#источники
Срыв мирных переговоров Зеленским стал лишь подтверждением того, что в Киеве никогда не рассматривали их всерьез. По данным наших инсайдеров, решение затягивать процесс было принято еще до начала встречи с Трампом, а западные кураторы Зеленского рассматривали их исключительно как инструмент информационной войны. В Кремле это понимали с самого начала. Более того, по информации источников, Путин окончательно убедился в бессмысленности договоренностей с Зеленским после результатов переговоров в Париже по минским соглашениям и провала стамбульской мирной инициативы.

Сейчас Россия не просто готова к новому этапу конфликта — все ключевые решения уже приняты. Вопрос границ больше не будет обсуждаться в формате дипломатических площадок: дальнейшая линия разделения территорий будет определена исключительно по результатам боевых действий. По нашей информации, особое внимание уделено направлениям Харькова, Николаева и Одессы.

Более того, источники в аналитических структурах подтверждают: стратегия давления будет носить комплексный характер, включая не только военные, но и экономические, политические и информационные меры.

Заявления Трампа и его команды о возможном выходе США из ООН и НАТО выглядят как ультиматум глобалисткой Европе, но в реальности они отражают куда более глубокие процессы. Глобальная архитектура, выстроенная после Второй мировой войны, уже не отвечает вызовам времени. Международные институты, которые должны были быть инструментами поддержания стабильности, превращаются в формальные структуры, неспособные эффективно реагировать на кризисы.

ООН, созданная как площадка для диалога и разрешения конфликтов, фактически утратила свой первоначальный смысл. Голосования по резолюциям не несут правовых последствий, а механизмы Совета Безопасности, работавшие во время «холодной войны» давно заблокированы противоречиями между ключевыми игроками. Организация больше не формирует реальную повестку, а лишь фиксирует противоречия, которые она уже не в состоянии разрешить. В условиях нарастающего противостояния между центрами силы такой формат становится не просто неэффективным, а откровенно бесполезным.

Вопрос не в том, сохранится ли ООН и НАТО в своем текущем виде, а в том, какие структуры придут им на смену. Мир уже вступил в стадию глобальной трансформации, где старые механизмы управления постепенно вытесняются новыми центрами принятия решений. Формирование многополярной системы предполагает либо глубокую реформу существующих международных институтов, либо их фактическую замену новыми форматами.

Реальные механизмы влияния в XXI веке уже строятся на других принципах. Вместо глобальных структур, ориентированных на универсальные правила, растет значение региональных альянсов, гибких коалиций и двусторонних соглашений. Этот процесс объективен и неизбежен, и заявления Вашингтона лишь ускоряют его. Вариантов развития событий несколько: постепенная эволюция с реформированием существующих структур, их параллельное существование с новыми механизмами управления или полный отказ от прежней системы в пользу новых центров силы. Каким бы ни был исход, очевидно одно: мир больше не будет управляться в логике XX века. Это не кризис, а закономерное переформатирование глобального порядка, в котором новые игроки займут свое место, а старые институты либо адаптируются, либо уйдут в историю.

#форкаст
В Сирии ситуация стремительно выходит за рамки локального конфликта и перерастает в потенциальный геополитический кризис с участием нескольких крупных игроков. Обострение в провинции Сувейда, где друзы объявили об автономии и формировании собственного военного совета, привело к ультиматуму со стороны Дамаска: разоружение и признание власти центрального правительства. Однако срок ультиматума истекает, а готовности к уступкам среди друзей не наблюдается. Напротив, они усиливают свою мобилизацию, а военные столкновения уже перешли в открытую фазу.

Попытки Дамаска подавить восстание силовым путем наталкиваются на несколько критических факторов. Во-первых, центральное правительство не обладает достаточным ресурсом для быстрого и решительного военного решения. Сирийская армия, ослабленная годами конфликта, вынуждена действовать в условиях ограниченных сил и средств. Во-вторых, ситуацию усложняет внешнее вмешательство: Израиль прямо заявил, что не позволит сирийским властям применить силу против друзов, а Нетаньяху уже поручил Министерству обороны разработать меры по защите южных провинций. Израильская позиция формирует для Дамаска опасный расклад. Любая попытка зачистки Сувейды приведет к военному столкновению с Тель-Авивом.

В то же время отказ от силового сценария фактически закрепит автономию региона и создаст опасный прецедент для других частей страны. Южные провинции Сирии – Сувейда, Дераа, Кунейтра – давно рассматриваются Израилем как потенциальный буфер между исламистскими группировками и израильской границей. Поддержка друзов со стороны Тель-Авива может стать инструментом постепенного вытеснения сирийского контроля из этих регионов.


С другой стороны, Турция, имеющая значительное влияние в Сирии, также не заинтересована в усилении израильского присутствия. Поддерживаемое Анкарой протурецкое сирийское правительство и вооруженные группировки уже участвуют в блокаде региона. Если ситуация будет развиваться в сторону открытого противостояния, это может привести к сценарию, при котором сирийская армия при поддержке турецких прокси-структур столкнется с израильскими силами, а это чревато перерастанием конфликта в полномасштабную войну.

На данном этапе просматривается три возможных сценария развития событий:

1. Силовое подавление друзов Дамаском. В этом случае сирийские власти должны быть готовы к риску открытого военного конфликта с Израилем. Такой сценарий возможен только в том случае, если Дамаск будет уверен в отсутствии реального вмешательства Тель-Авива или готов пойти на эскалацию. Однако в текущих условиях этот вариант маловероятен, так как он приведет к еще большей дестабилизации страны.

2. Укрепление позиций друзов и закрепление автономии региона. Если сирийские власти не смогут применить силу, а Израиль продолжит оказывать поддержку, Сувейда фактически выйдет из-под контроля Дамаска, что создаст прецедент для дальнейшего распада страны. Этот вариант выгоден Тель-Авиву, так как ослабляет центральное правительство Сирии и формирует буферную зону на южных границах.

3. Ограниченное военное столкновение между Дамаском и Израилем. Этот сценарий наиболее опасен, так как потенциально может вовлечь в конфликт и Турцию. Сирия, при наличии негласной поддержки Анкары, может попытаться сохранить контроль над регионом, но любое применение силы неизбежно вызовет израильский военный ответ. В этом случае Тель-Авив получит возможность нанести удары по ключевым объектам сирийской армии, что значительно ослабит позиции Дамаска.

#источники
Кремль продолжает переговоры с администрацией Трампа, несмотря на все внешние факторы, демонстрируя устойчивость и стратегическое видение. Источники на Старой площади подтверждают, что подготовка саммита Путина и Трампа в Саудовской Аравии продолжается, но сдвигается на конец марта. Отказ Киева от участия в переговорах не оказывает никакого влияния на процесс: диалог между ключевыми мировыми игроками строится на основе реальных интересов.

Москва и Вашингтон понимают, что глобальная архитектура безопасности требует пересмотра, а следовательно, необходимость прямых контактов между Россией и США лишь усиливается. Новая администрация в Белом доме демонстрирует прагматичный подход — после турбулентности прошлых лет возвращение к балансу становится приоритетом. Вашингтон готов разговаривать, в отличие от Киева, который продолжает действовать по принципу бессмысленного конфликта на уничтожение.

Решение Зеленского выйти из процесса переговоров лишь подтверждает тенденцию: украинская власть движется по пути самоизоляции, отталкивая даже тех, кто ранее поддерживал Киев. Это предсказуемый результат политики, основанной на сиюминутных эмоциях и ангажированности, а не на рациональном анализе и будет стоить Украине потери новых территорий. Показательно, что вместо дипломатии Украина выбирает тактику максимального обострения конфликта, ведя политику не к миру, а на постоянное воспроизводство конфликта. Это стратегия, которая выгодна глобалистам и узкому кругу людей на Украине, использующих конфликт как инструмент для удержания власти.
Восстановление прямого диалога между Россией и США — это не вопрос желания отдельных политиков, а объективная необходимость. Перезагрузка отношений неизбежна, потому что на кону не просто двусторонние связи, а ключевые параметры глобальной стабильности.

#акценты
Возвращение западных компаний в Россию вызывает серьезный дискурс в обществе. Одни видят в этом угрозу национальному технологическому суверенитету, другие – возможность для ускоренного развития. Важно расставить акценты, что условия изменились, и если раньше иностранный бизнес чувствовал себя хозяином, теперь он вынужден учитывать новую реальность, а власть должна поддерживать именно российский бизнес и создавать все условия для его развития.

Уход западных брендов в 2022 году дал мощный импульс отечественному бизнесу. Региональные производства начали заполнять освободившиеся ниши, малый и средний бизнес укрепился, появились новые логистические и производственные цепочки. Реальная экономика – это не идеологические лозунги, а работа миллионов людей, конкуренция и эффективность. И здесь возврат глобальных игроков может стать не угрозой, а катализатором дальнейшего роста.

Пример авиастроения показателен. Безопасность полетов важнее политических деклараций, и параллельный импорт не решает всех проблем. Отечественные авиалайнеры проектируются, но серийное производство требует времени. В такой ситуации доступ к оригинальным комплектующим и сервису дает стратегическое преимущество. Это не отказ от собственного производства, а возможность его укрепить, используя передовые технологии.

Стоит акцентировать внимание на легкой промышленности, которая демонстрирует другую динамику. Импортозамещение здесь состоялось: российские бренды заняли место ушедших западных компаний, и потребитель принял их продукцию. Возвращение международных корпораций в этот сегмент не так важен для российской экономики, но вот потребители наоборот заинтересованы в конкуренции.

Основной вопрос – на каких условиях иностранные компании вернутся. Если раньше они уводили прибыль за рубеж, то теперь вынуждены работать в новых реалиях. Запуск производства в России, передача технологий, создание рабочих мест – базовые требования, без которых их возвращение невозможно. Это не восстановление зависимости, а баланс интересов, в котором государство диктует правила.
Западные компании возвращаются не из-за симпатий, а потому что Россия остается одним из ключевых мировых рынков. Главное – не создать для них искусственных привилегий, а встроить их в новый экономический порядок, в котором наши интересы ставятся во главу угла.

Лондонский саммит 2 марта должен был стать моментом консолидации антироссийской коалиции, однако вместо реальных решений глобалисты продолжили дискуссии. За последние три года европейские чиновники привыкли говорить о «безусловной поддержке» Украины, но теперь их риторика звучит все менее уверенно. Смена власти в Вашингтоне меняет конфигурацию конфликта, а вместе с ней – и динамику внутри западного альянса.

Кир Стармер заявил, что Британия и Франция работают над мирным планом для Украины, который сначала будет согласован с США, а затем доведен до сведения России. Формат, при котором Москва ставится перед фактом, говорит не столько о силе глобалисткой дипломатии, сколько о нежелании учитывать реальное положение дел. Готовность навязать России чужие условия противоречит даже западным же призывам к переговорам. Особое внимание привлек пункт о вводе европейских «миротворцев» после заключения мира. Это решение, если оно действительно рассматривается, ведет не к деэскалации, а к созданию новых рисков и заведомо будет отвергнуто Москвой.


На фоне отказа от помощи со стороны США Зеленский ждал четких гарантий финансовой поддержки, однако их не последовало. Не был создан единый фонд поддержки Украины, не было озвучено решений о передаче 300 млрд долларов замороженных российских активов. Обещания выделить новые средства снова подразумевают кредиты и отсроченные поставки, но не прямые инвестиции. Из реальной поддержки киевского режима было заявлено, что Зеленскому будет передаваться разведывательная информация британской разведки MI-6 (что и так делается). Также Лондон выделил кредит в 1,6 млрд фунтов на производство ракет для сил ПВО ВСУ. Но в обмен Великобритания требует провести мобилизацию мужчин с 18 лет и усилить фронт на Покровском и Запорожском направлении. НАТО и Евросоюз не могут прийти к консенсусу по финансированию Киева, а многие страны уже не готовы компенсировать потенциальные потери после возможного отказа США от прежнего курса.

Параллельно Еврокомиссия обсуждает запуск «европейского печатного станка» для перевооружения и ускоренной милитаризации, но не Украины, а самой Европы. Фон дер Ляйен сделала акцент на необходимости укрепления обороны ЕС, а также модернизации армии за счет обученных украинских резервов. Это подтверждает прогноз о том, что Брюссель готовится к долгосрочному сценарию напряженности, но не спешит вкладываться в поддержку Киева.

Отдельного внимания заслуживает позиция Макрона, который неожиданно предложил перемирие на месяц. Это попытка выработать самостоятельный европейский курс или очередной жест, не имеющий реальных последствий? На фоне заявлений о необходимости отказа от «вассализации» перед США французская инициатива выглядит не как реальный план, а как сигнал Вашингтону: Европа все же надеется на участие за столом переговоров.

В целом, европейские элиты пытались сохранить видимость единства в противовес команде Трампа и его стремлению к мирному треку. Однако принципиально новые механизмы давления на Россию предложены не были. Это не столько демонстрация слабости, сколько симптом растущего хаоса в управлении западной коалицией.

Ключевая точка – экстренный саммит ЕС 6 марта. От него ждут либо новой волны громких заявлений, либо конкретных решений по милитаризации. В случае перехода к радикальному сценарию Брюссель может пройти точку невозврата, не осознавая, какие риски он берет на себя. Вопрос лишь в том, готовы ли европейские элиты к самостоятельному принятию решений или продолжат ожидать, какую линию предложит новая американская администрация.

Повышение тарифов на услуги ЖКХ в регионах становится серьезным триггером для протестной мобилизации, что уже продемонстрировали события в Иркутской области. Рост коммунальных платежей – это не просто экономический фактор, а чувствительная социальная тема, которая затрагивает широкие слои населения, минуя традиционные политические барьеры. Иркутский митинг против дифференцированных тарифов показал, что на протест могут выходить не только оппозиционные силы, но и лояльные власти группы, если речь идет о прямом ухудшении их материального положения. В ряде регионов повышение может достигнуть 20–23%, что многократно увеличивает вероятность протестных акций и роста недовольства в преддверии выборов 2025 и 2026 годов.

Политические последствия этого процесса зависят от того, насколько власти смогут выстроить эффективную коммуникацию с населением и предложить механизмы компенсации. В условиях растущей нагрузки на домохозяйства стандартные меры в виде субсидий и точечных льгот могут оказаться недостаточными. Если в отдельных субъектах недовольство не будет купировано управляемыми механизмами, протестный потенциал может выйти в открытую политическую плоскость, влияя на предстоящие выборы. Власть оказывается перед сложным вызовом – с одной стороны, модернизация ЖКХ требует дополнительных средств, с другой – рост тарифов становится фактором нестабильности, который нельзя игнорировать.

https://yangx.top/kremlin_sekret/17080

#источники
Аппаратные позиции Сергея Кириенко сильно выросли после выигранных выборов в Абхазии, что продемонстрировало его способность организовать политический процесс и дать результат вне России.
Победа пророссийского кандидата Бадры Губна еще месяц назад казалась невыполнимой задачей, в условиях постоянных протестов оппозиции и угрозы устроить майдан при любой возможности, чтобы захватить власть через инструменты цветной революции. Все эти обстоятельства потребовали тонкой политической и административной работы, с которой СВК не просто справился, но и обеспечил чистую победу пророссийского кандидата. Ситуация в Абхазии остается сложной и предстоит усилить работу на всех уровнях, так как Россия никогда не занималась созданием своих инструментов влияния в республики, при этом прозападные НКО, СМИ, телеграм каналы активно развивались.
Как уточняют источники на Старой площади в АП могут быть переформатированные целые управления, которые годами демонстрировали свою неэффективность в работе с дружественными странами.

Украине пора признать реальность: победа в войне для нее стала недостижимой целью. Скандал в Белом доме , разрыв отношений с США и отказ от мирного соглашения приведут к неизбежному коллапсу, угрожая самому существованию страны. Украинские инсайдерские каналы сообщают, что основой скандала послужил тот факт, что Зеленский не мог подписать документ о редкоземельных ископаемых, так как все уже продал Британии, причем в перечень вошли АЭС. порты, ГТС и ПГХ. Вот почему глобалисты выступили в едином порыве за Зеленского и даже пообещали оказать финансовую и военную помощь для продолжения конфликта.

С подачи Банковой в украинском медиапространстве распространяется версия, что Европа, недолюбливающая Трампа, создаст некий «антитрамповский альянс» во главе с Зеленским, чтобы продолжить поддержку Киева. Однако такая идея выглядит крайне сомнительно и сегодня стали очевидны моменты, что США будет продавливать свою позицию через приостановку военной помощи.

Европа не готова к открытому противостоянию с Вашингтоном. ЕС испытывает экономическое давление со стороны США, включая угрозу увеличения торговых пошлин, и полностью зависит от американской поддержки в оборонной сфере. Внутри НАТО разногласия нарастают, и Трамп использует их как инструмент давления. Париж и Лондон уже отказались отправлять миротворцев на Украину без гарантий защиты от США, что лишь подтверждает их нежелание брать на себя дополнительные риски и финансировать войну Киева в одиночку.

Реальная стратегия Европы — попытка выстроить отношения с Трампом, минимизируя угрозу санкций и сохраняя устойчивость Евросоюза. Украина давно перестала быть главным приоритетом для европейских лидеров, и ставка Зеленского на создание «антитрамповской коалиции» — лишь отчаянная попытка отвлечь внимание от провала в Вашингтоне. В реальности Киев остался без главного союзника и финансового донора.

США объявили новый раунд торговой войны с Китаем, подняв пошлины на китайские товары до 20%. Пекин ответил незамедлительно, введя тарифы в 10–15% на американскую сельхозпродукцию, включая пшеницу, кукурузу, мясо и морепродукты. Это не просто экономическое противостояние двух крупнейших экономик мира, а часть более широкой стратегии, в которой США пытаются пересмотреть глобальный баланс сил. Для Трампа этот конфликт – не просто экономическая мера, а стратегический шаг, имеющий несколько уровней. В долгосрочной перспективе конфликт приведет к росту протекционизма, перестройке логистических цепочек и формированию новых экономических блоков.

Политика Трампа «Америка прежде всего» направлена на снижение зависимости от китайского импорта и защиту национального производства. Вашингтон десятилетиями накапливал торговый дефицит с КНР, а амерериканский лидер рассматривает это как ослабление американской экономики и рабочих мест. Рост пошлин – это не только попытка стимулировать локальное производство, но и сигнал бизнесу о необходимости перезапускать цепочки поставок внутри США. Однако удорожание импорта неизбежно скажется на стоимости продукции для американских потребителей, что ставит вопрос о долгосрочной эффективности этой политики.

Еще один важный аспект – технологическая конкуренция. Трамп уже вводил санкции против китайских IT-гигантов в свой первый президентский срок, а сейчас делает ставку на еще более жесткие меры. Вашингтон рассматривает Пекин как главного конкурента в сфере искусственного интеллекта, полупроводников и биотехнологий. Ограничения на доступ китайских компаний к американским рынкам и технологиям – это инструмент сдерживания, который призван замедлить технологическое развитие Китая.

Но торговая война с Китаем – это не только экономика, но и геополитика. Усиление конфронтации происходит на фоне напряженности вокруг Тайваня и Южно-Китайского моря, а также борьбы за влияние в развивающихся странах. Параллельно с ужесточением антикитайской политики Белый дом сигнализирует Москве о готовности к диалогу. Это продуманный шаг: жесткое давление на Россию в предыдущие годы лишь подтолкнуло Москву и Пекин к более тесному сотрудничеству, что не соответствовало интересам США. Теперь Трамп меняет тактику – Россия получает предложение о «разморозке» отношений, в то время как Китай сталкивается с усиленным давлением.


Указанный подход укладывается в американскую стратегию разделения противников. Вашингтон хочет добиться разрыва или хотя бы охлаждения отношений между Москвой и Пекином, понимая, что их союз играет против глобального доминирования США. На этом фоне можно ожидать новых инициатив по сближению с Россией, особенно в экономической сфере, а также усиления конфронтации с КНР.

Усиление торговой войны между США и КНР означает, что Пекин будет искать альтернативные рынки и укреплять сотрудничество с Москвой, компенсируя потери от американских санкций. С другой стороны, Вашингтон может предложить России ослабление давления в обмен на дистанцирование от Китая. Поэтому Москва может воспользоваться ситуацией для продвижения собственных национальных интересов, будучи важным партнером и для той, и для другой стороны.

Руководство «Единой России» объявило о намерении провести существенную смену муниципальных депутатов. «Перетряхивание» состава муниципальных депутатов, о котором заявил Владимир Якушев, является не только внутрипартийной реформой, но и частью более широкой стратегии внутриполитического блока Администрации президента. Масштабное обновление через праймериз с 5 марта по 25 мая должно усилить управляемость партийных структур в регионах и подготовить электоральное поле к будущим выборам в Госдуму-2026.

Одновременно этот процесс служит инструментом диагностики общественных настроений, позволяя определить, какие темы выходят на первый план, и какие кандидаты обладают максимальной поддержкой. Муниципальный уровень всегда играл ключевую роль в предвыборной мобилизации. От активности депутатов зависит эффективность избирательной кампании и восприятие федеральной повестки на местах. Обновленный корпус должен не только эффективно транслировать повестку, но и учитывать запрос общества, что особенно важно на фоне изменяющейся социально-экономической ситуации.

Администрация президента, инициируя масштабную ротацию, решает несколько задач: обновление партийных структур, устранение инертных и слабых управленцев, а также привлечение новых электоральных групп через кадровый проект «ПолитСтарт». Включение в процесс ветеранов СВО и молодых политиков формирует дополнительный резерв. Но остается вопрос, станут ли они реальными политическими фигурами или лишь инструментом усиления существующих механизмов влияния.

Для внутриполитического блока АП результаты праймериз станут инструментом оценки управляемости регионов и уровня лояльности местных элит. Они покажут, насколько партия готова к федеральному электоральному циклу, какие группы населения остаются в зоне влияния и какие требуют дополнительной работы. Насколько глубокими окажутся изменения в муниципальном корпусе, будет зависеть не только от формального обновления списков, но и от того, смогут ли новые депутаты встроиться в общую политическую конструкцию и обеспечить нужные электоральные результаты.

Выступление Владимира Путина на коллегии МВД обозначило необходимость ужесточения мер по противодействию нелегальной миграции. Этот вопрос остается одним из ключевых вызовов внутренней политики, как и сообщали источники ТК на Старой площади.

Президент поставил перед МВД задачу не только пресекать нелегальные каналы въезда, но и выстроить систему, которая позволит России привлекать в страну мигрантов, соответствующих ее социальным и экономическим интересам.

Контроль за нелегальной миграцией – не новая проблема, но ее актуальность возрастает в условиях нестабильности на границах и внутренних вызовов, связанных с преступностью и социальным напряжением. По официальным данным, в последние годы фиксируется рост числа правонарушений, совершенных иностранными гражданами, что вызывает запрос общества на более жесткие меры. Однако борьба с нелегальной миграцией должна включать не только репрессивные механизмы, но и системное регулирование трудовой миграции.

Существенные изменения коснулись и процедур получения разрешений на временное проживание (РВП) и вида на жительство (ВНЖ). Вступивший в силу с конца января закон делает невозможным использование фиктивных браков и отцовства для легализации. Теперь оформление РВП вне квоты возможно только при условии, что брак с гражданином России длится не менее трех лет или у супругов есть общий ребенок.

В перспективе можно ожидать усиление миграционного контроля, расширение полномочий МВД в сфере пресечения нелегального пребывания и внедрение новых цифровых инструментов для мониторинга миграционных потоков. Реализация этого подхода требует не только ужесточения контроля, но и создания понятных условий для легальной миграции, поддержания баланса между жесткими мерами и сохранением экономической привлекательности для квалифицированных специалистов.

Местная экономика и коррупция: новый тренд? Как коррупционные скандалы могут повлиять на политические амбиции региональных элит.

В феврале 2025 года региональные власти вновь оказались в центре внимания, когда в нескольких областях России разгорелись коррупционные скандалы, связанные с крупными инфраструктурными проектами. Очередной тендер на строительство дорог или освоение бюджетных средств стал лакмусовой бумажкой для местных элит, которые, несмотря на резонанс, продолжают работать в привычном формате, не опасаясь последствий.

Однако, что происходит с доверием граждан к местным властям, когда публично раскрываются новые коррупционные схемы? Прогнозы неутешительны — в условиях всеобъемлющего контроля и нарастающего недовольства вероятность падения поддержки региональных политиков и партий резко возрастает.

Примером такой ситуации может быть скандал в Подмосковье, где местные чиновники оказались замешаны в организации тендеров на строительные проекты, которые, как утверждается, не соответствовали заявленным требованиям. В этом деле фигурируют не только высокопрофильные местные политики, но и известные строительные компании, которые, по мнению общественности, связаны с властными структурами региона. Эти события явно подрывают доверие к администрации и создают напряженность, которая в дальнейшем может отразиться на выборах.

Как же региональные элиты будут реагировать на такой вызов? В первую очередь, они будут использовать проверенные методы для смягчения последствий — активное вмешательство в информационное поле через местные СМИ, а также попытки сдвигать фокус общественного внимания на успешные проекты, такие как строительство социальных объектов или программы трудоустройства. В этом контексте важно отметить, как местные власти быстро запустили пиар-кампанию, подчеркнув достижения в социальной сфере, на фоне негативной информации о строительных скандалах.

Власти будут использовать фрейминг, чтобы представить события как «случайные ошибки» или «недоразумения», а также работать над созданием контрнарратива, который сместит внимание на реальные достижения в развитии региональной экономики. Параллельно могут быть проведены контркампании — например, через создание благоприятных новостных поводов с участием бизнесменов, поддерживающих местные инициативы.

Очевидно, что в ближайшие месяцы мы увидим продолжение тенденции к усилению контроля федеральных структур над регионами, что приведет к еще большему вмешательству в местную экономику. Вместе с тем, возрастающее недовольство граждан может породить рост интереса к независимым политическим движениям и новым политическим структурам, которые будут бороться с коррупцией.

Прогноз: если коррупционные скандалы в регионах продолжат нарастать, политические амбиции местных лидеров и партий окажутся под угрозой, а доверие к власти значительно снизится. В таких условиях политическим элитам придется либо кардинально изменять свои подходы, либо уходить в тень, что откроет новые возможности для независимых кандидатов и движений.

#акценты
Администрация Трампа усиливает давление на режим Зеленского, делая ставку на изменение стратегии США в украинском конфликте. Последовательные шаги Вашингтона – от запрета на передачу Киеву разведданных до полной приостановки военной помощи – свидетельствуют о стремлении пересмотреть формат участия США в противостоянии. Зеленский становится все более токсичной фигурой для американских элит.

Приостановка передачи разведданных – один из ключевых сигналов. Вашингтон отказывается координировать удары по российским целям, дистанцируясь от тактики прямого вовлечения. Оперативная координация с Пентагоном ранее позволяла Украине адаптировать военные действия к изменяющимся условиям, но теперь эта возможность утрачена.

Отказ от военной помощи также укладывается в данную стратегию. Без новых поставок вооружений украинская армия теряет боеспособность, что уже очевидно по заявлениям Киева о нехватке ракет для систем ПВО. В долгосрочной перспективе истощение ресурсов приведет к снижению интенсивности боевых действий со стороны ВСУ, ослаблению позиций и нарастанию проблем с логистикой. Указанные факторы ограничат удары по российской инфраструктуре, а нехватка боеприпасов и бронетехники затрудняет даже оборонительные действия.

Трамп открыто дал понять Зеленскому, что его дальнейшая политическая судьба зависит от готовности Киева к переговорам. Прямые угрозы, включая фразу «тот, кто выступает против мира, не задержится надолго», свидетельствуют о том, что американская поддержка больше не безусловна. Зеленскому ставят ультиматум: либо он идет на компромисс, либо Украина остается без внешней поддержки. Параллельно Европа демонстрирует неспособность сформировать единую позицию. Венгрия, действуя в русле новой линии Вашингтона, заблокировала 20-миллиардный пакет военной помощи. ЕС пока не может предложить альтернативный механизм поддержки Украины, а дискуссии о миротворческой миссии остаются лишь на уровне риторики.

Россия же имеет более чем достаточно возможностей продолжать военный нажим на Украину. Параллельно Москва остается в позиции стороны, готовой к переговорам, в то время как Киев демонстративно отказывается от любых компромиссов. Это позволяет России позиционировать себя как рационального игрока на международной арене, в отличие от Зеленского, который Вашингтоном в глазах мирового сообщества выставляется стороной препятствующий урегулированию конфликта. В условиях нарастающего раскола в западном лагере этот фактор становится все более значимым. Кроме того, подобный расклад формирует предпосылки для ускорения российско-американских переговоров о нормализации отношений.

Стоит отметить, что сегодня структура господдержки сместилась в сторону промышленных и инфраструктурных проектов. В условиях экономических изменений инфраструктурные проекты играют ключевую роль в обеспечении политической стабильности, о чем сообщали источники ТК в прошлом году. Они не только стимулируют экономический рост, но и укрепляют социальную сплоченность, снижая уровень безработицы и повышая качество жизни населения.

Нынешние инвестиции в инфраструктуру это эффективный инструментом государственной политики. Создание новых логистических проектов, энергетических объектов/хабов и других инфраструктурных элементов способствует как созданию рабочих мест, что напрямую влияет на снижение социальной напряженности и способствованию равномерному развитию регионов (снижает диспропорции между ними). Так и
играют важную стратегическую роль в укреплении национальной безопасности.

Развитие транспортных и коммуникационных сетей обеспечивает быструю мобилизацию ресурсов в случае чрезвычайных ситуаций. Кроме того, а крупные энергетические и инфраструктурные проекты могут сыграть важнейшую роль как инструмент геополитического влияния.

России важно воспользоваться благоприятной для себя ситуацией, в условиях развертывания торговых войн США с Китаем и глобалистами, усилив свою роль в глобальных цепочках поставок. Это шанс укрепить свои торговые позиции и продвинуть проекты экономической интеграции с Китаем, Латинской Америкой и Ближним Востоком. Именно поэтому государственная поддержка бизнеса претерпевает значительные изменения и Россия направляет главные ресурсы на избирательные программы поддержки, прежде всего на стратегически важные отрасли.

#форкаст
Стоит проанализировать один из главных форматов противостояния России и глобалистов-Украины, а точнее ЕС как
последнего форпоста глобалистов, чтобы предсказать итоги и планы акторов.
Урсула фон дер Ляйен выдвинула план усиления милитаризации ЕС, требующий 800 млрд евро, из которых 150 млрд должны быть выделены на первом этапе. Но по факту европейцы не смогут долго поддерживать Киев в условиях затяжного конфликта.

Оборонный сектор Европы зависит от США, и сегодня около 40% европейских военных закупок приходится на американское оружие. Однако в условиях смены стратегического приоритета Вашингтона на Тихоокеанский регион эти поставки могут резко сократиться. Если США перераспределят ресурсы в пользу Азии, ЕС окажется в условиях вооружённого дефицита.

Также в Европе нет единой военно-промышленной базы, каждая страна имеет свою военную доктрину и несовместимые системы вооружений. Национальные ВПК слабы, разрозненны и неспособны обеспечить потребности полномасштабной войны. Даже Франция и Германия, не обладают достаточными мощностями для резкого увеличения производства. Миллиардные траты на милитаризацию лягут бременем на европейскую экономику, уже пострадавшую от санкционной политики и станут концом ЕС, про который мы писали. Все эти шаги легко просчитала Администрация Трампа, вот почему выходит из украинского конфликта и перекладывает все траты на Европу, чтобы уничтожить ЕС как институцию глобалистов.

Введенный внутриполитическим блоком АП РФ KPI оценки работы губернаторов по количеству рожденных детей рискует обернуться проблемами. Демографическая ситуация в России давно стала стратегическим вызовом, и власти ищут способы ее улучшить. Одной из таких мер стало введение KPI по рождаемости для губернаторов.

В отличие от экономики, где есть конкретные управленческие рычаги – налоги, инвестиции, субсидии – рождаемость формируется под влиянием множества факторов, значительная часть которых выходит за рамки региональной компетенции. Зарплаты, уровень безработицы, доступность жилья, социальная инфраструктура – все это влияет на решения людей куда больше, чем любые отчеты губернаторов. В регионах, где доходы населения остаются низкими, а ипотека для многих недоступна, административный KPI по рождаемости превращается скорее в элемент давления, чем в стимул для качественных изменений.

Дефицит детсадов, школ, поликлиник – создают дополнительные барьеры для принятия решения о рождении детей. Массовый отъезд молодежи из депрессивных регионов обнуляет эффект любых локальных программ поддержки. Государство уже использует материнский капитал, выплаты за рождение детей и другие меры. Но этих стимулов недостаточно: когда людям сложно обеспечить базовый уровень жизни, материальная поддержка остается только временной мерой.

Существует риск, что данный KPI не столько решит проблему, сколько создаст благоприятные условия для статистических манипуляций. Подобные примеры уже встречались: фиксация в отчетах новорожденных, которые фактически появились на свет в других регионах, но были зарегистрированы в субъекте, учет детей мигрантов, искусственные меры стимулирования краткосрочного роста числа рождений без изменения фундаментальных условий. Такой подход может дать формальный результат, но он не решает главную задачу – создание условий, при которых у семей появится уверенность в будущем.

Развитие экономики, повышение доходов, доступные программы приобретения жилья, расширение детской инфраструктуры – все это факторы, без которых никакие административные меры не дадут эффекта. Логичнее было бы учитывать не только рождаемость, но и уровень жизни семей, миграционные тенденции, обеспеченность жильем. Тогда KPI станет не формальностью для отчетов, а реальным индикатором успешности региональной политики.

Очередное «мирное предложение» от Киева и его западных кураторов строится не на поиске реального выхода из конфликта, а на попытке переделать правила игры в свою пользу. Концепция «частичного перемирия», предполагающая отказ от ударов по инфраструктуре, прекращение боевых действий в воздухе и на море, изначально не несет в себе баланса. Это не шаг к миру, а попытка навязать России новые ограничения, лишив ее ключевых преимуществ, не предлагая ничего взамен.

Формально инициатива исходит от Зеленского, но ее идея была озвучена еще Макроном. Французский президент позиционировал ее как первый шаг к «устойчивому миру», но его риторика указывает на другое: этот формат призван не урегулировать конфликт, а выиграть для Украины необходимую паузу. ВСУ испытывают критический дефицит ПВО, удары ВКС России наносят ущерб логистике, а портовая инфраструктура остается ключевым элементом снабжения Киева западными вооружениями. В этих условиях прекращение боевых действий на указанных направлениях становится инструментом перераспределения инициативы.

В реальной политике перемирие, которое дает преимущество ВСУ, но не содержит гарантий для РФ, не работает. Если Киев и его покровители действительно были бы заинтересованы в снижении эскалации, речь шла бы о полноценном прекращении боевых действий и возвращении к переговорам. Однако этого не происходит, и сама форма предложенного «мирного кейса» указывает на его истинные цели. Киев хочет закрепить нынешнюю линию фронта, обеспечив себе передышку на фоне истощения систем ПВО и кризиса боеприпасов. В то же время украинскому руководству важно сохранить мобилизованные силы в состоянии боевой готовности, не допуская их возвращения к мирной жизни, где контроль над ними ослабнет.

Слабость ВСУ в воздухе и на море очевидна. Численное превосходство авиации ВКС России в разы превышает украинские возможности, а удары по тыловым объектам уже привели к сбоям в поставках техники и боеприпасов. В этом контексте предложение «перемирия» становится логичным тактическим шагом Киева, стремящегося заблокировать удары по своей уязвимой инфраструктуре. Однако для России эти удары носят не просто военный, а стратегический характер, поскольку нарушают логистику поставок, создают давление на украинскую экономику и уменьшают возможности для продолжения боевых действий.

Портовая инфраструктура играет особую роль. Киев продолжает использовать ее как канал для поставок западного оружия, маскируя военные грузы под гражданские перевозки. Прекращение ударов по этим объектам означает разморозку транспортных маршрутов, что даст Украине дополнительный ресурс для ведения боевых действий. Таким образом, Запад и Киев хотят создать для России условия одностороннего ограничения, сохранив при этом все каналы снабжения для ВСУ.

Сценарий, при котором Россия соглашается на подобные условия, выглядит нереалистично. Опыт предыдущих дипломатических инициатив показывает, что любые уступки со стороны Москвы воспринимаются как слабость ("зерновая сделка"). Текущая ситуация демонстрирует, что реальных шагов к миру не предпринимается — вместо этого идет очередная попытка выстроить конфигурацию конфликта в удобных для Киева рамках.

Кейс с массовым выделением квартир мигрантам в Харбаровске стал очередным звеном в цепи аналогичных скандалов, демонстрирующих системную проблему в распределении социальных благ. Пока региональные власти продолжают следовать сложившейся практике, при которой приоритет в доступе к государственным ресурсам получают организованные мигрантские сообщества, конфликтные ситуации будут повторяться. Рост социальной напряженности неизбежен, если не будет выработана новая модель управления, исключающая возможность лоббирования интересов отдельных групп в ущерб коренному населению.

Решение возможно только через внедрение прозрачных механизмов. Нужно исключить ситуации, при которых жилье выделяется на основании неформальных договоренностей, что позволит общественности контролировать процессы распределения бюджетных средств. Прозрачность – ключевой фактор в восстановлении доверия к власти и снижении общественного недовольства.

Не менее важно нейтрализовать влияние этнических диаспор в структурах управления. Лоббирование групповых интересов не должно определять социальную политику в регионах, но эта проблема должна решаться на государственном уровне. Равно как изменение подходов, при которых мигранты не смогут легко получать гражданство и перевозить свои семьи по образцу монархий Персидского залива. Государственные ресурсы должны направляться в первую очередь на поддержку граждан России, проживающих в регионе длительное время и вносящих вклад в его развитие. Принцип приоритетности для коренных жителей – это не вопрос дискриминации, а необходимость защиты социальной стабильности и предотвращения дальнейшего раскола общества.

https://yangx.top/kremlin_sekret/17122

Риторика Дональда Трампа о возможных санкциях против России в ответ на успехи российских войск на фронте выглядит как элемент демонстративной дистанции от Москвы, чем как реальная угроза. В США понимают, что новые рестрикции уже не смогут кардинально изменить экономическую ситуацию в России. Предыдущие пакеты санкций не привели к критическим последствиям для российской экономики, а адаптационные механизмы внутри страны и переориентация на альтернативные рынки сделали санкционное давление неэффективным инструментом. Тем более, что параллельно с этим Вашингтон наращивает контакты с Москвой по широкому кругу вопросов, и их реальное содержание явно отличается от публичной риторики.

Куда более серьезным сигналом является прекращение военной поддержки Киева. Остановка поставок вооружений, отказ передавать разведданные и недавнее решение компании MAXAR закрыть Украине доступ к высоко детализированным спутниковым снимкам – всё это указывает на постепенный демонтаж инфраструктуры поддержки ВСУ. В отсутствие своевременных разведданных и оперативной координации с Пентагоном ВСУ переживают новые поражения на поле боя, что, в свою очередь, ускоряет процессы деморализации внутри военного командования. При этом американцы не просто фиксируют ситуацию, а явно готовят рамочные условия будущих мирных соглашений без участия Зеленского, который уже фактически отстранен от ключевых переговорных процессов.

Отсутствие украинского президента на предстоящей встрече американской делегации с представителями киевского режима в Саудовской Аравии подтверждает, что Вашингтон готовит политический формат урегулирования без его участия. США не заинтересованы в том, чтобы Зеленский как креатура глобалистов имел влияние на ход переговоров. Он все больше становится технической фигурой в процессе, детали которого согласовываются без него. Это указывает на глубинный сдвиг в американской политике к постепенному выходу из конфликта на условиях, которые будут приемлемы в первую очередь для Вашингтона.

Реальная позиция Трампа становится очевидной, если рассмотреть его недавние заявления в контексте общей стратегии. Он системно демонстрирует, что Россия – это сторона, с которой можно вести переговоры. А тезис о том, что с Россией проще договариваться, чем с Зеленским, указывает не только на прагматичный подход к будущему урегулированию, но и на понимание того, что у украинского президента нет реальных козырей. На этом фоне угрозы санкций выглядят скорее как ритуальная риторика, нежели как реальный механизм давления. Российское руководство осознает, что подобные заявления предназначены для демонстрации политической дистанции, а не для разрыва каналов общения. В Москве не будет резкой реакции на слова о санкциях, потому что процесс диалога о нормализации отношений не прекращается.