Коллеги, «белорусский социализм» – это двоюродный и очень злостный брат-курильщик из неформального объединения любителей идей чучхе, который брат вовсе не социализму, а самому, что ни есть лающему капитализму в его худших проявлениях.

Совет демонстрантам трудоустроиться, на наш взгляд, не более чем попытка деморализовать и десакрализовать недовольство (и недовольных), мол да кто они такие эти протестующие? Тунеядцы, пьяницы, наркоманы и бузотеры! На трудовой народ Белоруссии Лукашенко плевать, иначе бы не бежали от счастья «белорусского социализма» и отсутствия безработицы сотни тысяч в соседнюю и отдаленно даже не социалистическую Россию (на 1 февраля 2019 г. в России проживало 650 238 граждан Белоруссии, что почти на 132,5 тыс. человек больше, чем четыре года назад, и это при учете сокращения численности населения России в первые 5 месяцев 2019 г. на 150 тыс. человек, которое уже тогда было названо «угрозой вымирания» СТРАНЫ В РАЗЫ БОЛЬШЕЙ Республики Беларусь). А сама идея «трудотерапии как наказания и необходимости» отсылает чуть ли не к адамову «трудись всю жизнь в поте лица, а жена твоя будет рожать детей в муках» (концепция чего, к слову, стала морально-этическим оправданием появления сословности «трудящейся черни», которая несколько позже хронологически мутировала в личное презрение к физическому труду).

Ни белсоциализм, ни трудотерапия не похожи на эволюцию общественного устройства и не очень иллюстрируют заботу о гражданине, т.к. напоминают армейское «если солдат не устал – он будет дурить» (в оригинале звучит грубее), а в случае с «гарантированным трудоустройством», то устраивается только «труд» (как факт занятости), но не его качество, цели и перспективы трудящегося (что не очень-то в духе социализма, а работающая бедность – не такое уж и далекое для России понятие, но это не приближает РФ к «трудовой» РБ). Ретроградство не приспосабливается, а закономерно вымирает и отваливается, используя большевистский жаргон, как шелуха, на что и указывается в случае гипотетического объединения стран. Иными словами, слишком сомнительным кажется гордость за то, что в XXI в., в стране, победившей немецкий нацизм, «работа и кое-какое жалование» становятся достоянием. И речь не только про Беларусь.

Хороший пример сочного троллинга. Демократия на штыках, обеспечение местной полукриминальной власти ради лучшей жизни в новообъединенном государстве – где-то мы это уже слышали. Вашингтонский консенсус и «одемокрачивание» недемократичного? Или, неужели, снова про Крым? Заигрывать с имперскими настроениями в условиях рассыпающейся экономики чревато оказаться смытым волной консолидированного упадка.

Res dura, et regni novitas me talia cogunt Moliri, et late fines custode tueri (Меня таковой (жестокой) делают: новость моего государства и существующие в нем затруднения, при определении его границ и прочном их обеспечении).

У Стругацких есть подходящее к ситуации четверостишье: Стояли звери около двери, в них стреляли, они умирали. Попадали журналисты и прочий люд современно-гуманного типа, как жуки в муравейник, а все никак не могут привыкнуть к миру в темных тонах и иерархий. Мы не оправдываем ни методов, ни способов силовых ведомств, но детская наивность и доброта не могут управлять массами, это еще у Макиавелли было:

«Из двойственности, обязательной для государя, вытекает вопрос: что для государя лучше — внушать ли страх или любовь? что для него полезнее, чтобы его любили, или чтобы его боялись? Я нахожу, что желательно было бы, чтобы государи достигали одновременно и того и другого, но так как осуществить это трудно и государям обыкновенно приходится выбирать, то в видах личной их выгоды замечу, что полезнее держать подданных в страхе. Люди, говоря вообще, неблагодарны, непостоянны, лживы, боязливы и алчны; если государи осыпают их благодеяниями, они выказываются приверженными к ним до самоотвержения и, как я уже выше говорил, если опасность далека, предлагают им свою кровь, средства и жизнь свою и детей своих, но едва наступает опасность — бывают не прочь от измены».

Ожидать мира и радостного приема в стане автократа, который рискует поменять шелковое кресло на гробовой бархат, равносильно тому, как ожидать беспроцентного кредита в МФО: теоретически возможно, но есть мелкий шрифт. В этой связи возникает вопрос: а где же ответ сообщества и жаждущих справедливости (посты с осуждением не в счет, мы и сами так умеем), который впрок накидает гарантий? Что, говорите, будет? Потом, когда всех кого смогут побить – побьют?

Тема белорусского недовольства становится продолжением истории, в которой вы, не будь деятелем узкого рукопожатного круга, а просто мимокрокодилом с ипотекой и тремя кредитами, становитесь той тихой и забытой платяной молью: можно есть хоть с плеча (или плечо) барской шубы, но в Нарнию вам все равно не попасть. Осознавая это, любой массовый выход народного гнева отходит в категорию «чрезвычайного явления». Выход? Становиться мухаджиром и всенародно перебираться туда, где «белый (или белорусский) царь» не достанет – не вариант, одним нужно работать, другим жить, потому что дети-семья, но ощетиниться и следовать мудрости Сунь-цзы вполне возможно (не полагаться на то, что враг не нападет, а сделать так, чтобы нападение было невозможным). Дать себя обезопасить? И с этого момента (что крайне иронично) начинается зарождение майдана-плошчи. Именно поэтому достижение состояния безопасности становится утопичным, а любое стремление к лучшей жизни – экстремизмом. Примерно так мы понимаем эту абсурдную логику происходящего. Все всё понимают, но играют не то дураков, не то в поддавки.

Мишустин вообще любит пошутить. Ранее премьер уже шутил про племенной молодняк (нет, не в рамках обсуждения молодежной политики), про меньшую заразность коронавируса в Беларуси (из разряда «армейскую шутку поймет служивший», после чего переболевший российский премьер обнял неболевшего Лукашенко и...). На шутку об инвестициях Силуанов мог бы прекрасно отшутиться фразой премьер-министра Великобритании (в XIX в., но не суть) Уильяма Гладсона: «даже любовь не свела с ума стольких людей, сколько мудрствования о сущности денег», после чего можно было бы ввернуть что-нибудь про заботу о ментальном здоровьице граждан, которым палец в рот не клади - дай только посчитать, но вместо этого Антон Германович потупил взгляд (однозначно минус). Вообще, шутки премьер-министров – это отдельный показатель политической гибкости и доброжелательности натуры, особенно шутки о стереотипах. В 2006 г. премьер-министр Италии Романо Проди, в ходе визита в Москву удачно отпустил шутку: «Россия и Италия вместе, как водка и икра, превосходное сочетание». Но умение обернуть в шутку (даже очень смешную) может свидетельствовать и о равнодушном людоедстве (не всегда осознанном), которое усугубляется наличием барьера между реальным и справочным. Уровень упадка и деградация мощностей медицины, которые наблюдаются гражданами повсеместно, скорая помощь, которая не успела приехать, тягучка при плановом осмотре, спровоцировавшая запущение болезни, отсутстие специалистов узкого профиля на местах, ободранные матрасы и плесневелые стены — это ли должно вызывать смех?

Ситуация вокруг турне по Дальнему Востоку все больше начинает походить на «Ревизора», но не в гуморе Гоголя, а в понимании Мейерхольда: «Не «комизм абсурда», а «положение абсурда». Это осторожнее, потому что тут имеется вопрос: комизм ли? У меня подозрение, что не комизм»... на что Демьян Бедный писал: «Ты увенчал себя чудовищной победой: Смех, гоголевский смех убил ты наповал!». Вот и у нас подозрение, что дальневосточная ревизия не пахнет комедией, а отдает зловонным фарсом и трагедией.

В дисциплине международной межэлитной олимпиады по двоестулью побеждает глава МВД Белоруссии Ю. Караев: «беру ответственность и приношу извинения за травмы случайных людей на протестах». СЛУЧАЙНЫХ! Не просит прощения, а ПРИНОСИТ ИЗВИНЕНИЯ (лучше всего пояснит цитата*, приведенная в конце поста)! Извинения после хамамтозака (автозак+хамам), дубинопунктурного массажа бёдер, ночи на голом полу, экспресс-монтажу сквозных отверстий для проветривания квартир и организации народных катаний на корпусе служебного транспорта!

На наш крайне некомпетентный в протестных делах взгляд, случайно попавшим под раздачу, как минимум, не извинения приносить требуется, а проводить доскональное обследование (вплоть до психиатрического) на предмет оценки нанесенного ущерба и дальнейшей реабилитации за счет бюджета и того кто взял ответственность, отдавая человеколюбивый приказ. Одна попытка закинуть на журналистов вину за задержания и просьба «не лезть в самое пекло» уже наводит на вопрос о компетенции охранителей, которые методично отбирали камеры.

Казуистично получается: извиниться не перед всеми, а перед случайно задержанными, потому что все, у кого отобрали телефон и выдали судебное предписание со штрафом – это же не случайные персонажи, а преступники-рецидивисты, их приговорил суд, а его решения а) отменять не в интересах суда, б) вне компетенции МВД. Далее неудавшийся черный полковник генерал-майор вещает, что ОН против любого насилия по отношению к журналистам. Внимание вопрос: кто виноват в отсутствии дисциплины среди подчиненных и в их непонимании приказа, основанного на ненасилии по отношению к работникам СМИ? Выходит, не только совесть, но и командирские качества западают у г-на Караева. Если короля играет свита, то речь «перешедшего» генерала только подтверждает догадки о гнилостном характере демонстрируемого беспокойства.

*Пояснение, исходник тут: «При извинении происходит освобождение человека от вины и восстановление отношений в статусе, предшествующем проступку, при этом провинившийся может привести смягчающие обстоятельства или оправдания и адресовать свои извинения не только непосредственно пострадавшему, но и всем тем, кто так или иначе оказался сопричастен произошедшему при повторении подобного проступка, извинение может быть аннулировано. Прощение же предполагает, что человек, совершивший проступок, не способен привести смягчающих обстоятельств, и поэтому чаще всего относится к поступкам неизвиняемым. По этой причине полномочиями прощать обладает лишь непосредственно пострадавший».

Вместо итога: Судя по всему отснятому материалу и риторике Караева, СЛУЧАЙНЫМ на протесте мог оказаться только сам Лукашенко, все остальные – нет. И это снимает вопросы о том, перед кем извинялся экс-глава МВД.

А был ли мальчик называемый мир миром? Не символично ли получается, что «русский мир» приводит к «войне» в местах его появления и моментах упоминания? Продолжим ряд риторических вопросов коллег, несколько углубляя ретроспективу.

Центр «русского мира» – это надел, вотчина, Сечь, гуляй-город в гуляющем поле, острог, смычка города и деревни, глубина сибирских руд, мать-сыра земля? Или «русский мир» – это «древнегреческий полис», становящийся таковым не из-за стен, а из-за наличия граждан, которые в одночасье могут оказаться в походе? Если «русский мир» – это постоянно расширяющиеся владения, земля и возводимое на ней имущество, то любой вооруженный автохтон оказывается центром, ломая всю «русскость», а если «русский мир» – это люди/граждане (уже не просто выживающая общность), то любой конфликт «отцов и детей» становится залогом «мира на одно поколение».

Славянское единство – это Грюнвальдская битва, Речь Посполитая и «Польска от можа до можа» или это бесконечные усобицы, императоры, говорящие на французском лучше, чем на русском, и вырезающие как скот друг друга «цветные группировки»? Если «русский мир» – это выживание случайной общности в ходе исторического процесса, которая разрасталась до определенной поры, делилась в процессе мейоза, а потом обособляла новые общности для того, чтобы продолжить процесс выживания случайной общности в ходе исторического процесса, то бесконечное обособление (деление) и самоопределение вынуждает «русский мир» потерять «русскость» и стать просто миром. Для людей.

«Русский мир» – это Китеж и Солнцеград Просперо (не удержались, актуально), Коммунизм и покоренный космос, русский Босфор и непокоренная империя, не половина Сахалина, а Хоккайдо и Рюкю с праворульными жигулями, не рукомойник из бутылки Спрайта, а фаянс в каждом доме, иными словами, – легенда, сказка и образ, к которому тем сильнее хотелось бы приблизиться, когда вокруг только разруха.

Здесь мы остановимся, потому что продолжать можно долго. Нет и быть не может никакого обособленного «русского мира» без мира окружающего и мира в отношениях. Есть люди и граждане, желудки которых сыты, а головы переполнены неимоверным количеством истин (в том числе о чьих-то и каких-то мирах). Что делать в сложившейся ситуации в общих чертах уже обозначили коллеги: «надо сначала навести хотя бы элементарный порядок» у себя дома и в голове. Мы лишь добавим: а еще избавиться от иллюзий, даже самых приятных и убедительных.

Коллеги, обратим ваше внимание на то, что нами с самого начала была анонсирована риторичность вопросов и утверждений/обращений. Выводы читателей пусть останутся читателям, а на ваше предположение о том, что нами было допущено умаление обозначенного понятийного ряда, мы ответим утвердительно: многое в истории совершалось под прикрытием имен определенных народностей и под знаменами блага цивилизаторства. Умаление, но не отрицание: не интернационал, но и не расовая гордость. Да, есть именно люди, и гражданин, в первую очередь, должен самоопределяться именно от рода человеческого, а национальные как и любые другие особенности не должны выполнять никакие иные роли, кроме атрибутивных, в противном случае возникает полярность, вызванная позиционированием человека.

Пестование «самости» и уникальности чревато укоренением высокомерия и гипертрофии чувства принадлежности, которая мертвой хваткой берет за горло и без того слабое тело критичности общественного мышления. С другой стороны, мы не отрицаем пользу национального добрососедства, которое достижимо в рамках совместных производственных процессов. Из текста напрямую не следует, но атомизация нами порицается точно так же, как и крайние формы коллективизма: «головы, полнящиеся истинами» подаются в ключе горькой иронии, потому что тотальная убежденность человека в чем-либо (в том числе достигнутая вследствие насыщения этими самыми истинами, способными превратиться в культ и переполнить голову не плодами, но шелухой) и его, извините, крайняя свидомость (не путать с осведомленностью, но и ее также можно подключить к ряду) становятся факторами формирования фанатизма (и далее по ряду на букву «ф»).

Наш посыл не сводился к отрицанию «объективных явлений» социальной природы человека, но заключался в том, что можно устроить болото в попытке не допустить засуху, поливая траву и «цвет нации» впрок. Мы понимаем вашу позицию, осознаем обеспокоенность за происходящие процессы, выражающиеся в искреннем желание уличить нас в несоответствии с последующим клеймением, но огульные обвинения в понятийном коллаборационизме и желание тотального разоблачения смыслов, которые изначально закладывались в соответствии с диалектичностью мышления, становятся охотой за тенями в темноте.

Напоследок заметим, что никакое влияние не сможет проникнуть глубоко в тело общественного сознания, если в нем нет пустот: никакие западные ценности не сменят ряд любых других укоренившихся национальных ценностей, если целостность ценностной картины будет реальной, а не надуманной. Разрушает демографию и ставит «русский крест» (не только на ценностных ориентировках и институтах русской семьи) вовсе не подло гадящий в подъездах мировой элитарий с Запада, а самое близкое руководство многонационального мира и части мира русского. Наше замечание о «войне и мире» приводилось именно в качестве неприятия постулата «цель оправдывает средства», демонстрации диалектичного единства и превалирования «диванного аспекта» (плюс за отменную метафору) в вопросе построения любой идеи, о чем упоминали коллеги из Ебулдинского спеца (чью публикацию и правда незаслуженно обошли стороной), и, что приятно удивляет, коллеги из ДСС, отметившими фактическое отсутствие в России «русского мира» за который уже была пролита кровь близких и далеких людей. Как бы не разговаривала абстрактная «цивилизация Запада», отвечая подобным на подобное, мы оставим мир слепым.

Засим брошенный камень кладем в основание прочного и рационального взаимодействия: в спорах, но не в обвинениях добьемся большего, а чем разнообразнее позиции – тем лучше выборка.

Новыми красками начинает играть тема вторых-третьих паспортов в Союзных государствах. Поневоле начинаешь задумываться, а может и вправду – один народ, одна судьба и одна вера в карающую длань автократов? Новый фетиш в среде уполномоченных (правда, не всё в них «полно» и не все они «моченные») на наличие иногражданства партийно-номенклатурных функционеров не только логически продолжает политику обнуления в России, но, в случае успешного внедрения предлагаемых мер, Белоруссия подтвердит свой статус страны-катализатора и предоставит наглядные итоги предполагаемой чистки витринно скомпрометированных политработников. Если Беларусь становится экспериментальной чашкой Петри с новой культурой бактериальной колонии (без намеков на присоединение и обновление конформации Союза), то Россия оказывается большим хранилищем таких «экспериментов». Остается только непонятным один момент: говоря о наличии оппозиции работников в госпредприятиях в РБ, которых будут «зачищать», делается ли заявление (и совсем не дипломатичное) в сторону «лаборатории» и ее работников-адресатов? Можно ли считать такой сценарий изощренной синхоронизации (да, это не ошибка в словообразовании) общественно-политических процессов началом реальной интеграции? Не выйдет ли боком такая «пуля дум-дум», пущенная в висок «братству»?

Наблюдаемый разворот шахматной доски в переговорной партии говорит об усвоенных уроках, преподнесенных «различными вёснами», а также о переходе от тактического мышления к стратегическому, но, на наш взгляд, переосмысление понятия «добрососедство» обусловлено не столько причинами эволюции смыслов в среде администраторов, сколько общими экономическими показателями. «Крымская весна» совершалась за счет импульса, приданного стране парами сгорающих нефтедолларовых поступлений сыто-вольготного десятилетия начала XXI в. Если учитывать, что даже бескровная и неначатая война требует средств, а в доходах бюджетной системы в 2014 г. доли нефтегазовых бюджетов и нефтегазовых доходов, находились как раз на пике значений десятилетия, то нынешняя ролевая перемена обусловлена физическим сокращением добычи углеводородов, помноженным на падение цены и добитого изоляциями показателей спроса на нефть (если спрос восстановится до 70-85% от докризисных показателей – это уже будет успех, но и он окажется блюдом со вкусом большого провала в соусе из невозврата).

В связи с обозначенным, поддерживать территориальный аппетит и постоянно находиться в фазе атаки экономически невозможно, поэтому президент разыгрывает оборонительные комбинации. Иными словами, ролевая модель президента иллюстрирует корреляцию: падают сырьевые сверхприбыли – уменьшается позиционируемая публичная агрессия, а вместе с ними смещается направления вектора экспансии – из атаки в оборону, с внешнего – на внутреннее расширение. В.О. Ключевский называл такой процесс состоянием постоянной колонизации, а Россия в лице президента сообщает о возвращении к модели «страна, которая колонизует саму себя».

Здоровье, как и чистота перед законом, понятие относительное: есть недообследованные пациенты, но нет абсолютно здоровых (что здоровье условно – подтвердит любой посетитель военкомата, да и система с определением категорий как бы намекает на относительность здоровья).

Альтернативный вариант рассмотрения нездоровой ситуации позволяет обозначить наличие других качеств участников конфликта. В обозначенной ситуации видно: два человека с высоким уровнем самооценки (или зашкаливающим чувством собственного достоинства) в комбинации с пониманием необходимости отвечать за последствия, но отсутствующим пониманием самих последствий, встретились не на дороге, а там, где каких-то 10-15 лет назад их рандеву не могло состояться. Целенаправленный «вызов на дуэль», лихость, два гордеца и подтверждение слов В. Иноземцева о желании оказаться в XIX в. больше, чем в XXI в. Но ситуация не напоминает даже самую убогую сторону куртуазной традиции.

В 1861 г. крестьянам дали свободу, но пользоваться ей, в условиях скудоземья доставшихся наделов и временных обязанностей, умели/научились не все, а в 2000-х современному кибер-крестьянству (а вместе с ним и цифровому пролетариату, и аналоговой буржуазии) предоставили петабайтовую пашню интернет-пространств, выживать на которых также никто не учил. Недавняя дискуссия и отклик множества каналов в процессе обсуждения не закончились поножовщиной, а администрация большинства каналов, как и два несчастных, все же часть этого общества. Значит, дело не во всем обществе?

Произошло ровно то, что происходит в эпохе пореформенного перехода: запустение благодатной почвы и превращение полезных ресурсов в филиалы «одноглазников» (или волчьих небайкерских братств и байково-сказочных сестринств) было вызвано перенесением и постепенным засильем пространства «общественным несознательным» (не путать с коллективным бессознательным), которое формировалось в течение отнюдь не одного дня, а значит имеет все черты явления хронического. Беспросветная нищета, злоба, невежество и бесперспективность всегда были соседями как друг другу, так и человеку, и, к сожалению, никуда не уходили со сменой эпох, но теперь что в лачуги нищих, что во дворцы царей одной и той же ногой вламывается интернет, сделав конгломерат негативных явлений общедоступным и массовым товаром. А отсутствие иммунитета к тлетворному веянию иррацонализации поведенческих моделей: для идеалистов – это вопрос к профильным министрам образования, качеству воспитания и осознанности (проработке) родительских стратегий; для материалистов – это вопрос экономического развития и исторического детерминизма.

На наш взгляд, упадок и возвышение, как научные парадигмы: существуют параллельно, медленно сменяя друг друга, наслаиваясь, но никогда не приводя к нейтрализации явления, а интернет оказывается инструментом, катализирующим и изживающим невежество... через невежество.