Как в воду глядели, уважаемый коллега Кремлевский Пересмешник. И речь уже не просто о беспределе, а о его рутинизации. Как оказалось, необязательно иметь ИГ (запрещенное в России), чтобы резать головы. Будет ли собор на собор - новый Клермонский на окропленный кровью жертв алтарь собора в Ницце? Круг замыкается. Во Франции началось, сюда же и вернулось спустя столетия. Вам и поход возглавлять, мессир Макрон - не соскочить уже.

Символизм узоров событийной канвы: на смену парализующей смыслы ручке пришла оранжевая папка. Если ручка – символ волевого решения (брошенная ручка – решения, принятого в ярости/состоянии недовольства; на голосовательном участке – решения, принятого в преисполнении чувства гражданского долга; в глазу оппонента – решения, принятого после согласия на фокус от Хита Леджера), то папка есть граница в нескольких проекциях, т.е. не что иное как рамки консолидированной воли/власти, а стопка бумаг – ее содержание. Папка не принимает самостоятельных решений, а то, какое содержание в неё будет вложено, определяет держатель бумаг. Показательно в данном случае другое – то как с папкой обращается держатель: изначальная конфигурация смыслов, которые должны были попасть в папку, оказалась растрепана, а от ее изначальной выравненности к концу записи не остается и следа – листы приходится равнять снова, вручную, лично. Но нам интересен момент до того, как папка все-таки оказалась закрыта: рамки дозволенного (папка) оказались неугодными в том виде, который был изначально и их попросту вывернули наизнанку, хоть видимых изменений не произошло – папка осталась папкой, но форзац уже оказался сломан. Бесконечные попытки разместить волю-власть (бумаги) в папке со сломанных хребтом оказались простым перекладыванием и переворачиванием одного и того же материала-содержания, которое так и не удовлетворило держателя папки. До боли это процесс знаком, и походит не то на расстройство, не то на отчаяние, при котором происходит бесконечное повторение, заглушающее тихий голос разума, шепчущий «всё». Только в нашем случае держатель надеется, что при бесконечной комбинации двух чисел («1-2» и «2-1»), упорство возьмет своё и будет открыта третья комбинация. По итогу имеется: вывернутые наизнанку рамки дозволенного, помятые, невыравненные, постоянно переворачиваемые, но совершенно одни и те же смыслы.

На что процесс походит еще – см. тут.

Интересное, однако, слово подобрали господа журналисты – «противостоят». «Против чего-то стоящих» мы не наблюдаем: фанаты г-на Макрона заботливо уничтожают порочащие французского президента изображения с отметиной от сапога, строй держат плотно, дружно, кто-то вообще показывает на пасмурное московское небо. Боятся, видимо, дождя, который затушит единственный источник огня, у которого потомки Прометея, прошедшие тысячелетия цивилизационных мук, согреваются в морозный день в центре города. Еще одна цивилизационная деталь – преобладание средств связи над поднятыми вверх пальцами, владельцы которых, может и не на небо указывают, а пытаются узнать направление ветра. Но какой современный человек узнает направление ветра благодаря не смартфону, а обслюнявленному пальцу? Сразу видно – много грамотных людей, понимающих суть современных технологий.

А теперь чуть более серьезно. В этом противностоянии без масок на лицо не понятно вот что. Изъеденный коронавирусной повесткой мозг интересует только одно: будут ли оштрафованы противостоящие активисты за неправильное ношение и отсутствие масок/перчаток?

Д. Дризе ловит читателя на крючок, когда задает каверзный вопрос «что страшнее – сам коронавирус или новый чиновничий креатив в связи с этим?». Обозреватель фактически противопоставил одно другому, но можно ли рассуждать в логике «что страшнее – причина или следствие (у которых есть свои исходные подпричины и конечные пост-следствия)»? Ради справедливости стоит заметить, что и без коронавируса чиновничий креатив не отмечался хвалебными одами от благодарных граждан. Коронавирус – катализатор течения процессов и обнажения природы явлений. Новость ли, что за каждым сколь-нибудь значимым персонажем, обладающим «информацией не для всех», стоит аффилированный бизнес, у которого, как бы ни пытались налепить маркер «социально ориентированный», нет дихотомии «добро/зло», но есть «прибыль/убытки, выгода/отсутствие выгоды»? А новость ли, что абстрактное и кровно нелюбимое массами роскошное чиновничество (с т.з. неудовлетворенных действительностью масс) занимается ковырянием реальности с целью поддеть ее за то место, повисание на котором сделает эту реальность привлекательнее? Новость ли, что за 30 лет по несколько раз в сезон меняется методика подсчета очередного критически важного показателя? Нет, все перечисленное – следствие, очевидное и предсказуемое, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы не понимать к чему может привести лязг снимающегося предохранителя.

Касательно второго аспекта и опасений, вызванных перспективой введения масштабных ограничений, повторим тезис, связанный с подвешиванием протухающего куска реальности на нужной высоте и под нужным светом: частные рейтинги, особенно в кризисной реальности, не могут являться истиной причиной боязни, и, тем более, не могут становиться истинным отражением действительности – если опустить протухшее мясо на уровень носа (т.е. выдать правдивый рейтинг), то его несвежесть будет очевидна всем, а значит рейтинги становятся смысловой интервенцией, специей, которая перебьет на недолгое время смрад гниения. Манипуляции с крюком уже подразумевают осведомленность государства о реальной ситуации, которую как не умасливай и не обваливай в нитритной соли решать придется кардинально, что подводит к мысли не об озабоченности о рейтингах, а о приемлемости потерь, в случае, если подвешенную реальность все-таки придется снимать руками. Иными словами, кризисное время обнуляет рейтинги и делает их бессмысленными для фамилий фигурантов. Отказ от введение локдауна – это торг за возмещение убытков и вытягивание короткой спички в кругу основных игроков.

Сплачиваться самим, о чем говорит Д. Дризе, возможно, когда враг видим, отчего гражданская взаимопомощь возникает самостоятельно, без стимула от государства, но вся уверенность, которая лилась с голубых экранов о прорывном характере вакцины сыграла злую шутку: подрыв уверенности прошелся через другие «уверенности», высыпаемые на стол перед социумом, в числе которых и выход на плато, и отсутствие критического спада в экономике, и, что закономерно, – опасность, исходящая от «врага №1» (который то враг, то друг, то любит, то не любит, то ожидаем, то не очень). На общественное спокойствие брошена тень тотального недоверия, не конкретно политику, а абстрактной гидре с реальными властными полномочиями, и черта, за которой уже невозможно убедить «что все ради вас, граждане», на примере Белоруссии, уже не так далеко – нужно, как говорил классик, просто подождать, но без последующего утопичного оптимизма без нужды умирать, бесплатного всего и наличия некоего плана всеобщего счастья.

Так, стоп, где-то мы это уже видели и слышали. Оригинальность, конечно хромает, но вот упорства приманить молнию в то же место хватит на весь ЕС. На подходе рождение «террориста не очень №1, но не очень последнего». Басаев, Хаттаб и прочие волосатые любители ракет и конфетти из собственных потрохов на фоне такого кадра как Макрон – молочные поросята, да и знали бы они какая атлантическая хтонь их подвинет в 2020 г. с первых позиций – прослыли бы почти невинными борцами за священное право на самоопределение и свободу. Хотя, подождите-ка... Боролись с терроризмом, боролись, на дальних подступах в сортирах мочили, по спутниковому телефону ракеты наводили, мешки на содержание сахара бдели, а оно возьмись и круг замкни. Будет ответ – будут недовольные, не будет ответа – будут недовольные и статус, и, в любом случае, умножение на ноль косо-криво созданной атмосферы дружного многонационала. Что-то подсказывает, что в обоих случаях отвечать будут явно не французы, а некто поближе, до кого рука больше дотягивается.

🌐Самое интересное от "Кремлевского безБашенника" за неделю с лучшими комментариями коллег:

1. О вероятности перемещения спикера Госдумы Вячеслава Володина в Госсовет

Отклики: Тайная канцелярия, Ебулдинский спец, Алибабаич,

2. В сентябре в ряде госкорпораций (Роскосмос, Роснано, Газпром) и институтов развития (РВК) прошли серьезные проверки, которые убедили ряд их топ-менеджеров в том, что их семьям внезапно стоит отдохнуть на далеком море

Отклики: Неудаща, Шалтай-Бабай, ПОСТПРАВДА, Кремлевский пересмешник, Шулика, КАК-ТО ВОТ ТАК, Сибиряк

3. Так и неработающая ФГИС ЕГРН как высший пилотаж "а-ля Абрамченко"

Отклики: Tерритория здравого смысла, Контрольная закупка, Скурлатов live, Неудаща, Кремлевский пересмешник, Закулисный шептун

4. Дмитрий Дризе: Как можно понять из выступлений высокопоставленных чиновников, за полгода наша медицина поднялась на столь высокий уровень, что никакой вирус нам уже не страшен. Этот тезис, к сожалению, судя по сообщениям с мест, зачастую опровергается реальной действительностью. Как бы то ни было, в действиях чиновников бизнес-составляющая, а также желание любыми средствами бороться с противоречащей их заявлениям "крамолой" – читай, обеспечивать свою собственную устойчивость, являются первичными, а все остальное рассматривается лишь как повод для новых попыток "закрутить гайки"

Отклики: НЕШУЛЬМАН, Русский ноу нейм, Алибабаич, Псковская Лента Новостей, Т34, Алёхин. Telega власти, Рязанский защитник, Тайная канцелярия, Политген, Шулика, Кремлевский пересмешник, Ебулдинский спец, Мастер пера

5. Владислав Иноземцев: Белорусский кейс лишь подтвердил хорошо заметную на всём постсоветском пространстве тенденцию: люди, даже приходящие к власти относительно демократическим путём, не способны ею цивилизованно делиться. Граница между Европой и Мордором проходит там, где власть превращается из функции в собственность, из инструмента управления обществом в средство личного обогащения и/или самоутверждения

Отклики: Т34, Скурлатов live, Кремлевский пересмешник, Контрольная закупка, Неудаща, Алибабаич, Ебулдинский спец, Тайная канцелярия, Алёхин. Telega власти, Россия не Европа, Канал визионера

6. Игорь Минтусов: События в Белоруссии и понятие «преступный приказ»

Отклики: Скурлатов live

Говорят, даже если очень часто повторять «халва», то на языке слаще не станет. Но человек, все же, существо упорное: и рака научит свистеть, попутно затаскивая членистоногое на гору, и, сидя на печи в порыве активного ничегонеделания, обзаведется килотонной морских деликатесов. Вот и с «халвой» нечто похожее: повторяешь, а во рту горше, чем на утро 1-го января после сладкого шампанского. Мирное богоугодство и из раза в раз повторяемая публично «формула радости» (от осознания величия сущего) оказываются восприняты полярно противоположно: явно не мирно и явно не радостно. Иначе говоря, перед глазами хороший кейс на тему «как абстрактное начало идеалистического величия превращается в совершенно конкретную приземленность (самолета и человеческой физиономии на плоскую поверхность пола/ВПП) материалистического окончания». Все-таки тяга к парадоксальному у человека в крови, вечно что-то да опровергнет: будь то аксиоматика поговорки или непреложная истина какого-то завета.

В. Иноземцев подмечает неготовность российского политического истеблишмента к принятию нетрадиционных волевых решений кем-то, кроме самого Кремля. Стоит обратить внимание на небольшую, но крайне символическую деталь: В. Путин, при всех имеющихся качествах дипломата-дзюдоиста, натянутой сдержанности (которую периодично и демонстративно прорывает) и кажущейся взвешенности, не мог не понимать психологии американского президента и расклада сил, т.к. на заре своей политической деятельности (а позже – и в зрелости) словесно пытался преодолеть блокаду периметра, положенную в Фултоне многие десятилетия назад.

Речь о стремлениях доказать коллективному Западу если не отсутствие «разницы демократий», то, как минимум, подтвердить намерения и доброжелательность: попытки постучаться в НАТО (если считать прямое заявление Путина Клинтону первой попыткой, второй – февраль 2003 г. и подключение РФ к соглашению о поиске и спасении подводных лодок/экипажей, третьей – июнь 2007 г. и ратификацию договора по программе НАТО-России «Партнерство ради мира», после которой был апрель 2008 г. и отзыв Путина об итогах заседания Совета Россия-НАТО как об «откровенном и конструктивном диалоге, в котором, как показалось, партнеры его услышали») можно было бы списать на отсутствие опыта международной политики и неискушенность, но в таком количестве попыток углядывается иное: и воля, и упрямство, и наличие нетрадиционного способа решения проблемы, и эмоции (легендарные «крестики в бане», опережающие всех звонки Бушу и т.д.), т.е. ровно те характеристики, которыми В. Иноземцев наделяет Д. Трампа. Иными словами, волевой Путин-политик, не мог не разглядеть в избираемом предприимчиво-рисковом девелопере способность «знакомо-нестандартно» реагировать на ситуацию (не случайно «Твиттлером» зовется).

Про наличие закрытых и подробных досье с психологическими портретами, выкладками по перемещениям значимых единиц влияния и их концентрации уже справедливо замечали, поэтому утверждать и поддержать позицию о непонимании Кремлем характера действий нового хозяина Овального кабинета мы не можем. Даже больше: возвращаясь к дискуссии о феодализме с его разными приставками и видами – недооценка сил как внешних, так и внутренних в парадигме принятия политических решений в России маловероятна в виду исторического опыта, и, уж если назвали происходящее «скатыванием в новые темные века», опыт этот стал залогом выживания, основой которого является принцип «вести борьбу, будучи исключительно сильнейшим против объективно слабейших». Обобщая сказанное, отметим: на протяжении определенного периода времени персоналии первого эшелона отечественного политэкспресса выстраивали позиционирование благожелательности и старались явно не вставать на койки соседей по плацкарту, но после рейда в соседний вагон, с 2008 г., эта благожелательность начала испаряться быстрее спирта, купленного на станции у местных пенсионерок-бутлегеров. С обозначенного периода начались хождения в обуви по застеленным соседским кроватям в ответ на несвоевременное открытие окон, воблу вне газеты, многодневную яичную скорлупу на столе и не полностью прикрытую дверь в тамбур-курилку (в котором и курить-то нельзя). Пытались быть приличными пассажирами – для себя ничего значимого не приобрели, стали пассажирами не самыми приличными – всего-то громкость встроенного радио стала чуть больше. Отсутствие прорывов есть осознание недвижимости камня фундаментальных противоречий, который упал прямиком на рельсы: все о нем знают, примерно понятно когда произойдет столкновение, поэтому как бы что не предпринималось – итог один – столкновение, от чего, собственно, уйти не получится, но сохранить силы для группировки при падении вполне можно (а значит и нет смысла тратить ресурсы-усилия на углубление мимических морщин от неискренних улыбок).

В этой связи менее абсурдным начинает казаться провозглашаемое между строк «благостное недеяние», через призму которого мы насмешливо (зря, ой зря) рассматривали опус г-на Медведева. Отсутствие телодвижений Центра на разных фронтах (от Белоруси и Арцаха/Карабаха до замолкающего от усталости Хабаровска и тонущих в специфике вопроса камчатских пляжей) как раз об этом: сохраняемся перед ударом, занимаем удобную позу и ждем, поэтому, как отмечалось – уже разницы нет каким колесом наедем на камень и кто там изберется за Океаном.

Интересный кульбит выходит: Вена взята в осаду любителями прижизненно замотать безбородые создания в саван по самые глаза, а заклятые спасители вен, жил и живота кесарева бурлят похлеще чешского пива, не желая превращать матку в подчиненный и вечно обязанный био-танк по выбраживанию морально-юридического уродства. Пусти слух в строю крылатых гусар (которых не смущает то, что они немного не гусары по типологии), дескать всё это вражье влияние, Диван в Сейме (!), попутно присоединив к действу возмущенных русичей с вкраплением литвинов и остальных народов бывшей «от Можа до Можа», – так в многомилионной Польше найдутся граждане с фамилиями Собеский, чтобы напомнить бунчукам забытые Речи и старые курво-заклинания, по силе не уступающие магии Востока и двусоставным формулам южного счастья. На случай, если современных Собеских окажется мало, в замершей российской хронологии найдется свой «второй глупец», так горячо желающий спасти мир (или хотя бы его часть). В такие моменты история перестает себя вести в соответствии с законами земной физики и отказывается от модели хронологической прямой, превращаясь в волну, смывающую логику Гераклита Эфесского: массивы «старой воды» вновь прибивает к берегу, предоставляя разрушенным империям шанс вспомнить о мечтах помочить ступни то в водах Босфора, то в быстротекущей Вене, то сразу двумя ногами встать на балтийские отмели и безжизненные глубины Черного моря.

Авторитарный самодур без авторитета теряет регалии и становится просто самодуром – в этом главное отличие реднекзидента от «импюратора», давящего недовольство с той же миной, с которой обычно мнут картофель, но никак не мнение граждан. К слову, с приготовлением пюре белорусский протест роднит также стремление «шеф-повара» выковырять из клубневой каши оставшиеся незамеченными (и нераздавленными) толкушкой «глазки», после чего будет готово основание для обильного вливания молока.

Для человека с диагностированной мозаичной психопатией определение типа личности равно попытке заснять фотон в профиль: комбо из импульсивных (несдержанность и конфликтность, она очевидна), истерических (повышенная эмоциональность, драматизм – оторванные руки граждан, которые вовсе не граждане, а так, обколотые наркоманы – тоже имеется) и шизоидных (пребывание в фантазиях с Диками, Пиками, Майклами и Никами) симптомов делает просто неуместным оценку «эстетичности» в действиях больного человека. Тут даже логика «нет здоровых – есть недообследованные» не пройдет – больной официально Наполеон (который торт, т.к. слоистая основа симптомов уже превысила содержание крема, ответственного за вкус и человекоподобие), только у санитаров нет ресурсов переместить пациента в нужную палату. Бесконечно происходящее в Белоруссии безумие продолжаться не может, потому самозванный «Le Roi Soleil», закончит также: уже произошел надлом той части лукашенковского аппарата, на которую приходится основной упор (Караевы и прочие картели), после чего начнется отмирание тканей с дальнейшим отказом органов (государственной власти, конечно), гангрена и бредовым отрицанием необходимости ампутации. Нет в этой агонии даже намека на эстетику.

Символизм узоров событийной канвы: День народного единства россияне отмечают повышенным вниманием к чересполосице в красно-белой палитре и «огню с баррикад», правда не тех, истинно праздничных, что возводили на Литейном или на Арбатской в 1917 г. Нынче выработано коллективное решение: единяться на том, из-за чего в России еще не было гражданского противостояния. При таком смещении акцентов «день единства» точно не превратится в «народное едимство», что придает ситуации вид столько же совершенный, сколько и ироничный.

Ирония отечественного политикума заключается в прямом следовании «закону единства и борьбы противоположностей» теми, кто этот закон денонсировал в 1991 г. Причудливая картина выходит: скреподержавный и нагой идеализм в диадеме из чистой духовности держит в правой руке сникерс обнаженным меч диалмата, а в левой руке – марс талмуд им. отцов коммунизма. Только смущает одно: в угоду безэксцессного прохождения сложного участка информационного моря (коим традиционно является период 4-7 ноября) приносится в жертву символ достоинства. Выплеск гражданской заинтересованности говорит о почти полном единстве россиян и американцев, где вектором сближения становится эксгумированное иждивенчество и культурная вендетта: они – уничтожают «инициатора рабовладения» Колумба, мы – (пока еще не буквально) Минина и Пожарского, дерзнувших поставить под сомнение силу индивидуализма и значимости американских выборов. Все это, конечно, сарказм, вероятная и не единственная перспектива, но плотность кухонного интереса (присутствующего здесь, сейчас, крайне реального) к кулуарным таинствам Белых домов (которые где-то там, когда-то и далеки от реальности обсуждающих) уже распылила первый слой трендового месседжа: «От уставших "от благодарной России" россиян».

Законопроект о расширении гарантий экс-президентам – великое в своей лицемерности творение. Скажем более – перед глазами парадокс в парадоксе: всемогущество – это внешний контур противоречия, а факт появления тотальной неуверенности в собственной безопасности у человека, живущего в пятизвездочном и полностью автономном бункере – внутренний. Упоминание «подъемного камня» и Аврелия Августина напомнило о другом труде, который тоже дополняет «семейство» таких же вечных вопросов, но рассматривает ситуацию с т.з. наполнения и содержания, внешнего и внутреннего. Тот же Блаженный Августин в «Исповеди» (гл. III) задается вопросом: «Вмещают ли Тебя (Бога – прим. ред.) небо и земля, если Ты наполняешь их?» На что дается вполне однозначный ответ: «Не сосуды, полные Тобой, сообщают Тебе устойчивость: пусть они разбиваются. Ты не выльешься». Данное замечание навело на мысль, что частная и совершенно мещанская инициатива, занявшее место рядом с вселенским противоречием всемогущества, – это свидетельство как раз не о создании неподъемного камня-Системы, а о громоздкости (наростов, по которым бритва Оккама плачет) и непробиваемой плотности (возможно – шелухи), через которую не пробьется даже свет «Града Божьего». Иначе говоря, нет никакого величия и созданного камня (ассоциацией с которым можно только польстить), нет «сообщения сосуду устойчивости при наполнении» и т.д. Законопроект – осознание конечности, соответствующая критериям «Исповедь» и разрушение мифа всемогущества. То, что нет больше божественного и сакрального нам уже сообщало ранее задокументированное «святотатство», а сейчас нам с натянутой робостью намекают: «Се человек», человек, не бог. Только есть небольшое отличие от «Се человека» новозаветного: вместо умытых рук – кровавая порука, вместо выхода к толпе – сокрытие от глаз в подземельях, а вместо праведника – Варрава.

Детям свойственно повторять за родителями, потому вряд ли судья, боящийся фамилий, желает занять равное кормильцу положение (если только не в мечтах). Такое поведение больше говорит о глубине корней верноподданнического лизоблюдства, а, коли в ряду независимого судейского корпуса (всего-лишь районного масштаба!) завелась такая зараза, отказ от произнесения каких-либо «помеченных» слов вовсе становится медвежьей услугой, и это в лучшем случае. В худшем – судейское откровение переквалифицируется в чистосердечное признание и попадает в папку «хула святость системного духа и независимость ветвей власти». Достаточно смешной эту ситуацию делает фон: выборы в США, чернокожий (это же еще политкорректно?) шоппинг-активизм, рост протестных настроений и т.д. На фоне всех этих чуждых россиянам процессов Россия роднится с загнивающим Западом и по образу-подобию американскому приобретает свое «Н-слово».

«И мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово».

Сергей Семенович в борьбе за чистоту городских поверхностей от поганой заразы и в великом своем рвении убедить всех, что так «в очередной раз точно не случится», все же упускает дух и смысл этой борьбы. Городской голова избегает описания бедственного положения по-русски, потому что прекрасно понимает как тяжеловесно порой бывает русское слово (как огня у нас боятся «пожара», но привечают «задымление/возгорание», вы же чувствуете разницу?). Видимо, Сергей Семенович отдает дань А.С. Пушкину, Онегину которого «галлицизмы будут милы, как прошлой юности грехи»: то «локаут» нечаянно нагрянет, то «локдаун» в речи пролетит. Только вот загвоздка – если говорить понятные миру (но не гражданам) определения и вводить в Москве «локдаун» – все – всему миру станет понятно, что и в России все плохо, вплоть до самых тонких деталей недельного ношения одноразовой маски, а после этого и паника на фондовых рынках, и ухудшение инвестиционного климата. Ужас в общем. То ли дело «градозакрытие» – от мировой паники отстранились, своим понятно, чужим – голову ломай. Мы против гонения на рунглиш, но ведь когда-то нужно же вспоминать о специфике места, в котором работаешь. Не всегда же англоговорящей плиткоумощенной тундре первые полосы взрывать... извините, производить хлопок.

Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!

...Да и тяжел бывает великий и могучий, когда по-настоящему свободен. Так невыносимо тяжел отдельными словесами своими, даже молвить страшно - не то, что опереться по-тургеневски. Коллега Кремлевский пересмешник тонко подметил, что собянинскому слову недостает тяжеловесности собянинской плитки, ибо сказано оно не по-русски. Только и остается по-новодворянски милому собянинскому рунглишу "задрав штаны бежать за комсомолом" своей юности, но кто из нас не грешит эвфемизмами? И все же, специфика места работы такова, что русские предпочтительнее. А то, глядишь, народ не поймет, если "локдаун" нечаянно нагрянет, когда "локаут" изречешь.

Некоторое время назад каждый уважающий себя крипто-эксперт комментировал президентскую статью, посвященную 75-летию Победы. Есть там такая фраза, достаточно нетривиальная, но с высокой долей оценочного суждения (что важно для понимания позиционирования президента): «Ядро антигитлеровской коалиции начало складываться сразу после нападения на Советский Союз, когда США и Великобритания безоговорочно поддержали его». Особый акцент на последнее словосочетание («безоговорочно поддержали его»), которое одновременно и мечта, и цель, и требование, и угроза, и... конструкционная необходимость, т.к. нет никакого Путина без величия (союзников в т.ч.), побед, славы и грома.

С момента написания статьи прошло чуть менее полугода, но ни славы, ни грома побед, ровным счетом – ничего. Затухла бы тема желаемого величия, если бы не напоминание Д. Дризе, которое добавляет полутонов нужде в безоговорочной поддержке коллективного Запада. Почему мы считаем уместным упоминание статьи? Потому что суть нынешнего послания, адресованного вовне, сводится к той же формуле безоговорочности, но на этот раз речь не о поддержке (статус мелковат), а о том, что находится несколькими этапами ранее. И это не уважение, как нам об этом пишет обозреватель, т.к. нельзя заставить себя уважать (если только «к несчастью не занемочь» и далее по пушкинскому тексту). Под давлением и угрозой можно только признать, и, к сожалению, примеров тому тьма: от признаний под пытками до признания самозванцев собственными матерями (чем полнилась и росла Смута в XVII вв.), а значит речь идет о новой формуле «побед», уже без союзников и поддержки, но с «безоговорочным признанием». Можно развернуть тему далее, уводя ее к транзиту и т.д., что, дескать, кто признает – понятно, но дальше легитимации и избегания белорусского сценария (не факт, что нынешним президентом) дело не идет, что подводит к мысли Р. Алехина. Прав коллега, что есть метания на чужой дороге, но нету своей (и это при наличии своих туменов политических асфальтоукладчиков и инфраструктурных плиточников!): за субъектность и суверенность приходится, как встарь, заискивать и выбивать небесный мандат или долларовый ярлык, для чего приходится вставать в чужую колею и неоднократно в ней же застревать.

Увязание расписных спиц в расхлябанной конъюнктуре вовсе не лихачество, и не «крутость», как это описывает Д. Дризе: «крутость» проворачивающихся колес, как бы ни хотелось представлять себя гангстерами, на деле выходит неумелой пародией, сельским дрифт-фестом, на котором что есть силы поносят городских, а «реальные пацаны», стоящие в «позе стабильности» учат молодняк «как жить». Потому не может быть «назло» бомбежка Воронежа, очередное дело против окружения Навального и т.д.: отсутствие изменений ландшафта – почва для «разговора», во время которого приводятся обоснования совершения изменений, желательно с задатком. Вы нас безоговорочно признали? Вот теперь признавайте наши интересы и объясняйте, почему мы должны действовать иначе.

Но можно все описать сильно короче: величие уперлось в стабильность всеобъемлющей монетизации (не только внешнеполитического курса). В такой парадигме неважно кто президент избран и в какой стране он находится, т.к. субъектность и независимость – это кэш. А его, как оказалось, недостаточно для величия, суверенитета и самостоятельности.

Брюлександр Лукашвиллис, он же «цвёрды арэшак»: «Новые выборы. Гарантирую вам новые выборы тогда, когда вы примете решение. Гарантирую!» После выключенного микрофона добавляет: «а решение бывает "мое" и "неправильное", и не бывает "моего неправильного"».

Есть что-то символичное в том, что вице-премьер попадает в аварию аккурат к отъезду из Москвы другого дорожного бедотворца. Элитарная солидарность, акция «ты не один такой», тонкая подводка под г-на Хуснуллина и безопасность дорожного движения или повод для тотального обновления правительственного автопарка из-за несоответствия уровня безопасности? Слишком знаковый день, чтобы верить в «простую причинность».

🌐Самое интересное от "Кремлевского безБашенника" за неделю с лучшими комментариями коллег:

1. Заметно ушедшему в последнее время из публичности в тень спикеру Госдумы Вячеславу Володину сейчас никакой "лишний шум" в плане анонсов его политических перспектив следующего года явно не нужен

Отклики: Неудаща, Алибабаич, Новая Искренность, КАК-ТО ВОТ ТАК

2. Наталья Поклонская - будущий уполномоченный по правам человека в РФ? Кому-то это очень захотелось

Отклики: Мастер пера, Чисто для фиксации, Шулика, ДВУГЛАВ, Контрольная закупка, Ебулдинский спец, КАК-ТО ВОТ ТАК

3. Дмитрий Дризе: У страны нет четкой позиции и единых подходов как во внутренней, так и во внешней политике, равно как и в экономике. Идем вслед за конъюнктурой – хоть политической, хоть экономической. В такой ситуации очень сложно говорить о какой-либо стабильности и уверенности в завтрашнем дне

Отклики: НЕШУЛЬМАН, Русский ноу нейм, Ебулдинский спец, Алёхин. Telega власти, Тайная канцелярия, Кремлевский пересмешник, Алибабаич, Скурлатов live

4. Владислав Иноземцев - о "проекции" выборов президента США на российско-американские отношения

Отклики: Скурлатов live, Русский ноу нейм, Русский Демиург, Алибабаич, Кремлевский пересмешник

5. Игорь Минтусов: Трамп и Лукашенко: что общего и в чем различия. Дело в эстетике

Отклики: Русский Демиург, Кремлевский пересмешник