Как и стоило ожидать, дискуссия о либерализации процедуры выдвижения кандидатов на выборы через сбор подписей грозит обернуться… "псевдолиберализацией".

Сегодня лидер московской «Единой России», кандидат-самовыдвиженец Андрей Метельский анонсировал одну из первых и явно сенсационных инициатив будущего состава Мосгордумы: «Мы обратимся к нашей федеральной Думе и будем просить её внести изменения в закон о том, чтобы все кандидаты, которые сегодня выдвигаются по одномандатным округам [в Заксобрания], собирали подписи».
Под видом заботы об избирателях (чтобы те «больше узнавали о своих кандидатах» благодаря сбору подписей) и кандидатах (чтобы «все были в одинаковых условиях») такая инициатива московской «Единой России», кроме того:

1) нивелирует ценность "лицензии" парламентской партии для будущих кандидатов (напомню, сегодня от сбора подписей везде освобождены 4 парламентские партии, а в отдельных регионах и кандидаты тех успешных малых партий, которые получили хотя бы 3% на прошлых выборах в Заксобрание или добились успехов на муниципальном уровне – это, как правило, «Коммунисты России», «Партия пенсионеров за справедливость», «Яблоко», «Родина», «Патриоты России» и некоторые другие малые партии);

2) упростит избиркомам и технологам власти на местах решение задачи, как не допустить на выборы сильных одномандатников от парламентской оппозиции - прежде всего, от "несговорчивой" КПРФ (неудобных коммунистов сегодня, как мы видим в Москве, Тульской области и ещё ряде регионов, приходится "выбивать" из округов посредством исков в суд от конкурентов, оспаривая их регистрацию за формальные нарушения в документах или неверное оформление разных справок – но снять кандидата самой «Единой России» по схожим основаниям, как только что показал судебный процесс против Антона Шипулина на довыборах в Госдуму, нельзя);

3) вполне в духе участившихся разговоров о том, что на выборах в Госдуму в 2021 году и следующих региональных выборах власть и вовсе может свести к минимуму долю мандатов для партсписков, а значит – готова вообще девальвировать институт политических партий, включая и роль самой «Единой России» (такие предложения уже появились на днях в проекте Избирательного кодекса, подготовленного по заказу власти; да и в текущем избирательном цикле мы видим, что сразу 6 губернаторов идут на выборы самовыдвижением, а списки «Единой России» на выборах в Заксобрание губернаторы впервые возглавляют менее чем в половине случаев).

Будет ли при этом упрощён сам процесс сбора и юридического оформления подписей для кандидатов?
Эксперты (да и глава ЦИК Элла Памфилова, судя по ряду комментариев, тоже) дружно поддерживают возможность электронного сбора подписей через «Госуслуги», упрощение требований к оформлению подписных листов, отказ от превращения сбора подписей в фестиваль каллиграфии. Некоторые выступают за возвращение избирательного залога. Вероятно, эта тема будет центральной в дискуссии на заседании экспертного совета ЦИК 27 августа.

Однако сами представители избиркомов за последний месяц озвучили немало идей, которые позволяют предположить, что подписи собирать может оказаться даже сложнее. Так, на недавних пресс-конференциях и в комментариях для СМИ руководители Мосгоризбиркома предлагали, чтобы каждый избиратель, желающий подписаться за кандидата, приходил для этого в помещение избирательной комиссии, а каждая из 5-6 тысяч подписей избирателя отдельно заверялась нотариусом.

На прошлой неделе "Коммерсант" обратился к экспертам, включая и меня, с просьбой оценить напряжённость губернаторских кампаний в 16 регионах по нескольким параметрам и вероятность второго тура выборов. К сожалению, уход Бортко из кампании в Санкт-Петербурге случился уже после опроса, поэтому в публикуемой сегодня таблице нет данных коллективного экспертного разума по этому региону. Но сводные оценки экспертов и по остальным 15 регионам всё равно интересны.

Удивительно, как вся сегодняшняя критика Путиным ситуации с устранением последствий паводка в Иркутской области сводится к фигуре губернатора-коммуниста Левченко и кадровой политике КПРФ.
Хотя Путин сегодня раскритиковал и работу главы Нижнеудинска Александра Путова из-за невыплаты денег сотрудникам компании, участвовавшей в ликвидации последствий паводка (Путов избран мэром в 2017 году от «Единой России»). И назвал некомпетентной работу мэра Тулуна Юрия Кариха (член «Единой России», идёт на воскресные выборы в качестве самовыдвиженца и в роли «козла отпущения», а единороссы, как говорят, сделали ставку на кандидата ЛДПР против коммуниста).
Очередной пример того, как Путин, всегда предъявляющий претензии каждому уровню власти соразмерно его полномочиям и сферам ответственности - и мэрам-единороссам, и губернатору-коммунисту, и федеральным министрам-членам Высшего совета ЕР, понимает проблемы дальновиднее и глубже тех, кто действует по принципу «в подъезде лампочка перегорела – виноват Путин (оппозиционеры) или губернатор-коммунист (пропагандисты власти)».
https://yangx.top/politjoystic/10343

Без полноценной публичной социологии – ещё один тренд ЕДГ-2019

Завершается последний, по закону, день для публикации предвыборных опросов, и можно говорить о ещё одной тенденции нынешнего избирательного цикла. Как "Единую Россию" на многих выборах теперь сменили самовыдвиженцы, так и привычная регулярная предвыборная социология от ФОМ и ВЦИОМ – "официальных" подрядчиков Кремля – в 2019 году уступила место утечкам "закрытой" социологии, "штабной" социологии (она обычно не воспринимается как объективная), "телеграм-прогнозам", многочисленным экспертным (а значит, нередко спекулятивным и просто субъективным) оценкам, выводам из фокус-групп.
Официальную количественную социологию по регионам, где выбирают губернаторов, за весь ЕДГ обнародовали лишь трижды – и в крайне ограниченном объёме.

Первая – как ясно теперь, она же единственная – полноценная публикация пришлась на середину апреля (например, тут).
Тогда были обнародованы полноценные рейтинги врио губернаторов – от всех опрошенных, а также данные об их электоральном потенциале (допустимом голосовании) и антирейтингах. И именно после этого СМИ и эксперты впервые предметно заговорили о рисках вторых туров в некоторых регионах.

Вторая волна публичной социологии случилась накануне официального назначения выборов – в конце мая (сейчас её уже сложно найти в первоисточниках, а не в изложении СМИ или ранее скачанных презентациях).
Хотя официально кампании тогда ещё не стартовали, однако обнародованы были рейтинги кандидатов уже только от числа избирателей, готовых прийти на участки, а не по всем опрошенным (как в апреле). Раскрывались и расчётные значения явки по регионам. Мнение же той части избирателей, которые, по логике, должны были бы узнать о выборах в ходе кампании и, возможно, заинтересоваться ими, осталось за кадром.
Но и по такой методике данные по одному региону – Астраханской области – приводились лишь полуторамесячной давности, и только через несколько дней стало понятно, почему. 5 июня прежнего врио Сергея Морозова, сваливавшегося со своей кадровой политикой во второй тур, неожиданно сменил Игорь Бабушкин, начавший, по сути, с чистого листа.

А привычной для экспертов полноценной третьей волны обнародования официальной социологии… в итоге не случилось.
Резонансная публикация в РБК 27 августа "закрытых" соцопросов, с одной стороны, закрепила тенденцию показывать данные о рейтингах врио губернаторов по всё уменьшающейся части опрошенных. Теперь "электоральные рейтинги" приводились даже не от собирающихся прийти (как в мае), а строго от числа определившихся с выбором. А "электоральный прогноз" был составлен с учётом экспертных оценок и выглядел как целевой для штабов. Расчётные же показатели явки по регионам, доля неопределившихся среди готовых голосовать остались вне публичной части исследования. Не было понятно и то, знакомят ли читателей с данными мониторингов ФОМ и ВЦИОМ – или это цифры опросов ФСО.
А с другой стороны, приведённые РБК на финише кампании опросы в действительности были проведены ещё... в конце июля – начале августа. То есть на момент, когда только определились итоговые линейки кандидатов, а впереди оставалось 40 дней агитационного периода, который на конкурентных выборах влияет и на явку, и на переток голосов неопределившихся.

Между этими тремя волнами федеральные социологи порадовали экспертов и СМИ лишь выборочными откровениями. Так, в июле ВЦИОМ дважды давал общегородские данные по Москве, а штабы отдельных кандидатов власти тогда показали его оценки по двум "горячим" округам Мосгордумы. На сайте ВЦИОМа есть и июньский опрос по референдумным выборам губернатора Забайкальского края.

А вот рейтинги по выборам в Заксобрания, в отличие от прошлого ЕДГ, федеральные социологи не стали публиковать вовсе. К "мораторию" на публичную социологию присоединился даже "мозговой центр" КПРФ – партийный ЦИПКР в последний раз обнародовал свои рейтинги партий на выборах Заксобрания по состоянию на… март 2019 года.

«Парадокс Пожалова» - это звучит громко. Но авторы канала Политфорум несколько ошибаются в двух вещах.

1. Нынешние выборы губернаторов при доминирующей модели кадровой политики Центра в отношении регионов являются не «выборами», а голосованием населения по утверждению кандидатуры врио, предложенной федеральной властью.
После эксцессов 2018 года можно было предположить, что в отдельных, не самых значимых регионах Центр будет готов при росте протестных настроений допустить победу более-менее подготовленного кандидата от системной оппозиции – не условного «технического» Сипягина с Коноваловым, но условного Фургала с Левченко. Однако ЕДГ-2019 показывает, что сценарий с победой кандидата парламентской оппозиции даже не обсуждается, а если что-то ему угрожает – то эта оппозиция или не участвует (сама или через фильтр), или выдвигает заведомо слабых кандидатов.

2. Поэтому предложенная Политфорумом формулировка "парадокса Пожалова" «выбор из одного кандидата может быть более свободным, чем выбор из нескольких» ложная: в действительности у избирателей сегодня нет выбора из нескольких кандидатов, а есть необходимость одобрить на голосовании нового врио. И при сохранении этой логики для политической системы, её администраторов и системной оппозиции будет репутационно выгоднее и проще перевести эти выборы – по новым врио – в формат голосования «За/Против» предложенной одной кандидатуры. Для выборов губернаторов второго срока привычный формат выборов можно и сохранить.

Собственно, подробнее об этой особенности ЕДГ-2019 я и рассказал сегодня журналистам Daily Storm
https://yangx.top/politforum/524

Каких врио губернаторов Владимир Путин лично напутствовал на выборы год назад и сейчас?

Рабочие встречи президента с каждым врио губернатора в период их избирательной кампании – это неотъемлемый и естественный элемент губернаторских выборов в регионах, повторяющийся из года в год. Однако большинство врио губернаторов в июле-августе сами приезжают к президенту в его столичную (или подмосковную) резиденцию, чтобы рассказать о проблемах региона, своих первых успехах и стратегических предложениях по развитию территории.

И только избранная часть врио губернаторов в период выборов удостаивается публичного визита Путина к себе на территорию – и потому список таких врио всегда особенно интересен. В этом году, судя по материалам официального сайта Кремля, этот перечень несколько уже, чем прошлым летом.

В 2018 году Путин в период официальной предвыборной кампании лично приезжал к:
- несостоявшемуся губернатору Приморья Андрею Тарасенко (уже перед вторым туром, в рамках ВЭФ – хотя всеми ожидалось, что к моменту открытия ВЭФ Тарасенко окажется уже избранным в первом туре губернатором);
- будущему главе Омской области, «эсеру» Александру Буркову в рамках большого сибирского турне в конце августа – именно Сибирь год назад активнее всего протестовала против «пенсионных улучшений» (именно в Омске президент анонсировал своё скорое обращение к стране по пенсионной реформе);
- будущему губернатору Новосибирской области Андрею Травникову в рамках того же сибирского турне (на форум «Технопром»);
- будущему губернатору Кемеровской области Сергею Цивилёву в рамках того же сибирского турне (на Комиссию по ТЭК и экологической безопасности);
- неоднократно - на площадки к избиравшемуся на второй срок мэру Москвы Сергею Собянину, будь то «Мосурбанфорум» или открытие концертного зала в парке «Зарядье».

Летом 2019 года визитов Путина на свою территорию и встреч под камеры удостоились:
- неоднократно, с периодичностью раз в два месяца на протяжении всего периода с момента назначения врио – Александр Беглов в Санкт-Петербурге (я уже писал об этом весной);
- врио губернатора Челябинской области Алексей Текслер (июльский визит состоялся в Магнитогорск, на открытие нового цеха при ММК и, возможно, предполагал символический сигнал для обеих сторон – ведь Текслер сменил в губернаторском кресле именно представителя «магнитогорской» команды, после чего её присутствие в структурах власти региона стало быстро сокращаться);
- во время пребывания в Крыму президента сопровождал Сергей Аксёнов, которого после ЕДГ новый состав Госсовета республики должен переназначить на новый срок;
- и вот сегодня, 4 сентября, в рамках заседания президиума Госсовета по развитию Дальнего Востока, проходящего в Приморье, президент отдельно помог кампании Валерия Лимаренко в соседней Сахалинской области (этот регион многие эксперты относили к «группе риска» в плане возможных вторых туров). Путин похвалил результаты работы Лимаренко за девять месяцев и поручил разработать комплексную программу развития Сахалина с федеральной поддержкой.

Но при этом в сам сахалинский регион, в отличие от Приморья год назад, президент, видимо, решил не заезжать. Как, кстати, и последняя по времени встреча Путина с самым «новеньким» в рядах врио губернаторов Игорем Бабушкиным состоялась недавно не в Астраханской области, а в Татарстане, на полях чемпионата World Skills.
Оставшиеся считанные дни до ЕДГ покажут, решит ли Владимир Путин на обратном пути с Дальнего Востока лично поддержать ещё и Олега Хорохордина – врио главы республики Алтай, которая тоже попала в число регионов «группы риска» на нынешних выборах («обычную» встречу с ним в своей резиденции президент провёл в середине июля).

В «Единой России» накануне ЕДГ наметилась «внутрипартийная дискуссия» по вопросам реформы избирательного законодательства.
Напомню, не так давно лидер внутрипартийного крыла «единороссов-самовыдвиженцев» Андрей Метельский из московской «ЕР» предложил, чтобы одномандатники от всех партий регистрировались на выборы депутатов только через сбор подписей избирателей. Это, по его мысли, должно поставить кандидатов в равные условия, а избирателям поможет «больше узнавать о своих кандидатах» (впрочем, в Москве больше узнать о кандидате Метельском избирателям помог не столько незаметный сбор им своих подписей, сколько нашумевшие расследования ФБК об имуществе его семьи и его возможных бизнес-интересах).

А вот сегодня в Генсовете «Единой России» обнаружилось другое внутрипартийное крыло – там предложили ЦИК «распространить на все партии, участвующие в выборах, опыт «Единой России» по проведению предварительного голосования». Как и у Метельского, эта инициатива тоже обосновывается необходимостью поставить кандидатов в равные условия и помощью избирателям «ещё на ранних подступах к выборной кампании оценить кандидатов».
Можно предположить, что раз в «Единой России» теперь хотят распространить институт праймериз на все партии, то, по логике, сбор подписей для всех одномандатников при выдвижении на сами выборы всё-таки (временно?) отменяется.

Проблема новой инициативы в том, что она выглядит уже… устаревшей.

Первое. Идея рамочного законодательного закрепления механизма праймериз была впервые озвучена федеральной «Единой Россией» ещё в ходе выборов в Госдуму в 2016 году. Когда открытые праймериз действительно стали эффективной технологической новинкой для партии. Рамочный закон о праймериз действительно мог бы поставить в равные условия правящую партию и оппозицию – в части доступа к муниципальным помещениям и другой инфраструктуре для проведения предварительного голосования, выравнивания интереса СМИ к разным партиям на этапе предкампании.
Однако с тех пор эта инициатива так и остаётся на уровне предвыборных разговоров, а «ЕР» в 2019 году на самых сложных избирательных кампаниях (Мосгордума, Севастополь, довыборы в Госдуму по Хабаровскому краю) уже отказалась от полноценных открытых праймериз.

Второе. В 2019 году ценность бренда «Единой России», а значит и её праймериз, для кандидатов сильно упала из-за выросшего антирейтинга партии. Многие единороссы без всяких праймериз превратились в самовыдвиженцев. В регионах не редки и случаи, когда проигравшие праймериз единороссы затем идут на выборы уже как независимые кандидаты, и у партии нет особых рычагов влияния на них, кроме исключения из своих рядов (что уже не является для них серьёзной карьерной угрозой).
Так что не исключено, что по результатам предстоящих выборов в регионах трансформация кандидатов власти в самовыдвиженцев продолжится – а самовыдвиженцев заставить проходить праймериз любой партии невозможно.

Непривычная, по прошлым ЕДГ, за первый час после закрытия избирательных участков тишина с публикацией результатов официальных экзит-поллов по выборам уровня губернаторов и Заксобраний (включая и отмену презентации ранее анонсированных данных экзит-поллов) только подтверждает недавнее моё наблюдение о новом тренде прошедшего ЕДГ-2019 - "Без полноценной публичной социологии". Обычно результаты экзит-поллов шли сразу следом за новостями о закрытии избирательных участков. Получается, что этот ЕДГ подарил новый вызов социологам и используемым ими методикам, в том числе, по оценке возможного распределения мнений отказавшихся отвечать.

На 3 часа ночи по Москве можно зафиксировать интересный общий результат выборов в Мосгордуму (если наутро картина подсчёта не поменяется).
Игра московской «Единой России» в прятки со своим и чужим избирателем обрушила городской власти попытку провести в парламент достаточное количество «системных либералов» (вроде Касамары, Починок, Никитина или Табашникова) и «бизнесменов» (вроде Татуловой, Нифантьева или Цветковой) под видом независимых кандидатов. Для протестников и оппозиционной пропаганды они оказались неотличимы от единороссов. Но при этом они же не стали до конца своими и понятными для консервативных избирателей.

Как итог, большинство из ожидавшихся в Мосгордуме новых лиц «либералов» и «бизнесменов» мимо мандатов пролетают - в отличие от новых лиц из когорты «патриотичных (для кого-то – пропагандистских) медийных фигур» (Бабаян, Медведев, Метлина, Киселёва свои округа, по последним данным, выиграли). Так что попытка сделать городской парламент в либеральной Москве более «либеральным» за счёт управляемых самовыдвиженцев успеха не принесла.

Этот опыт нужно учесть, если к выборам в Госдуму в 2021 году власть решит создавать управляемые партии «правильных либералов» типа СПС (успешной в 1999 году) или «Партии Роста» (провалившейся в 2016 году).

Хабаровский край: цифры к спорам об «админресурсе»

Вчера нам сразу начали рассказывать о том, что успех ЛДПР в Хабаровском крае – дело рук появившегося у партии при своём губернаторе «админресурса». Но итоговые цифры выборов это не подтверждают.

Год назад в первом туре выборов губернатора Хабаровского края лидер ЛДПР Сергей Фургал получил почти 127 тысяч голосов, а кандидат «Единой России» Вячеслав Шпорт – 126 тысяч. При явке 36%.
Во втором туре при воспрявшей протестной явке (47,4%) Фургала поддержали уже больше 325 тысяч человек, а Шпорта – почти те же самые 131 тысяч.
Теперь же на выборах в краевой парламент за список ЛДПР без губернатора Фургала (местные «единороссы» после его победы приняли закон, отменивший общекраевые тройки лидеров партсписка и тактику «паровозов») проголосовали 192,5 тысячи человек - то есть в полтора раза больше, чем год назад в первом туре (и при схожей явке около 35%). Но это очень далеко от протестного бенефиса второго тура.

За год чуть подросла хабаровская КПРФ. Год назад в первом туре удобную для краевой власти кандидата-предпринимательницу от КПРФ поддержали 55,7 тысяч человек – а сейчас КПРФ, ведомая «заезжим» коммунистом из федерального телевизора, который вовсю критиковал губернатора из ЛДПР, выступила даже чуть лучше, получив больше 59 тысяч голосов.

А вот «Единую Россию» в Хабаровском крае в 2019 году поддержали лишь 43 тысячи человек – это втрое меньше, чем год назад партийного губернатора в первом туре.
Из этих данных следует, что ЛДПР отнюдь не «захватила» админресурс в крае (на первых выборах после прихода к власти партийного губернатора её голоса приросли не так сильно, как могли бы). Это просто краевая «Единая Россия» административно-мобилизационный ресурс полностью растеряла, вместе со своим губернатором. Хотя у партии в активе и остаётся избранный всего год назад свой мэр краевого центра.

А вот такой безоговорочный успех ЛДПР, как вероятное получение сверхбольшинства (30-32 места из 36) в Законодательной Думе края – это действительно успех «админресурса». Админресурса местной «Единой России», которая зимой вместе с КПРФ продавила поправки в Устав об увеличении числа одномандатников. Если при схеме 50:50 «Единая Россия» ещё могла бы рассчитывать вместе с КПРФ на блокпакет голосов, перетянув пару ЛДПРовцев, то теперь такой вариант исключён.
И в этом – обратная сторона модели с доминированием одномандатников, если на выборах происходит протестное опрокидывающее голосование. Регионам, подумывающим о сокращении квоты для партсписков в 2020 году, хабаровский опыт нужно взять на заметку.

Итоги ЕДГ-2019

1. Власть эффективно, пусть и с рядом издержек (как в Петербурге), решила главную задачу – провела своих губернаторов в первом туре. Пока это не говорит о превращении всех новых губернаторов в успешных политиков, ведь кампания-2019 оказалась самой слабой по составу соперников. Впрочем, и КПРФ с ЛДПР практически везде согласны со своей вторичной ролью на губернаторских выборах, хотя они перестали работать на их раскрутку.
Так что этот успех власти в большей мере технологический, а не политический. Если в 2020 году, когда КПРФ и ЛДПР уже начнут готовиться к Госдуме-2021, Кремль снова не будет готов допустить рост конкуренции за губернаторские посты, то выборы новых ВДЛ лучше проводить как голосование «За/Против» одной кандидатуры.

2. На выборах Заксобраний по партспискам набор регионов был изначально более комфортным для ЕР, чем в 2018 году, а более проблемные крупные горсоветы чаще всего избирались без партсписков. «Единой России» удалось удержать близкие к прежним позиции в регионах управляемого голосования, которые дают ей высокий процент и явку (тем они особенно важны для ЕР на выборах в Госдуму).
Явное проседание «Единой России» будет заметно, помимо Хабаровского края, в небольших Марий Эл, Алтае, Севастополе, на городских выборах в Кургане и Пензе (33-36%). Но в разрезе думских выборов это больше угрозы для отдельных округов, чем для общефедерального результата ЕР.

3. Увеличение числа одномандатников в Госдуме чревато повторением кризиса «Москва-2019» уже на уровне думских выборов.
При схеме 25:75 в той же Москве вместо 15 появится уже 22-23 округа. Один «думский» округ окажется равен двум «мосгордумским». Вырастет число округов и в других урбанизированных регионах. Повторение массовых протестов из-за отказов в регистрации, а потом общепротестное голосование за, порой, «ноунеймов» вряд ли в планах власти на федеральных выборах.

4. КПРФ и ЛДПР продолжают собирать основной протест в регионах, а помощь власти от малых партий не такая значимая, как могла бы быть.
«Альтернативные коммунисты» по-прежнему перехватывают 4-6% у КПРФ. «Пенсионеры» (снова 3-5%) ещё в 2016 году начали привлекать тех, кто разочаровался в ЕР. Вместе они потом помогают власти в Заксобраниях, если туда попадают. Другие заметные малые партии в регионах чаще всего не регистрируют.
Технологическим ответом власти на усиление ЛДПР может оказаться раскрутка спойлеров против ЛДПР. Или непротиводействие «Родине», которая пока чаще отсекается от выборов.

5. Партия «Зелёные» на кланово-элитных выборах в Кабардино-Балкарии сохранила право идти в Госдуму без подписей, снова пройдя 5%. Экологический фактор в политике растёт, и власть сможет поработать с брендом «зелёной партии» на думских выборах.
Возвращается в число льготников забытая «Гражданская платформа» - тоже через специфический регион, Карачаево-Черкесию. Либералы не воспринимали её как свою уже в 2016 году – но у власти расширилось пространство для манёвра на правом фланге, где в числе льготников остаются «Яблоко» и «Партия Роста».

6. Несистемная оппозиция, сломавшая сценарий в Москве, остаётся без механизма представительства в системной политике. Она может влиять на исход выборов проектами вроде «Умного голосования», но в чужую пользу, накачивая КПРФ или «Яблоко».
Ключевыми для «несистемщиков» станут выборы в ЗС Новосибирской области в 2020 году. Там кандидат «от Навального» сперва добился регистрации по 6,5 тысячам подписей, а потом показал второй результат (18,5%). В 2020 году партсписку понадобится 11,5 тысяч подписей и 5% на выборах, чтобы заработать думскую льготу – эти задачи выглядят решаемыми.
Но для этого «несистемщикам» нужна партия. С «Яблоком», когда у него есть привилегия, договориться сложно, и единственной видится «Гражданская инициатива» Дмитрия Гудкова, защищённая от ликвидации на 7 лет после выдвижения от неё на президентские выборы Ксении Собчак. А значит, интрига ближайшего года – готовность Навального и Гудкова заключить союз, который не развалится, как «Демкоалиция» с ПАРНАСом.

Написал для «Forbes» про парадоксы «Умного голосования».

"Проект «Умное голосование», безусловно, достиг заявленных целей — ведь Навальный призывал бросить все силы на то, чтобы помешать избранию в Мосгордуму согласованных кандидатов от власти. Получит ли мандат реальный оппозиционер или кресло достанется техническому депутату-«ноунейму», для него было неважным.
…

Для оценки максимально возможного вклада «Умного голосования» в победу оппозиции подходит округ №3. Это периферийный и не самый сложный для власти в прошлом округ на северо-западе Москвы — в 2014 году отрыв лидера от второго призера там составил около 35%. В этом году от мэрии тут шла супруга лидера «Офицеров России» Сабина Цветкова, использующая образ кандидата из социальной сферы. В округе не был зарегистрирован малоизвестный до этого лета несистемный оппозиционер Александр Соловьёв из пула Дмитрия Гудкова. Затем по иску конкурента суд снял активного местного коммуниста. «Умное голосование» поддержало абсолютно технического кандидата, не проводившего никакой кампании, полного «двойника» оппозиционера Александра Соловьёва от не самой популярной там партии «Справедливая Россия» — и он получил 13 500 голосов против 12 800 у Цветковой. Явка же оказалась только на 1% выше, чем пять лет назад.

Также «Умное голосование» полностью совпало (и многократно их усилило) с настроениями своей целевой аудитории в тех округах, где оставались кандидаты «Яблока». Все они одержали уверенные победы, даже несмотря на присутствие в бюллетене кандидатов от КПРФ или попытки технологов власти распылить «демократические» голоса между несколькими местными активистами.
…

Вместе с тем — и это парадокс «Умного голосования» — оно помогло власти удержать большинство.
Ошибочное решение «Умного голосования» ориентироваться на итоги выборов пятилетней давности в двух округах, в которых в 2014 году кандидаты «Справедливой России» на несколько десятых процента опередили КПРФ (отсюда и призыв голосовать тут за справороссов в 2019 году), помогло теперь размыть протестное голосование.
Так, в округе №13 в СВАО кандидатом «Умного голосования» стал справоросс Илья Лифанцев. Он получил 9000 голосов, ещё 8900 — возрастной экс-депутат Госдумы от КПРФ Александр Потапов. Кандидат власти, директор Бабушкинского парка Игорь Бускин в итоге выиграл с 11 200 голосов.
В округе №28 на юге Москвы от КПРФ также выдвигался экс-депутат Госдумы Константин Лазарев, но по результатам прошлых выборов «Умное голосование» поддержало мундепа из другого района от СР Аркадия Павлинова. Они набрали 7000 и 7700 голосов соответственно. А в итоге мандат достался главврачу онкодиспансера Елене Самышиной с 11 500 голосов.

Иными словами, в этих двух округах СР сравнялась с КПРФ только благодаря поддержке от «Умного голосования», а если бы Навальный поддержал более сильных сейчас кандидатов от КПРФ, то коммунисту, скорее всего, хватило бы голосов, чтобы опередить соперника от власти.
Внесло «Умное голосование» вклад и в победу власти в округе №30…
…

У мэрии была возможность противодействовать «Умному голосованию». Зарегистрируй власть «яблочников» в округах действующих депутатов-коммунистов Елены Шуваловой (№44 в ЦАО) и Николая Зубрилина (№11 на периферии СВАО), вполне вероятно, что это сломало бы оппозиционное голосование, и коммунисты не смогли бы повторно подтвердить свои полномочия. Но сейчас в этих районах у протестного избирателя, ищущего кандидата не от власти, не было иного выбора.

Кроме того, в округах, в которых в 2014 и 2017 годах было более выражено голосование за либеральную оппозицию, отсутствие на этих выборах кандидатов от «Яблока» и несистемной оппозиции вкупе с призывами «Умного голосования» поддержать идеологически чуждые КПРФ или «СР» оставило часть протестных избирателей дома. И власть выиграла ряд сложных округов на юго-западе, северо-западе и севере столицы.

Зато призыв к «Умному голосованию» преимущественно за КПРФ оказался весьма созвучен настроениям раздражённых жителей в более периферийных и спальных районах…"

Топ-5 регионов с самыми заботливыми избиркомами на выборах в Заксобрания-2019 (пока везде не ввели электронное голосование, всегда с радостью сами придут на помощь домой с переносной урной)

Доля бюллетеней в переносных урнах в общей явке на выборы в ЗС- 2019 (динамика с 2014 года):
1. Тульская область – 18,13% от общей явки (+4,14%)
2. Тыва – 13,39% (+3,53%)
3. Волгоградская область – 10,72% (+0,81%)
4. Марий Эл – 10,71% (-2,20%)
5. Брянская область – 10,52% (+1,44%). Но здесь на вечер вторника на сайте ЦИК до сих пор нет данных на примерно 14% от списочного состава избирателей.

Рассказываю для Forbes, какие типы кандидатов в Мосгордуму подобрала власть – и какие ставки сыграли, а какие нет.

«…В 2019 году власть подбирала дружественных ей кандидатов из четырёх категорий в надежде, что новая Мосгордума станет более публичной и яркой. Но в итоге их представительство окажется крайне неравномерным.

Провалилась попытка управляемо сформировать в столице, где велика доля среднего класса, неформальную депутатскую группу «системных либералов» и «независимых бизнесменов». Проиграли известная борьбой с Роспотребнадзором владелица сети кафе «АндерСон» Анастасия Татулова и руководитель крупной аптечной сети Евгений Нифантьев.
Проиграли и все знаковые «системные либералы», которые вполне могли бы претендовать на роль лидеров новой системной правой партии в Москве. Это проректор ВШЭ Валерия Касамара, директор Центра налоговой политики МГУ и партнёр PwC Кирилл Никитин, ректор РГСУ Наталья Починок, главред телеканала «Моя планета» Николай Табашников.
Вероятно, они пали жертвой единой стратегии власти в отношении всех своих кандидатов — и единороссов, и независимых запустить в качестве самовыдвиженцев. Для оппозиционной пропаганды и раздражённого избирателя они все равно были скрытыми единороссами. Хотя идеологически они весьма далеки от партии власти.

Зато увенчался успехом подбор в сложные округа новых лиц из тележурналистов с подчеркнуто патриотической позицией, близких по взглядам лоялистам и пенсионерам. Таким еще на выборах в Госдуму стал Петр Толстой.
Вот и теперь тележурналисты Роман Бабаян, Наталья Метлина, Андрей Медведев, олимпийская чемпионка Мария Киселёва, возглавляющая городскую спортшколу, не оказались «слабым звеном».

Около четверти кандидатов власти, представлявших бюджетную социальную сферу, выступили с переменным успехом. После создания крупных образовательных холдингов директора школ перестали восприниматься как кандидаты «с земли», превратившись в «менеджеров от образования». Поэтому на перевыборы пошли только двое депутатов от образования.
В спокойных районах САО опытный директор Надежда Перфилова едва опередила пожилого коммуниста. А вот некогда «Учитель года» Антон Молев уже в статусе главы комиссии МГД по образованию проиграл.

Социальные кандидаты подбирались из двух сфер — здравоохранения и соцзащиты, непосредственно связанных с реальной помощью людям и постоянным контактом с традиционным электоратом власти. Среди депутатов-врачей смогли переизбраться Ольга Шарапова, Татьяна Батышева и Лариса Картавцева. Зато Ирина Назарова, сменив округ на периферийный, проиграла местному активисту.
А вот новых кандидатов-врачей в основном постигли неудачи. В прилегающих к центру районах юго-востока сделали ставку на доктора-«варяга» Игоря Дягилева – и с большим отрывом победил один из молодых лидеров КПРФ. А директор Центра реабилитации инвалидов Светлана Воловец на периферии СЗАО проиграла молодому коммунисту, преподавателю кружка.
Только главврач онкодиспансера Елена Самышина завоевала мандат в Царицыно, но ей помогла ошибка «Умного голосования». По соседству победила директор ЦСО «Коломенское» Ольга Мельникова.

Обновляются ряды «партийных депутатов». В зачищенных от сильных оппонентов округах проиграли два опытных функционера московской «ЕР» - Андрей Метельский и бывший чиновник ещё в мэрии Лужкова Сергей Зверев.
А вот спикер Алексей Шапошников, депутаты нескольких созывов Евгений Герасимов, Александр Семенников, Инна Святенко, Людмила Стебенкова, хотя и не без трудностей, победили. Получил мандат и молодой координатор федерального партпроекта «ЕР» по ЖКХ Александр Козлов.

Получается, что лояльный избиратель больше поверил в кандидатов с выраженным «патриотическим», «социальным» или «партийным» профилем, чем в «оппозиционеров от власти».
Стратегию же управляемого избрания «умеренных либералов» раскусили противники власти, а поняли и приняли не все ее сторонники. Это важный урок к 2021 году, когда на выборах в Госдуму перед властью вновь встанет вопрос о создании дружелюбной «либеральной партии».

Итоги выборов в Заксобрания и горсоветы по партспискам в сравнении с прошлыми выборами и выборами в Госдуму в 2016 году (ранжирование регионов по результатам «Единой России» по мере убывания).
Объяснение точек отсчёта и выводы – следующим постом 👇

Третий день спорят, как оценить итоги ЕДГ для «Единой России». Предложу объективный подход.

Оценивать динамику для ЕР везде, кроме нацреспублик, правильнее не от «крымского» 2014 года (как делают критики), а от выборов в Госдуму-2016. Они прошли уже в условиях затянувшегося кризиса, а во многих «обычных» регионах – и при похожей явке.
Сравнение для ЕР с 2014 годом уместно только в нацреспубликах, так как на федеральных выборах там всегда действует мобилизационная модель явки и голосования за ЕР, чтобы получить допмандаты для своей группы списка ЕР.

Непоказательно сравнение и с 2018 годом (на что упирают в самой ЕР).
Цикл-2018 по географии выборных территорий изначально был самым сложным для партии за пять лет, кроме года думских выборов, а пенсионная реформа вывела его на пик эмоционального негатива. Сегодня эти эмоции схлынули, пенсионная тема перешла в число долгосрочных факторов социального пессимизма.
В 2019 году набор выборов Заксобрания изначально более комфортен для ЕР – много особых нацреспублик, регионов с выстроенными электоральными машинами. А на выборах в горсоветы, проходивших в действительно сложных городах, почти не использовали возможность вернуть смешанную модель, чтобы оценить реальный рейтинг списков ЕР в «боевых» условиях.

Из таблицы👆 можно сделать такие выводы в контексте подготовки к выборам в Госдуму.

1. На «обычных» территориях у ЕР сохранилась негативная динамика по сравнению с Госдумой-2016, результаты лежат примерно в интервале прошлого года (таблицу по ЕДГ-2018 видно тут). Но важное отличие – теперь ЕР удалось избежать обвального падения ниже 30% и поражений по партспискам (кроме Хабаровского края), хотя помогло и снижение явки.
Эти регионы небольшие. Негативная динамика в них сильнее влияет не столько на общефедеральный процент списка ЕР, сколько на исход выборов в округах (здесь их будет по 1-2).

2. Новые губернаторы-технократы, даже если параллельно баллотируются от ЕР на личных выборах, не дают весомой прибавки ЕР по партспискам (Алтай, Курган). Да и более половины глав не стали возглавлять списки ЕР в Заксобрания.

3. Сохраняются выстроенные электоральные машины в ряде крупных «обычных» регионов с управляемым политическим полем. Эрозия результатов ЕР и явки там, в основном, незначительна (кроме Крыма).
На выборах в Госдуму это даст значимый вклад и в общефедеральный результат ЕР, и в кампании по округам. Но федеральная кампания неизбежно возмутит нынешнее спокойствие в таких регионах, даже если там и не появятся амбициозные одномандатники.

4. В регионах «электоральной мобилизации» (нацреспубликах), как и год назад в Башкирии и Кемеровской области, видна эрозия результатов ЕР и явки, а у оппозиции много вопросов к легитимности выборов.
Впрочем, они остаются электоральной опорой для ЕР и точкой консолидации местных элит на федеральных выборах.

5. Исходя из этого, а также результатов текущих выборов в крупных Москве, Санкт-Петербурге, Подмосковье (весь 2019 год тут шли выборы в городах по смешанной системе, но с низкой явкой) и регионах прошлого года, можно предположить, что сейчас на выборах в Госдуму «Единая Россия» могла бы твёрдо рассчитывать на общефедеральные, как минимум, 40%.
При сохранении пропорции списочников и одномандатников 50:50 - вполне хватает для прочного простого большинства.

6. В отличие от 2018 года с его пиком протеста, КПРФ и ЛДПР не удалось повторить взрывной рост во всех регионах. Возможно, это связано и с местами успешной сушкой явки.
Позитивная динамика чаще видна у КПРФ. «Коммунисты-спойлеры» перехватывают до 4-6%, как и год назад. Местами до 3-5% снова забирают «Пенсионеры». На федеральных выборах эти откушенные голоса при распределении мандатов помогут лидеру.
ЛДПР уже не смогла значимо превзойти планку крайне успешных для неё выборов в Госдуму. Впрочем, федеральные кампании ЛДПР обычно проводит сильнее региональных.
«Эсеры» пока остаются в думской зоне по самой нижней границе. Но СР не смогла закрепить успех прошлой осени, когда прошла в 15 Заксобраний из 16.

Хроника полевения "системных либералов" в России в ответ на результаты выборов двух последних лет в регионах, явно говорящих о запросе на социальную справедливость перераспределительного плана.

Глава ВТБ Костин сегодня предложил отменить НДФЛ для граждан с низкими доходами (или ввести необлагаемый налогом минимум дохода).

Глава Счётной палаты Кудрин весной опередил Путина и Медведева в предложении резко расширить количество семей, получающих полноценные выплаты на детей в размере прожиточного минимума (это в среднем порядка 10,5 тысяч в месяц).

Год назад на пенсионных слушаниях в Госдуме ректор ВШЭ Кузьминов допустил возможность введения повышенного НДФЛ для высоких доходов. Если мне не изменяет память, он тогда назвал сумму 5-6 (?) млн рублей в год и ставку налога для них 20% (?).

Тогда же на пенсионных слушаниях в Госдуме глава РАНХиГС Мау предложил провести в России эксперимент с безусловным базовым доходом.

Но только зачем "системные либералы" идут на все эти жертвы и выглядят так, будто они уже завтра объединятся в новую левоцентристскую партию (или возглавят "Справедливую Россию"), если правящая "Единая Россия" только что всех жахнула на выборах?

РБК попросило оценить предложения Эллы Памфиловой в рабочую группу АП РФ по реформе избирательного законодательства.

1. Первый блок можно назвать аппаратным. Это изменение статуса муниципальных комиссий, формирование «вертикали избиркомов», личная ответственность председателей.
Построение «вертикали комиссий» важнее всего для самого ЦИК. ЦИК не является комиссией, организующей региональные и местные выборы, но именно на ЦИК в итоге ложатся репутационные издержки от нарушений на местах. Сам ЦИК настаивает на обеспечении легитимности выборов, лояльном подходе к кандидатам – но в регионах рекомендации ЦИК порой игнорируются. А оппозиция, общественность и СМИ всё равно адресуют претензии лично Памфиловой.
В ряде регионов есть практика, когда на местных выборах полномочия местных комиссий передаются ТИКам. Но сейчас такая подотчётность комиссий – усмотрение регионов, а ЦИК хочет сделать норму общей.
И это правильно. Отказ от теоретического принципа независимости МСУ от госвласти куда безобиднее, чем те нарушения, которые подобная «независимость» ИКМО прикрывала на местных выборах в Петербурге.

2. Второй, содержательный блок о муниципальном (на выборах губернаторов) и подписном фильтрах (для депутатов) – сфера ведения политического блока АП РФ, а не ЦИК.
Снижение мунфильтра дискутируется все 7 лет, но отнюдь не очевидно, что Кремль готов пойти на реальное смягчение. В этом году при помощи мунфильтра больше кандидатов от парламентских партий, чем раньше, не попали в бюллетень. А в 2020 году губернаторские кампании будут ещё важнее для оппозиции, ведь это хорошая площадка для раскрутки кандидатов КПРФ и ЛДПР к выборам в Госдуму.
Предлагаемое снижение мунфильтра до 5% - паллиатив, не устраняющий два основных барьера. Первый – невозможность подписаться более, чем за одного кандидата (отсюда технология «задвоения» подписей). Второй – жёсткий «территориальный фильтр», ведь подписи мундепов должны охватывать 75% округов и районов (и порой достаточно закрыть от оппозиции всего 4-5 районов).
Но мунфильтр в этой части ЦИК изменять не предлагает. Поэтому на такое паллиативное смягчение власть пойдёт относительно безболезненно, местами фильтр уже довели до 5%.
Но в регионах с одноуровневой системой МСУ или быстрыми темпами укрупнения муниципалитетов (особенно после появления «муниципальных округов») возникнут казусы, когда собрать 5% подписей от 3/4 округов будет невозможно чисто арифметически.

3. Идея снизить подписной фильтр для одномандатников в Заксобрания и Госдуму (?) до 0,5% от числа избирателей - очевидная.
Но не менее важно упростить процедуру оформления подписных листов, дополнив её и сбором подписей через Госуслуги. Часто преградой становится не высокий подписной барьер, а избыточные оформительские требования, ошибки нотариуса и т.п. Будь мягче процедура заверения подписей, даже при фильтре 3% многие кандидаты в Мосгордуму смогли бы зарегистрироваться.
Думаю, что власть сперва может пойти на упрощение самой процедуры, особенно если к выборам в Госдуму Кремль решит укрепить партийную систему. Ведь чем ниже подписной фильтр, тем больше желающих вовсе не связываться с партиями и идти самовыдвиженцами.

4. Третий блок о цифровизации выборов – сфера компетенции самого ЦИК, ему и карты в руки.
У ЦИКа есть явные успехи – система «мобильный избиратель» и появившиеся сейчас «цифровые участки» для тех, кто в ЕДГ оказался в Москве (в перспективе – в других регионах), но хочет проголосовать за своего губернатора или одномандатника в Госдуме. Эти два механизма и должны заменить досрочное голосование и открепительные.
Цифровизация выборов при должном подходе также помогла бы уменьшить придирки к оппозиции на стадии регистрации. ЦИК мог бы реализовать «Электронный паспорт кандидата», чтобы разные справки, формы подписных листов и т.п. заполнялись автоматически по единым лекалам. Тогда станет меньше оснований срезать кандидата под предлогом, что в справке об имуществе у него пустота (вместо слова «отсутствует») или не так оформлен подписной лист.

Оценил для «Ведомостей», есть ли место для «умного голосования» в Москве в 2021 году – и каким может быть «умный ответ» власти.
 
«Умное голосование»: в 2021 не так, как в 2019
В 2019 г. «умное голосование» в Москве было лишь способом общепротестного голосования «за кого угодно», игрой в «назло бабушке отморожу уши» - например, сделать депутатом явного спойлера Александра Соловьёва или прокатить «системного либерала» из ВШЭ Валерию Касамару, манифест которой, не будь она кандидатом от власти, вряд ли бы вызвал отторжение у оппозиции.
Такая игра с властью стала возможной, потому что большинство независимых кандидатов в бюллетень не попали, графа «против всех» применяется только на муниципальных выборах в считанном числе регионов, а реальные полномочия Мосгордумы и, значит, ценность выборов изначально казались всем незначительными.
 
В 2021 г. значимость выборов в Госдуму и для власти, и для оппозиции будет совсем иной. Новый состав Госдумы застанет и, вероятно, должен будет законодательно оформить «транзит» политической системы, ведь в 2024 году, по Конституции, должен появиться новый президент, правительство и, возможно, обновлённая модель сдержек и противовесов между ветвями власти, центром и регионами.
А полномочия Госдумы, пусть даже сейчас спящие, не сравнить с возможностями любого заксобрания: это и парламентские расследования, и гипотетическая возможность преодолевать президентское вето, и право отказать в утверждении премьер-министра или добиться его отставки (либо досрочных выборов).
 
Для либеральных сил вопрос возвращения в Госдуму «транзитного» периода партии или хотя бы отдельной группы политиков, выражающих их взгляды, в 2021 г. будет принципиальным. Ситуация на партийном поле и результаты выборов в регионах в эпоху нового пенсионного возраста таковы, что реальный шанс для «либералов» на Госдуму – это преимущественно одномандатные округа в Москве, Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске и ещё некоторых мегаполисах, а не партсписки.
Выбирая между партсписками, недовольный избиратель сейчас в основном голосует за КПРФ и ЛДПР, затем за их конкурентов с социальной повесткой («Справедливая Россия», «Пенсионеры», «Коммунисты России») – а даже самая успешная из правых партий, «Яблоко», пока очень далека от преодоления 5% на общероссийском уровне.
Отсутствие же возможности создавать избирательные блоки не позволяет правым силам вывести на выборы свежий, не отягощённый антирейтингом прежних лет бренд на основе более-менее равноправного союза – каким был СПС в 1999 г. или блок «Яблока» и СПС в Москве в 2005 г.
 
А вот в 15 московских округах в 2021 г. развернётся острая конкуренция. Сегодня, пожалуй, только у двух-трех «единороссов»-одномандатников видны твёрдые шансы переизбраться. Остальные не могут не тревожиться о том, что сейчас КПРФ, «Яблоко» и даже «эсеры» выиграли многие спальные районы на периферии, считавшиеся оплотом власти.
Большим подспорьем для правых стало бы увеличение доли одномандатников в Госдуме с 50% до 75%, о чём периодически заходит разговор. В таком случае в Москве будет уже не 15, а 22 округа. Это поможет демократам развести кандидатов по округам и минимизировать внутреннюю конкуренцию, что уже почти получилось на Мосгордуме. Число подписей для тех, кто не сможет выдвинуться от «Яблока», уменьшится с 15 000 до 10 000, снизится и бюджет кампании. Число же заведомо сложных для власти столичных округов на выборах в Госдуму возрастёт с 4-5 до 12-15.

Поэтому если в 2019 г. для «умного голосования» было допустимо помочь избраться в мало что решающую Мосгордуму идеологически чуждым коммунистам и «эсерам» назло власти, то в 2021 г. предложение помочь той же КПРФ укрепиться в Госдуме, голосуя за её одномандатников в столице, окажется для либералов неприемлемым.
С социально-экономических позиций к правому флангу сегодня ближе «Единая Россия», вынужденная быть партией модернизации социальной и бюджетной сферы и оплотом либеральной налоговой системы, чем КПРФ, ЛДПР и СР - партии перераспределительной справедливости
👇

«Умный ответ» ☝️

1. Оптимальным для власти сценарием на 2021 г. в Москве окажется повторение достаточно конкурентной модели кампании 2016 г. Тогда благодаря весьма демократичным правилам регистрации и по партспискам, и в округах были представлены по несколько партий из всех идеологических ниш. При этом внутривидовая конкуренция в рядах правых между «Яблоком», ПАРНАС и «Партией Роста» оказалась сильнее целесообразности сплотиться вокруг партсписка «Яблока» ради его попадания в Госдуму.
Теперь из «прозападных» либералов право участвовать в думских выборах без сбора подписей осталось только у «Яблока». ПАРНАС сошёл со сцены, у партии Дмитрия Гудкова нет льготы. Либералы-«патриоты» из «Партии Роста» и тем более «Гражданской платформы» (в 2019 г. ей вернули думскую льготу в Карачаево-Черкесии) давно уже не рассматриваются оппозицией как идейно близкие.

2. В 2019 г. «умному голосованию» в Москве помогла ошибка технологов власти, которые, вероятно, играя на понижение протестной явки, «зачистили» во многих округах реальных оппонентов. Но из-за резкой политизации протестный избиратель не остался дома, и у рассерженных москвичей часто просто не было иного выбора, кроме КПРФ.
Там же, где такой выбор был, а рекомендация Навального не учла реальный расклад сил (как в округе №30), «умное голосование» сломалось. История не знает сослагательного наклонения, но останься в округах, наряду с коммунистами, больше демократов второго ряда, тех же «яблочников», возможностей сыграть на распыление протеста у власти было бы больше.
Скорее всего, в 2021 г. явка в Москве и мегаполисах окажется куда выше, чем в 2016 г., а доля сторонников перемен в ней – как либерально-демократических, так и социально-патерналистских - весомее. И лучше, чтобы недовольный избиратель имел широкую палитру выбора, а не вынужденно сплачивался вокруг единственного оставшегося оппонента независимо от его партийности.

3. После пенсионной реформы оппозиция, прежде всего КПРФ, научилась побеждать «Единую Россию» и самовыдвиженцев власти в округах, и не только в Москве. И для власти, и для оппозиции выгоднее, не меняя соотношение списочников и одномандатников в Госдуме, вернуть возможность создавать избирательные блоки.
Это помогло бы провести полноценную перезагрузку «Единой России» и парламентской оппозиции.
Новым «системным» лидерам мнений для либеральной публики, которых власть сейчас выдвигает на первый план своих общественных проектов – благотворителям (вроде Федермессер), представителям либеральных вузов (как Касамара), узнаваемым медиа-персонам, молодёжным лидерам - удобнее избираться по спискам от новой «независимой силы», не занимаясь скучной партийной «орговухой». Ведь в округах людей больше волнуют приземлённые вопросы, а даже самовыдвиженец от власти, как показали выборы в МГД, слишком быстро начинает восприниматься как «скрытый единоросс», даже если он не имеет к партии никакого отношения.
А лидерам «несистемной» оппозиции механизм блоков позволил бы вернуться в системное поле и договариваться о создании равноправного альянса на базе того же «Яблока», при этом сохраняя свою идентичность и не оказываясь в полной зависимости от партийного аппарата, от чего пострадала «Демкоалиция» в 2016 г.

4. Власть явно захочет, чтобы Госдума «транзитного» периода была максимально легитимной – а значит, в 2021 г. нужно избежать повторения массовых уличных протестов, подобных декабрьским акциям 2011 года и летнему протесту 2019 года. «Умное голосование» состоялось благодаря чрезмерной политизации, ощущению явной несправедливости ещё на стадии регистрации — в прошлые же годы все громкие протесты разгорались только после дня голосования.
Поэтому в интересах власти не только обеспечивать честный подсчёт голосов, но и разбюрократизировать систему допуска на выборы, не усложняя достаточно демократичную (на уровне выборов в Госдуму) квалификационную систему для партий (или блоков) и продемонстрировав реальные изменения в механизме сбора подписей.
И об этом уже говорят в Центризбиркоме

Деятельная Госдума

Прокомментировал РБК доклад «Бездействующая Госдума» и его странную логику: раз депутаты не голосуют массово «против» и не отторгают непопулярные, но поддержанные правительством и президентом законопроекты вроде пенсионного, то значит, Госдума неэффективна и невлиятельна.

Оценивать Госдуму только по общей температуре (число голосов «за» и «против» за год) и сводить задачу депутатов к нажатию кнопки «против», лишь бы не прослыть у пропагандистов «заверителем» - всё равно, что оценивать легитимность выборов по формальным показателям, как делают записные критики нашей избирательной системы.
Что в действительности скрывается за статистикой голосований «за»?

1. Госдума намного чаще, чем раньше, берёт на себя авторство социальных законопроектов «на принятие» по вопросам, которые ранее считались правительственными. Это социально-трудовые права, защита дольщиков, жилищная сфера, социальные послабления по налогам, реализация социальных мер президентской повестки (последний пример – закон депутатов и сенаторов об ипотечных компенсациях многодетным). Что сильно отличает новый созыв от времён «бешеного принтера».
Рост доли законопроектов от парламента на принятие и то, что именно депутаты вносят часть президентских социальных инициатив, говорит о росте представительства и доверии к Госдуме со стороны президента. А в 2019 году впервые после отчёта правительства в Госдуме была сформирована рабочая группа с кабмином, чтобы облечь в законы новые идеи депутатов разных фракций (и один из видимых результатов – недавно внесённый проект о горячем школьном питании).
Естественно, что все фракции тоже голосуют за такие социальные законы, даже если оппозиции хочется ещё большего.

2. В Госдуме этого созыва, несмотря на доминирование ЕР, взят курс на вовлечение разных фракций в подготовку законопроектов и поправок, чтобы они отражали, по возможности, более широкий спектр позиций. Это тоже вопрос представительности.
Как итог, от 25% до 30% (раньше 10-12%) новых депутатских законопроектов за сессию вносятся коалиционно – депутатами нескольких фракций или вместе с членами СФ и Заксобраниями. Они чаще и принимаются.
Логично, что если проект ещё на входе отражает позиции нескольких фракций или во 2-м чтении поддержана часть поправок оппозиции, то он получает большую поддержку.

3. Одной из задач Госдумы было удержать конструктивные отношения между разными фракциями и не допустить ухода системной оппозиции в оппозицию глухую (которую в ответ и саму не слышат).
Такая задача решается. Среди принимаемых законопроектов доля консолидированных, за которые голосует большинство в каждой из 4 фракций, доходит до 55-65% в зависимости от чтения и сессии. Среди них, конечно, немало и технических, отраслевых.
Голосами одной только «Единой России» сейчас принимается 5-10% законов – это наиболее конфликтные инициативы. А например, по бюджетному пакету самой критически голосующей фракцией в этом созыве чаще являются «эсеры», хотя на основе общей статистики авторы отнесли её к лояльному полюсу.

4. Отказы депутатов от голосования по некоторым законам – это политическая прагматика.
Депутатам ЕР подчас лучше вовсе не голосовать по социально привлекательным, но не согласующимся с бюджетным курсом инициативам оппозиции, чем прослыть для статистики выступившими «против» льгот. Оппозиция, прежде всего ЛДПР и реже СР, поступает так, когда не хочет открытого конфликта с правительством по не самым острым для них вопросам.
Да и в период разбора завалов прошлых Дум по многим устаревшим проектам просто не было смысла голосовать.

Возможно, перед выборами в Госдуму записным критикам Вячеслава Володина из ЦПК хотелось бы, чтобы законотворчество стало более конфликтным, а конструктивные отношения между фракциями (а с ними и рост влияния парламента в диалоге с правительством) – разладились. Но политический анализ должен быть объективным, а не конъюнктурным.