениях? В философии, истории, филологии, юриспруденции? Я и предложил: давайте сделаем межфакультетскую лабораторию по теме «Национальное телевидение – что это такое?» «Ой, да вы что?» Конечно им страшно! Это же надо ответить на вопрос о ценностях! Надо ответить – а что является сегодня национальным интересом? А как нужно строить работу с аудиторией?

Почему бы не предложить публике оперативную интерпретацию происходящих событий, актуальных в стране и за рубежом, на основе традиционных, и в первую очередь, консервативных ценностей с опорой на христианское понимание этики, морали и нравственности? А теперь вопрос: можно ли дать морально-нравственную оценку ситуации в Соединенных Штатах в связи с происходящими выборами? Вроде бы, все понятно: какая тут моральная оценка, речь идет просто о материальных ценностях. Но нет, там есть точки, есть где приложить христианский взгляд. Там, кстати, тоже есть консерваторы. Например, недавно они пять дней читали Евангелие наизусть. Оказывается, в древней традиции было важно искать людей, которые помнят Священное Писание наизусть. В иудейской традиции есть такое выражение «знать на иголочку». Протыкали Тору иглой наугад – и человек должен был прочитать этот фрагмент наизусть, потому что эти знания нужно было держать в голове. И вот, в Америке, они пять дней читали Евангелие наизусть, давно такого не было. Америка – это сатанинская страна? Да нет! Ни в коем случае! Там есть о чем и с кем поговорить. И, вот, эти люди там считаются маргиналами.

Все это можно найти, и это будет интересно. Эти люди есть и в Европе, есть традиционалисты и в других авраамических религиях, в исламе, например. Но все это выпадает из повестки, потому что редакторы выносят наверх то, что развлекает. Ради эксперимента как-нибудь послушайте новости в течение часов трех. Допустим «Вести». И события, которые там фигурируют. Это будет огромное количество катастроф, которые происходят далеко за пределами нашей Родины. В каком-нибудь индийском штате что-то сошло с рельс. Но они же занимают место в эфире! Да еще с комментариями. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть VII

Нет никакой информации о том, что прошел фестиваль «Белый пароход». Собрали талантливых детей, музыканты их учили, тренировали. Это как раз цвет нации, будущее страны. Этого нет в эфире! Выставки интересные проходят, концерты, любительские спортивные соревнования. Вы когда-нибудь видели, чтобы вам показывали студенческий баскетбол? А это потрясающая тема! Зал – битком! В Америке это вообще считается одним из самых интересных видов спорта. Именно студенческие соревнования. Таким образом огромные пласты социально значимой информации сегодня выпадают. И все потому, что редакторы не имеют той самой концепции, на которой строится национальное телевидение. А те люди, такие как я, которые об этом говорят, маргинализируются. Когда-то нас «патриотами» называли, это было оскорбительное слово.

Но мы учились в правильных университетах и когда там ещё что-то преподавали. А сейчас получается история большого обмана, подтасовки и заигрываний. И когда нужно переделывать всю систему средств массовой информации оказывается, что людей нет, традиций нет, технологии и ремесло разрушены. У нас люди два кадра на телевидении не умеют склеить нормально. Не умеют работать с хроникой, со словом, «русского языка плохо знают». И это все приводит к тому, что получается информационный шум. А вы, подспудно, даже не отдавая себе в этом отчет, его отторгаете.

ТВ каналы зашлакованы всякой дрянью, есть иллюзия информированности, облако, и мы в этом облаке барахтаемся. А правды – мы же с вами на «Улице Правды» – этой правды мы не можем добиться. И, вот, когда Михаил Юрьевич Лермонтов цитирует своего далекого предка, он говорит, что: «Есть чувство правды в сердце человека». Чувство правды! Мы бьемся даже не за саму правду, а за ее чувство! Тоже очень тонкий момент. И вот эти крючочки, которые мы вам даем, какие-то цитаты, которые мы для вас произносим, они как раз и создают великую мозаику Русской цивилизации. Она скрыта, она под спудом находится. И только от таких стрессов, как специальная военная операция, внешняя шелуха начинает осыпаться, и мы видим что один остов остался. И мы пытаемся прильнуть к этим ручейкам, и «Улица Правды» – один из них.

А вы представьте себе, что за этим всем космос. Космос! И задачи государства об этом говорить. О великой русской музыкальной школе, о великих русских художниках, которые рисовали не только «Черный квадрат». А нам все еще пытаются навязать определенные ценности – тот самый глобализм. Есть искусствоведы, киноведы, филологи, которые много об этом пишут. Но поскольку это не систематизировано, то этого, как бы, и нет. Сколько ни пытались создать что-то типа Института Будущего, но все это пока держится (и слава Богу, что держится) на клубных форматах. Мы с вами сегодня – это клубный формат. Есть Изборский клуб, есть Сретенский клуб, Московский, вот Валдайский – не подходит, это формат для организации мероприятий. Там нет дискуссий, он не выпускает свои тексты. Тексты выпускают только Изборский клуб, Сретенский, Зиновьевский, в связи со столетием. А клуб «Улица Правды» – он публикует тексты, ведь это сейчас будет опубликовано. А другие даже этим не занимаются. Это надо публиковать, делать выжимки, дайджесты.

Мы сейчас говорили с вами на очень важную тему: о том, что у нас вроде бы нет агитации и пропаганды, но на самом деле она есть, потому что есть результат. Я телевизор не смотрю. А что там смотреть? Шума много, а сигналов почти нет. Есть развлечения. Все эти детективы, сериалы – это все описано еще в Советском Союзе как методы массовой манипуляции общественным сознанием. У нас же массовое сознание перестали изучать, когда Борис Грушин ушел, известный наш социо-психолог (ум. в 2007 году - прим.ред.) И массовое сознание как феномен не изучают. Потому что, если мы начнем его изучать, мы придем к страшным выводам о его тотальном манипулировании.

Но эти знания не развиваются! У нас не развиваются. А там – огромное количество институтов, которые разрабатывают методики, они совершенствуются, адаптируются к новым технологиям, к тому что мы называем «сетевым форматом». #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть VIII

У нас остался один шажок, чтобы выйти со смартфона в глобальную сеть. И тогда все – никакие фильтры не помогут. Только одно поможет – духовно-нравственный иммунитет. Кто за это должен отвечать? Частные предприниматели? Я имею в виду финансово-промышленный группы. Им поручили контролировать, а точнее просто содержать, крупные отечественные СМИ. Но они же их не контролируют! Вот Алишер Усманов «Коммерсант» разве контролирует? Он же просто денег им дал, чтобы от него отстали. А они там делают что хотят. Это же лукавство великое, что надо дать редакторам ресурс, они подтверждают свою лояльность, и им дают это все в личную вотчину.

Они и берут по чину, а иногда не по чину, этот ресурс как дойную корову для распространения информационного шума. Показывают вам сериалы, конкурсы бесконечные, это все съедается за рюмкой чая. А таких дискуссий, как здесь, там не будет. Если говорить о телевидении, то это нужно спланировать, отредактировать, редактор должен тезисы отработать, предложить что-то для иллюстрации – как это обычно бывает в телевизионном формате. Но этого же не происходит. Таких программ нет. Где-то они были, где ты их убрали. Я заявляю ответственно, потому что я это делал. Я знаю, как это делается – это не дорого и не сложно.

Но сегодня в информационном поле сегодня существуют огромной дыры и вопросы, на которых нет ответа. Вот, сюда, на Клуб, люди пришли за новыми знаниями, а новые знания средствами массовой информации не распространяются. Их там минимум, а иногда и вообще нет. В основном это энтертэйнмент. Есть еще инфотейнмент и даже теотеймент - развлечение через «боженьку». Это канал, на котором я когда-то работал - «Спас». Развлечение! Потому что там форматизированное вещание. Агентства потребовали, чтобы это продавалось. И там распространяется реклама, которая ориентирована на формат. Все, приехали! Получили право торговать и поставили на свечном ящике товары народного потребления, но в данном случае это даже не товары народного потребления, а водка. Причем водка - паленая. И это, к сожалению, реалии.

Вы же не знаете, что бабушки пишут. «Зачем вы нам предлагаете эту дрянь покупать, это же не вы, за вами Патриарх стоит!» То есть, у людей этот канал ассоциируется с высоким источником. И они, в силу репутации, на него идут. Так же, кстати, относятся и к государственным каналам. Например, ВГТРК - это государственный канал. Но там Олег Добродеев ведет себя грамотно - самый грамотный менеджер, я считаю. А остальные - это большой вопрос. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть IX Вопросы и ответы

Вопрос от Карине Геворгян: Государственный Комитет Обороны был создан в Советском Союзе 5 июля 1941 года (30 июня - прим.ред.), а Советское Информбюро - 24 июня. Раньше, чем Комитет Обороны. Мы знаем, что Советское Информбюро создавало сводки, получая сведения с фронтов, и дальше официально их распространяло. Если завтра будет сказано о создании условного информбюро, кого бы вы назначили им руководить? Вы бы сами справились?

Борис Костенко: Я могу сказать, как это делается, а уж кого там выберут… Есть редактор, который сидит на выпуске и формирует картину информационного дня, или вечернего блока, или выпуска, или сводки условного информбюро. Краткий перечень событий и фактов, которые надо довести до массового сознания. Чтобы аудитория понимала, что происходит. Чтобы не было паники и всего остального, что мы наблюдаем, если людей не информировать. Помните, когда Останкинская башня сгорела, какой шок был у людей - они не понимали что происходит. Я как раз был руководителем информационной службы ТВ Центра, а у него была система распространения через кабельные сети. И кабельные сети работали, но не было коммуникации между ними. И мы кассеты возили по региональным студиям.

Сегодня существует немало источников, которые верифицированы, чтобы из них, при помощи редакционной обработки, можно было представить эту картину мира. Есть официальные источники: ИТАР ТАСС, военные ведомства, РИА Новости. Это агентства, которые распространяют информацию, но они не выдают ее публике, она распространяется по подписке. Даже когда они выкладывают что-то в интернет, то делают это с эмбарго - полчаса, час. То есть, сделать информационную картину мира - можно. Это делается руками и головой, с пониманием - зачем ты это делаешь.

Напомню, 4 пункта: выбор новости из информационного потока, ранжирование по степени значимости, решение - сколько стоит новость (1 строчку, 4 строчки или 10) какие-то цитаты и интерпретация. Вот методика: выбрать, ранжировать, оценить вес и интерпретировать. Если мы говорим об интерпретации, то возникает мировоззренческая, идеологическая позиция. Если она есть - а это «Все для фронта! Все для победы!» - идет концентрация общества, борьба с тлетворным влиянием, контрпропаганда. Нужно чтобы люди получили картину информационного дня, поверили в нее и не поменяли своего отношения к существующим реалиям, а в лучшем случае - еще больше укрепились. Можно так сделать? Можно!

К интерпретации относится манера исполнения (см. Левитан) - голос, тембр, скорость произнесения. Если брать ТВ, то это еще и ассоциативный ряд. Назовите мне сегодня политического обозревателя, которому бы вы верили! Да, есть ведущие, прилично выглядящие, например, Мария Ситтель, есть Анатолий Кузичев, но он не информационный ведущий, он - шоумен. Это разные профессии, его задача - развлекать. Есть Юрий Пронько - очень ответственный человек, человек-оркестр, но он не источник информации.

Вопрос из зала: Интерпретация - это формат подачи информационного сообщения? Или это информация и постскриптум?

Борис Костенко: Там все! Это и эмоциональная окраска, позитив-негатив, я могу так новость прочитать, что вас стошнит. Я беру для чистоты эксперимента - сидит диктор, читает новости - я могу бровь поднять на крупном плане и это сразу покажет мое отношение. У нас просто этим ремеслом мало кто владеет. В основном машинки для произнесения текстов сидят. Есть определенные словосочетания, паузы. Тексты, где есть образность, пишутся под высокую степень персонификации подачи информации. У нас сегодня этого нет. А в Америке это доведено до абсурда. У них акцент именно на личность. Их выращивают десятилетиями, их все знают. Что-то сказал Такер Карлсон - его сразу начинают цитировать. А у нас таких нет. Но были когда-то. #КлубУлицаПравды #Костенко

Часть X Дискуссия Каринэ Геворгян и Бориса Костенко

Каринэ Геворгян: А есть у нас люди, талантливые организаторы, которым в современных условиях можно было бы поручить условное информбюро?

Борис Костенко: Я думаю, это должно быть коллективное дело. Потому, что энциклопедистов почти не осталось. Надо собрать команду, есть люди которые могут ее собрать, в том числе люди, которые уже на пенсии. Но эти люди скажут – а зачем мы это делаем? Так что, мы должны внутри договориться. Если мы не договоримся, а будет просто – «сделайте нам красиво», то ничего не получится. Это должны быть люди, которые, например, ходят на «Улицу Правды». Мы здесь единомышленники и можем договориться. А если искусственно собирать, то есть риски. И тогда вопрос – зачем все это?

Каринэ Геворгян: Скорее реплика, чем вопрос – я не знаю, есть ли в нашей аудитории люди, которые исповедуют ислам. Но считаю, что есть острая и актуальная тема, связанная с исламом – сравнительные передачи: наш российский ислам, особенности других мусульманских представлений – это же потрясающая тема!

Борис Костенко: В вашей реплике ответ и заключается. У нас нет программ, которые бы рассказывали, в чем особенности ислама крымско-татарского или другого. Как он связан с христианством. У нас нет дискуссии о том, чем ислам иранский отличается от саудовского, почему они воюют между собой? Почему Иран и Ирак воевал? Эти тонкости нам неизвестны. «А, это ислам, ничего не хочу понимать! Не хочу разбираться!» Но мы ведь живем рядом с этими людьми!

Каринэ Геворгян: Тут есть еще один серьезный момент, на который, я думаю, многие обращают внимание не только в связи с военно-политической активностью Рамзана Кадырова. Я сейчас по всему Северному Кавказу проехалась, была в Башкирии (в Татарстане не была, хотя надо было именно туда в первую очередь съездить). И что я хочу сказать: нынешнее патриотическое поведение большей части этих людей заслуживает объяснения, именно в сегодняшней ситуации. Нужно объяснить, а почему эти люди массово повели себя патриотичнее других, почему они рвутся на фронт? Думаю, они осознают опасность острее, чем медленно разворачивающийся русский суперэтнос (которого, между прочим, 100 млн). Казалось бы, какие только НКО по Кавказу не прошлись, какие только запрещенные радикальные организации там не побывали! Но они протрезвели, поняли, что их используют в качестве инструмента. Вот это важно. Нам не нужно между христианами и мусульманами обсуждать, прилично ли в гостях воровать серебряные ложки. Нам такие элементарные вещи друг другу объяснять не надо: что такое честность, порядочность, достоинство – пережевывать эту манную кашу не надо, это приводит к обратному результату.

Борис Костенко: Я настоятельно рекомендую вам послушать речь, которую произнес Джамбулат Умаров, Президент Академии наук Чеченской республики, на Всемирном Русском Народном Соборе. В чем особенность: это Манифест – Обращение чеченского народа от имени уммы Северного Кавказа русскому народу. Там он говорил о святости русского народа, говорил что Кадыров старший (Ахмат Кадыров – прим.ред.) и Владимир Путин по кирпичикам собирали единство в надежде на восстановление святости русского народа. Интереснейший текст!

Это официальный документ, и он ставит точку в дискуссии о противостоянии традиционного российского ислама и русского христианства. Нету противостояния! Он о совместной борьбе говорит, о том, что мы боремся со Вселенским злом, с Западом, с навязываемыми нам чуждыми западными ценностями: ЛГБТ и так далее, он там это перечисляет. Говорит о сатанизме, не стесняясь в выражениях. Умаров раньше все как-то стыдил русский народ, говорил: ну, что вы все пьете, хулиганите. А теперь он говорит прямо: вы – нация, титульная нация. Мы должны на вас равняться. Мы, мусульмане, идем в бой, потому что понимаем – если не будет русского народа, если он не восстановится в своем статусе – и нас не будет. Вот что сказал Умаров! #КлубУлицаПравды #Костенко #Геворгян

Часть XI Дискуссия продолжается: Борис Костенко и Михаил Хазин

Реплика из зала: Я хожу на Клуб, начиная с февраля, и у меня ощущение, что чем дальше, тем больше ситуация напоминает вялотекущую стагнацию, есть ощущение какой-то безнадежности. Безнадежность в том, что какой-то реакции – нет. Все, что вы сегодня сказали относительно информации и пропаганды, вам не кажется, что это все немного не по адресу? Мы же вещанием не занимаемся! Может быть, пора уже Союз спасения создавать?

Борис Костенко: Ну, как вам сказать, вот я вам сейчас привел выступление Умарова (см. видео с Всемирного Русского Народного Собора - прим. ред.) Такого не было в истории России никогда! Сегодня совокупность текстов, которые мы, в том числе и здесь, произносим, влияет на ситуацию. Кажется, что это узкая аудитория, но она не узкая! На выходе, с учетом всех зрителей Клуба, она очень широкая. Но вам сравнить, может быть, не с чем. 5, а тем более 10 лет назад, меня бы просто закрыли за такие тексты. Я бы не имел вообще никакой работы. Сегодня же, говоря о текущей ситуации, я не просто так цитировал Сергея Кириенко, а он Первый заместитель Руководителя Администрации президента Российской Федерации, и он сказал что время поменялось кардинально (см. выступление С. Кириенко на Всемирном Русском Народном Соборе - прим. ред.) Сегодня публике нужно предложить некую дорожную карту. И мы стараемся это делать.

Реплика из зала: Это просто крик души. Кажется, что дальше уже некуда!

Борис Костенко: Я вас понимаю. С вашей точки зрения КПД наших выступлений очень низкий. Хотелось бы быстро и конкретно, да? Но ситуация запущена настолько, что… Мы в публичной сфере работаем, поэтому вынуждены себя сдерживать. А так сказали бы...

Михаил Хазин: Я напоминаю, что в 90-е годы был тотальный запрет на любую патриотичность, национальные интересы и т.д. и т.п. И весь политологический дискурс состоял в пересказывании западных методичек. И вдруг неожиданно появился некий текст. Авторов у него было много, а собиратель - один. Андрей Кобяков. Назывался этот текст «Русская Доктрина». 900 страниц формата А4. Замечательность этого текста в том, что через несколько месяцев, после того как он появился, весь политологический дискурс стал идти в терминологии Русской Доктрины. При том, что текст никто не считал, с ним никто не был согласен, его нигде не обсуждали. Как-то так вышло само. Кобяков, я помню, еще расстраивался, что его Сурков к себе не зовет, а я по этому поводу смеялся.

Дело в том что, и в литературе это встречается много раз, мысль должна созреть. Помните, если кто смотрел, фильм «Мертвый сезон» (советский шпионский фильм, 1968 г. - прим.ред.) Если вы хотите понять, как устроена наша жизнь, то посмотрите! Еще могу посоветовать фильм «Смерть негодяя» с Аленом Делоном и Орнеллой Мути (детектив, 1977 г. - прим.ред.) Это замечательный фильм в том смысле, что он показывает как все устроено. Показано на примере Франции, но как нас учит книга «Лестница в небо», это везде устроено абсолютно одинаково.

Я как экономист могу сказать – пока нет экономического ресурса, новая модель появится не может. Если у вас есть ресурс, который забивает все остальные, то есть, ресурс который в 10 раз мощнее, никто ничего не может сделать. На протяжении 30 лет был один единственный ресурс – эмиссия доллара. Спорить с ним было невозможно, он все структурировал под себя. А теперь этого ресурса нет! И появилась замечательная картина – пустота. Желающие могут послушать, что несет Байден – это квинтэссенция. Или Шольц или, даже еще лучше, Урсула фон дер Ляйен. Это типичный пример того, что осталось от доллара. Потому, что это западный глобальный проект, а они его фронтмены. #КлубУлицаПравды #Костенко #Хазин

Часть XII Михаил Хазин

У меня много раз спрашивали — не я ли пишу экономические речи для Путина? Отвечаю в 101-й раз: такое ощущение возникает из-за того, что те люди, которые занимаются с ним стратегией, взяли нашу концепцию кризиса. А нашу концепцию кризиса надо описывать нашим же языком. И поскольку, кроме Путина и нас, никто этим языком не говорит, то создается впечатление, что это мы писали ему текст, хотя это не так. Таких историй — масса. Когда создан язык, то в нем, хочешь не хочешь, появляются типовые конструкции, которыми приходится оперировать.

Было такое представление об экономике России, что это такая большая ванна, в которой есть некое наполнение. И вот, это наполнение сейчас издохло. По причине того, что издох источник. Это не только у нас: у «них» оно тоже издохло. Но нас-то волнует, то, что происходит у нас! Что бывает, когда дохнет большое тело? Оно начинает разлагаться, вот это сейчас и происходит. А дальше действуют известные правила, которые знает любой садовод. На свежем навозе ничего не растет. Навоз должен перепреть. Но сейчас все эти люди, институты, силы пока еще живут в либеральном мире. И рождают типовые конструкции описания происходящего, потому что на этом языке ничего другого родить нельзя. Поэтому у нас возникает ощущение, что все – катастрофа. А это не катастрофа, это первый шаг на пути к тому, чтобы на этом навозе заколосилась разумное, доброе, вечное.

Я хочу сказать, что не надо устраивать панику в стиле «гипс снимают — клиент уезжает». Тем более рыдать, что все — кончилась великая Россия. Желающие могут почитать, что писали русские авторы, например, в 1604-м году. Гришка Отрепьев номер один, номер два, номер три… К этому надо относиться философски. Я могу вас уверить, что я знаю несколько больше, чем говорю. И могу вас уверить, что многие вещи, которые рядовому обывателю кажутся понятными и естественными, я сходу отметаю, потому что я знаю, как устроена система административных отношений, и понимаю что каких-то вещей там не может быть «просто потому, что не может быть никогда». Но я не буду этого объяснять: человек, который никогда сам во власти не был — не поймет.

Все люди, которые были у меня на Карьерном консалтинге, в один голос говорят: чему они точно научились — это смотреть на картинку не в плоскости, а как бы сверху. В детской энциклопедии была такая «пимпочка»: если на нее с одной стороны светишь, то она круглая, с другой светишь — она квадратная, а с третьей стороны ответишь — треугольная. Проблема в том, что люди всегда видят только тень от нее. И только немногие, в силу знаний и опыта, понимают, какая там на самом деле конструкция. Например, мы с Каринэ Александровной регулярно обсуждаем нашего любимого персонажа — его зовут Реджеп Тайип Эрдоган. Я могу сказать почему — у него эта тень меняется каждые три дня. Для того чтобы иллюзий не было: потребительская инфляция в Турции — 80%, промышленная — 130%. Вот, представьте себе, как должны себя вести турки? При этом Эрдоган делает вид, что может проглотить намного больше, чем способен. Желающие могут посмотреть на существо, которое называется рыба удильщик. Такие рыбы могут заглотить добычу больше их самих в 3 раза. Здесь что-то вроде того. Феноменальный персонаж!

Возвращаясь к нашей теме: в нашей стране идет отчаянная схватка двух группировок. Одна элитная группировка — маленькая, но за ней народ. Другая элитная группировка — большая, народ ее ненавидит, но за ней Запад. А Запад исчезает прямо у нас на глазах. Силы запада тают, и будут продолжать таять дальше. Но, я думаю, что даже при нынешнем Западе наша либеральная группировка проиграет. Поэтому для меня результат очевиден. #КлубУлицаПравды #Хазин

Часть XIII Михаил Хазин и Борис Костенко

Михаил Хазин: Почему наши либералы не нужны Западу? Уже сегодня пользы от Путина, даже для Байдена, на порядок больше, чем от всех либералов вместе взятых. Почему? Потому что, когда вы теряете власть, у вас есть две задачи: первая – это продать тем, кто остался под вами, что все происходящее – это не слабость, и вас нельзя скинуть. Вторая – вам нужно попытаться сохранить порядок в тех местах, откуда вы уходите. А такой порядок могут дать только несколько человек в мире. И без Путина никуда. Еще одна вещь: Путину ничего не мешает начать пропаганду в Соединенных Штатах Америки.

Реплика из зала: Пусть бы у нас уже начал!

Михаил Хазин: Не надо путать! Я могу вас уверить: есть такие идеи – их только вбрось. Некоторое время тому назад один мой знакомый, очень знающий и очень хитрый человек, выдвинул такого рода идею. Я ему тогда рассказывал, как я себе представляю внутреннюю картинку в Киеве, причем я фантазировал. А он мне сказал – каждая твоя гипотеза может быть, а может и не быть. И я тебе вброшу еще одну. Она полностью все поставит с ног наголову. Представь себе, что Зеленский – это глубоко эшелонированный агент. Внедренный даже не сейчас, и не в двухтысячные годы, а в девяностые. И что это операция израильской разведки по ликвидации всей бандеровщины на Украине как месть за Холокост. Ликвидация руками России, а конкретно – руками Путина. «Операция – утилизация». Вы хотите сказать, что этого не может быть? Легко!

Но я не могу сказать – правда это или неправда. Более того, возможно, сегодняшние израильские политики и сами не могут ответить на этот вопрос – правда это или неправда. Это могла быть операция, которая была запущена еще тогда. Но кто-то, конечно, знает. А если это так, то в окружении Зеленского есть люди которые эту тему ведут. Поэтому, надо смотреть. Мы не знаем все подтексты. А некоторые знают – но не скажут. Не пришло еще время! 😀 По этой причине никогда нельзя ставить точку.

Сейчас, когда все стремительно меняется, я считаю, что надо на жизнь надо смотреть с неким оптимизмом. Потому, что если вы сравните сегодняшний общественный дискурс даже с дискурсом двух-трехлетней давности, то это уже повод для оптимизма. Я помню в девяностые годы, когда даже мысль о том, что людям можно давать деньги из бюджета, казалась каким-то нонсенсом. «Что за бред? Люди – это субъекты рынка. А правительство – это ночной сторож»! А теперь, простите, есть материнский капитал, есть другие выплаты. Представить себе это в девяностые годы было категорически невозможно. Так что «левый поворот» – происходит у нас на глазах.

Борис Костенко: Про экономику СМИ – есть идея, что должен возникнуть независимый информационный капитал, и он уже создаст те самые СМИ, в которых заинтересовано общество. Но здесь есть одна закавыка: капитал – это прибыль. Что понимать под словом «капитал»? Это может быть бюджет, гранты, независимые спонсоры, которые могут на создание СМИ выделить 10 млн руб. в месяц. На эти деньги можно информационную ситуацию в стране просто взорвать! Сегодня система грантов существует. И деньги – большие. На производство патриотического контента в интернете было потрачено 7, потом еще 7, потом ещё 9 млрд руб. Вопрос – где контент? Его слили на такие крупные конторы как Яндекс и Mail – хитро было сделано. Как это может работать: например, существует телеканал «Россия» на бюджет Российской Федерации, он принадлежит Российской Федерации, его бюджет около 4 млрд рублей в год. И реклама запрещена законом. Вот, пожалуйста – идеальная площадка. Но рулят там либералы.

Михаил Хазин: Дело не в либералах. Я когда работал в школе, то говорил: дети, самое страшное, что может случиться с человеком – он может стать импотентом. Дети в ответ: хи-хи-хи. Я объясняю: дети, импотент – это такое существо, вся жизнь которого выражается глаголами несовершенного вида. #КлубУлицаПравды #Хазин #Костенко

Информационный фронт, заседание Клуба 10.11.2022
Часть XIV Окончание дискуссии

Борис Костенко: В российских медиа есть еще один закон: те люди, которые сейчас сидят на позициях, сидят там давно и не хотят эти позиции утратить. Поэтому они имитируют некую деятельность, и их никто не трогает. Это, наверное, сегодня самое большое зло. Новая кровь не приходит. Например, Константин Львович Эрнст. Там у Первого канала долг – 15 или 20 млрд руб. И что с этим делать – никто не знает. Некоторые радикалы, типа меня, предлагают обанкротить Первый канал и влить его в ВГТРК, а на базе этого реализовать старую идею – Гостелерадио России.

Если у нас нет независимых структур, типа информационного капитала, тогда мы берем деньги у государства, и говорим о патернализме. Вот, есть государство – надо ему служить, А какому государству служить – тому, которое финансирует эти средства массовой информации, которые потом отравляют нас и наших детей? Это какой-то нонсенс получается. Поэтому народ пребывает в безмолвии. Но рано или поздно это безмолвие закончится, и я думаю – скоро.

Реплика из зала: У нас сейчас в новостях каждый день показывают обстрелы Донецка, Белгородской, Курской, Брянской области – какие струнки они пытаются затронуть у зрителей? Все эти СМИ? Вызвать негодование? Но в последнее время это больше вызывает раздражение.

Борис Костенко: В теории журналистики есть такое понятие «бульварная пресса». Она оперирует сенсациями. Задавили, убили, подорвали, расстреляли. Люди на это инстинктивно реагируют. Но, когда тебя кормят этим каждый день, а это продолжается уже 8 лет, как с Донецком, конечно, это вызывает соответствующую реакцию. Но в основе лежит желание продать. Ксения Пономарева, которая в свое время (1997-98 - прим.ред.) будучи генеральным директором ОРТ, говорила, что если собака укусила человека, то это не событие, а вот если человек укусил собаку, то это «наше всё». И вот эти бесконечные сенсации вам навязываются. Они и формируют информационную повестку дня. Не по принципам социальной ответственности, государственных интересов, морально-нравственных ценностей, а просто исходя из того – продастся это или не продастся. Нас учили когда-то, что есть качественные СМИ типа Financial Times или The New York Times, а есть – бульварная, вроде The Sun. Но сейчас все это уже не так.

Реплика из зала: Но это же нападки на власть, которая якобы ничего не предпринимает для того, чтобы прекратились обстрелы!

Борис Костенко: Правильно. И, если мы сделаем анализ содержания, то мы увидим, что редакторы ведут политику, выпячивая эти события на первые позиции, фактически занимаясь деструктивной деятельностью. Но доказать это сложно, для этого нужно привести тот процесс, который американцы привели у себя в 1941-м году. Контент-анализ. Метод отработаны, полвека уже прошло, но он не используется. Потому что приговор будет страшным. Как минимум, что объем информационного шума в крупных общенациональных ресурсах давно уже перешел не то, что красную линию, а все линии перешел. У нас люди смотрят программу «Время», а о чем она была – не понимают и не помнят. У нас информационные выпуски на канале «Россия» идут по часу и больше. Это нереально – мозг человека рассчитан на 20 минут внимания. И так во всем.

Михаил Хазин: Спасибо за внимание, заседание клуба «Улица Правды» окончено. Ждем вас в следующий раз!

Команда Журнала Клуба Улица Правды готовит текстовую версию нового выпуска – «Инфоштабы» с Борисом Костенко и Романом Газенко. #КлубУлицаПравды #Хазин #Костенко

Создание информационных штабов. Борис Костенко, Роман Газенко

Часть I
Борис Костенко: Меня зовут Борис Костенко, я тележурналист, продюсер, кто-то говорит, что я медиаменеджер. Мы сегодня будем говорить о разных аспектах информационной деятельности, то есть о том, что нам близко, в чем мы хорошо разбираемся.

Роман Газенко — тоже тележурналист и публицист, много сделал в теледокументалистике, в том числе работал, как и я, на разных крупных проектах, крупных каналах. У нас с ним общая медийная судьба — то, что мы делаем, что мы говорим и как мы интерпретируем в отдельные периоды развития нашей страны, оказалось, скажем так, не в мейнстриме. Поэтому мне пришлось уходить в продюсеры, в административную деятельность. У Романа приблизительно то же самое.

Недавно был круглый стол, посвященный военной журналистике: на журфаке хотят открыть специальную кафедру, но я не очень понимаю зачем. Есть кафедры военной журналистики в военных вузах — для людей, которые под погонами служат в армейских средствах массовой информации. А для штатских есть правила поведения, которые укладываются в два-три семинара. Например, работа в МЧС. Я работал с Шойгу, мы создавали проект МЧС-112. Работать в зоне чрезвычайной ситуации могли только аккредитованные журналисты, потому что надо знать, как себя вести, как одеваться, куда ходить можно, куда нельзя. Чрезвычайные ситуации бывают разные: пожары, наводнения, землетрясения, взрыв химического объекта — там надо уметь работать. На войне тоже своя специфика, я работал на войне.

Наша сегодняшняя задача — предложить вам некие цеховые знания: не сакральные, конечно, но они позволят вам ориентироваться в этом бешенном потоке информации. А также — наши рекомендации и комментарии на тему того, что происходит, отталкиваясь от сегодняшней повестки. Так как у нас основной докладчик Роман, я передаю слово ему. Мы будем дополнять друг друга и отвечать на ваши вопросы.

Роман Газенко: Друзья, для меня большая неожиданность, что я — основной докладчик, но нам не привыкать. Мы с Борисом Игоревичем много взаимодействовали, в том числе и в кадре, в острые периоды нашей истории. Достаточно вспомнить случай, когда на «Спасе» в прямом эфире по поводу событий 2014-го года на Майдане, откуда я только вернулся, студия представляла из себя следующий набор «говорящих голов»: ведущий Борис Костенко, эксперт Виктор Пономаренко и Роман Газенко, которые занимали пророссийскую патриотическую позицию в условиях тогдашнего кризиса 🙂

Можно много говорить, о том, что происходит в средствах массовой информации. Но для начала надо понимать, что это такое. Люди, которые работают внутри определенных систем, редко задают себе вопрос о функциональном назначении, который звучит не «что?», а «зачем?» Средство — это универсальный посредник в диалоге. Одновременно, этот посредник создает информационную среду. Так получилось, что в наше информационное время, картина мира у масс населения складывается именно такой, какой она преподносится СМИ. Одновременно с этим формируется и отношение к происходящему.

Сейчас модно говорить об информационных войнах. А я скажу, что все войны происходят по законам средств массовой информации, и ориентированы на то, чтобы быть в них определенным образом отраженными. Если войны до начала ХХ века происходили на поверхности земли, то в Первую мировую боевые действия переместились в атмосферу: основной силой стала авиация. В античности выход из Средиземного моря через Гибралтарский пролив был обрамлен надписями на Геркулесовых столбах, размещенных по обе стороны пролива, соответственно в Африке и в Европе: non ultra — «дальше нигде». Потом это все поменялось на plus ultra, то есть «дальше везде». Так вот, это «везде», после того, как война выплеснулась и поднялась над поверхностью, и есть та самая информационная среда. Да, что-то на земле, простите за грубость, копошится, но это мультиплицируется средствами массовой информации — мы перешли в эпоху именно информационных войн. #КлубУлицаПравды #Костенко #Газенко

Создание информационных штабов. Борис Костенко, Роман Газенко

Часть II
Роман Газенко: Немного смысловой лингвистики. Информация — это не то, что вы себе представляете, информация — это не газетная публикация, не телевизионный сюжет или выступление великого деятеля на трибуне ООН. Информация — это не продукт, а процесс. В переводе с латинского это означает «введение в форму». В нашей работе форма определяется видом СМИ — это новости, это репортажи, это, оказавшийся сегодня в загоне, жанр публицистики. Это четкая формализация того, что называется содержанием, или, если угодно, выливание содержимого в сосуд определенной формы.

Для того, чтобы вести эффективную войну, надо, как минимум, разбираться в средствах ее ведения. Можно, конечно, разбить бутылку о голову на показательных выступлениях десантников, при этом не задавая себе вопрос, а что это за десантник, если он оказался без оружия. Чехарда, которая творится в головах всех, кто как эффективный менеджер берется управлять этим процессом, сказывается и на результате. А результат таков — информационную войну мы проиграли, не успев ее начать, причем проиграли как на внешнем контуре, так и на внутреннем. Машина запущена на полную мощность, килотонны народных средств расходуются на то, чтобы... что? Чтобы, отчитавшись по количеству того, что Борис Игоревич называет серым шумом (информационным шумом), не отвечать за результат. Профитировать с процесса, но не с результата. И если цель в войне под названием «победа» не поставлена, то очень комфортно всей этой системе существовать в режиме работы на процесс. Это типично либеральный подход, это из области психиатрии. Ювенильный синдром, когда человек не может поставить точку. Он не может зафиксироваться ни на чем: не может выбрать профессию, не может определиться с семейным положением, не может определиться со страной, не может определиться, как ему кажется, со своими убеждениями. Но это ему кажется! В нашу эпоху мы наблюдаем подобие идеального шторма, где каждый фактор воздействия на психику отдельного человека и больших сообществ является фатальным. В настоящее время все факторы массового воздействия и массовых манипуляций, известные еще с античности, сошлись в одной точке.

Если вы думаете, что кто-то из нас избавлен от этого влияния, вы глубоко заблуждаетесь. То, что рука тянется к конкретному товару на полке — это до бриллиантового блеска с 1920-х годов доведено технологиями Эдварда Бернейса, автора книги «Пропаганда». Прошло через фрейдизм, через бихевиористскую теорию, через сверхэффективные, надо сказать, технологии массового зомбирования Третьего рейха. Начиная, с античности, с романтизированной немецкими литераторами демократической Греции, все эти методы массового подавления индивидуальности в настоящее время активно воздействуют, и не только в нашей стране. Это глобальное явление, и надо понимать для начала то, что из себя представляет, выражаясь нашим военным языком, театр военных действий (ТВД).

Театр военных действий — это все население планеты. ТВД — Земля, ТВД — цивилизация. И когда мы говорим об информационных войнах, в этих условиях Россия — не исключение, она усилиями системных либералов в течение тридцати лет усердно вписывалась в глобальную повестку и доктрину. В результате любая работа в этом информационном поле является работой партизан на захваченном ТВД. Так что пришло время, как говорит Дмитрий Владимирович Роде, для создания информационных штабов. #КлубУлицаПравды #Костенко #Газенко

Создание информационных штабов. Б. Костенко, Р. Газенко Часть III

Борис Костенко: Перехватываю инициативу. Перед началом встречи я разговаривал с коллегой о том, что надо создать некую площадку, а потом начать ее раскручивать. В нашей ситуации это похоже на медийные проекты. Но я считаю, нужно сначала создать информационную среду, а потом уже в ней работать. Что я имею в виду? У нас сегодня умеренно-консервативной или патриотической среды в информационном поле практически нет. Есть много кликушествующих, сегодня они все называются патриотами России. Раньше нас за патриотизм с работы снимали, а сейчас это очень выгодно.

Роман Газенко: Маленькое пояснение, чтобы наши слушатели поняли. Помните, был чудовищный вброс от господина Сванидзе? Слава тебе Господи, он сейчас выведен из СПЧ (Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека). Договорилась эта слизь до того, что мы якобы доблестно проиграли Прохоровское сражение, Курскую битву, подбив там всего три «тигра». Я сделал фильм «Прохоровка. Укрощение ТИГРА». Так вот, Первый канал со скрипом его выпустил с комментарием одной известной персоны: «Фильм, конечно, хороший, (Внимание!) но там слишком много патриотизма». Понимаете, да? Такое, вот, замечание. В каких попугаях это было измерено?

Борис Костенко: У меня тоже есть замечание. Мало кто из нас имеет опыт общения с реальными фронтовиками. Мне повезло. Я разговаривал с Героем Советского Союза, который в возрасте 18 лет командовал танком на Курской дуге, и участвовал в Прохоровке. Вот его ремарка: «Я во время сражения сменил четыре танка». Я говорю: «Как это возможно?» «Ну, вот, нас подбили», гусеницу или еще что-то – танк не на ходу. «Мы смотрим, вон, стоит танк, открыт люк. Забегаем туда, там четыре трупа. Их выбрасываем, и поехали». Отчего гибли люди? Они гибли от угарных газов, потому что вентиляторы не могли выводить на улицу выхлопные газы от снарядов. Они задыхались, теряли сознание и погибали. И, вот, он говорит: «Мы так четыре танка сменили». Вы представляете, что было во время Прохоровского сражения, если люди гибли в Т-34 от того, что вентилятор не справлялся? У них все люки были открыты. Они шли в бой с открытыми люками. А те, кто закрывал люки, те – всё.

Поэтому поговорим о самой этой среде, которая сегодня специально создана. На прошлых наших встречах я рассказывал, что наша информационная среда сформирована определенными законами жизни, в том числе коммерческими, и «Законом о средствах массовой информации», который привел к тому, что у нас 95-97% информационной среды – коммерческие. Если рынок живет по коммерческим законам, то правды (вот, мы находимся на «Улице Правды») или баланса – там не найдешь. Потому, что там нет ни ответственности, ни позиции, и нет, самое главное, пропаганды. Задача таких СМИ – создать тот самый серый шум, информационный шум, чтобы была иллюзия происходящего.

Обратите внимание, что происходит сейчас: вот, ракета попала по польской территории, погибло два человека. И практически весь эфир забит этой темой. Небензя что-то сказал в ООН, какая-то хроника событий, информация о налетах. И мы все это, в остолбенении, слушаем и думаем, что это сводки СОВИНФОРМБЮРО, хотя они таковыми не являются. Это не объективная картина. Нас это беспокоит, мы тратим на это огромное количество времени. Это и есть «их» задача – нормальный человек , т.е. работающий, занятый еще кучей дел: семья, дети, друзья, не может тратить больше определенного времени на потребление информации. Некоторые, особо продвинутые, говорят: мы телевизор не смотрим. Может, конечно, они телевизор и не смотрят, но какими источниками они пользуются? В итоге получается, что эта тотальная манипуляция общественным мнением, сложившаяся и прошедшая определенные стадии, уже дошла до того, что мы видим – все врут. #КлубУлицаПравды #Костенко #Газенко

Создание информационных штабов. Б. Костенко, Р. Газенко
Часть IV

Борис Костенко: На Западе все врут, и там это работает. У нас, когда Зеленский что-то говорит, Скабеева вместе с Соловьевым обзывают его всякими словами, но от этого ничего не меняется. Потому что 90% того, что он говорит, обращено внутрь Украины. Это продукт для внутреннего потребления. При тотальной монополии, ни наш голос, ни какой-то другой альтернативный, там, на Украине, не слышен. Долгие годы зомбирования привели к соответствующим результатам. То же происходит и на Западе. Фактически, там закончился процесс перевода СМИ в тоталитарный формат.

Когда дед Ивана Засурского (Иван Засурский, бывший зав. кафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова, внук Ясена Засурского – прим. ред.) читал лекции на журфаке, он говорил о четырех теориях прессы. Они частично сохранились, других теорий больше никто не придумал. Первая теория – так называемая «свобода слова», которая самими американцами в 50-х годах была развенчана: свобода слова есть у тех, у кого есть деньги. У кого денег нет, свободы нет никакой. Есть «тоталитарная пресса» при таких режимах, какой был при Гитлере. Есть, наиболее продвинутая сегодня, «теория социальной ответственности», т.е. выходит группа товарищей или какая-то финансово-промышленная группа, или даже государство, и говорит: «Мы берем на себя ответственность за распространение правдивой информации». Еще была советская – «партийная» теория, где есть класс пролетариата и прослойка, примкнувшая к нему, и коммунистическая партия берет на себя ответственность, исходя из интересов пролетарского интернационализма. Это был абсолютно прозрачный, жесткий подход, и он работал в большей или в меньшей степени. Сегодня мы видим, что аналогичная система работает в Китае.

Если вернуться к теории социальной ответственности, то эту ответственность декларируют, но не исполняют. Фактически все скатилось, при отсутствии баланса, (против них же не было социалистической или социально ориентированной теории!) к информационному тоталитаризму. Может быть, звучит хлестко, но на самом деле так и есть. До нас сегодня доходят слухи, что пробиться правдивой, объективной информации на Западе, практически, невозможно. Если она есть в интернете, то на крохотных площадках. Все основные ресурсы монополизированы. Возьмите ситуацию с выборами в Соединенных Штатах. Ведь мы понимаем, что демократическая партия, контролируя 90% информационных ресурсов, манипулировала общественным мнением, и фактически свела на нет все попытки их противников – республиканцев. Она сделала все, чтобы тотальной победы не было. Все мы знаем о манипуляциях, попытках голосования через почту. Никакой демократии там нет и, собственно, никогда не было. И когда нас, как потенциальных американистов, еще в советское время учили, все эти механизмы западной системы были вскрыты. Американская Конституция, законодательство, Билль о правах, избирательный закон, так называемая трехступенчатая система выборов через выборщиков. На самом деле, все это обман. Какие еще выборы? Мы-то голосуем напрямую! Еще при Иосифе Виссарионовиче это сложилось. Самое демократичное избирательное право было!

Пример с ракетой и то, что происходит с выборами на Западе приводит в уныние: А что ж с этим делать-то? Фактически все схвачено. Ничего нельзя сделать. Трамписты, антиатлантисты или Альтернатива для Германии в Европе – все задавлены. В 80-е и 90-е годы были потрачены огромные деньги на создание новой элиты, в частности, в Европе. По отношению к собственным странам она вся компрадорская. Т.е. они действуют в ущерб национальным интересам своей страны. Все возмущаются: как же так? Макрон, Шольц странно как-то себя ведут! Так они не немцы и не французы, они – люди мира! И мы не знаем, сколько на них компромата. Последний более или менее приличный человек – это Меркель. Но мы знаем, что и на нее был компромат, на нее давили. И это ее вихляние последних лет связано с тем, что фактически там никто не свободен. #КлубУлицаПравды #Костенко #Газенко

Создание информационных штабов. Б. Костенко, Р. Газенко Часть V

Борис Костенко: Помните, была такая компания «Интерньюс» с Мананой Асламазян? Она первая организовала курсы для региональных журналистов, учила их по определенным методичкам. Эти методички создавались в United States Information Agency. На юбилее CNN, а я был один от России, я столкнулся с ней, а она была, так сказать, «от себя». И там я наблюдал, как все это происходит в Атланте. «Интерньюс», правда, потом закрыли как иноагента, хотя тогда это так не называлось. То же самое происходило и здесь.

Слой менеджеров, которые сейчас управляют отечественными медиа, сформировался в то время. Я не хочу сказать, что они агенты влияния. Ни в коем случае, зачем? Просто сама среда заставляет тебя играть по этим правилам. И так сложилось, что у значительной части редакторов, которые сегодня берут на себя ответственность за формирование картины мира, отсутствует мотивация. Им за державу не обидно, они абсолютно деполитизированы или либеральны. Более того, эта среда, так называемая тусовка или «слой», как я это называю, тоже давит. Сегодня тех, кто может себе позволить выделиться, сразу маргинализируют, на них вешают ярлыки: раньше это был «патриот», потом «красно-коричневый». Сегодня, к сожалению для них и к счастью для нас, такие ярлыки уже не повесить, но ситуация запущена.

Потом случилось для них страшное: появился интернет, в котором то, что мы с вами говорим, свободно выкладывается. К сожалению, это только в одном сегменте, сегменте дискуссии, круглого стола. Это некий вариант ток-шоу, только без шоу. Это попытка довести до вас какое-то новое знание, сориентировать вас в существующих реалиях. Это к разряду шоу не относится. Это дискуссионный формат. Он занимает очень узкий сегмент. Не все могут себе позволить выслушивать такие часовые разговоры. Может быть, даже важные и интересные. Для кого-то они познавательные и ориентирующие, но это не система. Система должна называться «Национальное телевидение», национальные средства массовой информации. Сегодня от дискуссии на тему «А что есть Национальное телевидение?» всячески уклоняются и наши теоретики, и политологи, и те, кто занимается медиа. Все дискутируют по поводу роли интернета: «Она разрушающая или не разрушающая?», «Победит ли интернет телевидение, или не победит?», «А куда пойдет радио?», «Будет ли газета издаваться на бумаге или она будет в интернете?» Господа, вас специально уводят в сторону от дискуссий! Вам предлагают информационный ряд дня в конкретной интерпретации. Это и есть основное поле для манипуляции общественным мнением! В пассивном режиме, как сегодня в России, или в активном, как на Западе.

Почему мы говорим, что мы проиграли информационную войну, не начав ее? Да, некоторые говорят, что мы ее даже не начинали. Потому, что у нас попросту нет «кадрированных» частей, которые нужно было бы развернуть для ведения этой информационной войны. Их и не было до последнего времени. Но жизнь сейчас заставляет, и, может быть, что-нибудь изменится. Какие-то слухи бродят. Мы обратимся к этому в конце нашего разговора.

Обычному человеку разобраться очень трудно, и в этом – самая большая хитрость. Продвинутые люди могут найти баланс, они могут найти источники, могут как-то понять, что происходит. Но дальше это никуда не идет. Да, может быть, на выборах этот человек придет и проголосует за какую-нибудь партию или организацию, когда надо. Или за Путина проголосует. Ну а дальше-то что? Среда же не меняется! Таких людей очень мало. Они составляют меньшинство. Да, они более или менее представляют себе картину, понимают движущие силы, нравственную составляющую этого процесса.

Роман Газенко: И это еще очень оптимистичная оценка. #КлубУлицаПравды #Костенко #Газенко