Зашла по пути в ТЦ «Щука» выпить кофе. Думаю, а почему бы мне тогда уж не зайти в магазин косметики. И тут всех попросили покинуть ТЦ - по техническим причинам.

Кассиры и консультанты сказали - «Ну начинается!», «Опять?!». Продавцы ларьков начали спешно складывать продукцию, а продавец сухофруктов успевал ещё кокетничать с соседкой по прилавку.

Нас - уважаемых посетителей - повели вниз через лестницу спокойные и явно привыкшие к такому делу охранники. Мама дочке в толпе выговаривала - «Я же просила пойти в будний день». Но в будний день этот ТЦ тоже уже эвакуировали.

Даже не знаю к кому обратиться в этой связи. Но вот кому-то нечем больше заняться, как создавать продавцам столько проблем и не давать людям купить честно заслуженные новогодние подарки со скидкой.

Мо тигр стережёт ваши деньги

https://russian.rt.com/opinion/701324-ahmedova-kredit-rossiya-podarki

Друзья, прошу прощения, что я завела себе канал и нагло молчу несколько дней. Была перегружена делами. И такими делами, которые портят настроение, и ты как будто находишься в пузыре несчастья - чужого, но пузырь-то становится твоим.

Прежде всего, после сбора на двухмесячного мальчика Алёшу на меня обрушился шквал разных просьб. Я, конечно, далеко не на все могу реагировать, потому что я одна делаю всю эту работу, у меня нет помощников. И я вообще не должна ее делать. Я - журналист.

И, тем не менее, во всех моих аккаунтах высадился десант волонтеров, требующих от меня участия к судьбе мальчика из Челябинска - Миши Волченков, который лежит в паллиативном отделении 9 больницы. Он на ИВЛ. Ему полтора года. Я чувствовала себя не очень комфортно - я помогаю Алеше, но не хочу потратить силы на мальчика, которого бросили. Мама к нему не приходит.

Я позвонила в Минздрав Челябинска. В тот же вечер представители министерства выехали в больницу вместе с главным педиатром и главным неврологом. Итог: мальчик чистый, без пролежней, улыбается чужим людям, когда те уходят в палату. Челябинский фонд собрал ему денег на няню, и та находится при нем. Он ее любит. Просто он не шевелится. Главврач больницы сообщил - в отделении 11 специалистов на 25 детей, оно ни в чем не нуждается, но прогнать няню - негуманно.

Попутно у меня возникло много вопросов к фонду. Например, зачем они пишут посты так, что складывается впечатление будто они собирают не на няню, а не очень дрогой препарат. Ведь он должен быть прописан.

Мне намекнули на то, что сейчас уже поздно вводить Мише препарат. Время упущено. Спинраза появилась в Америке в 2016 году. Миша родился в 2018. И ещё до регистрации препарата в России в августе 2019 года были предварительные группы, куда вошли тяжело больные дети, которым производитель бесплатно выдал препарат. Я не знаю, почему Миша не вошёл в эти группы. Может, потому что он - никому ненужный. А, может, по другим причинам. Но.

Но когда меня спрашивают сейчас - «Ради чего ему вводить этот препарат теперь? Ради того, чтобы он имел возможность пошевелить пальцами?» - я отвечаю - «Да. Ради того. И чтобы смог потрогать игрушку. Даже если эта возможность призрачная. А на что ещё нашей стране в первую очередь тратить деньги? Я за то, чтобы мои налоги были потрачены на это».

Наблюдая за тем, что происходит вокруг имени Валерия Фадеева с тех пор, как он был назначен главой СПЧ, я вижу абсолютно четко две вещи:

Его активно атакуют в СМИ и соцсетях, пытаясь заставить защищать тех, кто для определенной части общества – «свои». Он отказался вносить участников московского дела в списки на амнистию в честь 75-летния победы в Великой Отечественной Войне. И он – сразу чудовище. Но никто не спросил – а кто же войдет в эти списки? А, может, в них войдет человек, который мог быть осужден несправедливо и его уже десять лет ждет больная старенькая мать, и амнистия – единственный шанс для них встретиться на свободе. А, может, это будет отец пятерых детей, которого ждет семья. А, может быть, женщина, долго терпевшая домашнее насилие и убившая мужа, защищаясь? Никому это не интересно, ведь речь идет всего лишь о маленьком простом человеке, а у нас вся страна – это только Москва и ее фигуранты. У нас нет маленьких городов, у нас нет других людей. У нас все начинается и заканчивается центром Москвы.

Если у тебя нет соцсетей и ты не рассказываешь там про свои «добрые дела», то ты ничем не занимаешься и вообще профнепригоден. Если ты не отвечаешь в соцсетях на нападки, то против тебя можно как угодно эксплуатировать информационное пространство. Говорят, Фадеев никогда не занимался правозащитой. Да? А чем же он занимался? Я знаю Фадеева – а я очень хорошо знаю Фадеева – который, узнав о беде, встает и помогает маленькому человеку. Этому немодному непрогрессивному никому неинтересному маленькому человеку, из которого невозможно слепить хайп. Когда он был главным редактором «Эксперта», я всегда шла к нему за помощью для своих маленьких, но больших для меня героев. И когда он стал секретарем Общественной Палаты. И даже сейчас, когда он глава СПЧ. Он уже помогает моим героям – врачам. А почему дали отопление в Копейск? Вы же помните эту историю– мне написала женщина из Копейска, у них в городе не было отопления, ее маленький сын вернулся из школы в холодную квартиру, лег в куртке под три одеяла и не мог согреться. А я знаю, что Фадеева можно беспокоить по этому вопросу, и он, отложит дела, и этим займется. Потому что это ненормально заниматься чем-то другим, когда маленький мальчик мерзнет под тремя одеялами.

Но, конечно, когда ты помогаешь маленьким людям и не трубишь об этом на весь интернет, то ты ничего и не делаешь. Если ты человек другой закалки и тебе противно рекламировать себя, то ты снова ничего не делаешь. Надо быть как все – сделал дело ради пиара и быстренько собрал лавры в виде общественного одобрения. И если ты не прогибаешься под желания тех, кто разделил людей на первый и второй сорт, то ты – чудовище. А вот я очень уважаю Фадеева за то, что он не прогибается. И еще я приняла решение, что сама буду рассказывать о делах, которыми мы занимаемся вместе.

Вышел юбилейный номер легендарного «Октября». Это стало возможным потому, что журнал поддержал благотворительный фонд «Русской Медной Компании». В этом году журналу - 95 лет. Если бы не юбилейный номер, у меня не было бы повода написать этот рассказ. Но я его написала - специально для «Октября», и буду рада, если у вас найдётся время его прочесть. В самом номере много хороших авторов

https://magazines.gorky.media/october/2019/12/korova-2.html

Была сегодня на пресс-завтраке с главой Совета по Правам Человека Валерием Фадеевым. Проблемы, на которые обратила его внимание:

- доступ к дорогостоящим препаратам для людей с редкими заболеваниями. Когда счет идет на дни, назначаться и быть предоставленными они должны быть в считанные дни, независимо от цены на них. Рассказала о полуторагодовалом Мише Волченкове из Челябинска, который не получил препарат вовремя.

- аресты участников ингушских протестов. Люди вышли против границы с Чечней, закон о которой был принят без их ведома. Граница прошла по родовым землям. Сегодня ключевые участники протеста, включая старейшин, сидят в тюрьме. А я считаю, что вопрос с границей слишком серьезный и главы двух республик не должны были принимать решение без общественной дискуссии.

- увольнение врача паллиативного отделения сочинской больницы номер 5 Юлии Фрелих. Была уволена за то, что рассказала о нехватке препаратов, средств диагностики и прочих неприглядных делах, творящихся в больнице. Впрочем, Фадеев уже знает об этом деле и содействовал проведению проверок в больнице. Но цель - восстановление Фрелих на работе.
На какие проблемы еще вы бы обратили внимание СПЧ?

Редко встретишь такого татуированного человека. На правой руке - герб РФ, на левой - трезубец. На груди - Путин. А разговор был о другом - за что Сергей Полунин убил десять мух, что делал, когда становилось скучно танцевать для эстетов, и зачем на самом деле написал пост про толстых людей и теряющих мужественность мужчин. Было очень смешно. И комфортно. История с энергетической защитой Путина меня потрясла - весь день ее всем пересказываю (Интервью брала не в шубе (она из эко-меха). Но без неё на фоне Сергея я выходила прямо толстой)

В поселке Осиново в Татарстане отчим избил пасынка за то, что тот попросил немного еды. В ответ отчим надавал ему молотком. Мальчик получил 19 переломов. Это происходило в присутствии матери, и она просила ребенка не кричать громко - а он кричал от боли - лишь бы соседи не услышали, не приехала бы полиция и не посадила бы в тюрьму ее любимого мужчину. Позже она сказала, что мальчик сломал себе кости во многих местах, упав с горки.

Мужчина не в первый раз избил ребенка. Он делал это постоянно. О нем нечего говорить. Но вот женщина... Если честно, то я давно уже, сталкиваясь в который раз с такой историей, думаю о том, что женщин в этих делах не надо называть потерпевшими или свидетелями или безмолвными жертвами домашнего насилия. Соучастница. Нормальная мать всегда будет защищать своего ребенка. Матери так и делают - и бывает, что ценой своей жизни. А таким "матерям" все-таки хватает жизненной энергии на то, чтобы оправдывать мужчину, и делают они это так яростно, что сложно назвать их бессловесными и слабыми. Чаще всего они молчат не из страха, а потому что для них самое важное в жизни - иметь мужчину. Хоть какого, но чтоб был.

Увидела в Фейсбуке у адвоката средней сестры Хачатурян Алексея Паршина фото и подпись – прямо сейчас с Ангелины и Крестины снимают электронные браслеты, и захотелось сразу об этом своим подписчикам сообщить. Но внутри сразу зашевелился какой-то червяк.

Позапрошлым летом я опубликовала в Русском Репортере интервью с Паршиным о деле сестер и большой репортаж о них. Тогда сестер было принято проклинать или молчать о них. Молчали даже те, кто по долгу принадлежности всегда высказывался об Армении. Шло время. За Хачатурян заступались лишь редкие радикальные феминистки. Я себя к ним не причисляю, но, тем не менее, тоже активно писала посты в их защиту. Потому что прослушала в самом начале аудиосообщение Хачатуряна дочкам и поняла – так нормальный отец со своими детьми говорить не будет. Мать их вызывала у меня вопросы. И, по-прежнему, вызывает. Внутренне не могу согласиться с тем, что она – тоже жертва. Увольте.

Время шло, появлялись новые факты, следствие смягчалась и настал момент безопасности. И вот когда дело стало ясным и модным, в защиту поднялись многие голоса молчавших. Дело, что называется, стало хайповым. Я тогда постаралась вообще ничего не писать – чтобы не стать частью вот этого хайпующего, но трусоватого общества. И с тех пор и не писала, но следила. Вот так и дожили до сегодняшнего дня – браслеты сняты.

Я думала, что до нового года ничего больше про дела не напишу. Только поздравлю всех с праздником. Однако приходится.

Я очень надеялась, что пациенты паллиативного отделения больницы номер 5 в Сочи будут смотреть телевизоры в новогоднюю ночь. А не лежать в темных палатах и видеть изредка из окна салют. Если он оттуда виден. С уволенным врачом Юлей Фрелих мы все подсчитали и организовали - нашли человека, который установит антенны, настроит телевизоры. Юля составила список праздничных продуктов, на которые можно потратить оставшиеся деньги. Я себе уже представляла эти палаты, этих неподвижных людей - их кормят фруктами, а на экранах - новогодний огонек.

Нет, руководство больницы не принимает эти телевизоры. Сначала заведующий паллиативным отделением, узнав о том, что в дар едут пять телевизоров, очень обрадовался. Обрадовался настолько, что у себя в кабинете решил установить сразу два. Но узнав, что это телевизоры - от общественности, которая поддерживает уволенную Фрелих, он отказался наотрез. Было несколько попыток привезти телевизоры - с блогерами, с красным крестом. Мы даже в редакции составили дарственную, если без бумажки нельзя. Нет. Нет и все.

Что ж, мы видим как эти люди относятся к пациентам. Они-то пойдут домой есть салаты перед телевизором, а эти должны лежать в тишине и темноте. И руководству больницы почему-то не все равно, кто купил эти телевизоры. Пациенты уже знают об этих телевизорах и мечтают о них.

В понедельник я буду звонить в Минздрав Сочи. Я попробую все-таки устроить людям из паллиативного отделения этот праздник. Хорошо, что понедельник - рабочий день! Поддержите, пожалуйста Юлю, меня и пациентов паллиативного отделения больницы номер пять. Пусть эти телевизоры уже попадут к ним!

В этот предновогодний день с утра мне, конечно, есть чем заняться. Но я вынуждена названивать в Министерство здравоохранения Краснодарского края и по десятому разу рассказывать, что у пациентов паллативного отделения больницы номер 5 тоже должен быть праздник.
Особое удовольствие доставляет разговор в приемной министра. "Министр на совещании!". "У нас нет практики, чтобы министр перезванивал журналистам!". Да что вы говорите? Неужели? А практика разводить паллиативные отделения без поста дежурного есть? Практика не помогать общественному дару в виде телевизоров скрасить праздник заброшенным людям тоже есть? Как и практика закрывать глаза на увольнения врачей. А вот практики поговорить с журналистом - нету.

Я даже спросила девушку из приемной, как ее зовут. Хотелось знать, кто так рявкает на меня. "Мы в приемной безымянные" - был мне ответ. Ну, бывает...
Конечно, мне дали номера, по которым я должна звонить, чтобы не беспокоить министра. И, конечно, они глухо не отвечают. Да, я понимаю, и у министерства должен быть праздник. Но не понимаю, почему его не должно быть у пациентов паллиативного отделения.

Номер приемной министерства - 8861 9925291. Если кому-то еще захочется позвонить в приемную. А я позвоню в министерство здравоохранения РФ.

Друзья, спасибо. Вы оборвали телефоны в министерстве. Я вами горжусь (Все, кому я не успела ответить, простите)

Друзья, телевизоры едут в больницу номер 5 Сочи. Я только что говорила с главным врачом - они готовят договор о дарении, и мы со своей стороны - редакция "Эксперта" - тоже подготовили договор. Хотя деньги собрали все вы, но дарителем должен выступить кто-то один.

Спасибо вам за то, что вчера звонили в приемную министерства и говорили о телевизорах. В конце концов, им пришлось выключить этот телефон. Звонили даже хакеры, о которых я делала репортаж. К концу для телевизоры для паллиативного отделения стали главной медицинской темой в Сочи.

Я не знаю, удастся ли сегодня включить эти телевизоры. Может, и да. А если и нет, то все равно в праздники люди уже будут их смотреть. Телевизоры - это было первое, о чем мне сказали неходячие жители паллиативного отделения, когда я зашла к ним. Они говорили о них, как о мечте, как о чуде, которое, конечно, в их жизни не могло случиться, потому что они верят в то, что большому миру за пределами палаты они не нужны. Но мечта исполнилась, чудо случилось.
Нам в этом очень помогла депутат Наталья Костенко.
Очень рада, что все получилось!

Друзья, хочу сказать вам спасибо за то, что вы были рядом в этом году. Вы постоянно мне пишете - «Молодец. Молодец». А я всегда усмехаюсь про себя - каким бы я была молодцом, если б вас рядом не было? Никаким. Это - чистая правда.
Я благодарна всем. И тем, кто подписался на меня, чтобы поддержать в моих взглядах. И тем, кто подписался, чтобы просто наблюдать в несогласии. В любом случае, новых людей за этого год было много.

Мне неловко желать вам радости. Это такое расхожее пожелание. Но радость - это очень ценное состояние. Если радость - настоящая. Я думаю, что человек именно для того и был создан, чтобы ее испытывать и дарить другим.
Когда-то после школы я написала странный, непонятный мне самой рассказ про серый безрадостный город, в котором люди постоянно что-то ищут, но не говорят что. В конце оказывается, что они ищут радость, и она в конце находится. Спустя годы я побывала в таких городах. Но радость все равно была где-то в предчувствии и всегда находилась. Если ее хорошенько поискать.
Общаясь с разными людьми в разных ситуациях, я поняла, что над радостью надо стараться, и тогда во многих ситуациях она может быть с нами. Вот радости я вам и желаю в Новом году - и настоящей, и сиюминутной. И чтобы у каждого она была и побольше!
С Новым годом!

Грустно мне, очень грустно смотреть на фото пятерых Беркутовцев, доставленных по обмену пленными в Луганск.

Если страна так обходится со своими людьми, выполнявшими на Майдане приказ этой самой страны, которой они давали присягу, и не нарушившими ее, то можно ли такую страну вообще называть страной?

Мне было бы страшно жить в стране, которая наказывает своих бойцов за верность присяге.

Читаю у Венедиктова:
«Пенсионеры на Донбассе имеют право на ТРИ пенсии - Днр/Лнр, украинскую и российскую (при взятии российского гражданства).
Во как!».

И это очень хорошо! В 15 году эта пенсия от Республик составляла 2 тысячи рублей с лишним, и мы возили продукты пенсионерам, им было не на что их купить. Сейчас минимальная пенсия - 4 тысячи рублей. А для того, чтобы получить украинскую пенсию, нужно было получить пропуск на пересечение границы, проехать все блокпосты, выдержать все - «Встали ровно! Не касаться друг друга!». Все унизительные обыски и допросы.

Мой водитель возил пенсионеров на ту сторону - в основном они и ехали. Часто блокпосты запирались и машины оставались на ночь под обстрелом. Выйти из автобуса и снять придорожное жильё за 400 рублей для многих было невозможно - слишком дорого. Выйти в туалет - огромная проблема: посадки заминированы. И сколько раз автобусы съезжали задними колёсами на обочину и взрывались! А сколько пожилых людей умирало к утру от инфаркта. Кто-нибудь посчитал их количество так же скрупулезно, как считает деньги в чужих кошельках? Часто взрослые сыновья не отпускали своих пожилых родителей одних, выезжали с ними. Так вот самый ужас для пожилых женщин - когда уводят на проверку их сыновей. Да и пенсия на украинской стороне была не велика. Ну и они ее заслужили - работали всю жизнь.

Российское гражданство получило (пока) лишь несколько сотен человек. А в Республиках живет несколько миллионов. Далеко не все получат эту российскую пенсию, а если получат, то - ура!

Читая вот это вкрадчивое о трёх пенсиях, я вспомнила, как мы приехали в Чернухино. Стёртое с лица земли Чернухино. Я думала, там никого не осталось. Но из развалин повалили старики. Пакетов еды на всех не хватило, и дед, приехавший на велосипеде, заплакал. Я дала ему денег, он вернул их - магазинов рядом нет. Так вот. Эти люди заслужили все пенсии мира. А кому-то лучше б свои гонорары посчитать.

К тому же, тем, кто оформит российское гражданство, республиканскую пенсию платить не будут.

С тех пор, как я прочла в какой-то статье выдержки из какого-то доклада о том, что идеальный солдат будущего - это программист, то нет-нет, а думала с тревогой о человечестве, которое, конечно, вымрет, когда окончательно перейдет на дистанционное убийство.

Сядет такой солдат-программист в офисе за стол, включит компьютер, убьет тысячу человек на другом конце земли и пойдет обедать. А за соседним столиком, может, буду сидеть даже я и читать книжку. И знать не буду, что этот малоприметный человек в хипстерской одежде только что атакой дронов уничтожил тысячу человек. И земля на том конце шара еще дымится, и кровь еще не впиталась в нее, и страшно кричат те, кто еще не умер.

И что же способно защитить нас от смертоносных дронов? Другие - более совершенные, отбивающие атаку дроны? Нет. Защитит та книжка, которая у меня в руках. Только наличие или отсутствие развитой души в теле солдата-программиста дает нам шанс на то, что он откажется от такой непыльной работы. На то, что душа шевельнется в нем навстречу тем, кто на другом конце земли. А душу воспитать может только литература. Достоевский ведь мог и до сих пор воспитывает - тех, кто его читает.

Да, какая-то идеалистичная конструкция. Но мне кажется, она где-то рядом с истиной.

Я считаю ниже своего достоинства говорить о Наталье Поклонской. Слишком мелкая. Но я думаю, что на фоне всех ее переворачиваний, эту не слишком принципиальную женщину пора уже отправить в Киев слушать Ротару и хвалить Зеленского. Там всегда ей и было место.

Сильно сочувствую АП, сделавшей из неё героя. В чем сочувствую? В убогости миропредставления. Какого представление АП о людях России, таких «героев» им и подсовывает. А люди наши значительно выше и лучше все ж.

Конечно, можно очень быстро переворачиваться и переобуваться в воздухе, внимая голосу свыше, как делает это Поклонская. Однако следы в информационном пространстве, оставленные старыми ботинками, никуда не смоешь. Помнится, в интервью мне Поклонская сообщила - она отправила в тюрьму одному человеку георгиевскую ленточку, он написал письмо и попросил - ленточка б ему душу согрела. «А если б ему грела душу желто-голубая ленточка, вы б отправили?» - спросила я ее. «Может, мне ещё свастику ему отправить» - ответила Поклонская и поразила меня своей нехристианской нечуткостью. Ну да, отправь ему желто-голубую. Ведь цель - душу согреть. Но сегодня ей уже нравится популистская новогодняя речь Зеленского. В чем я сомневаюсь. Но прогибы никого не красят.

В который раз АП промахивается с «героями». Реально сочувствую

Очень грустно, и не удаётся расстаться с этой грустью.
После общения с младенцем Алёшей Гульянцем у меня осталось сильное и, наверное, даже страшное ощущение от соприкосновения с чудом. Оно появилось, когда я посмотрела в его глаза, и возникло чувство, что он знает больше меня, что он старше меня и очень хорошо помнит то пространство, из которого мы все приходим.
В двухмесячной жизни Алёши было два чуда. Первое - какой-то человек из храма, просто узнав о его болезни, дал ему 14 миллионов на две инъекции. Второе - мы за три дня и три ночи собрали для него ещё 14 миллионов на следующие две инъекции. Накануне Рождества. И кажется, он пришёл к нам ещё и для того, чтобы показать нам - взрослым - что чудо существует. И ушёл накануне Рождества. Но точно унёс с собой информацию о том, что люди добры и совершили 7 тысяч пожертвований для того, чтобы его спасти.
Юля и Артём Гульянц - лучшие родители. Они сделали все, чтобы спасти своего младенца. Алёша ушел во сне. Но мы, конечно, его запомним.