«Мы сделали проход, обезвредили девять мин, находясь под огнём. Танк получил повреждения, появилась угроза детонации, приняли решение эвакуироваться, – вспоминает боевой эпизод Сергей. – Если покидаем машину, в стволе оставляем снаряд и направляем дуло в сторону вражеских позиций. Если враг захочет сжечь танк, ему в ответ "прощальное письмо" отправится».

«Командование сообщило нам, по какому пути отходить и что по нашу душу уже выехала БМП противника. Добежали до ближайшего окопа, только запрыгнули в него, поняли, что она проходит буквально метрах в 20. Даже речь десанта, который сидел на броне, до нас доносилась: "Они ещё живы, сейчас валить их будем". Боевики начали палить по сторонам, раскидывать гранаты, искали нас», – рассказывает военнослужащий.

«Наши "соседи" сожгли Bradley и поразили живую силу. Мы уже начали отходить, как вдруг слышим: "прощальное письмо" вылетело. Когда вернулись, дроноводы нам рассказали, что оно дошло до адресата, да так, что дальнейшую переписку он вряд ли смог бы продолжить», – подытожил командир танка.

«Сидишь в тишине – вдруг хлопок: пошли. Первая волна, вторая. Мы били прицельно. Поддержка сверху и арта спасали нас. Но в основном – холодная голова. У нас говорят: один бой – год жизни. И это правда. Здесь взрослеешь быстро. Это было как шахматная партия, только тут вместо фигур – жизни, и просчёт стоил бы нам всего», – рассказывает боец.

«Бои были очень интенсивные. За сутки где-то выстреливали по 80 снарядов. Было такое, что у нас второе орудие рядом стояло. То есть снаряды закончились, работа идет. Мы еще успевали снаряды таскать с другой позиции».