Forwarded from History Porn
Из рассекреченных архивов КГБ о контрабанде женских трусов хоккеистами, СССР, 1976 год.
Воспоминания бывшего игрока «Сокола» Александра Сеуканда: «Я, конечно, помню этот случай: еще по пути в Польшу на игроков «Сокола» — и на меня в частности – поступила анонимка, а уже по возвращении в Бресте был осуществлен тройной досмотр. В итоге клуб сделали невыездным на два года, а Пономарева осудили. Вообще в то время любая поездка за рубеж была для нас событием, но не в спортивном смысле: в СССР все мы жили по правилу «бытие определяет сознание».
Воспоминания бывшего игрока «Сокола» Александра Сеуканда: «Я, конечно, помню этот случай: еще по пути в Польшу на игроков «Сокола» — и на меня в частности – поступила анонимка, а уже по возвращении в Бресте был осуществлен тройной досмотр. В итоге клуб сделали невыездным на два года, а Пономарева осудили. Вообще в то время любая поездка за рубеж была для нас событием, но не в спортивном смысле: в СССР все мы жили по правилу «бытие определяет сознание».
В конце девяностых был в Дрездене. Буквально на денёк. Вечером хорошо отметили, я проснулся с больной головой часов в семь. Все спали и я пошёл бродить по пустому городу. Купил какой-то дёнер с ледяной колой, сел в тенёчке на скамейке. Отдыхаю.
Смотрю идет очень пожилой бюргер, такой классический европейский пенсионер с тросточкой и садится ко мне на скамейку. Смотрит на меня и спрашивает с сильным акцентом, но по-нашенски:
- Русский?
- Ага, киваю в ответ.
Разговорились. Воевал лётчиком, в конце войны был сбит под Ленинградом. Потом плен. Дальше плохо помню, но как-то он вернулся в фатерлянд. Вроде членом компартии стал...
Спрашиваю, в каком году сбили? Отвечает в 44-ом.
Ну, говорю, так это дед мой был. Он как раз в то время и в том месте в зенитном расчёте вас приземлял.
Сегодня моему деду, Михаилу Егоровичу Гуляеву, 95 лет.
Дай Бог сил и здоровья.
Смотрю идет очень пожилой бюргер, такой классический европейский пенсионер с тросточкой и садится ко мне на скамейку. Смотрит на меня и спрашивает с сильным акцентом, но по-нашенски:
- Русский?
- Ага, киваю в ответ.
Разговорились. Воевал лётчиком, в конце войны был сбит под Ленинградом. Потом плен. Дальше плохо помню, но как-то он вернулся в фатерлянд. Вроде членом компартии стал...
Спрашиваю, в каком году сбили? Отвечает в 44-ом.
Ну, говорю, так это дед мой был. Он как раз в то время и в том месте в зенитном расчёте вас приземлял.
Сегодня моему деду, Михаилу Егоровичу Гуляеву, 95 лет.
Дай Бог сил и здоровья.
Из книги Малкольма Гладуэлла "Гении и аутсайдеры. Почему одним все, а другим ничего".
В самом конце XIX века итальянские эмигранты основали в Пенсильвании городок Розето, который в конце 1950-х годов привлек внимание одного американского врача удивительным феноменом - ни у одного пациента из города моложе 65 лет не было зафиксировано заболеваний сердца, что явно выбивалось в кардинально лучшую сторону из общей медицинской статистики по стране. Ни один житель Розето моложе 55 лет не умер от инфаркта и не имел никаких сердечных заболеваний. Среди людей старше 65 лет смертность от болезней сердца составляла половину от средних показателей по стране. Смертность от всех других причин была на 30–35 % ниже, чем, по идее, должна была бы быть.
Доктор Вульф позвал на помощь своего друга, социолога из Оклахомы Джона Бруна. Вот что он вспоминает: "Я нанял студентов-медиков и аспирантов-социологов в качестве интервьюеров, и мы ходили из дома в дом, опрашивая всех людей старше двадцати одного года. Ни самоубийств, ни алкоголизма, ни наркотической зависимости и крайне мало преступлений. У них не было ни одного человека на пособии. Тогда мы стали искать кого-нибудь с язвой желудка. Ни одного случая. Местные жители умирали от старости. Вот так вот".
Постепенно Вульф пришел к выводу, что секрет Розето был не в диете и не спорте, не в генах и не в благоприятной для жизни местности. Разгадка тайны крылась в самом городе. Бродя по нему и общаясь с его жителями, Вульф и Брун обратили внимание на их образ жизни. Они наблюдали, как розетонцы ходят в гости, болтают по-итальянски на улицах и готовят угощение друг для друга. Познакомились с огромными кланами, составляющими социальную структуру города. Видели, как под одной крышей живут три поколения и каким уважением пользуются пожилые люди. Посетили мессу и прочувствовали, как церковь успокаивает и сплачивает собравшихся в ней людей. Насчитали 22 общественные организации в городке с населением в 2000 человек. Прониклись царившим здесь духом равноправия: богатые не выставляли напоказ свое богатство и помогали менее удачливым справляться с невзгодами.
В самом конце XIX века итальянские эмигранты основали в Пенсильвании городок Розето, который в конце 1950-х годов привлек внимание одного американского врача удивительным феноменом - ни у одного пациента из города моложе 65 лет не было зафиксировано заболеваний сердца, что явно выбивалось в кардинально лучшую сторону из общей медицинской статистики по стране. Ни один житель Розето моложе 55 лет не умер от инфаркта и не имел никаких сердечных заболеваний. Среди людей старше 65 лет смертность от болезней сердца составляла половину от средних показателей по стране. Смертность от всех других причин была на 30–35 % ниже, чем, по идее, должна была бы быть.
Доктор Вульф позвал на помощь своего друга, социолога из Оклахомы Джона Бруна. Вот что он вспоминает: "Я нанял студентов-медиков и аспирантов-социологов в качестве интервьюеров, и мы ходили из дома в дом, опрашивая всех людей старше двадцати одного года. Ни самоубийств, ни алкоголизма, ни наркотической зависимости и крайне мало преступлений. У них не было ни одного человека на пособии. Тогда мы стали искать кого-нибудь с язвой желудка. Ни одного случая. Местные жители умирали от старости. Вот так вот".
Постепенно Вульф пришел к выводу, что секрет Розето был не в диете и не спорте, не в генах и не в благоприятной для жизни местности. Разгадка тайны крылась в самом городе. Бродя по нему и общаясь с его жителями, Вульф и Брун обратили внимание на их образ жизни. Они наблюдали, как розетонцы ходят в гости, болтают по-итальянски на улицах и готовят угощение друг для друга. Познакомились с огромными кланами, составляющими социальную структуру города. Видели, как под одной крышей живут три поколения и каким уважением пользуются пожилые люди. Посетили мессу и прочувствовали, как церковь успокаивает и сплачивает собравшихся в ней людей. Насчитали 22 общественные организации в городке с населением в 2000 человек. Прониклись царившим здесь духом равноправия: богатые не выставляли напоказ свое богатство и помогали менее удачливым справляться с невзгодами.
Forwarded from РетроГрадЪ
Один из крупнейших сохранившихся римских мозаичных полов, обнаруженных во время строительства отеля в Антакье /Турция/ на месте древней Антиохии.
Эффект искривления был вызван землетрясениями и создает впечатление гигантского лоскутного одеяла.
Эффект искривления был вызван землетрясениями и создает впечатление гигантского лоскутного одеяла.
Это Евграф Владимирович Давыдов.
Дальний родственник знаменитого партизана участника войны 1812 года. Часто происходит путаница и думают, что на портрете изображён именно Денис.
Однако же и Евграф был не лыком шит. Читая его биографию, не устаёшь восхищаться мощью и силой духа русского солдата и офицера.
В 28 лет полковник, в 1805 году, будучи командующим эскадроном лейб-гвардии Гусарского полка, отличился, проявив мужество в битве при Аустерлице.
Позже при Островно ранен картечью в руку.
А вот самое интересное:
В битве под Лейпцигом Е. В. Давыдов был ранен осколком гранаты в правую ногу и контужен ядром в голову, но остался в строю (в тот же день ему ядром оторвало кисть правой руки и левую ногу по колено). С 8 января 1814 года состоял на службе по кавалерии, российский император Александр I пожаловал ему пенсион в 6000 рублей в год.
Настоящий Русский Воин
Дальний родственник знаменитого партизана участника войны 1812 года. Часто происходит путаница и думают, что на портрете изображён именно Денис.
Однако же и Евграф был не лыком шит. Читая его биографию, не устаёшь восхищаться мощью и силой духа русского солдата и офицера.
В 28 лет полковник, в 1805 году, будучи командующим эскадроном лейб-гвардии Гусарского полка, отличился, проявив мужество в битве при Аустерлице.
Позже при Островно ранен картечью в руку.
А вот самое интересное:
В битве под Лейпцигом Е. В. Давыдов был ранен осколком гранаты в правую ногу и контужен ядром в голову, но остался в строю (в тот же день ему ядром оторвало кисть правой руки и левую ногу по колено). С 8 января 1814 года состоял на службе по кавалерии, российский император Александр I пожаловал ему пенсион в 6000 рублей в год.
Настоящий Русский Воин